Ты для меня весь мир

С Никитой оказалось жить очень уютно и легко. С утра мы вместе ехали на работу, а вечерами возвращались домой. Любопытным Ник говорил, что живём мы в соседних домах и я любезно подвожу его до работы и обратно. Меня же никто ни о чем не спрашивал, а сам я никому ничего не говорил. По субботам Ник ходил на учёбу и возвращался к вечеру уставшим, нагруженным большим количеством домашних заданий, которыми и занимался на следующий день. В клубы мы не ходили, и слава Богу, находился уже с одним — отмучился. Вечерами смотрели кино или интересные передачи, а иногда выбирались в кинотеатр, все-таки некоторые фильмы было гораздо интересней смотреть на большом экране, наслаждаясь спеэффектами. — Кир, можно у нас родители остановятся на пару дней? Отцу дали направление к ревматологу в областную поликлинику, в селе такого специалиста нет, — спросил он меня однажды вечером, когда после рабочего дня мы, вместе приготовив ужин, сели есть. — Можно. Они знают про нас? — спросил я, не отрываясь от разгадывания кроссворда и продолжая есть. — Ты что! — и без того большие глаза Никиты стали огромными. — Они думают, что я у тебя комнату снимаю. — Хорошо, снимай дальше, — усмехнулся я. — Ты что, обиделся? — он уселся рядом, подвинув стул вплотную к моему и ныряя мне под бочок. — Они же не поймут. — Откуда такие выводы? — Там в селе все такие, я столько наслушался, пока там жил. — Как же ты там выжил, душа моя? — я прижал его к себе за плечи. — Так мне парни и не нравились, я только с девчонками встречался, — хитро улыбнулся Ник. — Ты хочешь сказать, что ты натурал? — удивился я. — Я не знаю, но с девушками мне особо не нравилось, как будто чего-то не хватало, — пожал плечами он. — А теперь знаешь — чего? — Ага, — бесенята в его глазах сводили меня с ума, и я потянулся к его губам. — Так чего тебе не хватало? — Думаю, твоего члена в моей заднице, — усмехнулся Ник и сам потянулся к моим губам. Что же этот мальчишка со мной делает? "Соблазнил себе на голову натурала!" — ухмыльнулся я своим мыслям и с наслаждением стал целовать его губы. Родители Никиты приехали через пару дней, а мы к этому времени перетащили его вещи в пустующую комнату, создавая впечатление, что парень живёт именно в ней. Они оказались старше, чем я себе представлял, и были уже несколько лет как на пенсии. В основном они занимались своим огородом и помогали воспитывать детей старшего сына, который был старше Ника на пятнадцать лет. Наталья Сергеевна, весёлая толстушка с такими же шоколадными глазами, как у моего парня, и Егор Степанович, среднего роста, подтянутый и жилистый, видимо, фигурой Ник пошёл в отца, понавезли сыну гору гостинцев, видимо, про запас. Хвала всем богам, что Никита озаботился встретить их на автостанции, иначе им было бы очень тяжело добраться со всем этим грузом к нам. Меня, само собой, представили, как хозяина квартиры, сдающего комнату бедному студенту. Вечером мы распивали самогон, привезённый заботливыми гостями. Наталья Сергеевна кашеварила, а Егор Степанович расписывал своё хозяйство в подробностях, иногда вспоминая и о сыне, похлопывая его по спине и говоря, как гордится им, я тоже вставлял свои "пять копеек" и пел оды Никите. Родителей разместили в той самой спальне, куда перевезли его вещи, а самому Нику достался диванчик в столовой, которая соединялась с кухней. Привыкнув все ночи засыпать в объятиях Никиты, прижимая его к себе, я чувствовал себя непривычно и ворочался в постели полночи, заснув только под утро. Так и не выспавшись, я побрёл в сторону ванной комнаты, где столкнулся с Ником, который был таким же хмурым. — Ты чего такой мрачный? — спросил я, заходя в ванную. — Не выспался, полночи не спал. Обними меня, мне так тебя не хватало, — Никита обвил меня руками за талию и уложил свою голову у меня на плече. — Ну же, детка, не раскисай, осталось пара дней, и они уедут, — успокаивал я его, обнимая за плечи. Как же хорошо так стоять прижавшись друг к другу, но всё же здравый смысл взял вверх. — Думаю, мне стоит выйти, а то, не дай Бог, кому-то из твоих родителей приспичит, а мы тут стоим, обнявшись. Умывайся, а я пойду на разведку, узнаю, чем нас собралась кормить твоя мама с утра. После сытного завтрака все собрались по своим делам: мы с Ником — на работу, а Наталья Сергеевна и Егор Степанович — в областную поликлинику. Ключ от квартиры им был выдан, а также подробно описан маршрут до лечебного заведения. Отцу Ника было назначено длительное лечение, поэтому его родители периодически приезжали в город, чтобы сдать анализы и посетить лечащего врача. Останавливались они каждый раз у нас, и нам приходилось в эти ночи спать раздельно, томясь друг по другу. — Кир, ещё, ещё, — Ник стоял в коленно-локтевой позиции, насаживаясь на мой член, завывая и постанывая. Родители гостили у нас уже почти неделю, секса хотелось до одури, и выбрав момент, когда их точно не будет дома, мы решили по-быстрому оторваться за все предыдущие дни. Мокрые и с ошалело бьющимися сердцами, но сытые и довольные, мы повалились на постель. — Как хорошо, — мурлыкал у меня под бочком Ник. — Ага, только пить теперь хочется, горло пересохло. — Лежи, я сейчас принесу. Ник вышел из комнаты и тут же со стороны кухни послышались голоса, говорившие явно на повышенных тонах. Предчувствуя приближение грозы, я по-быстрому натянул спортивки, футболку и побежал спасать своего парня. — А вот и ёбарь твой пожаловал, — Егор Степанович пробуравил меня взглядом. — А я всё думал, как тебе подфартило снять приличную комнату? А ты вон как, оказывается, за неё расплачиваешься! — Папа, зачем ты так? — в глазах Ника стояли непролитые слёзы. — Егор Степанович, от того, что вы только что узнали, ваш сын не стал хуже, он остался таким же, как и вчера. Любящим сыном, переживающим о своих родителях, — произнёс я, смотря прямо в глаза разгневанному родителю. — Что я людям скажу? Нас там каждая собака знает! — не унимался мужчина. — А Вы им что-то должны говорить, оправдываться? Он ваш сын, а не их. — А матери что сказать? Ведь она так любит тебя, непутёвого! — Ник, достань рюмки и виски из бара, а я закуску организую. — Вот хороший ты мужик, Кирилл, и как только тебя угораздило в эту голубую братию попасть? Мать с отцом знают или нет? — спросил меня Егор Степанович, выпивая третью рюмку вискаря и закусывая ее деревенским салом. — Знают, Егор Степанович, я ведь всегда таким был. — И как? Приняли или нет? — Приняли, они меня любят, да и Никиту они знают и любят. — Что отмечаем? – в кухню заглянула раскрасневшаяся от мороза Наталья Сергеевна. — То и отмечаем, что вместо снохи у нас зять появился. — Что ты такое говоришь, ирод старый! Я только сегодня с Людмилой по телефону разговаривала, всё у неё с Олегом хорошо. — Так я не о них, а о младшеньком нашем говорю. Вот, знакомься — Кирилл, он теперь наш зять, — огорошил он вестью жену. Мы с Ником пребывали в шоке, только успевая следить за разворачивающимися событиями. — Да что ты такое говоришь! Как зять? — женщина присела за стол и переводила взгляд то на меня, то на Никиту. — Сынок, это правда? — Ага, мам, ты только не переживай, у нас с Киром всё хорошо! — Наталья Сергеевна, главное, примите его таким, какой он есть, он же ваш сын. — А кто сказал, что он мне не сын, я своими детьми не разбрасываюсь. Зять, значит зять! Отец, наливай, за молодых надо выпить! Пожилая женщина приняла из рук своего мужа рюмку с виски, зацепила вилкой кусок сала, лихо опрокинула содержимое рюмки в себя и занюхала салом. После всех этих событий Наталья Сергеевна ещё больше выросла в моих глазах — потрясающая женщина. — Мать, что говорить людям на селе будем? — подал голос Егор Степанович. — А ты им что-то должен говорить? — А если спрашивать будут? — Так говори, что сошёлся, а с кем — не уточняй. Люди поговорят-поговорят, да отстанут. А ты, Кирилл, смотри — обидишь сына, обретёшь врага в моём лице. — Наталья Сергеевна, чесслово, не буду! — Вот и хорошо, живите, — благословила она нас.