Существа внутри

Изнутри дом выглядел еще более странным и древним, чем снаружи. Все было очень мрачно и жутко, отчего хотелось оттуда убежать. Но я, конечно, не мог этого сделать. Поэтому оставалось только следовать за Роз. Все, что было вокруг нас, действительно напоминало заброшенный дом: частично облезшие бумажные обои в странных узорах, в некоторых местах покрытые черными пятнами плесени, мебель, выглядящая такой прогнившей, что, казалось, если хотя бы дунуть на нее, она развалится. Старомодные светильники, которые стояли лет пятьдесят назад в каждом втором доме, покрылись ржавчиной; выцветшие розовато-белые плафоны, некогда бывшие красными, пятнами выгорели от редких солнечных лучей, попадавших на них, а светло-розовые остатки ткани почти истлели от вида всего, что было в доме. - Почему вы выбрали этот дом, ведь он такой старый, что ремонт обойдется вам дороже, чем его покупка? - Я искренне удивился маме Роз. И как она могла его выбрать? Ведь в нашем районе есть еще несколько домов, выставленных на продажу, и они, как казалось мне, были куда красивее, чем тот, который выбрали они. - Мама так захотела. Я иногда не понимаю ее выбор. Но, похоже, ремонт она делать не торопится. - Роз пожала плечами, и мы зашли в кухню. Тут было значительно светлее, потому что в противоположной от входа стене было окно, занимавшее почти всю стену. Из него был отлично виден мой дом и, соответственно все то, что там происходило. Скорая уехала, но на ее месте появилась полицейская машина. «Они уже ищут меня? Если да, то надо быть очень осторожным, чтобы меня не заметили». Я немного испугался, но не хотел показывать это Роз. Я думал, что если буду выглядеть перед ней смелым, это будет очень хорошо. Наверное, она мне понравилась. - Хочешь чаю? - Неожиданно предложила она. - Да, спасибо. Роз достала чайник с одной из полок. Я глянул на стол, по которому быстро побежал огромный рыжий таракан. До этого я видел их только по телевизору. Мне стало очень неприятно, и я резко отвернулся, чтобы его не видеть. Я думал, меня стошнит от вида его противных усиков и гладкой спинки. Но тут я увидел, как по стене ползет точно такой же, как и тот, таракан. Я решил, что если закрою глаза, будет лучше. Но если бы именно в этот момент я не закрыл их, я бы увидел, как пламя огня плиты, на которую Роз приготовилась поставить чайник, стало гораздо больше. Я бы увидел, что невесть откуда взявшийся сквозняк подхватил легкую кружевную занавеску на окне и слишком близко поднес ее к огню. И, конечно, я бы увидел, что быстрое пламя легко перескочило на занавеску и мгновенно бы увеличилось в десять раз. Я услышал удаляющийся бег Роз, почувствовал тепло и открыл глаза. Огонь к этому времени успел перебраться на стену и бумажные обои, которые тотчас загорелись еще быстрее, чем занавеска. Я жутко испугался и решил, что сам смогу справиться с огнем. Я быстро подошел к раковине, что тоже была на кухне, и попытался открутить вентиль крана. Сначала у меня ничего не вышло, но после нескольких неудачных попыток он все-таки поддался. Кран почему-то затрясся и я очень испугался. Густой дым уже заполнял комнату и от него у меня заболели глаза так, будто бы мне на них сыпали соль. Кран уже не только трясся, но и издавал какие-то жуткие булькающие звуки, но вода так и не появилась. Огонь к этому времени уже успел перебежать в другую комнату. Жуткая оранжевая пелена была повсюду, и мне казалось, что все слилось в этот ужасный цвет. Горели обои и мебель, торшеры и люстры вместе с выцветшими плафонами, а от страха у меня подкашивались колени. Дым теперь застилал не только глаза, но и умудрился попасть в легкие, отчего мне стало очень тяжело дышать. Я упал на колени и внезапно понял, что тут дыма уже куда меньше. Медленно я пополз к выходу. Мне было жарко. Пот, капающий со лба, заливал мне глаза, хотя я и так почти ничего не видел. Даже на полу мне было тяжело дышать, но я продолжал ползти к месту, где, по моим предположениям, должен был быть выход на воздух. Я полз и полз на четвереньках, почти ничего не видя и задыхаясь от противного тяжелого дыма. С каждым шагом мне казалось, что дверь, к которой я стремился, не приближается, а наоборот, удаляется, при этом мне становилось все тяжелее. В итоге, я, почти лишенный сил и воздуха, повалился на живот, не в силах продолжать свою дорогу. Я думал, что это конец, что это – последнее, что я вижу. Напоследок я глянул в окно, сам не знаю зачем, и увидел в нем лицо Роз. Она просто смотрела на меня, не пытаясь ничего сделать. Я выдохнул и закрыл глаза. * * * Я проснулся у себя в комнате. «Что? Неужели это был сон?» подумал я и приподнялся с кровати. Все было, как обычно: шкаф, стол, полки с книгами… Но меня не покидало чувство, что что-то не так. Я решил, что это остатки плохого сна и пошел в ванную, чтобы умыться. Энн мне рассказывала, что если я умоюсь после какого-то ночного кошмара, мне станет легче. Я подставил руки под прохладную воду и, набрав ее в ладони, кинул на лицо. Я сделал так еще и еще раз, но это, как мне теперь показалось, тревожное чувство, все не проходило. И тут я услышал голос мамы, который как всегда по утрам, говорил: - Марк, ты проснулся? Я не поверил своим ушам. Неужели это действительно она? Я побежал вниз, забыв вытереть лицо от воды, и зашел на кухню, на которой, как и обычно, хозяйничала мама. Пахло чем-то вкусным, но я не мог разобрать, чем. Я просто подошел к моей маме, которая, как мне показалось, была особенно красивой. На ней было клетчатое бело-желтое платье, поверх которого был надет фартук, немного испачканный капельками всяких соусов или масел. Подойдя к ней, я крепко обнял ее и спросил: - Мне сейчас пить таблетки или подождать? Мама очень удивилось, будто бы впервые в жизни слышала о них. - Какие еще таблетки? - Она вопросительно посмотрела на меня.- Разве у тебя что-то болит? И тут я понял, что даже моя шизофрения была сном. У меня перехватило дыхание от осознания того, что я здоров. - Нет… - Протянул я, немного задумавшись об этом. - Тогда, зачем они тебе? - улыбнулась она и поцеловала меня в макушку. - Ни за чем. Тут мне показалось все вообще непонятным. Изображение поплыло, будто бы все вокруг плавилось, мама исчезла, а спустя пару секунд все смешалось в одну большую лужу темно-зеленого цвета. Я посмотрел на руки, но тоже их не увидел. Я хотел было закричать, но не смог. Было такое чувство, будто бы у меня удалили связки, и я не мог выдавить из себя ни звука. Внезапно все вокруг побелело, а я ощутил резкий толчок. Будто бы от груди пошла волна, чувствовал которую я лишь мгновение. Я тяжело задышал и почувствовал на своем лице какую-то странную вещь. Я хотел было протянуть к ней руки, но за них сразу же схватились, стоило мне двинуть пальцем. Постепенно я начал понимать, что происходит. По редким толчкам я осознал, что меня везут на машине. Было очень светло, из-за чего я все еще не мог нормально осмотреться. Когда зрение более-менее пришло в себя, я чуть оглядел потолок машины. Наверху были какие-то закрытые шкафчики непонятного назначения. И я, наконец, осознал, что я в машине скорой помощи. Через какое-то время я снова отключился. Окончательно очнулся я уже в палате. Все тело ныло от того, что я долго лежал, не двигаясь. Когда я посмотрел на руки, то увидел, что в одну из них, в самый сгиб, воткнута игла, видимо, для надежности еще и с полосочкой пластыря телесного цвета. Игла подсоединялась прозрачным проводком к пакетику, подвешенному на странную подставку, такую же белую, как и все вокруг. «Капельница», догадался я и вздохнул. Внезапно я понял, что очень хочу в туалет и подумал, что ничего страшного не произойдет, если я ненадолго вытащу иглу и дойду до него. Я аккуратно отлепил пластырь и вытащил иголку из руки. На месте укола появилась маленькая капелька крови, которая медленно увеличивалась. Осмотревшись, я понял, что один в палате и медленно встал. По всему телу прокатились одновременно волны тошноты, слабости и головокружения, от чего в глазах немного потемнело, а к горлу подкатил неприятный ком. Не смотря на все это, я встал и медленно, держась, сначала за кушетку, а потом за стену, побрел в туалет. Мне пришлось немного побродить по периметру комнаты, прежде чем я все-таки догадался зайти в перешеек, соединявший мою палату и коридор. Только я собрался нажать на ручку двери в заветное место, как входная дверь, находившаяся слева от меня бесшумно открылась, и в палату зашел, как я понял, врач. Не успел я что либо предпринять, как он схватил меня за плечи и почти прорычал: - Ты зачем поднялся? Ну-ка быстро назад! - Он выпустил меня, а я как можно быстрее двинулся к своей кровати. - Ишь, чего удумал! Теперь придется всю капельницу менять. От испуга я даже забыл, что хотел в туалет и просто залез на кровать. Я лег и старался не двигаться, пока врач что-то делал с капельницей. Я отвернулся и подумал, что до туалета не дойду, по крайней мере, в ближайшее время. Тут я почувствовал резкий запах спирта, который защекотал мне нос, а затем и прикосновение влажной ваты к месту сгиба моей руки. Резко туда же ввели иглу, а я дернулся. Я испугался скорее от неожиданности, чем от боли, но все равно меня очень разозлило то, что врач не предупредил меня: - Ненавижу… - Сквозь зубы прошипел я. - Я и не сомневался. - подняв одну бровь, ответил врач. Только сейчас я смог разглядеть его получше: зеленовато-голубая форма, которая едва налезла на его плотное тело, стетоскоп на шее и очки на блестящем от пота лице. Волосы его начала захватывать беспощадная седина. Так же его не обошли стороной и морщины, трещинками расползшиеся по итак грубой коже лица. Я рассматривал его, а он продолжил: - Тебя зовут Марк, так? И тебе одиннадцать лет, верно? - Да, - спокойно ответил я и перевел взгляд на свою капельницу. - Мне сейчас нужно очень серьезно поговорить. «Да я и так понял. Разве можно начинать дружескую беседу со слов: ,,Тебя же зовут Марк?’’ Любой поймет, что ты хочешь сказать о том, что что-то не так». Я мысленно улыбнулся своей проницательности, а снаружи сильно нахмурился и посмотрел на врача. - Мы долго говорили с папой о твоем состоянии, и…- Он выдержал небольшую паузу, как это делают ведущие всяких глупых воскресных шоу, и продолжил.- И решили, что тебе придется пожить с такими же детьми, как ты. Как только ты окончательно поправишься, ты поедешь в специальную школу, в которой о тебе будут заботиться врачи. Я даже не испугался того, что мне придется жить отдельно от папы. Скорее, даже заинтересовался. Мне пока совершенно не хотелось говорить с врачом, и я попытался сделать так, чтобы он ушел. - Уйди. - Снова, почти не своим голосом, прошипел я. - Мне в туалет надо. - Хм, надо, так надо. Ты бы сразу сказал. - Он нагнулся и достал из-под кровати какую-то странную посудину, напоминавшую кувшин. Я удивленно посмотрел сначала на врача, взглядом говоря, мол, ты серьезно, а затем и на сам кувшин. - Что, туда? - Я совершенно не представлял, как мне это сделать, и с недоверием взял в руки сосуд. - Именно. Тебе нельзя вставать. Хорошо, что я еще не забил тревогу, а то ты бы уже спал и ходил под себя. Ладно, мне пора. Еще увидимся.- Он ушел, а я проводил его взглядом до самой двери, так, будто бы пытался поджечь его. но он всего лишь еще раз посмотрел на меня и, напевая какую-то песенку, вышел и хлопнул дверью. «Ну наконец-то я остался один!» Я снова повертел странный кувшин в руках, думая, как мне лечь так, чтобы ничего не вылить. В итоге, я как-то вывернулся и, после долгих ожиданий, облегчился. Поставив сосуд на пол, я, сам не знаю, почему, снова уснул. Следующие несколько дней прошли скучно, за исключение тех моментов, когда приходила Роз. Я никогда не интересовался, как она добирается до больницы, а мы просто целыми днями говорили обо всем на свете, смеялись и играли в разные игры. Она единственная верила мне, когда я говорил о том, что не я напал на учительницу, а Там. А еще она говорила, что я особенный, что его вижу и мне это нравилось. От капельниц на моих руках появились фиолетовые пятна синяков, которые почему-то не проходили очень долго. За все время я ни разу не видел Тама. Я же давно говорил папе, что мне будет лучше, если я лягу туда. Меня поразило сильнее не то, что Там не приходил, а то, что за все время я ни разу не видел папу. Ох, если бы я знал, что после того дня он начал сильно пить.