Последний день моей весны

      В аэропорту Люси никто не встретил, да и ей самой было бы неудобно, если за ней приехал бы Стинг, без того устающий на работе, и Юкино, которая почти целыми днями и ночами няньчит маленького Оливера. Ну, они знали на что шли, когда решили стать родителями.       Хартфилия нажала на черную кнопку своим правым указательным пальцем, по всей квартире эхом раздался противный звон, девушка скривилась. — Давно надо было заменить его! — Люси потопталась несколько секунд в подъезде, окончательно убедившись, что никого дома не было, достала связку ключей и открыла квартиру, волоча за собой чемодан. — Вот я и дома! — Кареглазая быстро стянула с себя белые кроссовки и хотела уже было положить их на привычное место, где стояла полка для обуви, но на удивление Люси ее там не оказалось.       Златовласка удивленно распахнула глаза, быстро осматривая небольшой коридор, но кроме чисто белых стен и люстры в виде цветка лотоса она там ничего не обнаружила. Не было ни большой картины с фиолетовыми крокусами, весящей до недавного времени на правой стене около двери на кухню; ни настенных часов с кукушкой над дверью, ведущей прямиком в гостиную, а та в свое время в ванную, комнату Люси и еще в спальню Стинга и Юкино; ни напольного горшка с старушкой Адениумом.       Люси быстро осмотрела все комнаты, но они были такими же пустыми, как и на данный момент разум девушки. Она звонила Стингу, Юкино, но никто из них не брал трубку. Такой потерянной в себе Хартфилия не была со времен смерти ее отца и матери. Почему в столь прекрасную весну в жизни кареглазой твориться полная неразбериха?! — Стинг, что это значит? — На всю квартиру в очередной раз раздался звук автоответчика, Люси сидела на полу, облокотившись о холодную стену, поскольку большого и мягкого серого дивана, стоявшего когда-то в гостиной, не было.       Хартфилия долго смотрела на фото главного экрана ее мобильного телефона, где стояла она в обнимку со своим братом. Это фото было сделано прошлой весной, когда Люси узнала о беременности Юкино. Она была так счастлива в тот, уже такой далекий день. Изображение поплыло, как и все остальное, когда большие карие глаза наполнились теплой оболочкой слез.       Под утро девушке все-таки удалось уснуть, она была сильно истощена как морально, так и физически. Люси просто спала своим мирным сном и не слышала как кто-то вставил ключ в замок входной двери и несколько раз прокрутил его, как несколько мужчин в синих спецовках затаскивали мебель и уйму больших коробок, как к ней подошел парень, поднимая ее с холодного пола и аккуратно ложа продрогшее тело на мягкий красный диван.       Хартфилия проснулась к обеду, когда родная ей квартира полностью преобразилась: сейчас она лежала на красном диване в виде буквы «Г», рядом с которым стоял маленький кофейный столик, а подле него стояла черная тумба, на которой уютно расположился большой плазменный телевизор. Над окнами висели белые гардины, на которые были прикреплены полупрозрачно-белые шторы, закрытые по бокам матово-синими занавесками. Около книжного шкафа, находящегося позади дивана, стояла декоративная пальма. Все двери были прикрыты.       Люси тихо встала с дивана на белый пушистый ковер и на носочках, не создавая лишних звуков, пошагала к двери, ведущей на кухню, откуда доносились грохоты посуды. Так неаккуратно обращаться с кухонными предметами в их доме мог только Стинг, сердце девушки екнуло и начало бешено колотиться, девушка широко улыбнулась и резко протароторила: — Почему вы мне не сказали, что собирались сменить обстановку? — Люси быстро вышла из гостиной и резко завернула в сторону кухни. — Знаете, я конечно люблю сюрпризы, но больше так не дел… — Хартфилия распахнула свои карие глаза, вжимаясь в угол между холодильником и стеной. — Ты? — Проснулась? — Перед Люси стоял тот самый розоволосый парень, которого она встретила полторы недели назад в парке. На нем была черная футболка и серые шорты. — Извини, но что ты делаешь в моем доме? — Золотоволосая с опаской осмотрела парня, вылезая уже из, как казалось ей, такого родного угла и, отодвинув стул, села, сложив руки на колени. — С недавних пор эта квартира принадлежит мне. — Розоволосый разбил яйцо в миску, но без надоедливой шкарлупки, плавающей в белке, не обошлось, из-за этого парень начинал злиться. — Как? — Хорошо, что Люси уже сидела, а иначе она бы упала. Ну, хотя, этого стоило ожидать. — А ты не знаешь, куда переехали прошлые хозяева? — Сглотнув образовавшийся ком в горле, Хартфилия встала со стула и, убедившись, что ее ноги больше не трусятся, потопала к плите, отодвигая парня от продуктов, половину из которых он уже испортил. — Понятия я не имею. — Розоволосый внимательно следил за тонкими руками девушки. — Они очень торопились, поэтому я и мой брат не успели ничего расспросить, да и зачем? — Ясно. — Глаза Люси снова покрылись слезной пленочкой, но она изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать перед парнем. Она не хотела его обременять своими проблемами, но куда ей податься, в полицию?       Розоволосый конечно же заметил резкие перепады настроения у блондинки, но решил ничего не спрашивать. Да и честно говоря, ему было пофиг на чужие проблемы.