Настоящая королева

С тех пор, как Мехмед узнал о том, что его родная мать является его тюремщиком, он не разговаривал с ней вообще, всем видом показывая своё отношение ко всей этой ситуации и к ней лично — явное пренебрежение и отвращение. Шехзаде ни за что не поверит, что его единокровный брат хочет его смерти — почти мальчишки, как и его подруга детства Лили. Да, она каменная и холодная, как мрамор, но не поднимет она на него кинжал. В конце концов он — сын султана Сулеймана. Находясь в четырёх стенах, он не мог ничего предпринять, но в голове шехзаде медленно, но верно созрел план, который Мехмед планировал привести в исполнение сегодня ночью. Юноша не надеялся на успех, но попытаться стоило. Лучше он пожалеет уже после того, как хоть что-то сделает, а не будет сидеть, аки принцесса из книги Лили со сказками. С момента заключения в эту роскошную, но проклятую темницу, шехзаде изучил её вдоль и поперёк, а потому смог незаметно для его надзирателей и немного сошедшей с ума матушки, расковырять гвозди одной из досок, которыми были заколочены все окна. Это позволяло Мехмеду как вытащить доску, так и поставить её на место — никто и не заметит. Проблема заключалась в том, что он был заключён на втором этаже дома, но, как выяснил сын султана, под его окнами много кустов, а потому можно попробовать спрыгнуть. Идея плохая и рискованная, но других лучших вариантов не было. Оставалось только дождаться ужина — тогда охрана покидает свой пост, но буквально на десять минут. Решив подстраховаться, Мехмед связал несколько простыней в нехитрый канат и спрятал его под кроватью — уж лучше в лесу, чем под крылом сумасшедшей матери. Вот и ужин, а вместе с ним и вечерняя проверка в лице трёх стражей в зелёных одеждах. Будет и ночная, но тогда Мехмед будет уже далеко. Было бы неплохо заиметь и резвого коня, ведь конюшня тут есть точно — где иначе эти люди будут держать своих скакунов. Но тут есть и псарня, ведь стража совершает обход с собаками. Что же, шехзаде остаётся уповать только на Аллаха и его собственную удачу. Сын Сулеймана аккуратно выглянул из окна и только после того, как не увидел стражи, стал снимать доску со стены. Он аккуратно положи её на подоконник, а после быстро вытащил канат из простыней и выкинул его в образовавшееся отверстие. Оно было небольшим, но Мехмеду, довольно некрупному человечку, этого было достаточно. Он старался двигаться по стене бесшумно, медленно спускаясь к земле, но в конце у юноши уже горели ладони, из-за чего тот свалился в куст смородины, что было понятно по характерному и запаху. Благодаря Всевышнего за удачу, но тихо ругаясь на самого себя, шехзаде по-пластунски полз вдоль кустов, стараясь не издавать лишнего шума — всё должно быть тихо. Опять же к собственной удаче, Мехмед полз в правильном направлении — к конюшне. Пробравшись в неё через дыру в стене, юноша спрятался в стоге сена, ведь тут было сразу два стражника, однако и те скоро ушли на ужин. Едва они покинули конюшню, сын падишаха выбрался из своего укрытия и, схватив со стены узду с поводьями, накинул её на ближайшего к выходу коня. Это оказался довольно спокойный, но необычный скакун — белый жеребец с длинной чёрной гривой, который будто понимал Мехмеда — не издал и звука. И вот, выведя этого красавца-тихоню из стоила, шехзаде вскочил на него и растворился в ночной тьме. Лишь через пару часов его отсутствие заметили, о чём поспешили доложить Хюррем Султан, но к этому времени Мехмед был уже очень далеко. *** После завтрака Мустафа с Арзу решили совершить небольшую конную прогулку, пока было не очень жарко. Госпожа очень хотела показать супругу обнаруженную ею мечеть, а тот и не возражал — сам был заинтересован такой занятной находкой султанши. — Я говорю тебе — она потрясающая, красивая, словно звезда, но видно, что забыта, — с жаром рассказывала англичанка, вызывая улыбку у своего повелителя — Мне имам Сулейман рассказал, что мечеть была почти заброшена после того, как султан Баязид построил свою мечеть в столице заместо этой. Баязид не особо любил своего великого отца, султана Мехмеда, а потому хотел убрать всё, что хоть как-то напоминало о Фатихе. Вот и с тех пор тут очень мало прихожан, но эти немногие добрые люди стараются помнить это место. — Печально это, Арзу. Быть забытым, как эта мечеть, — султан взглянул на святыню, к которой привела его жена — Пожалуй, людям стоит напомнить об этом месте. Я уверен, это место будет прекрасным, если тут проложить каменную дорогу, посадить цветы и вырубить несколько деревьев, чтобы тут было больше света. А ещё тут поставим благотворительную кухню. — О, госпожа Карамёге, — из мечети вышел имам, что был рад появлению гостей. — Карамёге? — дёрнул бровью повелитель и посмотрел на Арзу — Я чего-то не знаю, милая моя? — Хасан придумал, так что вопросы этимологии не ко мне, — без экивоков объяснила госпожа и улыбнулась Сулейману — Как ваша сестра Эсма, эфенди? — Благодарю, госпожа. Девочка здорова, — имам поклонился девушке и только теперь обратил внимание на то, что она прибыла не одна — Простите, а кто это с вами? — Я её супруг. Мехмед, — решил поддержать игру падишах, ведь одеться в одежду попроще было его идеей — Мы с моей женой привезли вам небольшое пожертвование. Это для того, чтобы вы и другие люди, небезразличные к этому месту, могли его восстановить в былой красе, — он вытащил из-за пазухи кошель, в котором звонко звенели новенькие золотые монеты — Этого хватит для начала реставрации, а для большего я попрошу у повелителя. Уверен, он не откажет в этом благом деле. — Храни Аллах вас, вашу супругу и нашего повелителя, — со слезами на глазах имам принял кошель и ощутил его приличный вес в своих руках — Можете быть уверены, господин, что ни один акче не пропадёт зря. — «Для большего я попрошу у повелителя»? — передразнила мужа англичанка, едва имам, попрощавшись, удалился в мечеть — Как думаешь, он будет против? — Не думаю, — посмеялся Мустафа, обнимая жену — Я не смогу восстановить все мечети в империи — это невозможно, но хоть что-то сделать в моих силах, а потому я и сделаю. Неожиданно кони заржали в тревоге, а этого звука Кара-Арзу с недавних пор боится больше огня. Стражники и султан со звоном обнажили мечи, оберегая беззащитную госпожу, что испуганно озиралась по сторонам. Её сердце билось в бешеном темпе, будто пташка, желающая выбраться из клетки. И вот раздался стук копыт, от чего султанша вжалась в руку воинственно настроенного мужа. — Мехмед! — выкрикнула Арзу, едва увидев всадника на белоснежном коне с чёрной гривой — Это шехзаде Мехмед! Юный шехзаде, едва услышав голос подруги детства, остановил коня и едва не свалился с него от неожиданно нахлынувшей на всё его тело усталости. Мальчика сразу подхватил на руки повелитель, будто тот был невесомой пушинкой. Мехмед был бледным, с тёмными кругами под глазами и кровавыми мозолями на ладонях — было видно, что шахзаде не слезал с коня всю ночь, держась за поводья. — Бедный мальчик, — проговорила госпожа, смотря на то, как стража помогала повелителю забраться на коня и взять на руки брата — Отведите коня во дворцовую конюшню. Мальчик приходил в себя больше суток в постели повелителя и всё это время Кара-Арзу не отходила от него, чувствуя себя виноватой за прошлое, ведь, как-никак, она желала смерти этому юноше, как и всем его братьям. В конечном итоге, она теперь простая женщина, которую поглотила верхушка власти Османской империи. — Как он? — Мустафа подошёл к супруге, немного задремавшей на краю постели — Спала? — Нет. А Мехмед… Он отдыхает сейчас. Ему это очень нужно после всего случившегося, — Арзу укрыла шехзаде получше и отошла с мужем на балкон — Надо поговорить с ним после того, как он придёт в себя. — Я тоже думал об этом, Арзу. Мехмед поможет нам выяснить, кто напал на вас тогда, — они сели на тахту, наслаждаясь морским воздухом Босфора — Слава Аллаху, что он нашёлся. Он сам сделал то, чего не смогли сотни людей. Эту тихую идиллию прервал Атмаджа, бледный, как сама смерть. Поклонившись султану и госпоже, он мёртвым голосом произнёс: — Ибрагим-паша просил передать, — он протянул Мустафе лист бумаги, свёрнутый в трубочку — Англичане объявили нам войну. Без объяснений. *** Буквально на следующий день началась тщательнейшая подготовка к войне с Генрихом Тюдором. В зале для заседаний собрались самые опытные политики Стамбула, в том числе и Кара-Арзу Султан, вынужденная скрывать лицо от некоторых визирей Совета. Ибрагим, Барбаросса, Хасан и Айяс-паша, последний из которых был, мягко говоря, недоволен видеть госпожу из-за того, что, по его мнению, война началась именно из-за неё. — Госпожа, вы знаете англичан лучше всех нас. Как вы думаете, что может предпринять в этой ситуации Тюдор? — спросил Хасан у Арзу, что в это время внимательно рассматривала карту. — Если он не особо отчаянный, то он, заручившись поддержкой Испании через союз Марии и Филиппа, обогнёт Европу и пройдёт Гибралтар. У самого пролива мы ничего не сможем сделать, ведь там к нему может присоединится и испанский флот. Следовательно на поддержку Туниса и Алжира не стоит уповать. По крайней мере на море. Если же у него вдруг появился безумный адмирал, то может пройти через Северное и Балтийское море, а потом по Днепру, но только в том случае, если заключит союз с царём московитов Иваном, что тоже не лишено вероятности — царь представляет собой малолетнего ребёнка, за которого правит совет, а тот пойдёт на что-угодно для собственной выгоды, — говорила англичанка под недовольным и одновременно поражённым взглядом второго визиря Совета, который и представить не мог о таких глубоких познаниях этой женщины — Второе маловероятно — Тюдор не любит заморачиваться настолько сильно. Это его своеобразная черта, хотя с Брэндоном он действительно постарался. В любом случае нужно держать флот на Чёрном море. Хотя бы с десяток кораблей для защиты столицы. — Этим займётся Хасан Реис, — падишах посмотрел на молодого человека, принявшего поручение с честью — Защита столице нужна всегда. Основным же флотом займётся Хызыр-паша. Подготовьте действующие корабли, обновите старые и заложите новые в срочном порядке. Айяс-паша займётся разведкой Приднепровья и навестит Ислям Гирей-хана, обеспечив нам щит от удара со спины, а Ибрагим-паша… Тебе самое сложное — тяни время с англичанами любой ценой. Нужно хотя бы два месяца. Мы должны узнать причину войны и, если это возможно, решить дело без крови. — Тюдору повод не нужен. Достаточно его желания, — фыркнула госпожа, а потом посмотрела на Айяса-пашу — Паша, англичане мастера засад и скрытности, любят действовать подкупом, а потому не попадайтесь лишний раз местному населению. — Благодарю за совет, госпожа, — поклонился визирь, всё же не доверяя этой женщине. После того, как паши, поклонившись, вышли из зала Совета, Кара-Арзу обняла Мустафу со спины и поцеловала в плечо, прижимаясь к широкой спине. Женщина грудью чувствовала, как напряжён её муж, но ничего не говорила, а лишь нежно поглаживала ладонями мужественное тело, желая успокоить. Постепенно получалось, и повелитель расслабился, коснувшись руки госпожи. Так они и молчали несколько минут посреди зала, наслаждаясь тишиной и покоем, что дарили друг другу. — У нас получится? — спросил Мустафа, надеясь, что его супруга знает точный ответ. — У нас? — удивилась Кара и посмотрела в глаза султану — Значит ты не держишь зла на меня? — Как я могу, любимая? — он коснулся её щеки и нежно поцеловал в лоб — Так у нас получится? Мы справимся? — Иного нам не дано, мой султан. Мы победим, — она просияла и, потупив взгляд, усмехнулась — К тому же, вы, мой дорогой повелитель, этой зимой, дай Аллах, вновь станете отцом. — Что? — не поверил своим ушам удивлённый Мустафа — И давно ты узнала? — Недавно… — уклончиво ответила англичанка и упала в объятия счастливого мужа — Просто у Вилли недавно разболелся живот, и я послала за лекаршей, а заодно попросила осмотреть и меня. Так и узнала. Сказала, что срок совсем маленький, но это точно. — Невероятную радость ты мне принесла, жена. Будем молиться о том, чтобы ты подарила мне сына — сейчас шехзаде нужен как никогда прежде. — Я тоже буду молить об этом…