Нянька

Напряжение нарастало, Николь чувствовала это как никто иной, находясь рядом с двумя вспыхнувшими факелами. Она не спешила встревать в назревавший конфликт, потому что, как бы забавно это не звучало, не знала что вообще делать. Девушке оставалось лишь стоять у беседки, прикусив свой язык, да удерживать Марли на поводке. «Черт! Зачем я это все рассказала Тиму?» — корила она себя изнутри. Трудно было не прочувствовать то, что у этих двоих было еще что-то помимо нынешней сложившейся ситуации. — Кого-то еще решил втянуть в свои грязные дела? Тебе не хватило сестры? А может и меня? Какая же ты сука, Салливан... — прошипел в лицо брюнет и схватил его за грудки. — Решил доебаться и до незнакомой девушки? А почему нет? Ведь срать на всех, главное — ты выходишь чистым, не так ли? Брюнетка и поверить не могла, что у Тима был такой прекрасный и красноречивый словарный запас. Опустив голову к псу, она поджала губы и присела на корточки. — Я прекрасно понимаю все твои обиды, но ты слишком вспыльчив. — разведя руками, проговорил Рассел и взглянул на парня. Складывалось такое ощущение, что он элементарно издевался, строя очередной раз какой-то спектакль, в котором он был постановщиком. — Пошел ты. — рука сорвалась с ворота рубашки и, сжавшись в кулак, полетела прямиком в лицо. Тим выглядел крупнее своего оппонента, чем внушал девушке еще большую уверенность в том, что она была под надежной защитой. Конечно, не только физические данные играли в этом чувстве весомую роль. На подсознательном уровне она понимала, каким бы не был Тим по габаритам — он бы не дал ее в обиду в любом случае. Услышав звук мощного удара, девушка тут же вскинула голову к парням. На ее глазах завязалась драка, а девушке оставалось лишь молча смотреть и пятиться назад на корточках, утягивая за собой Марли. Николь не знала куда себя деть. Бежать и разнимать? Да они ушатают ее и не заметят даже. Пес же в свою очередь так и рвался вперед — навстречу приключениям. — Ты выбрал свою жизнь. Не суйся больше в нашу... — выплюнул Тим и отпихнул его в сторону деревьев, подойдя ближе к девушке. — Вы больше мне не за чем. — тот оскалился в ответ и исчез за гущей деревьев. Тима рвало изнутри. Все нутро кричало, просило догнать этого ублюдка и отделать как следует. Задать ему за все, что он натворил, за всех кого обидел и кто... стали жертвами по его вине. То сжимая, то разжимая кулаки, Тим отвернулся к пруду и стал вглядываться в водную рябь. Тяжело было представить, что могло его успокоить. Наверно, лишь время. Только спустя какое-то время человек мог принять, отпустить и возможно даже забыть. На все была лишь воля времени. — Тим... — позади прозвучал тихий голосок. Парень глубоко вздохнул и потер лицо, скрыв его за своей ладонью. Николь давала себе понять, что излишними будут вопросы, которые ее тревожили и требовали ответы. Она видела как он нервничал, разжимая и сжимая свои руки в кулаки, и ей было не по себе от этого. Поднявшись с земли и крепко удерживая Марли за поводок, она медленно двинулась к парню. — Тим, это... — Уйдем отсюда. — он перебил ее на полуслове и резко повернулся. Черты его лица казались ожесточены больше прежнего — крепко сомкнутые губы, глаза с дикой искрой, по щеке стекала тонкая капелька крови. Девушка остановилась и взглянула на его лицо. Она не хотела видеть его таким яростным, ведь нарисовала себе прекрасный образ распрекрасного принца. Пусть он остается в ее глазах и далее таким же. Николь не хотела, чтобы этот светлый образ заменился тем, что она видела пару минут назад — еле сдерживаемого, бранящегося на языке сапожников районского пацана, словно дикий голодный волк почуявший кусок сырого мяса. Прерывистые кивки дали ему понять, что можно уже покинуть это злополучное место. Не спрашивая разрешения, Тим взял девушку за свободную руку и повел на стоянку. Она все хотела предложить салфетку, чтобы вытереть кровь с щеки, но язык не поворачивался. Быстро шевелила ножками вслед за ним, не смея даже перечить. Уже в машине она достала из сумки купленные по дороге ватные диски и жидкость для того, чтобы обработать его рану на скуле. — Теперь моя очередь залечивать твои боевые раны. — чуть улыбнувшись, тихо проговорила победительница в номинации «юная медсестра». Она старательно проводила известные уже всем махинации, пока брюнет с умиротворенным лицом разглядывал ее, иногда морщя нос. Когда он еще мог себе позволить такую роскошь — в такой близи созерцать прекрасный ему облик. — Да и отчасти... это моя вина... — улыбка угасла, а глаза от флакончика антисептика поднялись к нему. — Я не предполагала, что все так выйдет. Не предполагала даже, что ты узнаешь о вазе и... — Не надо, пожалуйста. Давай мы просто посидим и... ты не против? — пока она как истуканка сидела и смотрела на Тима, тот уже ловко расположил свою ладонь на ее щеке, слегка притягивая к себе. Мгновение спустя губы уже соприкоснулись, так и не услышав ответа согласия или отказа. Но парень и не спрашивал, но лишь подвел к этому поцелую. Ее на мгновение пробрала дрожь, что сменилась парусекундным покалыванием на кончиках пальцев. Это был поцелуй не по ее желанию, но он не вызвал в девушке ничего отвратительного и отрицательного. Лишь некое исступление в области мозга. Долго такое состояние не продлилось, как и сам поцелуй. Лишь легкое прикосновение на три секунды. Николь все так же смотрела в глаза брюнету, пока те бегали по очертаниям губ напротив. — Я перешагнул грань? — шепотом спросил и поднял глаза к ней, находясь на безумно близком расстоянии. Никто не думал сокращать его. Девушка сглотнула и наконец отошла от оцепенения, двинувшись чуть назад. — Прости. До него дошло, что это именно и значило — перешагнуть грань. Не стоило. Он понял свою очередную ошибку. Дорога до дома заняла головы обоих размышлениями. Но мысли Николь были куда углублённее. Она чувствовала себя вновь лесной дикаркой-амазонкой и хотела самой себе дать хлесткую пощечину. «Очнись, дура! Хватит строить из себя целку! Давно уже смирилась с событиями прошлого, а корчишь из себя больше, чем есть на самом деле. Пора бы уже принять реальность и понять, что ты особь женского пола и происходящее с тобой возле особи мужского пола — нормально! Да чтоб тебя...» — она прекрасно понимала, что подсознание говорит верные вещи. Сколько еще можно было держать это внутри и ставить себе непонятные ограничения, которые ничего из себя не представляли? Страх? Да, возможно, он был ранее и подпитывался бурными снами и фантазиями. Возможно и такое, что все это время он действительно сидел внутри и укутывал ее железными цепями самобичевания и никчемности. Какие же игры сознание могло вести с человеком. Она начинала понимать это. Медленно, постепенно, но все же понимать. Хотелось удостовериться и довериться тому чувству, что процесс прогресса пошел и впредь не остановится. Дорога прошла в полной тишине, лишь возня Марли на заднем сидении давала понять, что мир не остановился, а все двигался по своему обыденному пути. Уже в доме она покормила пса и отправилась купать. Тим не сказал ей ни слова, а после поездки, забрав свою мать, укатил по тонущей в закате дороге. Николь снова осталась предоставленная только себе и своему потоку сумбурных мыслей. Уже мысленно она дорисовывала продолжение того поцелуя, воображала что бы она сделала будь немного смелее. Не сидела бы как остолоп — это однозначно. Но прямиком из подсознания шли картины, вырисовывающие Дирка. Этого потенциального насильника, заглушившего в ней наивную, верящую в принцесс и принцев, девушку. Закрывшего двери в спокойные и светлый мир. Он постарался. Да что бы он перевернулся двадцать раз, где бы он ни был. Девушка не собиралась терзать себя мыслями вновь и направилась в комнату. Оставив все за закрытой дверью в коридоре, она свалилась в кровать и погрузилась в сон.

***

Утренняя поездка в центр города на автобусе растормошила Николь и заставила проснуться. Не только физически, но вновь от своих дум мирских. Она сообщила Тори, что скоро наведается в гости. Попадет в ту маленькую квартирку и насладиться парой часов прежней жизни. Хотя почему она так думает? Ведь тот роскошные депутатский дом не являлся местом, где она впредь будет проживать. Николь была все той же простой девушкой, выросшей в провинциальном городке, не желающей действовать и продвигаться в жизни. Да, горькая правда жизни. Пофигистичное отношение к своей жизни скоро покажет свой губительный эффект. Но зачем огорчаться этому с самого утра? Ведь день начался как никогда прекрасно, солнечно, и она надеялась, что будет плодотворным. Поднимаясь по заплеванной лестнице подъезда, девушка сама того не замечая шугалась от всяких непонятных пятен на перилах, стенах и самой лестнице. Когда она стала такой брезгливой? Пожила пару месяцев в «Раю» и теперь земные прелести оказались не у дел? От себя девушка такого явно не ожидала. Пару стуков в дверь — звонок не работал, а чинить его никто не собирался. За дверью послышалось копошение. Марли как и его няня прислонившись головой к двери слушал происходящее за ней. Дверь тут же открылась, чуть ли не снеся пол бошки Николь. — Подружка появилась. Заходи скорее! А кто это у нас тут? — полилась задорная речь рыжей Тори. Настроение поднялось еще на тридцать процентов минимум. Сидя за двухместным кухонным столиком, девушки обсуждали новости из жизни, попивая кофе. — Не нашла ты мне там принца? А то я бы хотела сменить свои хоромы на более презентабельные. — Тори глянула комнату глазами и хмыкнула. — Думаю, что такие принцы в нашу сторону даже не посмотрят. Вот пока единственный, которого я отыскала. — глаза брюнетки опустились к Марли, покорно сидящему у нее ног. — Это повод для зависти, признаюсь. — девушка посмеялась в ответ. После недолгой встречи девушки вновь разошлись по своим обыденным делам. Тора на работу в городскую больницу, где была медсестрой и отрабатывала вечернюю смену, Николь — в парк. Встреча с подругой разбавила скучные будни брюнетки, которой хотелось сбежать куда-нибудь где она со спокойной душой могла бы предаться своему любимому делу — «ничегонеделанью». Признаться, с одной стороны ей хотелось поговорить с Тимом. Так сказать, перетереть недавно случившийся инцидент. Разобраться что и как. Но также она никоим образом не хотела обсуждать это все. Ну или в крайнем случае, не начинать разговор самой. Ей хотелось отмотать время назад и сделать так, чтобы этот злосчастный поцелуй не состоялся. Или лучше, что состоялся... «Черт! Почему все так сложно, мать вашу? Я привыкла, что в жизни идет все своим чередом и без напрягов. А тут на тебе, рисуется все, чего ты опасаешься и обходишь десятой дорогой.» — она сидела на скамейке и разглядывала свои босоножки, пока Марли нарезал круги вокруг нее. Их прогулка закончилась поеданием мороженого и походом на местный рынок, в поисках чего-нибудь интересного, чем можно было бы отвлечься. Николь приобщала пса к более приземленной жизни, без спа-центров и массажа три раза в неделю. Парочка вернулась домой к вечеру, обнаружив на дороге машину Тима. Николь зависла у нее на пару секунд и тихо вздохнула, понимая, что не очень хотела видеть парня. Хотя бы потому, что ей было неловко в его компании после случившегося. Ноги сами повели к входу. Войдя, она сняла поводок с пса и прислушивалась к звукам в доме, чтобы при весьма высокой вероятности, что кто-то выйдет к ней навстречу, куда-нибудь спрятаться. Марли опередил мысли девушки и подал голос, направившись прямиком к голосам на кухне. — Куда же ты? — фыркнула она и поняла, что если сейчас убежит, то покажет себя еще более глупой, чем уже явилась этому свету. Пришлось плестись вслед за неуемным псом. На кухне ее встретили пару охранников и Тим, ужинавших за столом у окошка, а так же Анабель у плиты. — Всем... добрый вечер. — проговорила она еле слышно и скорее пошла к Марли, чтобы накормить и этого неотъемлемого члена семьи. — О, Ники, вы так задержались. — послышался голос горничной рядом. — Показывала Марли достопримечательности местного блошиного рынка. Ему понравилось. — в дело пошла язвительность, как это обычно бывало у девушки, если она чувствовала себя неуютно. Некая самозащита от внешних факторов. — Рынки — это хорошо, там можно найти много чего стоящего. — продолжила миссис Бартон. — Да, например, блох. — усмехнулся один их парней-охранников. — А еще парочку синяков. — подпел ему Тим. Николь краем глаза взглянула на парней,задержав их на голубоглазом брюнете, после чего вернула взор на миску с собачьим рагу. Голубые глаза успели поймать этот взгляд, который слегка обрадовал их обладателя своим присутствием. Девушка не поняла толком, за кого заступился парень — за нее или за мать —, но решила скорее покинуть кухню, ссылаясь на то, что стоило бы прибраться в комнате Марли пока хозяйка не настигла девушку за беспорядок в ней. Унеся свою задницу скорее на второй этаж, она принялась за дело. Это дело появилось для того, чтобы занять свои руки и просто не находиться на кухне в напряженной обстановке. Ведь комната Марли находилась в полном порядке. Это была лишь отмазка. Сидя на подоконнике и наблюдая оттуда за машиной Тима, девушка вообразила себе поцелуй. Представила как губы потянулись за продолжением. За тем самым, которого так желали и хотели заполучить. За тем, которое могло дать утешение и умиротворение, но одновременно с этим жгучее ощущение в области груди, которое могло утянуть в сладкую негу и непонятное доселе блаженство. — Что за бесовщина? — она тут же открыла сомкнутые глаза. Девушку передернуло от собственного состояния, которое она не могла объяснить даже самой себе. Не в силах объясниться перед самой собой, она снова отвела взгляд к окну. В окне мелькнул силуэт Тима, а за ним и Марли. Двое развлекали себя различными играми, что заставило брюнетку слегка улыбнуться.