Всё равно не сдамся тебе

— Рейхи… — ЯИ потряс своего союзника за плечо. Японец прекрасно понимал, что сейчас ему достанется от немца, ведь он вошёл в купе без разрешения, нарушение личного пространства и всё такое. Да ещё и зовёт его так… не официально (Бета: Не официально? Так вот теперь называется флирт?). Германии в купе не было. Третий не просыпался. Он проспал всего девять часов. В принципе нормально, если не знать, что до этого фашист не спал два дня. Так продолжалось ещё минуту. С огромным усилием Рейх всё-таки поднялся в кровати, но глаза не открыл. — Давай-давай, уже вечер, — ЯИ не унимался, решившись, во что бы то ни стало, разбудить нациста. Третий сейчас мучился от головной боли, будто его голова лежала между молотом и наковальней. ЯИ взял Рейха за плечи и легонько потряс. Это сработало, но не так, как было нужно японцу. Рейх открыл глаза, бросил на союзника холодный взгляд и мягко оттолкнул его от себя, при этом лицо его обрело совершенно безэмоциональный вид. Было видно, что он очень вымотан. ЯИ с грустью понял, что его ожидает та же участь, ведь он находится без сна ещё больше времени. — «Да ёмаё! То не уложишь его, то не поднимешь! И его-то боится вся Европа?! Да дитё сущее! Главное… при нём этого не говорить… А то ведь дитё сущее и демоном обратиться может.» — думал в это время ЯИ. Так… Проблема всё ещё не была решена и у ЯИ появился выбор: либо он сейчас будет пиздить своего союзника, что не очень хорошо закончится для него, либо он сейчас будет будить немца, как спящую красавицу, за что ему, собственно, тоже попадёт. Взвесив все «за» и «против», ЯИ выбрал второй вариант, ведь за утренний инцидент его лишь легонько шлёпнули по щеке, а если бить, то Рейх может принять это за угрозу. Хотя… Поцелуй без согласия, в принципе, тоже можно принять как угрозу. Но неважно! Не зря в фашистских концлагерях часто пытали лишением сна, что быстро доводило до безумия любого человека. Вот, видимо, ЯИ действительно хорошенько промыли мозги, что он настолько отчаялся, потому что решиться на такое мог только безумец. ЯИ долго решался на этот поступок, но всё же сделал то, что задумал. Японец нагнулся к губам Рейха и уже хотел накрыть его уста своими, как вдруг в купе забежал Германия. — Пап! Там твои подчиненные просили передать, что двое солдат снаружи ждут разрешения зайти! — громко объявил Германия, из-за чего ЯИ передёрнуло и он уже хотел высказать сынишке Третьего Рейха всё, что о нём думает, но… Но один холодный взгляд Рейха — и слова застыли на губах ЯИ. И почему же он раньше никак проснуться не мог? Видимо между сыном и отцом и вправду существует, какая-то связь. Японец даже не отдалился от лица немца. ЯИ натянуто улыбнулся, после чего Рейх угрожающе зарычал. Понял Рейх довольно быстро, что происходит и что его союзник собирался сделать. Третий не стал даже колебаться. Он просто-напросто быстро встал, чуть задев щекой лоб азиата. Вынул из-под подушки пистолет и направил на ЯИ. Японец выставил руки перед собой и вылупил глаза настолько, насколько может сделать это азиат. — Значит так, ЯИ, ты сейчас идёшь на улицу и запускаешь солдат в вагон, иначе я размажу твои мозги по стене, — злобно произнёс Рейх, по его тону было понятно, что шутить он не в настроении. Ещё и рожу зверскую состроил, мол, попробуй только что-то вякнуть. ЯИ без лишних разговоров резко развернулся и галопом выскочил из купе. Германия стоял весь скованный, он всегда становился таким, когда отец ругался, даже если не на него. — Вот же грязный разврат… — промямлил Рейх и спрятал пистолет обратно под подушку. Германия не знал, что делать. Он подозревал, что теперь ЯИ будет ещё очень долго коситься на него, готовя план мести. За месть, скорее всего, ему попадёт от отца, но защищать своего сына Рейх особо не станет, так что ЯИ выйдет сухим из воды, даже если Германия пожалуется. Поэтому — безысходность. Рейх вновь лёг на кровать, но на этот раз он не засыпал. — Всё-таки есть от тебя хоть какая-то польза, — сказал Рейх и посмотрел на своего сына. Германия промолчал. Это было в его интересах — молчать. Третий тяжело вздохнул, поняв, что сейчас придётся вставать. А ведь ему хотелось поспать ещё немного. Германии надоело просто стоять и смотреть, поэтому он прошёл к своей кровати и лёг, укутавшись в одеяло так, чтобы его было не видно. Рейха даже обуздала зависть. Вот бы и ему сейчас так улечься и не вставать. Вдруг фашист вспомнил, что Германии нужно принять лекарство и сразу понял, что его жизнь не такая уж и плохая. — Гера~ — заговорил Рейх, постепенно вставая. — Нужно принять лекарство. Со стороны Германии послышались громкие болезненные завывания. И это то самое вознаграждение за убережение отца от нежелательных близостей?! А Рейх добился нужной реакции от сына, поэтому сейчас с огромным удовольствием и с улыбкой на лице, копошился в тумбочке. *** Резкий ледяной ветер с силой растрепал выбившиеся из-под шапки волосы СССР, больно резал по щекам холодом. Он заблудился и сейчас бродил по лесу. Чувствовал он себя примерно так же, как и в ту ночь, когда его подобрал Отец. Вот только сейчас удача навряд ли подкинет Союзу такое спасение. СССР уже хотел на всё плюнуть и спокойно умереть под каким-нибудь деревом, как вдруг справа от него раздалось гудение паровоза. Союз в этот момент был готов поверить в Бога (нет). Где-то отыскав в себе последние силы, он незамедлительно побежал на звук. Топор, кстати, был всё ещё у него. Бежать пришлось довольно долго, но всё-таки Союз прибыл как раз к останавливающемуся поезду. Даже если на поезд его не пустят, то он хотя бы знает, в какую сторону ему шлёпать. СССР шёл через деревья, как вдруг вновь увидел тех двоих солдат, которых видел утром. Они тоже направлялись к поезду, поэтому Союз насторожился и воздержался от желания подойти. Он спрятался за деревьями и стал наблюдать. Ждать долго не пришлось. Немцы подошли к двери и стали ждать, когда их запустят. Дверь отворилась и СССР понял, как ему повезло, что он вовремя увидел немецких солдат и не подошёл ближе, так как двери открыл ЯИ — союзник Третьего Рейха. Союз еле сдерживался от желания выбежать и зарубить всех, кого только можно, после чего вбежать в вагон и застать Рейха врасплох. А он был уверен, что Рейх там. Он просто не мог быть не там. Сначала солдаты и ЯИ о чём-то говорили, но СССР не мог разобрать о чём именно, к тому же на немецком. Союз долго разглядывал всю эту картину, как вдруг понял, что все замолчали и повернули головы в сторону входа в вагон. Он тоже посмотрел туда. Со стороны арки, из-за угла сначала появилась рука и потом для СССР всё было как в замедленном эффекте. После руки выступил невысокий черноволосый человек в фуражке и немецкой форме. Союз смог даже лицо рассмотреть, хотя этого не требовалось, он прекрасно знал, кто это. Сжав в руке топор, он стал наблюдать за происходящим дальше. Третий Рейх пару раз покивал, после чего все вошли в вагон. Поезд сдвинулся с места и продолжил путь, а Союз плотнее прижался к дереву. Когда поезд удалился от СССР на довольно большое расстояние, коммунист ринулся бежать через рельсы туда, где по идее должна была находится хижина Отца. Глядя себе под ноги и продолжая сжимать до нельзя топор, Союз бежал куда-то, не осознавая ни направления, ни местности. Вскоре СССР понял, что вдали горит желтоватый свет, кажется, от огня. Туда-то он и направился. Как и предполагалось, это Отец вышел искать СССР на улицу. Немецкий мужик не произнёс ни слова за всё то время, как они шли до хижины. Союз много тоже не глаголил, лишь промямлил что-то про то, что дрова он не добыл. Уже дома Союз понял, насколько он оказывается беспомощен по сравнению с Отцом, ведь в отсутствие коммуниста, Отец лично сходил за дровами, на случай если сам русский ничего не найдёт. И не ошибся! Дальше всё прошло так же как и всегда — еда, питьё, сон. Отец успел даже поспать за всё это время, поэтому вновь сел на своё место и углубился в свои мысли. *** — Рад, что хоть кто-то выжил в этой бойне. Проходите, — говорил Третий Рейх, заложив руки за спину. — ЯИ, прими наших гостей и… налей-ка мне кофе. ЯИ закатил глаза, зная как обычно пьёт кофе его союзник — один глоток и можно выбрасывать. Но ослушаться Рейха — значит отказаться от спокойной жизни. Азиату хотелось спать, но нужно накормить солдат и налить это долбанное кофе. — «Может другой вид кофе ему заварить?» — думал ЯИ, пока давал приказ повару, сделать ужин для солдат. В общем, ЯИ очень сильно заморачивался на счёт обычного кофе. Кажется, для него это было более важно, чем для самого Рейха, которому на самом деле было всё равно какой кофе пить. В это время к Рейху подошёл один солдат, он был белобрысым. Солдаты сразу договорились, кто будет подходить, так как, если бы подходил дылда, то Рейх, с его-то ростом, мог стать очень раздражительным. — Позвольте доложить, мой фюрер! — громко объявил белобрысый. — Позволяю… — Рейх прищурился. Что ему могут доложить такого важного? — Мы, прежде чем прибыть к поезду, были у старика немецкого. Там у него мужик валялся на кровати, по словам старика — пьяный, — начал белобрысый. — И? — И под одеялом была шапка-ушанка, русская. Мы сфотографировали. Вы, как нам показалось, сможете определить, русский это или нет, — закончил свой доклад белобрысый и протянул Рейху фотоаппарат. — Угу… Хорошо, я вас понял. ЯИ! — Рейх кричал настолько громко, что сам немного поёжился. ЯИ не заставил Рейха долго ждать, как минимум потому что Рейх звал его настолько громко, что азиат невольно подумал о том, что что-то случилось. Он быстро прибежал к Третьему, но ничего особо важного не произошло. — Прояви-ка плёночку и… Где мой кофе? — Рейх всучил ЯИ фотоаппарат. — Сейчас, — ЯИ вновь удалился из поля зрения фашиста. — Я вас оставлю, — с этими словами Рейх ушёл к себе в купе. Германии не было. Он, скорее всего, сидит где-нибудь в уголке и читает свои книжки. Третий почувствовал странную давящую влажность, потому он расстегнул шинель, оставшись в одной рубашке. Потом немец открыл окошко, достал из тумбы сигареты и закурил. В этот самый момент в дверь постучали. Рейх дал разрешение войти и в купе тихо прошёл ЯИ с кружкой кофе. — Удивлён, что ты ещё ждёшь разрешения на вход. Обычно я обделён такого уважительного жеста с твоей стороны, — даже не смотря в сторону ЯИ произнёс Рейх. — Ну так… — японец не стал ничего говорить дальше, да и незачем. Третий принял из рук азиата кофе и принялся его понемногу пить, попутно делая затяжки и любуясь видами за окном. (Бета: А на подоконник он не сел, думая о нём?) Холод постепенно застывал на ресницах, а деревья всё проносились и проносились… — «То ли ЯИ добавил в кофе алкоголь и я слишком пьян, то ли это и правда красиво…» — подумал Рейх, как вдруг понял, что деревьев нет, но появились маленькие домики. Деревня… Рейх выдохнул, хотя и не осознавал, что задержал дыхание. — О! Деревня, — спасибо капитан Очевидность. — Мы же ещё на территории русских? — Да, а что? — Да так… — с этими словами ЯИ достал спички. — Может… — Может. Но сперва я хочу задать вопрос. — Какой? — Бензин есть? ЯИ коварно усмехнулся и медленно закивал. Рейх в ответ лишь злобно улыбнулся, оголив клыки. Потом оба залились в оглушительном хохоте. Поезд остановился…