***
Увидев в очередной раз друга в библиотеке, Рональд опять удивился: — Снова учишься? Да какая Гермиона тебя покусала? Гарри, ты когда на тренировки вернёшься? Или вы с папой уже не планируете играть в команде? Гарри хихикнул, представляя профессора Снейпа, гоняющего по полю мячик. — Рон, не обижайся, но… — Да понял я уже. Вы оба мало на себя похожи после аварии. Или ты думаешь, что мы с Мионой слепоглухонемые? Он сторонится всех, ты весь в тайнах и секретах, из дому убегаешь при первой же возможности. Что между вами произошло? — без политеса спросил Рон, внимательно посмотрев в ошарашенные глаза друга. Но, увидев в них лишь глухую стену, сдался. — Ладно, потом расскажешь. Пойдём, нас Миона ждёт. И, эй, не говори ей, что она тебя покусала, ладно? А то она МНЕ голову откусит. — Договорились, дружище, — рассмеялся Гарри. — Пойдём.***
Несмотря на все попытки вести себя адекватнее, увильнуть от разговора с друзьями Гарри не удалось. Они всё же прижали его к стенке его же собственной комнаты, желая получить объяснения странного поведения. И Гарри сдался. Он не мог рассказать всего, но и отдаляться от друзей больше не хотел. — Ты говорил, что Северус усыновил тебя. Он сам тебе об этом сказал? Ты из-за этого сбегаешь из дома? — спросила Миона, захлопнув учебник по органической химии. Рон мгновенно подобрался, готовясь анализировать поступающую информацию, а Гарри чуть не вздохнул от облегчения: его друзья уже сами придумали шикарную легенду! Оставалось лишь придерживаться её, добавив несколько деталей. — Нет. Я подслушал разговор матери и тётки. И я не знаю, в курсе ли папа. Ну, то есть Северус. — А кто твой биологический отец? — уточнил Рон, слегка растерявшись от спокойствия, сквозившего в голосе друга. Неужели Гарри так легко принял такую информацию? — Джеймс Поттер. — Ты собираешься рассказать об этом Северусу? — Гермиона была серьёзна как никогда. — Нет. Я не хочу делать ему больно, — твёрдым голосом отрезал Гарри, но не сумел совладать с собой и опустил глаза. — Ты его… любишь? Не так ли? Рон ошарашенно переводил взгляд с уверенной в своих словах Мионы на вмиг заалевшего Снейпа-младшего и не находил цензурных слов для описания сложившейся ситуации. — Миона, нам, кажется, пора, — потянул он подругу к выходу. — А то вы сейчас ещё и не до такого договоритесь. Гарри поплёлся следом их провожать. Уже на пороге дома Миона решилась вновь заговорить: — Гарри, так нельзя, — увещевала она. — Ты должен ему всё рассказать. В конце-то концов, он не посторонний тебе человек! А ты ведёшь себя как ребёнок. Гарри обнял её, пытаясь успокоить. — Я знаю, Мио, но ничего не могу с этим поделать. — Но ты же любишь его? — уточнила она. Рон хранил молчание, хотя на его лице отразилось всё, что он думал по этому поводу. — Да, — ещё печальнее ответил Гарри. — Но он не поймёт. Гарри обнял на прощание подругу, и парочка Уизли-Грейнджер заспешила вниз по улице. Совершенно разбитый Поттер топтался на пороге, не смея вернуться в дом. Страшное признание, сорвавшееся с губ, испугало его не меньше, чем… Мерлин! Он не был готов анализировать свои эмоции. Потом. Всё потом. Случайный свидетель этого разговора так и остался незамеченным.***
Северус Снейп вернулся на работу, погрузившись в неё с головой. Гарри всё чаще ловил на себе его странные изучающие взгляды, но продолжал соблюдать дистанцию. В один из дней позвонила радостная Дора и сообщила, что самодеятельность их неугомонного Трио имела-таки положительные результаты. После тщательного изучения записной книжки Реддла был выявлен факт фальсификации клинических исследований препаратов, разработанных его лабораторией. А в связи с тем, что гранты на эти самые исследования давало государство, все счета горе-учёного были арестованы. В том числе и тот, с которого Реддл обещал выплатить вторую часть гонорара Уолдену Макнейру. Сообразив, что денежек ему не видать, Палач сдал работодателя со всеми потрохами. Так что сидеть Реддлу предстояло долго. Гарри от всей души злорадно улыбнулся, поблагодарил гонца, принёсшего такую замечательную весть, и поспешил поделиться радостью с друзьями: без них ничего бы не получилось. Так, в монотонности будней, наступила весна, принося с собой не только тёплые лучи солнца и пение птиц, но и итоговые экзамены, а за ними и лето. И выпускной. Сам праздник Гарри помнил смутно: заумные речи директрисы — фото на память — первая бутылка шампанского — вторая — третья — и вот он уже танцует в каком-то малознакомом клубе в обнимку с Блейзом Забини. Потом были то ли карты на раздевание, то ли фанты на желание, то ли бутылочка навылет, но закончился вечер, когда злой, как мантикора, Снейп закинул тушу вусмерть пьяного Гарри себе на плечо, эвакуируя его из прокуренного приватного кабинета на свежий воздух. На следующий день оба были чернее тучи и отказывались разговаривать друг с другом: Гарри было безумно стыдно, а Северус продолжал злиться. К счастью, в этой жизни у него под рукой не водилось банок с тараканами!***
Когда часы пробили час ночи, Гарри осмелился выйти из своего логова и тихонько подошёл к двери кабинета профессора Снейпа, за которой продолжал гореть свет. Он осторожно заглянул внутрь, готовясь ретироваться в любой момент, но увидел, что Северус спит, сложив голову на стопку особо ценных бумаг, которые изучал накануне вечером. Гарри приблизился, ощущая почти позабытое тепло. От цепкого взгляда не укрылись ни тени под глазами, ни морщинка между бровями, не исчезавшая даже во сне, ни усталость, сквозившая в каждой черте. Не так должен был выглядеть счастливый примерный семьянин, искренне любящий жену и сына, и успешный учёный. Что-то во всей этой ситуации смущало бывшего гриффиндорца, но понять, что именно, он не мог. Лили. Его мама в последнее время всё реже улыбалась. И вновь проводила непростительно много времени с Джеймсом Поттером. Гарри печально вздохнул: были вещи, изменить которые было ему не под силу. Этих двоих словно магнитом тянуло друг к другу. Но как же?.. Гарри поднял с пола небольшую книжку под названием «Новейшие правила дорожного движения в картинках» и улыбнулся. Он знал, что Северус успешно сдал на права, но не был уверен, что это — не результат беспалочкового Конфундуса, брошенного в экзаменатора. Ученик с теплотой посмотрел на бывшего преподавателя. Тот заворочался, пытаясь скукожиться, чтобы сберечь тепло. Видимо, даже выбравшись из слизеринских подземелий, Северус не переставал мёрзнуть. Сосредоточившись, Гарри превратил брошюру в пушистый плед, бережно укрыв спящего (к утру волшебство должно было развеяться без следа) и бесшумно покинул кабинет.