It's the tearing sound of love-notes

Джерарду нравилось то, как Фрэнк запрокидывал голову назад, когда громко смеялся. Он в принципе смеялся так, что у Джерарда уши сворачивались в трубочки, но это ему тоже нравилось. — Боже, Фрэнк, на нас все смотрят, — пытался он успокоить его, но Фрэнк лишь кивал и глупо улыбался, переходя на не такое громкое хихиканье. Джерарду нравилось то, что Фрэнк так сильно любил целоваться, что целовал его в каждую свободную секунду. Когда они гуляли и сворачивали на безлюдную улицу; когда они сидели на задних рядах в кинотеатре; когда они забирались в кабинку колеса обозрения и поднимались достаточно высоко. — Вау, я ещё не целовал эту родинку, иди сюда, — улыбаясь, произносил Фрэнк, и в следующую секунду его губы прижимались к родинке на подбородке Джерарда. Ему нравилось, как он заправлял мешающие волосы за уши, долго дул на кружку с чаем прежде, чем сделать глоток, то, как он прикрывал глаза, пока они обнимались, и выглядел при этом так умиротворённо и чудесно. Тогда Джерард тоже закрывал глаза и считал до пяти. Обычно за это время Фрэнк успевал легко поцеловать его в щёку, скулу или висок. Но иногда Фрэнк вёл себя так, будто Джерард не его парень, а сосед по лестничной клетке. Он отдалялся и вдруг становился очень холодным, напуганным, а Джерард, несомненно, чувствовал себя чудовищем, но всё равно не мог понять, что он сделал не так. В такие моменты ему больше всего на свете хотелось защитить Фрэнка, прижать его к себе и никогда не выпускать из своих рук. Он очень хотел, чтобы Фрэнк чувствовал себя в безопасности в его руках. И чтобы его чудеснейшее лицо всегда улыбалось. Они познакомились совершенно случайно, на автобусной остановке, под ливнем. Фрэнк просто подошёл к нему и поделился своим зонтиком, и, на самом деле, Джерарду хватило, возможно, одной минуты, чтобы влюбиться в его огромные глаза, пуговчатый нос и пушистые ресницы. — Меня зовут Джерард. — Я Фрэнк. — Спасибо. — Пустяки. И прямо сейчас, пока Фрэнк слизывал со своей трубочки пенку от бананового коктейля, Джерард точно был уверен в том, что любит его. — Они убрали то зеркало у входа, — хмыкает Джерард, обводя кофейню, в которой они сидят, взглядом. — Оно было некрасивым. Фрэнк пожимает плечами, а Джерард широко улыбается и приближается к его лицу. — Любое зеркало красивое, пока в нём отражаешься ты. Заливаясь румянцем, Фрэнк смущённо отстраняется, но ему всё равно не удаётся скрыть влюблённую улыбку от Джерарда. — У тебя такие крохотные зубы. — И очень острые, — клацая ими в подтверждение, смеётся Джерард, а Фрэнк почему-то ёжится, мгновенно нахмурившись. Не делай так. (Потому что Вильям делал так. Он делал так перед тем, как повалить меня на кровать, и мы больше никогда не виделись. Поэтому не делай так, иначе я сорвусь с места и убегу на канадскую границу). — Фрэнки, что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Джерард, заметивший очередную быструю смену настроения Фрэнка. С одной стороны, он уже успел привыкнуть к тому, что что-то постоянно напрягает Фрэнка, и тот уходит в себя. Но с другой стороны, каждый раз в такие моменты его сердце болезненно сжимается от беспомощности и собственной бесполезности, потому что Фрэнк выглядит таким печальным, расстроенным и напуганным одновременно. — Н-нет, — качая головой, неуверенно бормочет Фрэнк. Не то чтобы он не уверен в Джерарде. Просто если и с ним повторится то же самое, Фрэнк, вероятно, просто убьёт себя. Джерард поджимает губы и накрывает ладонь Фрэнка своей. — Мне можно доверять. Можно, но я не могу. Фрэнк точно никогда не мечтал копаться голыми руками в собственных внутренностях и искать причину происходящему. Он никогда бы не хотел перебирать свои кости в попытке свыкнуться с тем, что это всё же произошло. Что он не был одним целым ни с Эриком, ни с Джеком, ни с Вильямом и, тем более, с Билли. И один только бог знал, как сильно он хотел быть одним целым с Джерардом. Он просто мечтал о том, чтобы его любили. Он просто нуждался в заботе. Объяснять кому-то то, что у тебя есть проблемы с сексом — просто чертовски утомительно, ведь все просто уверены в том, что секс — это нечто великолепное. Но Фрэнка выворачивало наизнанку, когда они лежали рядом с Джерардом на разложенном диване в его гостиной, и касались друг друга плечами и переплетали ноги. Не потому что ему было противно, — вовсе нет, Джерард на самом деле замечательный, — а потому что он боялся, что в следующую секунду Джерард внезапно окажется на его бёдрах и будет непристойно прижиматься к ним своим пахом. И тогда всё разрушится. Чёрт, нет. Фрэнк любит обнимать Джерарда, целовать его прекрасную кожу, чувствовать его запах. Он бы приклеился к нему, если бы мог, понимаете? Но он просто не может зайти куда-то дальше. Фрэнк всегда надеялся на то, чтобы полюбить лишь один раз и навсегда, и ему иногда было просто чудовищно стыдно за то, что он такой. Такой глупый, такой отчаянный, такой романтик. Такой жаждущий кого-то настоящего, преданного и любящего. Фрэнк Айеро был влюблён в любовь, и в этом, возможно, была его самая главная ошибка.

***

В пятницу вечером они ужинают у Джерарда восхитительной пастой с соусом песто. Всю неделю Фрэнк вёл себя, как самая настоящая задница, — ну, это по его мнению. По мнению Джерарда, планета сошла со своей орбиты и скоро должен был случиться либо апокалипсис, либо Судный день, и всё только потому, что Фрэнк Айеро, его парень с частыми переменами настроения, почти не целовал его. Так что эта пятница — некий способ исправить прошедшую неделю и избавиться от несказанных за эти дни слов. — Что насчёт белого вина? — предлагает Джерард, губы которого полностью измазаны соусом, из-за чего он кажется слегка забавным. Фрэнк хмыкает, но сдерживает неуместный смешок, и подходит к шкафчику с посудой. В следующую секунду, когда он на носочках тянется за фужерами, Джерард обнимает его за талию со спины, прижимая к себе, и целует в загривок. — Я соскучился, — выдыхает он в скулу Фрэнка, отчего тот вздрагивает, покрываясь мурашками, и разворачивается в его руках так, чтобы видеть его. Джерард нежно улыбается, будто бы не замечая испуганного взгляда Фрэнка, и целует его в сжатые губы. Не разрывая поцелуй, он чуть приподнимает Фрэнка и усаживает его на соседнюю тумбу, с которой с глухим звуком падают упаковка с чаем и пачка шоколадного печенья. — Джи, — тихо зовёт Фрэнк, когда чувствует губы Джерарда на своей шее и тонкие пальцы, забирающиеся под его футболку. Он слабо давит на его плечи, тем самым отстраняясь, и несмело заглядывает в его глаза. Пожалуйста, не бросай меня из-за этого. — В чём дело? — прерывисто дыша, спрашивает Джерард, слышащий биение собственного сердца. Его губы чуть припухли и, несомненно, выглядели потрясающе, но Фрэнк не мог думать о чём-либо другом, кроме как о том, чтобы сейчас же остановить происходящее. — Я не думаю, что готов, — лепечет он тихо, и его сердце, кажется, пропускает удар, когда Джерард разочарованно отводит взгляд. — П-прости… просто все, все мои чёртовы отношения закончились, когда я оказывался в постели со своим парнем. Ты так сильно нравишься мне, Джи, я не хочу, чтобы всё закончилось из-за этого. Джерард выдыхает тихое «ох» и делает несколько шагов назад, стараясь успокоить свои разыгравшиеся чувства, и немного неловко улыбается Фрэнку, кивая. Наверное, ему стоит найти какие-то слова поддержки, но Фрэнк благодарен ему и без них. — Спасибо. — Всё в порядке, Фрэнки. Спустя полчаса они валяются на диване перед телевизором, а Джерард подбрасывает солёные орешки в воздух и пытается поймать их своим ртом, из-за чего Фрэнк безостановочно хохочет. — Мне нравится, как ты морщишь нос, когда смеёшься, — ласково бормочет Джерард, когда они уже просто лежат в обнимку, рискуя заснуть в любую секунду.