Он — дракон

      Дракон закрывает глаза и некоторое время лежит неподвижно, а затем его тело начинает мерцать. Сашу ослепляет вспышка света, которая заставляет его отшатнуться от дракона, а затем он видит знакомые всполохи огня, разлетающиеся в стороны маленькими искрами. Когда они полностью рассеиваются, перед Сашей предстает лежащий на камнях Александр. Он все еще без сознания, и лишь едва уловимое дыхание говорит о том, что он жив.              Саша вновь садится рядом с ним, машинально поправляя ему выбившуюся прядь волос. Осторожно зовет по имени, пытаясь привести в чувство, хлопает по щекам, слегка тормошит, брызгает в лицо морской водой, но все попытки тщетны. Дракон в себя приходить не собирается. Мысль о том, что Александр и есть дракон, стискивает грудь, не давая нормально дышать. Саша не может поверить в то, что мужчина, лежащий сейчас рядом с ним и выглядящий таким беззащитным, может быть чудовищем, что похищает людей. Но он ведь его спас, возможно, даже ценой собственной жизни, потому что если бы не дракон, он бы уже не дышал. Пережить такое падение, даже если бы он упал в воду, невозможно. Его одновременно жжет от благодарности, отчаяния и беспокойства за Александра, не понимая, чем можно помочь ему, чтобы привести в чувство.              Саша, заметив начавшийся прилив, решает унести бессознательное тело повыше. О том, чтобы просто оставить его здесь, у него не возникает и мысли. Саша тянет мужчину за руки, едва сдвигая его с места.              — Ну и чего ты такой тяжелый то, а? — ворчит Саша, еще немного протаскивая Александра по камням. Потом он замечает на спине мужчины две довольно глубоких раны и понимает, что просто тащить по земле его нельзя. С большим трудом, кряхтя и тихо ругаясь, Саша все же взваливает на себя Александра и тащит его по узкой тропинке на вершину острова, радуясь, что на мужчине остались, пусть и обгоревшие, но штаны. Потому что тащить на себе абсолютно голого мужика то еще удовольствие.              На половине пути Саша почти выбивается из сил и едва не роняет свою ношу. А еще встречает Пушка, который привычно рычит, обнажая свои острые зубки. Но потом зверек замечает, кого несет на себе Саша, и быстро поникает, опускает уши и даже выглядит слегка виноватым.              — Ну вот, что ты на меня так смотришь? — спрашивает Саша у Пушка, не особо надеясь, что тот его поймет, — помог бы лучше! Показывай, где он живет!              Руконожка смотрит на него внимательно, Саше даже кажется, что в янтарных глазах видит какое-то понимание, а затем убегает вверх по склону и терпеливо ждет, пока его догонят. Саша надеется, что зверек реально показывает дорогу, а не издевается, глядя, как он из последних сил тащит Александра.              Ближе к вершине Саше кажется, что он слышит какое-то невнятное бормотание. Прислушавшись, он ничего не понимает, но мужчина и правда что-то говорит.              — Убей дракона! — молодой человек вздрагивает, когда очередная фраза произносится слишком четко, — ты должен убить его, пока не поздно, — хриплый шепот вызывает неприятную дрожь в теле.              — Заткнись! Не буду я тебя убивать, не дождешься, — ругается Саша.              Он буквально падает без сил, небрежно скидывая с себя Александра, когда, наконец, добирается до самой верхушки острова. Пушок крутится возле ног, обнюхивая своего хозяина и издавая звуки, похожие то ли тихий скулеж, то ли на мурлыканье. Саша какое-то время лежит, пытаясь выровнять дыхание и глядя в небо, которое еще недавно было ясным, а теперь по нему плывут тяжелые темные облака. Дракон продолжает что-то тихо бормотать, не приходя в сознание.              — Очухаешься и домой меня отнесешь, — говорит Саша, обращаясь к Александру.              Первая упавшая с неба капля дождя заставляет его поморщиться. А затем вторая и третья, за пару мгновений они превращаются в самый настоящий ливень. Саша чертыхается, оглядывается, ища глазами место, где можно спрятаться от дождя. Пушок зубами тянет его за рукав в сторону небольшой пещерки, которую Саша замечает не сразу. Он снова взваливает на себя Александра и идет в нужную сторону.              Окончательно вымокнув и стуча зубами от холода, Саша вваливается в пещеру, которая выглядит вполне обжитой и чем-то отдаленно напоминает ему кухню. В углу, судя по углям, разжигается огонь, на импровизированных полках стоят плошки, вроде тех, что Александр приносил ему в яму.              Саша осторожно кладет на пол Александра, который, к счастью, притих и больше ничего не бормочет, осматривает раны на его спине — две глубоких царапины, синяки и много мелких ссадин. Саша отрывает от своей туники кусок ткани и, намочив ее под дождевой водой, обтирает повреждения от грязи и крови. На одной из полок он находит ту самую лечебную мазь из трав, которой обрабатывал свой бок, и недолго думая, щедро намазывает ею раны Александра и, оторвав второй рукав и сделав из них что-то вроде бинтов, обматывает мужчину настолько, насколько это удается в полевых условиях.              Саша, закончив с манипуляциями и перевернув мужчину на бок, чтобы не беспокоить раны на спине, устало прислоняется к стене пещеры и долго сидит, глядя на непрекращающийся ливень. Иногда он переводит взгляд на Александра, который тяжело дышит, но в себя не приходит. В какой-то момент он начинает метаться, снова что-то бормотать, пытаться сорвать с себя повязки. Саша ловит его руки, лишая возможности ими размахивать. А потом и вовсе укладывает голову Александра себе на колени, поглаживая его по голове, чтобы он успокоился. Но, кажется, происходит с точностью до наоборот — по телу снова начинают мерцать золотые нити, а мужчина начинает сильнее метаться и выгибаться.              — Тихо, тихо, — в панике шепчет Саша, не переставая одной рукой гладить Александра по голове, а второй пытаясь удержать его руки, — ты хороший дракончик, но сейчас в него превращаться не нужно. Тшшш… Хороший, ты ведь не злой совсем. Прикидываешься просто, — Александр постепенно успокаивается, мерцание затихает, а Саша продолжает шептать всякие глупости, которые приходят ему в голову, не переставая при этом поглаживать волосы мужчины, отмечая про себя, насколько они у него мягкие и приятные на ощупь, не то, что его лохмы, жесткие, непослушные, постоянно торчащие в разные стороны.              Сколько проходит времени, Саша не знает, но судя по сгущающимся сумеркам, то сидит он в таком положении довольно долго. Александр давно успокоился, и теперь тихо и спокойно дышит, и похож скорее на спящего, чем на раненого человека. Под звуки бьющихся о камни тяжелых капель Сашу начинает клонить в сон, он осторожно укладывает Александра снова на бок и ложится рядом, аккуратно прислоняясь своей спиной к его. Просто потому что так теплее — убеждает самого себя Саша. Рядом откуда ни возьмись снова появляется Пушок, который фырчит и укладывается рядом с ними. Шум дождя, мирное дыхание зверька и тепло, исходящее от Александра, убаюкивают, успокаивают и согревают Сашу, и вскоре он проваливается в сон.              

***

      Корабль, мягко покачиваясь на волнах, разрезает водную гладь. Ваня стоит на носу и вглядывается в горизонт, пытаясь разглядеть впереди хоть что-то. Но перед ним однообразный пейзаж уже который день — только бесконечное море, чистое небо и ни одного намека на драконий остров.              — Ванечка, — раздается голос позади него, — ты почему опять тут? Думаешь, если гипнотизировать горизонт, он станет ближе? — усмехается мужчина, становясь рядом с Ваней и разглядывая его профиль.              — Нет, конечно нет.              — Тебе стоит пойти отдохнуть, — мягко говорит советник, — если верить словам Анны, то скоро мы уже должны приплыть к острову.              — Вот именно, что мы должны верить ее словам! Вам не кажется, что она чего-то не договаривает? — Ваня, возможно, впервые смотрит прямо в глаза Виктора, не смущаясь и не краснея.              — Ох, Ваня, Ваня. У нас нет выбора, мой мальчик. Все, что у нас есть, это ее рассказы о ее деде-драконоборце. Без нее мы бы даже не знали, в какую сторону плыть. Даже если она что-то нам не говорит, то значит на это есть причины.              — Это нечестно, — отвечает Иван, — нечестно. Если из-за ее недомолвок мы не успеем! Я. Я не знаю, что сделаю с ней, — восклицает он.              — Тише. С Сашей все будет хорошо, мы успеем. Я в этом уверен, — ладонь советника накрывает ладонь молодого человека, отчего тот вздрагивает. Мужчина спешит убрать руку, чтобы не смущать Ивана своими действиями, — а теперь ступай отдыхать. Ведь с ног валишься.              — Виктор Михайлович, почему вы так заботливы и добры ко мне? — вдруг спрашивает Ваня, чувствуя, как краснеют щеки, но слова вылетают прежде, чем он успевает их обдумать.              — А ты сам не знаешь? — на что Ваня мотает головой, — потому что ты мне как…              — Нет! Нет, не договаривайте! — перебивает Иван, — не нужно, пожалуйста… Я пойду. Отдохну.              Ваня уходит, оставляя Виктора одного на палубе. Он долго всматривается в горизонт и думает над вопросом Вани. Не найдя правильного ответа, мужчина уже собирается уйти в свою каюту, но замечает странный туман в отдалении. Кажется, они нашли, что искали.              

***

      Саша стоит на кромке острова и замечает приближающийся корабль. Он радостно машет руками, кричит и прыгает. По мере приближения судна он замечает Анну, стоящую на носу корабля. Она смотрит на него и улыбается. Вскоре корабль оказывается достаточно близко и, спустив лодку, девушка плывет к нему.              — Ты нашла меня! Ты приплыла за мной!— смеется Саша, пытаясь подбежать к Анне, чтобы обнять. Но ноги не слушаются, и он словно прилип к месту.              — Приплыла, но не за тобой, — холодно отвечает Анна.              — Что? Почему? — не понимает Саша.              — Ты меня не любишь. И никогда не полюбишь.              — Не говори глупостей!              — Это не глупости, Сашенька. Ты никогда. Никого. Не сможешь. Полюбить! — от ледяного тона девушки Сашу бросает в дрожь, — а все потому что сердца у тебя нет.!              — Неправда! Неправда! — Саша кричит, но слова застревают в горле, а Анна лишь смеется, глядя на его попытки.              Саша резко подрывается и с облегчением понимает, что это был всего лишь сон. Странный, дурной, непонятный сон. Он тяжело дышит и пытается унять бешено бьющееся сердце. Ну и приснится же такая глупость!              Дождь прекратился, и пещеру теперь заливает солнечным светом. Саша оглядывается и обнаруживает, что он один.              — Доброе утро, — Александр появляется неожиданно, немного пугающе, а за ним по пятам следует Пушок.              — Доброе. Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Саша, оглядывая мужчину.              — Все хорошо. Я тут принес еды, ты ведь еще вчера есть хотел, — Александр садится напротив Саши и протягивает ему миску с фруктами и какими-то незнакомыми Саше растениями.              — Ты мой спаситель, — улыбается Саша, хватая первый попавшийся фрукт и мычит от удовольствия, когда на вкус он оказывается божественным. Но учитывая, что он не ел два дня, любая еда ему бы показалась восхитительно вкусной.              — Спасибо тебе, — улыбается в ответ Александр.              — За фто? — с набитым ртом переспрашивает Саша.              — За все.              Саша все равно не понимает за что, но расспрашивать все же не решается. Они какое-то время молча едят принесенные фрукты, каждый погруженный в свои размышления.              — Ты красивый, — неожиданно прерывает тишину Александр, а Саша закашливается, едва не поперхнувшись.              — Что? — переспрашивает он, думая, что ему послышалось.              — Красивый. Ты, — спокойно и уверенно.              — Но я ведь мужчина.              — И что?              — То, что ты тоже мужчина.              — И что? — не понимает Александр. Разве красота зависит от пола или возраста, или от каких-то других факторов?              — Но это ведь неправильно.              — Но почему?              А ведь правда, почему? Саша задумывается и не находит разумного объяснения.              — Ты тоже красивый, — вместо ответа говорит он и получает очаровательную улыбку, от которой внутри отчего-то теплеет.              Закончив с завтраком, Александр предлагает пойти ловить рыбу. Саша с радостью соглашается, хоть и не совсем понимает, как они будут это делать. Они спускаются на берег, Александр заходит по колено в воду, оставляя Сашу сидеть на валуне и бросать камни в воду.              Молодой человек наблюдает за Александром, который уверенными и отточенными движениями опускает копье в воду, чтобы пронзить очередную замешкавшуюся рыбу, смотрит на его широкую спину, на которой с каждым его взмахом проступают сильные мышцы, и пальцы жжет от желания потрогать, прикоснуться, ощутить.              — Александр! — зовет Саша, — ты же отнесешь меня домой?              Мужчина замирает на пару мгновений, чтобы затем яростно опустить копье в воду.              — Нет, — отрезает он. Как всегда спокойно. Даже как-то безэмоционально.              — Что? Но почему? — недоумевает Саша.              — Потому что все не так просто.              — Я не понимаю, что сложного. Объясни и мы обязательно найдем выход.              — Когда-то давным-давно, когда я был еще мальчишкой, я жил с отцом, — начинает свой рассказ Александр, присаживаясь рядом с Сашей, и смотря перед собой невидящим взглядом, — и отец мой был драконом. Я очень любил его, восхищался им и хотел стать таким, как он. Сильным и благородным драконом. Но однажды море выкинуло сундук, и в нем я нашел что-то, что изменило меня. Я до сих пор не знаю, как все это называлось, но было до боли знакомым и неуловимо родным. И когда пришло время становиться драконом, я уже не хотел им быть. Я хотел быть человеком. Отец был разочарован, но сделать ничего не мог. Ведь драконом нельзя стать против воли. А потом на остров приплыл корабль. С корабля сошел человек, который убил отца. Меня охватила злость, ярость и жажда мести, и я превратился в дракона. И в тот же миг вся память предков обрушилась на меня. Увидел и почувствовал все, что они видели и слышали. Сотни лет драконы забирали невест для своего страшного ритуала. Люди отдавали девушек под ритуальную песню. Но я… Я этого не хотел. Я понял, что мой отец и все мои предки были чудовищами, ведь перед моими глазами стояли сотни убитых ими невест. А еще то, что я сам разбудил в себе чудовище. Но я поклялся сам себе, что драконов больше не будет — я снова стану человеком. Поэтому все эти годы я боролся с драконом. Я нашел себе пещеру с узким ходом, куда человеком я могу войти, а дракон выйти не мог. Там я прятался, когда чудовище рвалось наружу. И я почти справился с ним. Почти победил. Почти снова стал человеком. А потом…              Александр прерывает свой рассказ, чтобы перевести дух. Саша слушает, затаив дыхание, внимательно, не перебивая и не решаясь задать сотни рвущихся наружу вопросов.              — Потом вы запели ритуальную песню, — продолжает Александр, — она пробудила дракона так быстро, что я ничего не успел сделать. На какое-то время я смог его победить и схватить тебя вместо девушки. Я глупо надеялся на то, что дракон, увидев, что в его лапах не невеста, отпустит тебя. Только я не подумал, что он мог убить тебя сразу. Прости меня, — он виновато опускает голову, а Саша молча гладит его по плечу, словно говоря, что все нормально и просит продолжить свой рассказ, — потом, я смог взять его под контроль на пару секунд уже в пещере и ослабить хватку, и ты упал в яму. В место, где дракон не мог тебя достать. Я не могу его долго сдерживать и контролировать. Поэтому я не смогу отнести тебя домой. Тебе нужно просто дождаться того, кто за тобой приплывет. Если это случится, никто вам не помешает, и вы уплывете. Только я прошу никогда! Никогда больше не пойте ритуальную песню. Забудьте ее. Сотрите из памяти. Сделайте так, чтобы никто и никогда больше о ней даже не думал.              — Что значит если? — не понимает Саша. В его душе только зародилась надежда, что он отсюда сможет выбраться. А теперь…              — Все будет зависеть только от тебя. Этот остров — все это место — это самый первый дракон, мой предок. Скалы, камни, все это его кости. И он охраняет остров, закрывая от посторонних глаз пеленой тумана. Сквозь который пройти можно только на зов любящего сердца.              — Любящего сердца? — переспрашивает Саша, чувствуя, как пересыхает горло. И сразу вспоминается недавний сон.              — Да. Если любишь — приплывет.              Саша смотрит перед собой невидящим взором и понимает, что кажется, здесь он пленник навсегда.