Лучше бы я была одинока

Я ехала в машине не особо понимая зачем и куда меня везут. Мысли путались, желание думать притуплялось и настроение падало. Меня бесило происходящее. Наверное, у вас возникла куча вопросов, когда я просто ни с того, ни с сего заявилась в школу, которая в прямом смысле слова убила мою подругу, но на эти вопросы я готова дать ряд ответов. Я пришла туда, чтобы отомстить за мою подругу. Сейчас, когда я еду в машине с Чонгуком и нахожусь на острове против своей воли, я понимаю, что это была глупая идея, но когда я шла на верную гибель, то думала о ненависти и больше не о чём. Сказать честно, это однозначно было ошибкой. Что я пыталась доказать? Я же всё равно ничего не добьюсь. Какое, мать его, наказание, если передо мной те, кто не то что обходят правила стороной, так они создают свои правила, заставляют людей выполнять эти требования, а сами нарушают их. Мысли крутились в голове. Всё было отвратительно. Я боялась. Мне и правда было страшно. Ехать в машине с Чонгуком было очень страшно, особенно, когда ты понимаешь, что тебе никто не поможет. Машина остановилась у приличного заведения, которое выглядело как самое обычное кафе и не привлекало внимания. Дождь закончился и доставать зонт смысла больше не было. Я смотрела в окно и не хотела поворачивать голову в сторону Чона. У меня даже руки начали дрожать от страха, но я пыталась это скрыть. Мы сидели молча какое-то время, а потом он взял меня за руку и тихим шёпотом произнёс: «Такая милая, красивая, обаятельная девушка сейчас рядом со мной. Такие красивые, нежные, изящные руки, но почему-то они дрожат… Юра, ох… Милая, милая, Юра, ты только взгляни на себя, такая прекрасная девушка, с таким прекрасным парнем идёт в такое прекрасное заведение.». Он положил руку мне на ногу и стал пристально наблюдать за моей реакцией. Чего он добивается? Моего страха, согласия? Я ни за что не признаю, что он прекрасный парень. Да, быть может он привлекательный, но не более. Отвратительный, жестокий, омерзительный… Я повернула голову и стала пристально смотреть ему в глаза. Мне было страшно и где-то в глубине очень обидно и противно, ведь я не хочу, чтобы он даже прикасался ко мне, но я лишь мило улыбнулась и промолвила как можно тише, чтобы мой голос не дрожал: «Возможно, ты прав. Я и правда очень красива и мила, но ты… Ты нет. Всё хорошее в тебе это лишь красота и ничего больше. Ты гнилой изнутри и хочешь, чтобы такой стала и я. Хочешь, чтобы мне стали чужды эмоции, чтобы я сломалась и надела эту глупую маску безразличия, которая уже впилась в твою кожу, но знаешь, чтобы ты не делал, какие бы пытки мне не устраивал, я всегда буду улыбаться тебе в лицо, показывать тебе всё, что чувствую, чтобы ты видел какую боль ты причиняешь людям. – я стала говорить громче, так как заглушала страх уверенностью в себе. Сейчас, я была как никогда уверена, что хочу сказать ему это, пусть даже если впоследствии я понесу тяжёлые наказания… - Тебе проще жить, насиловать, убивать, ранить, заставлять, если твои жертвы молчат, не показывают боль, не трогают тебя и смиренно всё выполняют, но я не стану потакать этому.» Я больше не могла говорить. В моей голове ещё было много мыслей, которые рвались наружу, но я уже не хотела ему что-то доказывать. Казалось, что мой лимит исчерпан. Он слушал всё молча, лишь поглядывая изредка то на меня, то на дорогу. После того как я закончила парень развернул моё лицо к себе и впился в мои губы. Я стала бить его, вырываться, пытаться откусить ему язык, что было довольно рискованно и самонадеянно, но всё шло насмарку. Когда он закончил, то довольно ухмыльнулся, а я лишь ошарашено смотрела на него. Я опустила глаза и стала поправлять свою юбку, всё что угодно, лишь бы не смотреть на него, а он развернул моё лицо так, чтобы я смотрела в его глаза. Они были тёмные, таили в себе кучу загадок и ужасов. Смотря в эти глаза, я будто слышала тысячу криков тех, кто был ни в чём не виноват, а страдал по его желанию. Невольно пробежали мурашки. На его лице была серьёзность, решительность, злость и надменность. Он прожигал взглядом, заставляя бояться, а потом тихо, но твердо и уверенно произнёс: «Тогда терпи. А я продолжу терзать тебя и наслаждаться твоим телом в полной мере». Он ухмыльнулся и отпустил моё лицо. Сердце колотилось, хотелось плакать, Боже, как же в этот момент я хотела обратно, туда где нет боли, где нет этого глупого пафоса, ужаса и страданий в глазах тех, кто вынужден притворяться бесчувственным, лишь бы его не ранили снова. Чонгук вышел из машины, открыл мою дверь и протянул мне руку. Я вышла, но не дала ему руку, я же сильная и независимая… дура. Тогда парень глубоко вздохнул и насильно взял меня за талию. Мы вошли во внутрь и нас встречали очень много людей, все широко кланялись и улыбались, заставляя чувствовать себя немного неловко. Я не улыбалась, лишь смиренно шла туда, куда ведут. Мы сели за столик и через примерно 3 минуты подошли ещё шестеро. Я сидела рядом с Чонгуком и окном. Мне прекрасно было видно погоду и то, что дождь снова решил порадовать своим появлением. Сейчас от него на душе становилось ещё более паршиво. Боковым зрением я видела, что они здороваются с Чоном, но я не хотела на них даже смотреть. - Какая у нас тут персона. – Заговорил Чимин, когда все уже сели. - Ты посмотри, ты её здороваться не учил? – сказал Джин – Она с правилами не ознакомлена? Могу ознакомить. - Ох, Юра, Юра… - Повторял Тэхён и я чувствовала его взгляд на себе, но поворачиваться не хотела. После минутного моего порицания, Чонгук развернул меня к ним, взяв за плечи и заставил поднять мою голову, чтобы я всех прекрасно видела. - Юра, может мне и вправду научить тебя жизни? – шептал Чон мне на ухо. - Не стоит. Я не нуждаюсь в твоём внимании. – я язвила и уже чувствовала, как поплачусь за это.