Сборник драбблов от LadyBee

      Его рука дрожала, когда он коснулся её бледного лица. В этот момент он понял, что попытки разбудить её — бесполезны. Ему нужно было думать, что она спит… Ещё немного спит. Только до тех пор, пока он не остался один в своих покоях, чтобы кричать, рыдать и плакать столько, сколько ему хотелось, потому что мир потерял свой смысл и порядок. Потому что мир больше не был местом, где он хотел жить. Не без нее!       Он оставался рядом с ней в Великой септе, а она оставалась немой и холодной. Члены королевской гвардии время от времени смотрели на него, очевидно, слишком смущенные, чтобы пожурить короля, который открыто показывал, как он опечален из-за потери своей королевы.       Он не должен был плакать или показывать какие-либо эмоции, но его сердце болело из-за потери своего лучшего друга, доверенного советника и любимой женщины. Иронично и безумно, что она прожила столько лет в одиночестве, сражаясь со всевозможными опасностями, только чтобы погибнуть из-за лихорадки.       Когда Арье поставили диагноз, детей держали подальше от неё. Мейстеры сказали, что риск слишком велик, и Королевство не может позволить себе потерять наследного принца или любого другого члена королевской семьи. У детей не было шанса попрощаться с матерью. У Джона был только этот шанс, потому что никто в Красном Замке не посмел бы остановить Короля.       Она ещё могла шутить. Арья сказала, что его волосы выглядят смешно, когда он держал её на руках. Но болезнь её уже забирала, она умирала… Ее последние слова и слабая улыбка. Мгновение — и его мир был разрушен.       Они одели её так, что Арья возненавидела бы. Платье на ней было из тяжелого серого бархата, расшитого серебром, что придавало её мертвому телу царственный вид, в то время как сама Арья была скорее одичалой, чем принцессой. Её волосы были уложены в сложную прическу, и Джон ненавидел это. Он хотел увидеть, как её волосы разлетятся в последний раз, и посчитать седые пряди, которые начали появляться в последние годы. Его Арья была женщиной, которая мало интересовалась модой, и Джон любил это в ней. Это была красота необузданная и нетронутая, естественная, как Душа внутри Чардрева.       Ему просто нужно было закрыть глаза, чтобы вспомнить, как она шла в тот день, когда они поженились. Ни один из них не был счастлив. Они пришли к выводу, что так должно. Джону нравилось думать, что именно в этот момент он влюбился в неё, но это была ложь. Он любил её с того дня, как она впервые назвала его по имени. Было так странно осознавать, что с того дня прошло почти двадцать лет. Казалось, месяц или два, независимо от того, сколько детей она подарила ему, чтобы доказать обратное. Всего за несколько дней до того, как она заболела, они говорили о ребенке. Джон был убежден, что они не слишком стары для ещё одного ребенка, может быть девочки на этот раз.       Он не мог сказать, как долго он оставался там, охраняя её покой. Он мог только признать, что хотел умереть рядом с ней и быть похороненным вместе с ней на рассвете. — Отец! — встревоженный голос его сына нарушил тяжелое молчание. — Оставь меня, Эймон. — его голос звучал с трудом, как будто он не говорил целый век. — Тебе нужно немного отдохнуть. — наследный принц был настойчив.       Джон повернул голову, чтобы взглянуть на своего старшего сына, чье лицо было так похоже на его собственное. Мальчик плакал, наверное в библиотеке, где любил проводить время. — Я же просил тебя, оставить меня в покое! — Джон повысил голос. — Я хочу побыть с ней еще немного. — Это не вернет её обратно, отец. — Эймон казался истощенным. — Я чертовски хорошо знаю, что не вернет! — его голос был резким и яростным. — Мне не нужно, чтобы ты напомнил мне очевидное. — Мама назвала бы тебя глупым за такое поведение. — на этот раз тишину нарушил голос Недда. Его серебристые светлые волосы были заплетены в косы, а одежда была грязна. Было бы неудивительно узнать, что его второй сын подрался в каком-нибудь темном переулке. — И она ударила бы тебя своим мечом за то, что ты вел себя как дикарь. — Эймон тут же осудил младшего брата. — И это было бы правильно. — Недд ответил, прежде чем опуститься на колени рядом со своей матерью со слезами на глазах. — Никогда не думал, что буду так скучать по ней. Я никогда не думал, что настанет день, когда её не будет рядом с нами, чтобы вбить в наши головы немного здравого смысла. — Я должен был уйти раньше неё. — наконец сказал Джон. — Я должен был прожить свою жизнь, не зная, каково это — быть любимым ею, как мужчина. Может быть, тогда мне не было бы так больно прощаться. — Может, нам и не придется. — наконец Эймон заговорил тоном. Слишком уверенным и строгим по мнению Джона. — Я кое-кого нашел. Красный Жрец. Мы смогли бы… — Нет! Мы не смогли! — Джон чуть не закричал на сына. — Не важно, как сильно я люблю твою мать, не важно, как сильно мы по ней скучаем… такого рода колдовство это грех. Я не позволю Рглору вернуть её! — Это вернуло к жизни тебя. — пробормотал Недд. — Это изменило меня. — покачав головой ответил Джон. — Это была жизнь только потому, что у меня была Арья. Она ежедневно напоминала мне о человеке, которым я был раньше. Иначе я был бы не более чем мясником. Такого рода мучения — это не та жизнь, которую я хочу для неё.       Джон в последний раз повернулся к Арье. — Я вернусь в Красный Замок вместе с вами. Просто дайте мне ещё одно мгновение попрощаться с ней.       Он просил, и принцы повиновались, оставаясь за спиной короля. Джон нежно поцеловал её холодное лицо и погладил волосы, ели сдерживая слезы на глазах. — Я увижу тебя снова, не так ли? Ты будешь ждать меня с другой стороны, со своими «гнездом» из волос и волчьей улыбкой. Когда мое время на этом свете закончится, я буду ждать тебя в нашей постели. Любимая, ты обманешь Неведомого и проводишь меня на край вселенной, и я буду целовать тебя снова и снова до конца времен. Жди меня так же, как я ждал тебя, Арья. Уже скоро я буду с тобой.