You're my only love

Они встретились как-то слишком неожиданно. Это произошло тогда, когда этого меньше всего ожидаешь. Поздним вечером, в душном автобусе. Он просто решил дать машину другу, который выпрашивал её столько времени, а она не желала ехать на метро, мечтая полюбоваться ночным Питером. Забегая в автобус, она не увидела свободных мест, так что пришлось стоять, держась за металлический поручень. Конечно, чего она ожидала, многие люди возвращаются с работы, а она надеялась найти свободное место. Дурочка. Не сильно расстроившись, девушка встала рядом с сиденьем какого-то мужчины, который вёз в бумажном пакете продукты. Свежий хлеб и палку колбасы. Запах сводил её желудок с ума. Сегодня она не обедала и не ужинала, просто времени не было. Как студентке, ей было не до приёмов пищи. С новой остановкой в автобус зашёл высокий молодой человек со спортивной сумкой и клюшкой в руках. Он встал рядом с девушкой, и от него приятно напахнуло дорогим парфюмом. – Ив сен Лоран? – поинтересовалась она. – Что? – парень вытащил белый наушник из уха. – Парфюм... Он от ив сен Лоран? – спросила девушка ещё раз. – Да, но как вы узнали? – он был потрясён. – Я почувствовала, – улыбнулась она. – Я Никита, – он протянул ей руку в надежде, что она представится. Она лишь посмотрела на него своими синими глазами, так пронзительно и метко, что в то же мгновение парень оказался очарован ею. Она пожала ему протянутую руку и всё с той же улыбкой сказала: – Я не буду говорить Вам, Никита, как меня зовут, потому что не хочу. Но знаете, зовите меня фиалкой. – Почему? – Это мой любимый цветок, до встречи, хоккеист Никита, – она вышла на следующей остановке, оставляя его стоять, как вкопанного. Он поверить не мог, что ему, олимпийскому чемпиону, любимцу многих девчонок, отказала какая-то первокурсница (так она выглядела) в том, чтобы просто сказать своё имя. Неслыханно. Он ехал в автобусе, размышляя о девушке. Парень не знал, как её зовут, не знал, сколько ей лет, но он чувствовал, что ради этой девушки он сможет горы свернуть. Его так притягивали эти сапфировые глаза. Погружённый в свои мысли парень чуть не пропустил свою остановку. Он шёл домой и вдыхал влажный воздух Петербурга. Пар вырывался при каждом выдохе. Да и ходил он без шапки, так что его красные уши лишь подтверждали холод на улице. Никита шапки не любил с детства. Терпеть их не мог, хотя мама сколько раз говорила, что без шапки ходить опасно. Девчачьи наушники (идея была не самая лучшая, но всяко лучше, чем ничего) ему даже предлагала, но ему что в лоб, что по лбу. Он не носил шапки, будто из принципа, чем огорчал свою любимую маму. Хоть и сейчас стоял февраль, шапку он всё равно не надел. – Фиалка, – наконец, произнёс он. – Это же надо так додуматься. Он написал о случившемся своему другу и собрату по сборной – Кириллу Капризову. Тот сначала ничего не понимал. От слова совсем. Какая нахер парфюмерша? Какой нахер ив сен Лоран? Какие нахер фиалки? Сам Никита понимал, что звучит как сказка, но чёрт побери, это было реальностью. Рассказав нападающему всё ещё раз, Никита глубоко вздохнул. – Так, что мы имеем? Имя её мы не знаем, возраст тоже, но зато знаем, что она учится в университете, скорее всего первокурсница, отлично разбирается в парфюмерии и любимые цветы – фиалки? – подытожил Капризов. – Да! – Пизда! Это ничего нам не даёт, в Питере сотни тысяч девушек существуют с подобным набором. – Но не у каждой такие пронзительные синие глаза, – возразил Гусев. – Ну да, отсеиваем каждую четвертую, и имеем чуть меньшее количество девушек, которое исчисляется десятками тысяч, – парировал Капризов. – Эх, Кирюх, ничего ты не понимаешь, я ею очарован, – вздохнул Никита. – Ладно, вали спать, вы завтра играете, посмотрю трансляцию в интернете, – пообещал Гусев. Он устало откинулся на подушки и думал о той синеглазой красавице, что любит фиалки. Девушка никак не выходила из его головы, путая все мысли парня. Он не знал о ней ровным счётом ничего, кроме того, что у неё синие глаза, и она любит фиалки. Даже примерный рост он не смог вычислить, ведь она была в сапогах на каблуке, не сильно высоком, но и не маленьким. – Фиалка... Фиалка... Фиалка... Зачем она мне это сказала? Мы же можем не встретиться больше... Какая странная девушка... С этими мыслями Гусев заснул. Всю ночь ему снились эти фиалки. Махровые и обычные, фиолетовые и розовые, маленькие и большие, цветущие и нет. Он проснулся от навязчивого звонка будильника. – Да я уже с ума схожу, – подумал он и оказался прав. Он сходил с ума, медленно, но верно, ему нужна была встреча с ней, как глоток свежего воздуха. В раздевалке он рассказал парням эту историю, на что получил лишь: "Влюбился, малой, как есть влюбился". Он и сам уже подумывал над этим, но упорно считал эту мысль безрассудной, как он мог влюбиться в незнакомку, с которой они общались три минуты, пока ехали в транспортном средстве. Хотя при всём этом, он не отрицал вероятности любви с первого взгляда. Чудной он, однако. **** СКА выиграл очередной матч, и после этого у Никиты попросили дать интервью. – Знаете, эту победу я посвящаю одной фиалке, если ты смотришь это, найди меня, пожалуйста, ведь ты знаешь обо мне, куда больше, чем я о тебе. Он ушёл в раздевалку, оставляя репортёра в недоумении. Что за фиалка? Да Гусев помешался уже на ней. Отвечая: " Вы ничего не понимаете, так даже интереснее ". Но вот он снова поехал на автобусе, потому что снова дал машины другу покататься, снова забежал в него... И снова увидела её. На этот раз она сидела, и место рядом, к его удивлению, было свободно. – Ну, привет, фиалка, – усмехнулся Никита, вызывая на её лице улыбку. С той встречи прошло уже много времени. Он давным-давно знает её имя, они давным-давно живут вместе. Они давным-давно ростят фиалки на своих подоконниках. И пускай в этой истории уже стало много "давным-давно", он всё ещё зовёт её фиалкой, как когда-то она ему представилась впервые. У кого-то любовь любит розы. У кого-то – лилии. А у кого-то она вообще может любить ирися или флоксы. А вот у них... У них любовь любит фиалки....