Госпожа Министр

*** – Отец, ты видел? Видел? – Скорпиус вне себя от радости подлетел к Драко, который успел спуститься с трибуны сразу после финального свистка и уверенно шагал по полю навстречу команде Слизерина. – Это было феерично! – Малфой любя потрепал сына за волосы. – Мы показали им! – юный игрок ловко спрыгнул с метлы и обнял отца. – Ещё как! Счёт просто разгромный! – Малфой крепко обнял сына в ответ, – И я рад, что ты протащил Альбуса в основной состав. – Он молодец! – восторженно воскликнул мальчик, кивая в сторону друга, который робко стоял в сторонке. – Иди-ка сюда, – подозвал его Драко и мягко потрепал по волосам, – ты выложился по полной! – Старался как мог, – немного сконфуженно произнёс Альбус. – А твой отец уже поздравил тебя? – Он там, – робко кивнул в сторону проигравшей команды Гриффиндора, – с Джеймсом. – Вы славно их обыграли, – приобнял парнишку Драко. – О да! – Скорпиус ещё не отошёл от своего триумфа. Ещё бы, сегодняшняя игра была очень насыщенной и действительно триумфальной, хоть и длилась всего-то два часа: Альбус показал себя как хороший вратарь, хотя справится с гриффиндорским напором было для дебютанта нелегким испытанием, а ещё Скорпиус поймал снитч прямо-таки из-под носа гриффиндорского ловца, чем здорово удивил сам себя. Хотя, даже если бы снитч достался сопернику, Слизерин бы всё равно победил, хоть и с минимальным разрывом. Да, Скорпиус успевал мельком глядеть на табло, когда золотой проказник скрывался из виду. Но больше всего он был рад, что наконец-то сыграл вместе с лучшим другом, да ещё и в основном составе. Все их многочасовые ежедневные тренировки окупились с головой. – Держи, – Драко протянул конверт с билетами на все игры текущего сезона по квиддичу, - как обещал. Скорпиус выхватил конверт и вскрыл его. – Люблю тебя, па! – вне себя от радости завопил он, когда увидел насколько щедрый подарок оказался в конверте. А он-то рассчитывал на одну или две игры. А теперь они с Альбусом смогут смотреть весь чемпионат, да ещё с вип-мест! Вот все обзавидуются! – Альбус! Смотри! – он бросился к другу, тыкая тому в руки билеты, – Мы посмотрим весь чемпионат! – Ого! – лицо Альбуса от неожиданности наконец заиграло радостными красками, – Просто обалдеть можно! – Ещё как! Вот все обзавидуются! – Пойдем хвастаться! – Скорпиус схватил друга за руку, напрочь забыв и о сегодняшней головокружительной победе, и об отце, который всё ещё стоял рядом. Драко остался стоять, глядя на убегающих мальчишек. Он вспоминал, как и сам в их возрасте радовался победам и огорчался поражениям. И очень хорошо помнил свою первую игру и разочарованное выражения лица собственного отца. Ещё бы! Для Люциуса Малфоя неудача сына была неприемлима. Тот момент Драко запомнил на всю жизнь и когда-то пообещал себе, что если у него когда-нибудь будет сын, то он никогда не будет поступать с ним подобным образом. И он сдержал данное себе слово. Первая игра Скорпиуса тоже была полным разгромом, но Драко нашёл нужные слова и вернул сыну веру в себя. А ещё все каникулы они посвятили тренировкам. Это было самое лучшее время перед полным крахом их семьи. – Что такое, Грейнджер? – Малфой даже не глядя понял кто стоял сейчас у него за спиной, – Ты ко мне? Я думал, что не нужен тебе и ты дала мне выходной. – Так и есть, – судя по голосу, можно было подумать, что Гермионе неприятно обращаться к нему. – Срочное дело в Министерстве? – Нет, – Гермиона всем своим видом давала понять, что ей вся ситуация не очень приятна. Драко вопросительно поднял бровь: – То есть твоё пребывание здесь в такой загруженный день можно объяснить внезапной любовью к квиддичу? – Вовсе нет, – волшебница продолжала мяться. – О, прости. У тебя личная встреча с Макгонагалл? – Нет. – Тогда сдаюсь, – Драко понял, что бессмысленно пытаться вытащить что-то вразумительное от своего начальства. – Флёр в отъезде, а в Министерстве, как оказалось, нет никого, кто хорошо владел бы французским. – У тебя проблемы с французским, Грейнджер? – Что-то вроде того. – И тебе нужен переводчик? – Да, – неохотно произнесла волшебница. – То есть ты всё-таки ко мне. – Можешь думать, как хочешь, – пробубнила волшебница, понимая, что сейчас ей придется унижаться, чтобы Малфой снизошёл до оказания услуги. – То есть, тебе нужна моя помощь? Лучше скажи прямо, а то я могу подумать что-то другое. – Да, – сквозь зубы произнесла Гермиона, – Мне нужна твоя помощь. – Ну так бы и сказала, – фыркнул Драко, – я закончу здесь с советом попечителей, отправлюсь прямо в Министерство и переведу тебе все документы, какие нужно. – Мне не нужно переводить документы, – Гермиона потупила глаза, – Мне нужно, чтобы ты сопроводил меня сегодня на приём в посольство в Париже. Я совсем никого там не знаю. Ну, кроме французского Министра. Повисла пауза. Министр подняла глаза, не понимая выражение лица Малфоя. Теперь уже он потупил взгляд и напряженно о чём-то думал. – Оу, – наконец выдал он, – я уже давненько не бывал на таких мероприятиях и, честно говоря, знакомых у меня там теперь не так много. Флёр действительно была бы полезнее. Он посмотрел прямо в глаза Гермионы: – Не волнуйся, Грейнджер. Тебе не придётся сегодня позориться. Если ты, конечно, приведёшь в порядок то, что называешь причёской. В остальном можешь положиться на меня. Гермиона выдохнула с облегчением. – Где встречаемся? – Драко вытащил из кармана небольшой блокнот и черкнул напоминание. – В Министерстве. – Что с тобой, Грейнджер? Выглядишь будто после сражения. Гермиона слегка надула губы. Драко наклонился почти к самому её лицу, чтобы наверняка никто посторонний не услышал: – Я не собираюсь с тобой сражаться, Грейнджер, так что не обязательно напускать на себя такой воинственный вид. – Почему? – Потому что помню твой удар правой, – Малфой сунул руки в карманы и зашагал по направлению к замку. *** Когда Малфой появился в Министерстве Магии, то первое, что он услышал, были недовольные возгласы его начальства: – Вы с ума сошли? Я заказывала совершенно не такое платье! Ещё, конечно, было слышно робкие попытки Джинни и ещё кого-то успокоить Гермиону. «Луна… как её там…» - догадался Драко, когда уже был у дверей. Ах да, он же совсем забыл, что в тайне изменил указания для портного, и вот теперь бедняга посыльный, который, видит Мерлин, ничем не провинился, выслушивает от Гермионы тираду и пытается убедить её, что он ничего не перепутал. – Мистер Малфой, - подмастерье портного заметил Драко и, с надеждой в глазах, обратился к нему. – Всё правильно. Я немного подправил фасон платья, и забыл Вас предупредить, госпожа Министр. – Что? – Гермиона была искренне возмущена. Джинни и Луна переглянулись. – Можете идти, – Малфой тут же воспользовался паузой и взял инициативу в свои руки, – Передавайте мастеру мои бесконечные похвалы. Помощник портного был только рад ретироваться поскорее. – Поттер, и, – волшебник щелкнул пальцами, пытаясь вспомнить фамилию Полумны, но так и не смог этого сделать, – Полумна, хорошая работа. Боюсь представить сколько времени вы потратили, чтобы её волосы перестали быть похожими на мочалку. – Малфой! – кипела Министр. – Что тебе не нравится, Грейнджер? – Драко отпустил весь официоз, когда посыльный удалился. – Как я появлюсь в таком на приёме? Это же неприемлемо. – Неприемлемым было бы появится в том ужасе, который ты выбрала. – Как тебе в голову взбрело подговорить портного? – Сказал, что ты пошутила, когда выбрала платье, в котором официантки на приёмах подают десерт. – Что ты себе позволяешь? – Гермиона, успокойся, пожалуйста, – пыталась вклиниться Джинни, но безуспешно. Луна, которой уже всё стало понятно, предпочла сесть на диван и наблюдать за перепалкой. – Мерлин тебя возьми, ты не в монастырь идёшь, а на светский приём. Или твой план состоял в том, чтобы над тобой потешалось всё высшее общество Парижа? – Мой план состоял в том, чтобы показать всем, что я – не инфантильная пустышка. Драко закатил глаза. Вон оно что. Оказывается, у нас тут комплексы. Вот откуда все эти привычки портового грузчика. Это, оказывается, называется проявлением серьёзности и глубокого ума. – Или Драко Малфой боится, что его репутация пострадает, если я буду выглядеть неприемлимо? – Не унималась волшебница. Драко призвал на помощь всю свою выдержку, подошел к Гермионе, посмотрел на неё сверху вниз и серьёзно произнёс: – Просто примерь. На волшебницу, которая была ниже ростом, неожиданный манёвр Малфоя произвёл эффект, и она, хоть с нескрываемым недовольством, всё же скрылась в кабинете вместе с платьем. Джинни и Луна тоже были под впечатлением от увиденного. От Драко будто стала исходить какая-то непонятная сила, что Джинни даже стала нащупывать свою палочку на всякий случай. В приёмной повисла гробовая тишина, которую нарушали только звуки чайника, наливающего в чашку ароматный напиток для Драко. – И что не так? – спросил волшебник, когда Гермиона появилась в своём вечернем платье. Джинни и Луна, затаив дыхание, ждали, что сейчас произойдёт. – Всё! – Гермиона была крайне недовольна. Черное платье с небольшим шлейфом, задрапированное тончайшим черным тюлем, с вырезом на спине и тюлевыми рукавами. Шелковые перчатки в тон платью. Эффектное и элегантное одновременно. Драко давно не был на таких приёмах и не знал, какой цвет уместнее выбрать в этом сезоне, поэтому решил не рисковать и остановиться на чёрном. И сейчас он как никогда был уверен, что не прогадал. Даже любые украшения были бы лишними, так что, то, что Гермиона их не носит, было даже очень кстати. – Ты вообще видела себя в зеркале? – спокойно поинтересовался Малфой. Он был доволен картиной в целом и ничуть не жалел, что ради этого ему пришлось играть нечестно. – Я и так могу сказать, что выгляжу вульгарно, – ворчала волшебница, подбирая шлейф. – Поттер, – Драко, не сводя взгляда с Гермионы, обратился к Джинни, – Грейнджер выглядит вульгарно? Джиневра внимательно изучила подругу с ног до головы, прежде чем вынести свой вердикт: – Да, в общем-то, нет. – Луна? Блондинка оживилась и так же подтвердила слова подруги. – Сер Мерлин, – Драко решил задействовать более влиятельное лицо, – что скажете Вы? Портрет откашлялся и произнес своим хриповатым голосом: – Госпожа Министр выглядит как настоящая леди, вот что я скажу. Малфой многозначительно поднял бровь: – Похоже, ты в меньшинстве, Грейнджер. – Никто не воспримет меня серьёзно, если я выгляжу не как Министр Магии, а как какая-то пустоголовая девица. Драко взглянул на часы – оставалось минут двадцать. Он поставил чашку на столик, поднялся, подошёл к волшебнице, пристально глядя в глаза: – Кто тебе сказал, что ты выглядишь, как пустоголовая девица? Покажи мне хоть одного волшебника или волшебницу, кто осмелился бы сказать такое. Гермиона сглотнула. С каждым мгновением было всё труднее смотреть на Малфоя снизу-вверх. – Не тебя ли все называют самой талантливой ведьмой нашего времени? – продолжал волшебник, – Неужели бы ты стала Министром Магии, если бы кто-то сомневался в твоём уме? Какие ещё тебе нужны доказательства того, что ты умна? Какой будет вред твоему серьёзному имиджу, если ты появишься в красивом платье, вместо чехла из-под рояля? Ты умна, Грейнджер. Никто и никогда не сможет это опровергнуть. – Хорошо, – Гермиона плотно поджала губы, понимая, что по большому счёту Малфой прав. Он лучше знает правила, по которым играет высшее общество. А она на этом поле боя обречена на проигрыш. Джинни и Луна хлопали ресницами, не до конца понимая, что это было вообще, а Драко, тем временем, направил на себя волшебную палочку, завязывая бабочку, вытащил из кармана приглашение, служившее порталом, галантно предложил свой локоть Гермионе и в секунду парочка исчезла. *** Приём в Министерстве Магии Франции обещал стать образцом элегантности для всего Мирового магического сообщества. Дворец, любезно предоставленный для приёма одной из древнейших аристократических фамилий Франции, сиял, словно яркая звезда в ночном небе. Следуя правилам, гости трансгрессировали около главных ворот и проделывали пешком оставшуюся часть пути вдоль цветников и фонтанов. Кованные декоративные решетки беседок утопали в цветах, собранных со всех концов света. – Так, Грейнджер, – тихо давал указания Малфой, пока они шли к особняку, – краткий инструктаж. Сегодня, когда к тебе будут подходить для приветствия, не смей жать руку ни одному из мужчин. Просто медленно протяни её вперед для поцелуя. Дамам можешь руку пожимать, только, Мерлином прошу, не со всей силы. Можешь делать легкий реверанс, но только перед Министром Магии Франции. Это единственный человек здесь, перед которым это обязательно. Только ЛЕГКИЙ реверанс, Грейнджер. Не подходи ни к кому первой. Если тебя кто-то заинтересует, скажи мне. Я устрою вам знакомство. Если кто-то пригласит тебя танцевать, не отказывайся, но и не торопись отвечать да. Иначе это будет выглядеть как отчаяние. Не забудь подбирать шлейф перед танцем и платье спереди, когда будешь подниматься по лестницам. Не бери шампанское или что-либо сама, скажи мне или тому, с кем будешь общаться. Если захочешь присесть или встать, дождись, пока я подвину тебе стул. – Я знаю, как вести себя в обществе, Малфой. – Не сомневаюсь, Грейнджер. Так они добрались до особняка и попали внутрь. Лучшие музыканты услаждали слух гостей. Внутри десятки зеркал отражали сверкание бриллиантов, шелков и парчи. Потолки были зачарованы под северное сияние, а полы являли собой фантазию, вдохновленную импрессионистической живописью. Тысячи свечей самых различных форм освещали бесконечные залы. В вестибюлях журчали фонтаны, в которых, для развлечения, гости могли, бросив пару монет, попытаться на лету подхватить ювелирных золотых рыбок для своих дам. Многие франты пытались показать свою ловкость перед своими спутницами, однако, далеко не каждому удавалось преподнести своей мадемуазель эту милую вещицу. Для тех, кто хотел блеснуть интеллектом, во внутренних двориках были установлены магические головоломки, самой сложной из которых считалась грандиозная фигура сфинкса, генерирующая загадки различной сложности. Поскольку местная публика была известна своей любовью к сладостям, целый зал, расширенный чарами до огромных размеров, был отдан для грандиозного марципанового лабиринта, скрывавшего за своими поворотами и скромные пряничные домики, и леденцовые мостики, и карамельные башенки, и озера из сидра с лебедями из глазури. Публика постарше предпочитала играть в бридж или вести беседы, абонировав приватные кабинеты, куда не доносились звуки всеобщего веселья. Самые проворные дворецкие сновали невидимыми тенями, удовлетворяя всем капризам гостей. Местные приведения так же держались чинно, обсуждая прибывающую публику или подшучивая над дебютантами. Один из призраков, завидев Гермиону, хотел было тоже выкинуть какую-нибудь штуку, но предупреждающие слова дворецкого заставили его передумать. – Мадемуазель Министр, добро пожаловать. Лорд Малфой. Прошу. Всё вокруг так и кричало о роскоши и склонности французской аристократии к эпатажу. Увидев вечерние туалеты светских львиц, которые соревновались между собой в экстравагантности и помпезности, Гермиона испытала неимоверное облегчение. Она-то думала, что будет выглядеть вызывающе. И это на фоне дамы, глубокое декольте которой было так беспорядочно усыпано рубинами и изумрудами, что глаза от непривычки щурились, а прическу украшали перья редчайшего золотого сниджета. Впрочем, дама не бросалась в глаза на фоне других гостей в не менее помпезных нарядах. Особо почётные же персоны держались особняком, выделяясь сдержанностью и скромной элегантностью. Здесь, среди наивысшего общества, где правили бал представители благородных и древних родов, невозможно было отыскать пестрых платьев и сумасшедше фантастических причёсок. Здесь было принято кичиться совсем другим. Вечерние туалеты дам были скромны и элегантны, а пальцы, руки, уши и шеи блистали фамильными драгоценностями, известными во всем магическом мире: перстень Тесея, диадема Андромеды, изумруды Синдбада, вправленные в колье, жемчуг из пещеры дракона, побежденного самими Мерлином. Мужчины же все до одного носили на манжетах запонки из редких камней и булавки в галстуках из благородных металлов в форме своих созвездий с бриллиантовой россыпью. В этом сезоне это было модно. Суммарное количество драгоценностей на гостях было больше, чем в пещере сокровищ Али-Бабы. Недаром приём охраняли половина французских мракоборцев. Постные лица местных «сливок общества» мало чем отличались от лиц английских снобов. Те же поджатые губы, тот же холодный и надменный взгляд. Руки всех дам были затянуты в тончайший шелк перчаток, а на пальцах их кавалеров тускло поблёскивали перстни-печатки с эмблемой рода, к которому те принадлежали. Гермиона отметила, что Малфой так же надел сегодня свой перстень, хотя, обычно, она не видела, чтобы он его носил. Великосветские дамы оценивающе осмотрели её с головы до ног и одобрительно стали перешептываться между собой на французском. – Ты произвела на них благоприятное впечатление, – шепнул ей Малфой, – Чтобы его закрепить, постарайся с ними не общаться, пока их тебе не рекомендует кто-то, не меньше маркиза. – С превеликим удовольствием. Не приём, а ярмарка тщеславия. - А ты думала, для чего ещё существуют балы? Кавалеры хвастаются дамами, дамы - драгоценностями, хозяева - тем, сколько денег выбросили для организации всего этого. Так, шагая по роскошно убранным залам, Малфой подвёл Гермиону к Министру Магии Франции. Его помощник помпезно представил Гермиону и Драко. Министр любезно поздоровался с ними обоими и высказал свою благодарность от лица всего Министерства. И отдельно – своё восхищение Гермионой на сегодняшнем приёме. Пока гости продолжали прибывать, и до начала ужина оставалось более часа, Министр Магии Франции пригласил их в кабинет для личного разговора, который сводился к назначению даты официального визита и вопросов сотрудничества в сфере безопасности. Так же в рамках этого обсуждалась возможность объединения каминных сетей между общественными зданиями обоих стран для удобства перемещения волшебников. Когда обсуждение коснулось чтения пока ещё засекреченных документов, помощники обоих министров удалились. Драко воспользовался свободным временем, чтобы осмотреть масштабы приёма, поскольку в будущем году Министерство Магии Великобритании так же устраивало приём в честь юбилея основания и на него будут приглашены представители министерств всего мирового сообщества. Очевидно, что организация этого ляжет на его плечи. Не будет же Поттер в самом деле с младенцем на руках бегать, как угорелая, готовясь к столь масштабному мероприятию. Драко бегло осматривал все диковинки и интересовался кто является автором той или иной инсталляции. Он не исключал возможности заказать во Франции некоторые вещи. Всё же изящество исполнения от здешних мастеров признано во всём мире. Возвращаясь, он остановился у фонтана с золотыми рыбками и попытал счастья, бросив в воду несколько сиклей. Всё-таки он был ловцом в Хогвартсе, а с некоторых пор практиковался в боевой магии в тренировочном зале мракоборцев, и ему было интересно, затупились ли его навыки. Результатом его попыток стали две миниатюрные золотые рыбки, которые он решил оставить себе на память. Тем временем оба министра вышли к публике и Малфой подоспел как раз вовремя, чтобы переводить Гермионе приветствия и комплименты от представителей самых высоких министерских должностей. Он едва успевал, ведь французы любят осыпать дам комплиментами. Тем более, красивых дам. А Гермиона сегодня выглядела просто сногшибательно. Изящная и элегантная, даже и не усыпанная фамильными драгоценностями, она, сама того не подозревая, уже затмила любую из присутствующих баронесс и маркиз. Малфой с самого начала заметил, как эти выхоленные аристократки смотрели на неё. И уже тем более, как смотрели их спутники. Как только он отходил от своего начальства за бокалом шампанского или перекинуться словечком со старым знакомым, как тут же рядом с ней оказывался какой-то надушенный щеголь и начинал восхищенно лепетать по-французски. К концу вечера сумочка Гермионы была полна визиток. Малфой мысленно вздыхал, представляя, что ему придется в ближайшие дни заполнять благодарственные открытки от имени Гермионы, как того требовал этикет. Вдруг его кто-то окликнул: – Лорд Малфой! Какая приятная неожиданность. Какими судьбами? Около него стоял высокий стройный брюнет, одетый по последней парижской моде. Его начищенные ботинки небезызвестной обувной мастерской, говорили, что этот щеголеватый франт – большой любитель потанцевать. Он всегда прибывал одним из последних, думая, что это прибавляет ему значимости в глазах общества. – Имею честь сопровождать мадемуазель Грейджер, – Драко представил Гермиону знакомому, – мадемуазель Министр, рекомендую – мой дальний родственник – виконт Себастьян Розье. Аристократ галантно поклонился Гермионе. – Себастьян, – рекомендую, Министр Магии Великобритании, мадемуазель Гермиона Грейнджер. Гермиона, получив легкий толчок локтем от своего помощника, протянула руку, которую незамедлительно поцеловал виконт: – Надеюсь, что мадемуазель окажет честь… – тут он поднял глаза и, встретившись со взглядом Гермионы, стушевался и не закончил фразу. – Прошу меня извинить, – пробормотал он и удалился. Гермиона не поняла столь странного явления, списав это на чудачества французов. Но Драко, в отличие от неё, всё понял сразу и попросил её смотреть на здешнюю публику помягче, чтобы у них не возникало ощущения, будто они в суде и сейчас будет решаться их судьба. После коктейлей, был подан знак к началу официального ужина. Зала вмиг наполнилась столами, сервированными фарфоровой посудой высочайшего качества. Когда все гости расселись по заранее распределенным местам, бокалы из лучшего горного хрусталя Богемии наполнялись шампанским и тонкими винами, тарелки – изысканными кушаньями. Гермиона сидела по правую руку от французского Министра Магии и его жены, Малфой, как её личный помощник и переводчик, сидел рядом с ней. Конечно, во время ужина никакие серьёзные вопросы обсуждаться не могли, и его обязанности сводились скорее к тому, чтобы следить за тем, правильный ли прибор берёт Грейнджер. Конечно, её ни в коем случае нельзя было назвать бестолковой, но французы всегда славились любовью к использованию замысловатых приспособлений. О чём Гермиона была заранее им предупреждена. Если блюдо было ей незнакомо (что было почти всегда), она краем глаза смотрела, какую вилку или нож берет Драко и каким образом разделывает еду в тарелке. К счастью, тут проблем не возникло. Министр произнес тост в её честь, все с восторженностью приветствовали его речь аплодисментами. В общем, проблем не возникло. Они возникли после ужина. Начались танцы. Хотя все мужчины были восхищены Гермионой, она оказалась единственной дамой (пожилые мадам не в счёт), которую никто не пригласил на танец. Да, первый танец она, как почетная гостья, станцевала с Министром Магии Франции, традиционно открывая бал. Но после Министр пригласил свою молодую жену, с которой неизменно танцевал на каждом приёме и бале, будучи патологическим ревнивцем. Гермиону же никто не торопился приглашать. Один танец она скоротала за бокалом шампанского, который так вовремя подал ей Малфой. Она ожидала, что к неё вот-вот подойдет кто-нибудь, кто был ей представлен, однако, ни один мужчина так и не приблизился к ней. Волшебница видела, как дамы делают пометки в каких-то книжечках, отмечая какой танец и какому кавалеру обещали. Они хохотали, лепетали что-то по-французски. Их жесты были легки и непринужденны. А ей оставалось только наблюдать со стороны, потому что гости выстраивались на третий танец. Но, когда зазвучали первые ноты, Малфой, стоявший рядом, протянул руку: – Надеюсь, мадемуазель окажет мне честь. Гермиона, следуя этикету, ответила поклоном и вложила свою ладонь в ладонь кавалера. – Вовсе не обязательно было меня приглашать. – Чтобы такая обворожительная мадемуазель осталась в компании пожилых матрон и вместо танцев выслушивала жалобы на ревматизм? Не в мою смену. Гермиона, помимо воли улыбнулась, и, увидев это, взгляд Драко впервые за вечер смягчился. Тем временем танцы сменялись, а Гермиона с огромным наслаждением кружилась в вальсах, менуэтах, экосезах. Зачарованные туфельки исправно выделывали даже самые сложные па, а Малфой оказался весьма осведомлён во всех танцах, что вначале удивило волшебницу, но потом она вспомнила, что, должно быть, так же как штудирование иностранных языков и этикета, изучения танцев входило в его аристократическое образование. Она даже словила себя на крамольной мысли, что большая удача, когда кавалером является именно Малфой. Будь это Гарри или Невилл, её ноги уже были бы безжалостно оттоптаны. Драко же с такой уверенностью вёл в любом из танцев, будто балы были его обычным времяпровождением. И, в отличие от соседних пар, ни разу не оступился и не наступил своей даме на ногу. – Мне сейчас завидуют все присутствующие мужчины, – произнёс он после шестого танца, перестраиваясь на вальс. – Что же тогда никто из них не пригласил меня? – Ну, у тебя такой взгляд, что все мужчины боятся приблизится к тебе. Попробуй держаться не так независимо. – Я держусь как Министр Магии. – Официальная часть давно окончилась. Попробуй вести себя как женщина. Так, для разнообразия. – На что ты намекаешь, Малфой? – Никаких намёков. Эти щёголи хотят, но боятся пригласить тебя на танец. – Ты же не боишься. – Я – не в счёт, я твой помощник. – Виктор Крам не боится. – Бывший пожиратель и чемпион мира по квиддичу. Ужасно длинный список. – Есть ещё Гарри. – О да. Святой Поттер. Куда же без него. А если прибавить всё семейство Уизли, то, пожалуй, мне придётся взять свои слова назад. – К твоему сведению, я даже рада, что мне не приходится танцевать с кучей жеманных аристократов. – Я тоже к ним отношусь. – Как ты сам отметил, ты – не в счёт. – Туше, Грейнджер, – улыбнулся волшебник. – Кстати, какой у тебя титул? – С каких пор тебя это стало интересовать? – Все обращаются к тебе как к лорду. – Потому что на подобных мероприятиях так принято, – разъяснил Малфой, – если ты заметила, я представлял тебе всех, обязательно упоминая, какой титул они носят. И обращался к ним так же по титулу, и меня они обращались ко мне так же. – Но обращение «лорд» относится к четырем рангам. – К пяти, – поправил Драко. – Хорошо. К пяти. Так кто ты из них? – Вижу, тебя всерьёз стала беспокоить эта тема. Высшее общество плохо влияет на тебя, Грейнджер. Того и гляди, будешь сыпать отказами, если кавалер по титулу ниже барона. – Я же всё равно узнаю. – Ну хорошо, – сдался Малфой, – На сегодняшний день титулом обладает мой отец. И только после его смерти он перейдет ко мне. Поэтому сейчас ко мне обращаются просто «лорд Малфой». – И ты станешь… – Предоставляю тебе возможность разузнать это самостоятельно. Тем временем танец окончился и Драко предложил устроить небольшую передышку, на что Гермиона утвердительно кивнула. Пока она наслаждалась прохладительным напитком, её спутник подвёл к ней для знакомства пожилого месье. – Маркиз, позвольте представить. Мадемуазель Гермиона Грейнджер. – О, мадемуазель Министр, – маркиз учтиво поклонился и поцеловал руку Гермионе. – Мадемуазель Министр, я взял на себя смелось представит Вам маркиза, поскольку он, как и Вы – большой поклонник чтения. – О! Это редкость в наши дни, – губы маркиза улыбнулись, – Бесконечно рад нашему знакомству. – Мадемуазель уже давно расспрашивает о Вас, маркиз. Её просьбы были так настойчивы, что, признаться, я не мог ей отказать и не представить мадемуазель Вам. – Я весьма польщён. Это большая честь. – Мадемуазель наслышана о Ваших научных трудах и Вашем собрании книг. И ей бы очень хотелось услышать Ваш личный, более развёрнутый комментарий по некоторым вопросам. – О! Я буду рад, если мадемуазель почтит меня своим визитом в любое удобное время. – Какие труды? – спросила Гермиона, когда маркиз, обещая обязательно представить ей свою супругу, удалился. – Я дам тебе его последнюю книгу для ознакомления. Пролистнешь пару страниц на досуге. – С чего это я должна это читать, да ещё и в гости к нему отправиться для обсуждения? – Во-первых, Грейнджер, его труды – это довольно интересно, во-вторых, маркиз – один из влиятельнейших людей французского магического сообщества. И не особо любит открывать двери перед гостями. Но вот умных людей он обожает. Говорят, что у него трёхэтажная библиотека в поместье на окраине Парижа. И ты только что получила приглашение от такого человека. Да о тебе будут шептаться в парижских салонах ещё как минимум месяц. Не говоря уже о том, что тебе будет с кем пообщаться на умные темы. Тем временем, маркиз вернулся в сопровождении милой пожилой дамы: – Мадемуазель Грейнджер, позвольте рекомендовать Вам мою супругу, Людовику. Гермиона, улыбаясь, пожала руку мадам. Завязалась непринуждённая беседа о книгах, древних манускриптах и прочих любимых вещах волшебницы, которая отметила про себя, что, как ни странно, и на таких приёмах присутствуют приличные люди. Тем временем, Драко окликнул его знакомый. – Прошу простить меня, я ненадолго покину вас, – Драко учтиво поцеловал руку маркизе и направился в другой конец залы. – Драко? - мужчина во фраке по последней парижской моде спешил ему на встречу. – Луи? - улыбнулся Малфой, - Рад встретить тебя. – Ты давненько не посещал приёмы, - волшебники обменялись рукопожатиями. – Я здесь по работе. Сопровождаю Министра Магии Гермиону Грейнджер. – О! Сегодня все только о ней и говорят. Все ею просто очарованы. Слышал даже, что графиня Анастази раздосадована по этому поводу. – Значит, приём удался. – Тут кое-кто хочет, чтобы я представил тебя. Драко поморщился: только не это. – Полагаю, у меня нет шанса отказаться? – вежливо заметил он. – Меня просили слишком настойчиво, – картинно закатив глаза ответил Луи, – сделай одолжение старому знакомому. *** – Очень рад, что лорд Малфой познакомил нас, – маркиз был искренне доволен знакомством. Он и ранее слышал, что мадемуазель Грейнджер весьма умна и образована, но реальная встреча показала, что слухи значительно приуменьшают её достижения. И это приятно радовало маркиза и его супругу. Нечасто ведь теперь встретишь приятного собеседника, способного поддержать любую тему в разговоре. – Да, лорд Малфой, несомненно, осчастливил нас таким знакомством, – подтвердила маркиза, – Вам очень повезло с таким помощником. – Верно, – вежливо улыбнулась Гермиона, – лорд Малфой действительно выше всяких похвал. «Конечно, они же понятие не имеют о том, какой он на самом деле. Если бы они знали, что он из себя представляет на самом деле, то пели бы совсем другую песенку». – Да, лорд Малфой – завидная партия, – отметила между тем маркиза. – Да, Людовика, какая же мадемуазель откажется от титула графини. – Так он – граф? – О, он Вам не говорил? Очаровательно. Слышишь, Людовика, это так очаровательно. – Весьма очаровательно, – согласилась маркиза, а затем обратилась к Гермионе, – Да, мадемуазель, после отца он станет графом. Так что не удивительно, что только в этом зале пара десятков девиц мысленно уже выбирают свадебный наряд, с полной уверенностью считая, что смогут очаровать его. – С чего Вы так решили? – Потому что каждая вторая из них – вейла, мадемуазель Министр. И та, что беседует сейчас с ним, тоже. Гермиона принялась искать глазами Малфоя и тут же нашла его, разговаривающим с обворожительной белокурой красавицей, которая даже не пыталась скрыть своего обожания во взгляде. И, бегло осмотрев залу, Гермиона поняла, что многие представительницы прекрасного пола глаз не спускали с Малфоя. Некоторые просто перешептывались, но были и такие, которые дергали своих спутников (очевидно кузенов или отцов), чтобы они представили их этому «английскому аристократу». И только теперь до волшебницы дошло, что Малфой действительно в глазах общества завидный жених. Да, его семья сильно повредила репутацию в ходе магических войн, но здесь много потомков фамилий, который в своё время поддерживали Грин-де-Вальда. Так что на тот факт, что и сам Драко в юном возрасте получил метку Пожирателя, здесь вообще никто не обращал внимания. Отчасти, потому что многие аристократические фамилии Франции прошли через подобное сто лет назад. Если отбросить в сторону темное прошлое Малфоя, то окажется, что он безмерно богатый представитель чистокровной аристократической фамилии, лорд с безупречными манерами, герой последних новостей, с недавних пор помощник Министра Магии, вдовец, редко появляющийся в обществе. К тому же он дьявольски красив и галантен. И как никто вписывается в здешнее высшее общество. Не удивительно, что все молоденькие особы так встрепенулись. Ведь неизвестно, когда у них ещё будет такая возможность. А если половина из них вейлы, то… – Вам не следует беспокоится, – поспешила развеять беспокойство Гермионы маркиза, – Ни мадемуазель Николь, ни кто-либо другой, не сумеет очаровать лорда Малфоя. – Думаете? – Конечно. Ведь лорд Малфой, хотя и сам не знает, но уже очарован. – Тогда тем более, нужно найти способ снять с него чары. – Это не те чары, которые можно снять, мадемуазель Гермиона. – Значит, дело гораздо хуже. Возможно, здесь замешана темная магия. – Вовсе нет, – возразила маркиза. – Я не понимаю Вас. – Со временем поймёте, уверяю Вас. И лорд Малфой тоже поймёт. Тем временем белокурая красотка потянулась за карточкой, чтобы вписать Малфоя в свой список кавалеров, и, Гермиона, извинившись, быстрым шагом направилась к парочке. Какой-то знакомый Драко уже собирался представить ему ещё одну мадемуазель, но эта попытка, равно как и попытка вписать имя Малфоя в карточку, была пресечена на корню голосом волшебницы: – Мистер Малфой. Вынуждена прервать Вас. Драко быстро извинился перед мадемуазель и удалился вслед за Гермионой. – Наконец-то, – с облегчением выдохнул он, когда они вышли в вестибюль, – эта вейла меня жутко утомила. – Ты понял, что это вейла? – Конечно понял. У кого ещё может быть такой приторно-сладкий голос. – Так она не пыталась очаровать тебя? – Конечно пыталась. Это же вейла. Но, очевидно, нынешние вейлы уже не те. – Так тебя не нужно было спасать? – О, так ты бросилась меня спасать, Грейнджер? Эти твои гриффиндорские порывы такие трогательные. – В следующий раз не буду. – Я не говорил, что не благодарен, – в голосе Драко не было ни намека на шутку, – Как твой разговор с маркизой? Всё удачно? – Да. – Ты получила приглашение на чай? – Да. – Отлично. Эта пара – негласно самая уважаемая в парижском обществе. Это знакомство полезнее всех прочих. После паузы Драко поинтересовался: – Как насчёт отправится отгадывать загадки Сфинкса? Я слышал, что сегодня это ещё никому не удавалось. – А ты… не собирался танцевать с той… – Зачем? – искренне удивился Малфой, – Никто из них не танцует лучше тебя. – Правда? – Конечно. У них же нет зачарованных туфелек. «Да, чему же я удивляюсь… Как будто от Малфоя можно ожидать чего-то другого» – Что-то не так? – вдруг спросил Драко, серьёзно посмотрев на волшебницу. – Нет. Всё в порядке. – Тогда предлагаю взять десерт, и я посмотрю сколько загадок Сфинкса ты отгадаешь. – А ты? – Предоставляю тебе сегодня носить почётное звание главного умника. Гермиона невольно хохотнула, а Драко подозвал дворецкого с подносом, полным десертов и прохладительных напитков, и взял пару креманок с чем-то фантастически вкусным. Затем он предложил локоть своей спутнице, и они направились к площадке, над которой возвышалась колоссальная зачарованная статуя.