... А если потерялся, то найтись

Сидя на заднем сиденье и поедая странного вида пирожное, Гарри смотрел, как за окном мелькают совершенно незнакомые ему дома, чужие лица. Джеймс Поттер уверенно направлял автомобиль к тому, что эта странная рыжеволосая женщина назвала их домом, а ему хотелось лишь поскорее остаться в одиночестве. Пока шла выписка, Лилиан Снейп умудрилась поругаться с медсестрой из-за каких-то анализов, довести до нервного тика Гиппократа Сметвика, уточняя, что можно и нельзя её любимому сыночку, получить три копии выписки «на всякий случай» и раз сорок спросить его о самочувствии. Теперь она в красках описывала подготовку к вечеринке в честь его возвращения «домой» (куда бы это ни было), а Гарри тем временем занимали другого рода исследования. Он раз за разом изучал в отражении зеркала заднего вида черты лиц родителей, находя всё новые и новые совпадения. Ну как? Как он мог быть сыном Северуса Снейпа, если они ну вот ни капельки не похожи?! Скулы, нос и губы были Поттеровскими. Глаза по форме и цвету — подарком Эвансов, но вот проблемы со зрением были явно от биологического отца. От Снейпа у него не было ничего: ни орлиного носа, ни чёрных волос, ни хищного прищура. Только вот жест этот странный — поднять бровь в удивлении — но и он был явно приобретённым! Ведь так бывает, что дети копируют манеру поведения тех, с кем растут. Но всё же!? Другие. По куче милых фотографий, переданных Гарри представителями птичьего ордена, он навоображал себе таких весёлых, любящих, но… Сначала подсмотренная сцена в думосборе безжалостно оторвала ангельские крылышки Джеймса, а воспоминания Снейпа добили светлый образ Лили. Она ведь с самого детства манипулировала Северусом, пользуясь тем, что он не может сказать ей «нет». Даже заставила его вскрыть письмо Дамблдору, которое писала Петунья, впоследствии свалив всё на него же. Сварливая девчонка, выросшая в не менее странную женщину, готовую раздуть скандал на пустом месте и удушить чадо гиперопекой. Когда-то Гермиона сказала, что любить проще светлый образ мёртвых родителей, а не реалистичный живой оригинал. Тогда он разозлился и сутки отказывался с ней разговаривать. Ну что ж. Скорость звука — действительно странная вещь: то, что говорила одноклассница пару лет назад, стало понятным только сейчас. И как с этим новым знанием жить, Гарри ещё не знал. Внедорожник Джеймса прошуршал по гравийной дорожке и остановился у большого двухэтажного особняка, резко затормозив. От этого неожиданного манёвра Гарри ткнулся носом в то кремовое безобразие, которое нависало над пирожным, и тихонько выругался, помянув некоторые особенности поведения соплохвостов в брачный период. К счастью, взрослые этого не услышали. Поспешив покинуть автомобиль, новоявленный Снейп-младший осмотрелся. Из дома галдящей толпой на него высыпались Рон, Гермиона, Сириус и ещё пара совершенно незнакомых людей. Тонкс, ныне миссис Люпин, крепко его обняла, а сам Римус лишь вежливо пожал руку. Гермиона нетерпеливо подпрыгивала рядом, напевая какую-то песню. Рон держался немного позади неё, но его веснушчатое лицо украшала искренняя улыбка до ушей. Чёрт, как же он по ним скучал! Шум приветствий и поздравлений лишь усилился, когда встречающая делегация втянула его в гостиную, где оставались остальные гости — одноклассники, соседи и просто друзья семьи. Лили действительно старалась: дом сиял чистотой, то тут, то там висели воздушные шары с милыми надписями. На столах стояла куча закусок всех форм и цветов. Глаза Гарри предательски защипало. Его здесь ждали. И любили. Идиллия момента нагло нарушилась громким урчанием его живота, который явно был возмущён, что при всём обилии пищи вокруг оставался голодным. Даже кремовое нечто, которое ему перепало по дороге, не смогло отбить зверский аппетит после диетической больничной пищи. Пробираясь через толпу к ближайшему столику с аппетитными на вид колбасками, Гарри столкнулся нос к носу с Джинни. Сердце пропустило удар, когда она мило улыбнулась, поздравила его с выздоровлением, но тут же опустила глаза и прошествовала по направлению к Дину Томасу, который собственнически обнял её и одарил Гарри та-а-ким взглядом, будто хотел собственноручно отправить того назад на больничную койку. — Они начали встречаться на прошлой неделе, — сказал Рон, непонятно когда появившийся за спиной то-ли-Поттера-то-ли-Снейпа. — Сам понимаешь, не век ей по тебе сохнуть. Вот это поворот! — Я не… — неуверенно пролепетал Гарри, пытаясь на ходу сообразить, как на всё это реагировать. Не то чтобы он страстно желал быть с Джинни. Скорее, он уже смирился с тем, что так и останется вечным одиночкой, но… Что же между ними произошло? — Не переживай, дружище! — подбодрил его Рон, дружелюбно хлопнув по плечу, да так, что у того поджались колени. — Ну нравятся тебе мальчики, и ладно. Встретишь ты еще своего красавца, — задорно подмигнул Рыжий, видя как у Гарри от шока округляются глаза. Что?! Жар тут же опалил лицо Мальчика-который-был-в-аху…шоке, а его челюсть можно было смело подбирать с пола. Он уставился на друга, будто тот заговорил на китайском языке. — Рон! — возмущенно шикнула Миона, дёргая его за рукав. — Ну не здесь же! Верная своим вечным лидерским замашкам девушка подхватила засмущавшегося Рыжего и слегка контуженного Гарри и потянула их прочь из дома. Очнулся новоявленный гей только на скалистом берегу какого-то озера. Там, под огромным деревом и разместила их подруга, расстелив большое лоскутное покрывало. Тут же в руку Гарри был заботливо всунут с виду аппетитный пирожок с чем-то фруктовым, а в другой оказалась кружка чая из термоса. Рон несмело присел рядом, скукожившись под недобрым взглядом Мионы, но тоже получил свою порцию горячего напитка. — Ну, рассказывай. Ты как? Поговорил с родителями? Да что здесь происходит-то? Гарри непонимающе посмотрел на подругу, когда его взгляд немного затуманился… Головная боль. Сильная. Мучительная. Они сидели в гостиной с Лили, когда та снова начала выпытывать у него подробности их расставания с Джинни. Он был так зол, не хотел ничего обсуждать. Но она давила. Говорила, что Джинни — замечательная девушка, что им нужно помириться. А потом… Он вспылил. Заявил, что не намерен потакать капризам матушки, что ему вообще девушки не интересны. Ушёл, громко хлопнув дверью. Лили промолчала, но это было только затишье перед бурей. Северус зашёл в комнату, услышав шум и крики. Зря. Эта фурия набросилась на него, обвиняя во всем на свете. Лили метала молнии и крушила всё вокруг: схватив дорогую фарфоровую вазу — подарок Сириуса — она со всей дури швырнула её о стену позади мужа: «Это ты виноват! Ты сделал его таким! — орала она, с виду напоминая сумасшедшую, сбежавшую из отделения для особо буйных.— Это ТЫ!» Снейп попытался успокоить взбесившуюся жену, но та не спешила приходить в чувство, продолжая пламенную речь о «предателях» и «поганых извращенцах, пагубно повлиявших на невинных детей». Гарри не должен был этого всего услышать, но… Злой как тысяча гиппогрифов Северус вылетел из дома во двор, позвал сына, и они твёрдым шагом направились к машине. ТОЙ САМОЙ. Авария. Гарри обхватил голову руками и тихонько застонал. Взволнованный голос Мионы пытался вернуть его к реальности, но бесполезно. Откуда были эти мысли? Чьи они? Это не было частью его той, прошлой жизни, в которой он был сиротой и убийцей. Мальчиком-который-выжил. Мальчиком-который-ушёл. Он помнил тот странный сон, который приснился ему в больнице. Помнил вокзал. И поезд. Он поехал дальше. Но куда? Воспоминания. Они были яркими и очень правдоподобными. Но чьими? Куда бы ни попал Поттер, в этой реальности уже жил Гарри Снейп, любимый сын Лили и Северуса. Боггарта ему в з...! Что теперь делать-то? Его нынешняя ипостась уже сумела определиться со своими предпочтениями, чего так и не успел сделать сам бывший Герой Всея МагБритании, считая, что сначала нужно разобраться с Тёмным Лордом. И теперь ему с этим выбором жить? Ай, в конце концов можно сказать, что он пошутил. Гермиона ещё раз потрясла его за плечо, и Гарри решил, что стоит вернуться в реальность. Он поднял глаза и встретил взволнованный взгляд тёплых шоколадных глаз. Какая же она красивая! Жаль, что девчонка. Что?! Гарри тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. — Мама не приняла меня. И обвинила во всём Се… папу. Прекрасные глаза Мионы округлились, и она испуганно прикрыла рот ладошкой. Рон вздохнул и пожал плечами. — Может, стоит поговорить с ней ещё раз? — обеспокоенно уточнила Гермиона, но Рыжий перебил её, не дав договорить: — Нет. Просто случится ещё один скандал. Я же знаю. Чарли, он… — Я не буду больше поднимать эту тему, — рыкнул Гарри неожиданно резко. — Сделаю вид, что у меня отбило память. И мы продолжим жить как прежде. — Правильно, дружище, — громко хлопнул по покрывалу Рон. — Всего год остался. А дальше мы уедем учиться. Вместе. Втроём, как и планировали. И родители будут нам не указ! И ты сможешь встречаться, с кем пожелаешь. Искренняя и безумно счастливая улыбка озарила лицо Гарри. Всё-таки у него были друзья. И в этом мире тоже. — Ты ещё не передумал учиться на эксперта-криминалиста? — задумчиво уточнила Миона. — Я там нашла для нас пару-тройку очень интересных и полезных книг… Рон лишь закатил глаза и отчаянно застонал. Ничего не изменилось! И Гарри был этому безмерно рад.