Демоны в моей голове.

Тихонько приоткрыв дверь, Чонгук отталкивает ногой Беса, чтобы тот не смог пройти в комнату к спящему брату и скорее проскальзывает внутрь. Он на самом деле не планировал появляться перед братом, но тот так сидел неуверенно в компании ребят, глаза так и бегали, что Чонгук не смог сдержаться, желание вернуть брата себе и сделать его сильным, чтобы он не боялся никого и ничего победила. Отец всегда кричал на них, но Хосок заступался за младшего, получая при этом за двоих, молча стоял и слушал, как собственный отец поливал младшего брата грязью, с каким ядом произносил слова, что жалеет, что они от Чонгука не избавились. Ночью же Чонгук стискивал зубы и пытался не выдавать себя, когда Хосок пройдя в его комнату, ложился рядом, уткнувшись лбом между лопаток и тихо плакал. Ненависть к мужчине росла с каждым годом, Чонгук стал более агрессивнее вести себя, он назло родителям начал увлекаться татуировками и набил себе сначала маленькие и не бросающиеся глазу татушки, но после ему захотелось ещё. Шею обвивала змея, руки были в различных чёрных колючих цветах, замысловатых словах на разных иностранных языках, цифрами, значение которых мог знать только сам носитель. Уши тоже были проколоты, Чонгук даже бровь себе проколол, одевался в строго чёрные цвета, он скалился по животному, удовлетворённый реакцией отца и матери видя их злость, вот в этот период, Хосок как раз таки начал сдавать назад, выбирая сторону родителей, отчего братья часто начали ссориться. Чонгук помнит, когда брат мягко намекнул, чтобы тот переехал в собственную квартиру, более того, старший брат даже дал на неё денег, хотя часть ему подсунули родители. Как брат пытался уговорить его, чтобы тот не поехал с ними на какое-то мероприятие, но младший поступил иначе, все шептались увидев младшего сына Чонов, который стал похож по их мнению на настоящего преступника в этих одеждах и весь украшенный рисунками. Отец тогда снова поднял руку, казалось бы было так давно, но Чонгук отлично помнил жжение кожи щеки, привкус металла во рту и эти глаза брата. На том приёме к нему подошёл незнакомец и как-то само собой завязался разговор, странная речь человека вовсе не отталкивала его, а эти чёрные глаза гипнотизировали заставляя слушать собеседника внимательно. Он цеплял чем-то, кажется Чонгук тогда погряз... Когда он признался старшему, что ему нравится парень тот не смог держать лица и плотину видимо внутри прорвало, и Хосок особо не задумываясь, что причиняет боль младшему высказал всё. Тот парень оказался совсем не простым, вот и предложил Чонгуку сделку - он помогает ему подстроить смерть, подарив тем самым свободу и избавив от боли, а взамен получит душу парня. Чонгук не пожалел, его жизнь стала другой перевернулась с ног на голову, он чувствовал такую силу и мощь, что каждый день приносил лишь удовольствие. Он мог творить всё, что вздумается и ему это сходило с рук, он всегда выходил сухим из воды. Бес был ему верным другом, но потом его жизнь преподносит неожиданный подарок в лице Джина, этого человека, который пытался склеить своё разбитое сердце и сжечь прошлые чувства, пытаясь начать новую жизнь. И начал, Чонгук в этом посодействовал, получив не только его душу, но и всего парня. И вот сейчас...он смотрел на брата, который беспокойно спал от видимо испытанного шока, ворочаясь и что-то тихо, невнятно шепча. -Хён...-тихо зовёт Чонгук, не смея подходить ближе и дотронуться до руки брата, Хосок глаз не открывает, продолжает шептать и ворочаться -Хён! Тело дёргается и парень стихает, пробуждаясь ото сна, начиная медленно открывать глаза моргая пару раз, видимо дезориентированный слегка, обнаруживая себя в чужой комнате. -Хён...-снова повторяет Чонгук и Хосок поворачивает голову в сторону, где стоял его брат и расширяет глаза. -Это...был не сон...-голос брата дрожал и тот начал приподниматься в постели, не сводя больших глаз с парня перед ним -Ты...живой...ты ведь живой? -Я живой...-говорит Чонгук. -Чонгук-и...ты жив...-шепчет Хосок, его губы начинают дрожать, а глаза наполняются слезами, он пытается встать, но тело его словно не слушалось и поэтому он чуть не рухнул с кровати, но Чонгук не дал ему упасть на пол, успев схватить тело брата. Дрожащие пальцы вцепились в футболку и Хосок начал плакать, он словно выл, как раненый зверь, подстреленный в лесу, сильнее прижимая младшего себе, задыхаясь слезами и начиная умолять простить его за те слова, которые причинили боль Чонгуку, те слова которые оставили шрамы тогда ещё на живом сердце. -Я прощу тебя при одном условии хён...-проговорил Чонгук. Хосок поднял заплаканные глаза. -Я сделаю всё, что скажешь Чонгук-и, твой хён так виноват перед тобой... -Всё сделаешь?-спросил парень, стирая дорожки слёз с щеки брата. -Всё!-твёрдо ответил Хосок. Чонгук ласково улыбнулся, Хосок почувствовал как хватка брата стала сильнее, но ему было плевать на синяки, его Чонгук-и тут и хочет дать ему шанс искупить вину. -Тогда хён, отдай мне свою душу, ты ведь не пожалеешь для меня да? -Конечно Гук, конечно!-улыбнулся Хосок, он не знал, что Чонгук всё это говорил серьёзно, он был настолько одурманен счастьем, что не чувствовал угрозы и тем что произойдёт дальше. Сильные руки опрокидывают его на спину, хватая подушку и прижимая к лицу, перекрыв доступ к кислороду. Хосок начал брыкаться, пытаясь оттолкнуть брата, но он не знал с кем имел дело, Чонгук надавливал на подушку медленно вытесняя душу брата с его тела, видя, как сопротивление слабеет, как руки брата вяло бьют его и после падают на постель. Он убирает подушку, понимая, что всё...он сделал это, поднимая руку с удивлением дотрагиваясь до своей щеки с ужасом понимая, что плачет. За дверью на полу сидел Джин, Бес лежал рядом, опустив свою морду на его колени и смотрел на парня, брюнет наблюдал за бликами от света фар машин, которые сейчас проезжали мимо их дома, выдыхая тихо. Жизнь ещё одного человека...стала другой. Джин поворачивает голову в сторону дивана и смотрит на спящего Намджуна обдумывая вопрос - сможет ли понять его друг, скажи Джин, кем он являлся теперь... Потому что стоило другу прилететь, Джин понял, он не хочет, чтобы Намджун возвращался обратно, он не хотел, чтобы друг покидал его, скорее...никогда.