Apocalypse now

За закрытыми дверьми кабинета раздавались приглушённые голоса. Мэй тяжело вздохнула и привалилась спиной к холодной стене. Происходящее не то что бы сильно раздражало, но положительных эмоций уж точно не вызывало. После похищения Эстер поднялась настоящая суматоха. В течение короткого времени, будто того и ожидая, вся военная полиция поднялась на ноги, прибыли даже парни из Бюро Инквизиции, а кардиналы собрались на экстренное совещание. Естественно, рядовых служащих туда не пускали, заставляя просто подпирать двери и следить, чтобы даже мышь, не то что вампир, не проскочила. — Мы только зря тратим время, — цыкнул Абель, не находящий себе места. — Почему мы все ещё здесь? Он метался по узкому коридору туда-сюда, словно тигр в клетке. Пару раз порывался ворваться в кабинет, но Мэй его останавливала, прося немного подождать. — Да сколько можно?! — сорвался Абель, когда его очередную попытку снова пресекли. — И что ты предлагаешь делать? — холодно поинтересовалась Мэй. — Бежать, искать Эстер, не имея никакого плана? А не сделаешь только хуже? — Мэй, ты не понимаешь, Эстер ведь… — Не понимаю чего? — Эстер ведь не ты! — выпалил Абель. — Она слабая девушка, что она сможет противопоставить метуселанке? Мэй стиснула зубы и шумно выдохнула, заставляя себя успокоиться. Верно, Эстер — не она. Слабая хрупкая девушка, пусть и обученная, но точно не ровня метуселанке. Эстер нуждается в защите. А какая же тогда Мэй? Какой видел ее Абель? Разве она не была хоть немного достойна? — Я уверена, у госпожи Катерины уже есть план, — попыталась успокоить напарника Мэй. — Когда закончится совещание, она скажет, что нам делать. Ты ведь не сомневаешься в госпоже Катерине? Абель замер перед Мэй, внимательно на неё смотря. Поджал недовольно губы и мотнул головой. В Катерине он не сомневался. Не хотел сомневаться. Однако сейчас каждая минута была на счету. Но и просто так взять и уйти он тоже не мог себе позволить. Если у Катерины действительно уже готов был план, то стоило выслушать сначала ее и только потом действовать. — Эстер довольно способная, так что не помрет легко, — вновь заговорила Мэй. Откровенно говоря Абель ей сейчас только мешал, не позволяя нормально прислушиваться к разговору в кабинете. Брата Пьетро, кажется, отчитывали — еще бы, он ведь не справился с задачей! Можно было различить голос Франческо ди Медичи, но тот снова завел свою шарманку про еретиков и крестовый поход во имя веры; архиепископ соловьем заливался в похвалах кого-то там, кардинал Борджиа практически ничего не говорил, а голос госпожи Катерины звучал слишком тихо, чтобы можно было что-то различить. Мэй уже предчувствовала, что дело не просто пахло, а начинало вонять паленым. Даже было интересно, до чего в итоге высокопоставленные лица договорятся. Голоса за дверью внезапно стихли, и Мэй пришлось резко выпрямиться и сделать шаг от двери, утянув попутно Абеля за собой. К счастью, успела она вовремя. Первым в коридор вышел Борджиа, отчаянно зевая и всем своим видом показывая, насколько его все утомило, следом за ним — Катерина в сопровождении молчаливого Треса. Жестом она позвала замерших Абеля и Мэй следовать за ней, и те поспешили выполнить приказ, не задавая лишних вопросов. Только когда они все оказались в комнате Катерины, Абель не выдержал: — Что решили? — он обеспокоено посмотрел на кардинала. — Как будем дальше искать? — Нас не допустили к поиску. Катерина слабо кашлянула и протянула римскую шляпу Тресу. Ей было зябко. Она села у камина, дыхание наконец успокоилось. — Поиском займутся Инквизиция и специальная полиция. Мы будем защищать Папу Римского. Вот как. Мэй тихо хмыкнула и сложила руки на груди. Какой интересный поворот. Значит, им запретили искать их же человека. Интересно. Зато оставили охранять Папу Римского. Ну, нельзя было сказать, что она испытала огромное разочарование от этого. Скорее, мрачное удовлетворение. — Но похитили же одну из наших! — вдруг рявкнул обычно спокойный Абель. — Почему нам нельзя искать нашу сотрудницу?! Это ж бред какой-то! Может, Эстер уже… Вот, он снова взялся за свое. Мэй сделала глубокий вдох. — Возьми себя в руки, Абель, — пыталась успокоить его Катерина. — Для меня жизнь сестры Эстер превыше всего. У неё ценные сведения об Империи. Потерять её сейчас просто чудовищно. Мэй качнула головой, старательно игнорируя почти что кричащий о помощи взгляд Абеля. Бедную Эстер втянули в политические игры. Что ж, примерив на себя роль святой, она должна была быть готова к этому. И в таком случае почему Мэй должна была делать что-то ради спасения этой дурехи? Тем более, что приказа от начальства не поступало. «Какая же я дрянь», — тоскливо подумала Мэй, без особого интереса рассматривая противоположную стену. — Но мы должны думать о безопасности его святейшества, — бесстрастно сказал Трес и равнодушно продолжил: — Пока метуселанка в городе, очень вероятно, что она нападёт на понтифика или её высокопреосвященство. В таком случае виноваты будем мы. Нужно избежать этого любой ценой. — Ладно, тогда ты оставайся с кардиналом, Трес, — тут же ответил Абель, готовый уже выскочить за дверь. — Мэй поможет тебе. Так резко он обычно не разговаривал. Неужели настолько сильно дорожил этой Эстер, что готов был пойти против приказа, снова нарушить все правила? Мэй готова была закрыть на такое поведение напарника глаза во время инцидента с Беззвучным Шумом, готова была принять его сторону тогда, но сейчас… Что же ее останавливало сейчас? Неужели банальная ревность к Эстер? Или это был страх, что та в какой-то момент просто заменит ее, что однажды Абель перестанет в ней нуждаться? — Я пойду искать Эстер! Я был тут в прошлом году, немного знаю округу. Я не собираюсь бесцельно бродить по… — Негатив. Неразумно расходовать наши силы, патер Найтрод. Наша цель защищать его святейшество и её высокопреосвященство. И кардинала Борджиа. Нам нужны в лучшем случае трое, минимум — двое, — возразил Трес. — Вот вы с Мэй и… — Трое агентов — оптимальный вариант, — отрезал киборг. — А? Абель потерял дар речи. Он хотел что-то ответить, но лишь промолчал. Не найдя поддержки у Мэй, Абель резко обернулся к Катерине и умоляюще на неё посмотрел. — Пожалуйста, ваше высокопреосвященство… Я же… Эстер… — Не надо, Абель… то есть, патер Найтрод, — произнесла Катерина, слегка покачав головой. — Я понимаю тебя. Я тоже очень волнуюсь за сестру Эстер, но вампир среди нас. Если кровопийца нападёт, кто нас защитит? Кто защитит меня и Алессандро? Только ты можешь, Абель. Катерина была права. Кто, если не Абель мог защитить их в случае нападения? Мэй прекрасно понимала, что ей будет сложно справиться с метуселанкой в открытом бою, а Трес хоть и мог помочь огневой поддержкой, но что если нападение произойдёт не только на них? Что если целей будет несколько? — Неужели мы ничего не значим для тебя? — вдруг спросила Катерина. Она озвучила тот самый вопрос, который мучил Мэй долгое время. И ответ на который она боялась услышать. Абель крепко зажмурился. Его бледное лицо исказилось, словно он проглотил горькую пилюлю. На самом деле на него сейчас было очень больно смотреть. Мэй подавила в себе острое желание сказать хотя бы что-то в утешение, что-то, способное приободрить и немного успокоить — она ведь всегда так делала — просто сейчас было не то время и не то место. — Низко… Это было очень низко, Катерина… — наконец прошептал Абель. — Не ожидал от тебя… Он подошёл к двери. — Куда ты? Не смей уходить! — не выдержала все-таки Мэй. Абель не обратил внимания и потянулся к дверной ручке. Трес тут же метнулся к нему. — Не нужно, патер Трес, сестра Мэй, — сказала Катерина, махнув им рукой. Пришлось подчиниться и дать Абелю уйти. — Патер Найтрод нас всё равно не бросит… Я точно знаю. На несколько долгих секунд в комнате воцарилась тишина. Мэй хотела спросить, почему Катерина позволила Абелю уйти, но не решилась, увидев, как на красивом бледном лице промелькнула тень боли. Но это длилось лишь мгновение. Катерина быстро взяла себя в руки. — Патер Трес, ты отвечаешь за собор. Мне нужно кое-что закончить, потом я пойду с его святейшеством в больницу. Подготовь всё, — велела кардинал. — Позитив. Трес ещё постоял немного, будто хотел что-то сказать, но потом просто молча вышел из комнаты. Когда эхо шагов стихло в коридоре, кардинал откинулась на спинку кресла. Она промокнула платком губы и закашляла. Мэй неловко переступила с ноги на ногу. Ей-то никакого приказа не отдавали, и что следовало делать? Остаться подле начальницы? Или дать ей отдохнуть? — Мэй. — Да, госпожа? — Мне удалось уговорить брата о небольшом снисхождении, — голос у Катерины был хриплым. Она вновь закашлялась, прикрывая рот платком. — С утра ты поступаешь в распоряжение брата Маттиаса. — Э?! — Я в курсе вашего конфликта, но ты уж помоги ему по мере своих сил, — Катерина слабо улыбнулась. — Должна же я хоть как-то помочь своему брату, верно? — Ох, я… Я поняла вас, госпожа Катерина, — обескураженно пробормотала Мэй и почесала в затылке. — Я постараюсь, да. Это вообще было нормально? То есть как брат Маттиас согласился на подобное? Хотя к черту этого Маттиаса, как Франческо пошёл на уступки своей сестре? Мэй озадаченно почесала щеку. Кажется она чего-то не понимала? Проблема. У неё ведь и с Франческо был практически прямой конфликт, так почему же? Что такого там наобещала госпожа Катерина? Уж не ее ли голову в качестве оплаты сего мероприятия? — Мэй? — Да, госпожа Катерина? — Я гнусная женщина, да? — с плохо скрываемой горечью спросила Катерина. Мэй тихо вздохнула и покачала головой. Она прекрасно понимала свою начальницу и, к сожалению, ничем не могла ей помочь. Нет, на самом деле они с госпожой Катериной были сейчас в одной лодке, и это разочаровывало. Ведь уж кто, а прекрасная кардинал не должна была так говорить о себе. И если бы Абель выбрал Катерину, Мэй приняла бы это. Ведь кто мог быть лучше начальницы? Красивая, сильная, гордая женщина, на которую хотелось равняться. Так почему же даже она казалась сейчас брошенной? — Не говорите так, госпожа Катерина, — попросила Мэй. Кардинал посмотрела на нее и грустно улыбнулась. На белом платке в ее руках расползалось кровавое пятно. — Тогда мы с тобой обе жалкие, — заключила она и выбросила платок в камин. — Ха-ха, тут вы правы.

***

К ночи на улице стало лишь холоднее. Вышедшая из отеля, чтобы покурить, Мэй зябко поежилась и передернула плечами. Предстоящее задание совершенно не воодушевляло, а от вида снующих туда-сюда парней из Инквизиции и специальной военной полиции, оцепивших здание в качестве мер безопасности, становилось совсем тошно. И куда запропастился Абель? Связаться с ним Мэй не пыталась — знала, что бесполезно — и только надеялась, что напарник не побежит, сломя голову, спасать Эстер. После короткого разговора с госпожой Катериной остался неприятный осадок. Жалкие женщины, да? Лучше и не скажешь. — Эй. Мэй встрепенулась, когда совсем рядом прозвучал знакомый голос. — Я слышал, что кардинал Сфорца выделила нам одного своего человека, и сразу же подумал на тебя. — Ну да, кого же еще она могла послать к вам? — криво усмехнулась Мэй, стряхивая пепел с сигареты прямо под ноги. — Привет, Бартоломео. Давненько не виделись, да? — Больше трёх месяцев, — кивнул киборг. — У меня выдалась долгая дорога, хах. Присутствие Бартоломео немного успокоило Мэй. По крайней мере, с ней будет кто-то, кому она могла доверить спину. Что ж, постепенно в неприятном задании начинали находиться свои плюсы. — Ты на патрулировании? — Да. В отличие от Треса Бартоломео всегда изъяснялся более… человечно? Не было у него в речи никаких «позитив» и «негатив», не было механических ноток в голосе. Может, из-за того, что он нарочно не ставил блокировку на эмоции? В любом случае, с ним было порой куда комфортнее, чем даже с Абелем. С Бартоломео можно было поговорить пусть и не о многом, но находились такие темы, которые Мэй не смогла бы обсудить со своим напарником. — Тогда, давай, составлю компанию? — предложила она. — Мне все равно делать нечего, а ты вроде как работу свою исполнять будешь. — Ты разве не должна отдыхать? День предстоит насыщенный. — Мне что-то не спится. Бартоломео окинул шагающую рядом Мэй оценивающим взглядом. На самом деле у той на лице все было написано, пусть даже она и пыталась это скрыть от него. В действительности Мэй была очень эмоциональным человеком, как бы ни пыталась сдерживать все внутри себя. За столько лет знакомства Бартоломео научился понимать, что она чувствовала, ему даже расспрашивать ее не надо было. — После того, как все закончится, идём в бар, — предложил киборг. — Я угощаю. — Давай сначала разберёмся с работой, хорошо? — Работа в любом случае когда-нибудь закончится. — Боже мой, ты меня пугаешь, — в шутку ужаснулась Мэй. — Разве это не моя прерогатива тащить тебя в бар при любой удобной возможности, чтобы напиться за твой счет? Бартоломео пожал плечами. Вопрос был риторическим, и он прекрасно это понимал. Мэй тихо хмыкнула и стряхнула пепел с сигареты. — Не будем загадывать. Но я была бы не против. Снег ложился крупными хлопьями на тротуары, оседал на плечах и тут же таял. В Иштване стояла отвратительная погода, хотя бы просто потому, что Мэй терпеть не могла зиму. А ведь совсем скоро снег должен был добраться и до Рима, и снова придется менять форму на зимнюю. — Как там брат Маттиас? — спросила Мэй. — Счастлив поработать со мной? — Просто вне себя от восторга, — по тону Бартоломео было сложно понять, шутит он или нет. — Если соберетесь выяснять, у кого стали в яйцах больше, делайте это после выполнения задания, ладно? — Тут даже выяснять ничего не надо, потому что естественно, что у меня! Их компания спугнула свору бродячих собак, роющихся в мусорных контейнерах. Мэй раздраженно цыкнула. Антисанитария в Иштване процветала. Неужели весь бюджет пошёл на отвратительную постановку, в которой не было и слова правды? Архиепископ совсем что ли из ума выжил? — Мне не нравится д’Аннунцио, — пожаловалась Мэй. — А наш начальник от него без ума. Впрочем, это не удивительно, ведь архиепископ до этого руководил Бюро Инквизиции, когда брат Пьетро только пришел служить. — Я заметила, что он чуть ли кипятком не писал от восторга. Бартоломео не нашелся, что ответить на эти слова. Все-таки в некоторых вопросах брат Пьетро Орсини был весьма своеобразным человеком. Он обожал до щенячьего визга нынешнего Папу Римского и этого архиепископа, будь он трижды проклят. Пожалуй, киборгу сложно было понять такую привязанность к кому-то или чему-то. Скосив взгляд на Мэй, Бартоломео отметил, что та прибыла в Иштван в летней форме. Температура ее тела была в пределах нормы, что определенно радовало. Вряд ли такой упертый человек мог заболеть, но Мэй только прибыла из длительной командировки и наверняка даже толком адаптироваться не успела, а уже оказалась в самой гуще событий. — Я рад, что с тобой все в порядке, — нарушив затянувшееся молчание, произнёс Бартоломео. — О, да что со мной может случиться? — хохотнула Мэй. Потом немного помолчала и добавила уже тише: — Спасибо за беспокойство. Я ценю это, правда. Просто были некоторые вещи, которые она обязана была совершить. Защитить Абеля, например. Помочь Сэт. Встретиться, наконец, с Каином и получить ответы на все вопросы. И если что-то из этого списка требовало рисковать жизнью, Мэй готова была пойти на столь отчаянный шаг. Естественно, что Бартоломео знать обо всем этом не стоило, он и так слишком много волновался о ней. Смешно. Киборг, с которым они даже не служили вместе, волновался гораздо больше ее же напарника. Мэй криво усмехнулась и покачала головой. — В общем, я за то, чтобы последить за архиепископом. Как правило, такие типы потом оказываются плохими парнями, — заявила она. — Брат Маттиас распорядился об этом, — кивнул Бартоломео. — Но ты же понимаешь, что нам понадобятся весомые доказательства, если что-то все обнаружим. — Ну, так сфабрикуем, если не найдём. Проблем-то? — Мэй!