Дочери майора Круглова

— Зачем пришел? — спросила она, не запуская его в квартиру.  — Хочу знать правду… От кого ты ждешь ребенка?  — А что — то меняет имя отца ребенка? — спросила она.  — Все меняет… — ответил он, а на пролет ниже, стояла Ольга, спешившая к сестре. Она с замиранием сердца ждала ответа сестры и боялась услышать имя жениха. Она молчала… Сердце предательски ныло, а вдруг два самых близких ей человека, предали ее. Она уже и сама пожалела, что пошла к Леониду, а вдруг Ника ее обманула и просто не сказала всей правды.  — У меня с Костей ничего не было… И беремена я от тебя. Если это все, то всего доброго. — ответила Вероника, Ольге полегчало, словно камень упал с души. Она успокоилась и поспешила удалиться из подъезда.  — Ник подожди…  — Лень, я не хочу так! Я тебе звонила, ты сбрасываешь звонки. И если бы Оля не сказала тебе о беременности, ты бы не появился здесь. И еще, я буду рожать, только по той причине, что поздно делать аборт. Всего доброго. — высказалась она и захлопнула дверь. Она и на самом деле так думала, не было никаких обид, ведь любила то она по прежнему Котова, просто не могла разрушить счастья сестры, в попытках найти свое. Раздался звонок в дверь, потом еще, Круглова не хотя открыла дверь. Перед ней стоял Леонид, с серьезным лицом и пристально смотрел на нее. Оба молчали…  — Ник, я понимаю, что семью не создают без любви, но ради ребенка…  — Лень, а ты сначала хорошенько подумай, нужна ли тебе семья! — сказала Вероника, пристально всматриваясь в глаза молодого человека. Субботин молчал. Ему и на самом деле не была нужна семья, просто он понимал, что ребенок должен расти в полноценной семье, да и он обязан воспитывать своего ребенка.  — А я уже все обдумал, еще когда ехал к тебе. Свадьба будет тогда, когда ты захочешь. — ответил он.  — Мне нужно все обдумать, я завтра позвоню. — ответила Вероника, колебаясь в своих решениях.  — Хорошо… *** Оля пришла домой и села на банкетку, которая стояла у двери в прихожей, она была уже на шестом месяца и часто уставала. Из кухни показался Костя в фартуке и полотенцем в руках. Он с заботой посмотрел на невесту и повесив себе на плечо полотенце, подошел к ней. Опустившись перед ней на колени он снял с ее ног туфлю, затем вторую. Ему просто хотелось быть заботливым мужем и отцом.  — Оль, что — то случилось? — спросил он, заметив напряжение девушки.  — Нет, все в порядке. Просто я тебя очень — очень сильно люблю. — ответила она, обняв Котова.  — И я тебя люблю… — ответил тот и подхватив на руки понес на кухню. — Я там ужин готовлю, и мне нужна твоя помощь.  — Ну тогда несите меня на кухню! — сказала Ольга и звонко рассмеялась. ***  — Галина Николаевна… — сказала Ника, когда Рогозина взяла трубку. — Мы можем встретиться, только не надо, пока, чтобы папа знал. Я в кафе, недалеко от вашего дома. Хорошо жду.  — Галь, а ты куда? — спросил Николай Петрович, когда женщина уже собиралась уходить. — Что — то произошло?  — Нееттт… — протянула она. — Мне по личному делу нужно отойти, подруга позвонила, я скоро вернусь. — соврала она. Не любила врать, но Ника ей была как дочь. И если она позвонила ей, значит в случившемся может помочь она, а не отец. ***  — Что случилось? — встревоженным голосом спросила она, присев за столик.  — Я беременна… — выдали Вероника, посмотрев на женщину.  — Это ж замечательно! Подожди… — Рогозина сделала паузу, подозревая ее в связи с Котовым. — А кто отец?  — Не пугайтесь так, не Костя. Вы же все так этого боитесь, что я разрушу жизнь собственной сестры. Отец ребенка, хороший парень, к которому я кроме симпатии, ничего не испытываю. Аборт делать поздно. Не любим мы друг друга, а он предлагает пожениться, и жить, ради нашего ребенка. Теть Галь, что мне делать? Соглашаться? Я не знаю… Я и без любви жить не хочу и понимаю, что ребенок должен воспитываться в полноценной семье.  — Я даже не знаю, что тебе сказать… Возможно он и прав. Может не стоит пока расписываться, просто вместе пожить, а дальше видно будет.  — Ладно, спасибо большое, пойду я домой. — сказала Круглова.  — Может к нам, парня своего пригласи.  — Завтра… Я позвоню. Ника шла не торопясь, думая о своей жизни, о своем малыше. Боже, ведь она собиралась от него избавиться… От этой мысли стало жутко. Положив руку на живот, девушка прослезилась, ругая себя за свои намерения, которые, слава богу, не воплотились в реальность.