Фрегат «Эпплвуд», 70 морских миль до побережья Нового Мэйрлэнда.
Я проснулся от стука в дверь. Вернее, понимание того, что это кто-то стучит в дверь, а не колошматит дубиной по моей и без того раскалывающейся голове, пришло не сразу, но лишь спустя несколько мучительных, пульсирующих болью в висках секунд.
— Всё! Всё, хватит, — с трудом прохрипел я, выдыхая из лёгких не иначе как чистый перегар. — Встаю, чтоб тебя.
На задворках сознания вспыхнула и тут же погасла странная мысль, смысл которой ухватить я не успел — настолько мимолётным и незначительным было её присутствие и я, не желая даже пытаться воскрешать мертворожденное порождение своего прямо сейчас не совсем здорового мозга, просто и не замысловато попробовал подняться с кровати.
Это был
эпик фэйл.
Верх и низ на секунду поменялись местами и я, нелепо дергая ставшими вдруг непослушными руками, рухнул на пол.
— Угфх! — Бессловно, но очень выразительно прокомментировал я ситуацию.
— Сэр? Вы в порядке? — Слегка приглушенно раздалось за дверью.
В голове вновь стрельнуло, словно сам доктор Франкенштейн выбрал мой череп для своих несвятых экспериментов, но чуда вновь не произошло и я оптом списал все странности своего самочувствия на, без сомнений, самое лютое из когда-либо испытанных мною похмелий.
Я осмотрелся.
Единственным источником света в небольшой, но богато обставленной комнатушке было овальной формы окошко, почти полностью закрытое плотными шторами. Помимо высокой, блестящей лакированным деревом кровати из мебели присутствовали монументального вида шкаф и рабочий стол, где вперемешку с несколькими книгами, кучей листов бумаги и архаично выглядящими письменными принадлежностями угрюмо стояли несколько пустых стеклянных бутылок, создавая своим присутствием резкий контраст с явно недешевым антиквариатом.
Одна из бутылок, то ли потревоженная моим не слишком удачным маневром, то ли уже давно только и ждущая на дощатом полу моего внимания, оказалась буквально у меня под носом.
«Резвый Жеребец» — прочитал я, внутренне дивясь, кто мог назвать отличный коньяк (судя по запаху) как товар из сэкс шопа.
И с каких это пор у меня есть деньги на что-то подобное? Да нет, не может такого быть, чтобы я в одно рыло…
— Сэр, я вхожу.
…Или может?
Невысокая дверь открылась, явив мне карликовую лошадь с донельзя нелепыми пропорциями тела и совершенно не по-лошадиному выразительной мордой. Нет, на нормальное животное это существо походило примерно в той же степени, как человек походит на шимпанзе —
не так было буквально всё, начиная от огромных глаз и значительно более короткой челюсти, и заканчивая чертовым
фраком надетым на переднюю часть тела существа.
— Сэр, вам нужна помощь? — Чинно спросило меня создание.
А, ну да. Оно ещё и разговаривает. Разумеется. Вот мы с тобой и встретились, белая горячка.
— Ты ещё кто? — Интеллигентно спросил я, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что с высокой долей вероятности разговариваю с собственным глюком.
— Ваш дворецкий, сэр.
— Себастьян?
— Страйт Мейн, сэр, — не повелся на каламбур глюк.
— Вот оно как. Слушай, Страйт, что-то мне хреново. Башка совсем не варит. С кем я тут квасил?
— Сэр? С вашего позволения, я позову судового врача.
— К дьяволу врача! — Не на шутку встревожился я, хотя, говоря объективно, возможно провериться мне бы и не помешало. — Ты это… зачем приходил?
— Завтрак, сэр, — ответил мне говорящий конь.
— Овсянка?
— Томатный сок, сэр. Не совсем королевский напиток, но я взял на себя смелость предложить вам именно его.
— …Неплохо, Страйт.
— Благодарю, ваше высочество.
Высочество? Блин, какая прикольная галлюцинация. Вот бы ещё голова болеть перестала!
Тут он словно из ниоткуда (то есть, я не заметил откуда именно, но не из воздуха же, верно?) достал поднос, удерживая его одним копытом, а другим (как?!) поднял начищенную до блеска крышку, явив один-единственный стакан наполненный густой алой жидкостью.
Я уж было собирался взять ёмкость в руку, как заметил проблему — не было её. Ну, руки то есть. На месте кисти было копыто, на первый взгляд не отличимое от такого же у Страйта.
Я поднял вторую руку и убедился в симметричности своих передних конечностей. Затем опустил взгляд и убедился в симметричности конечностей задних.
— Страйт?
— Сэр?
— Я тоже грёбанная лошадь, не так ли?
Несколько секунд над нами висела тишина, красноречиво указывая на то, что мой воображаемый собеседник впервые растерялся и не нашелся сразу с ответом.
— Сэр… ваше высочество, я понимаю, бал в этом году стал настоящей катастрофой, ваша венценосная тётушка обошлась с вами несправедливо и мы с вами проведём следующие несколько лет на краю света в окружении дикарей и немытой солдатни, но это вовсе не значит, что вы должны опускать копыта! Вы не какая-то там лошадь, вы — пони благородных кровей!
— О как, — моргнул я в ответ. —
Пони благородных кровей.
— Истинно так, сэр! Уверен, скоро принцессы поймут, какую ошибку совершили и сами попросят вас вернуться в Кантерлот.
— …Кантерлот? Принцессы? Кажется, всё это время я недооценивал своё подсознание. Но почему пони? Не по Фрейду как-то получается.
— Сэр, я не уверен, что понял вас?
— Ничего. Я вот тоже не понимаю, то ли это меня так плющит, то ли это вообще матрица.
— ???
— Слушай, Страйт, — серьёзно прищурившись начал я.
— С-сэр?
— Просто на всякий случай — а как меня, чёрт возьми, зовут?
***
— Так вы утверждаете, что не помните кто вы и как попали на корабль?
— О, я прекрасно помню кто я такой и совершенно точно знаю, что не могу быть ни на каком корабле — ведь от моего дома до ближайшего моря несколько тысяч миль!
— Тогда как вы объясните вот это? — Спросил меня ещё один говорящий и вдобавок рогатый пони (единорог?), пафосно сверкнув моноклем и указав мне копытом в иллюминатор.
— Очевидно же что я брежу!
— Что ж, признание наличия проблемы — первый шаг на пути к избавлению от оной.
— Конечно, для сна всё происходящее уж больно реалистично и у меня никак не получается проснуться, но это объяснение всё равно звучит куда убедительнее чем то, что я вдруг ни с того ни с сего превратился в
пони.
— А кем вы, позвольте полюбопытствовать, являетесь, если не пони?
— Ну как же, человеком.
— Че-ло-ве-ком, — быстро застрочил пони себе что-то в блокнот. — Как интересно. И что же это за зверь такой — человек?
Я задумался, напряженно вспоминая уроки то ли биологии, то ли обществознания.
— Прямоходящее без перьев?
— Понятно. Итак, ещё раз — вы полагаете, что всё происходящее вокруг, включая меня, мистера Страйта, корабль и море вам только кажется, существуя исключительно в вашем воображении. В то же время, сами вы на самом деле являетесь не пони, но «прямоходящим существом без перьев», только вообразившим, что оно является пони?
— М-мм примерно так? Ещё возможно, что я в матрице и мною питаются роботы-кальмары, но это значит, что агент Смит уже вышел за мной, а это уже чересчур мрачно. Но это всё ерунда — думаю, мне нужно просто как следует выспаться и избавится от этой головной боли, и всё придёт в норму. Надеюсь.
— Ясно. Понятно. В таком случае, не смею вас больше задерживать, ваше высочество. Матрос проводит вас обратно в вашу каюту.
— Без проблем, док. Может, ты мне ещё как-нибудь приснишься, но надеюсь, что нет. Подумать только, говорящие лошади! Хех.
***
— Как он, доктор? — Как только затворилась дверь за принцем спросил Страйт Мэйн, нервно поправляя бант на шее.
— Помимо слабо выраженного постинтоксикационного алкогольного синдрома? Ну, я бы сказал, что либо он таким интересным, но не особенно оригинальным способом решил закосить от своей новой должности…
— Исключено! Я хорошо знаю его высочество, сэр Блублад бы никогда!..
— Верю, — примирительно поднял копыта доктор. — Верю. Что ж, на вызванное злоупотреблением алкоголя помрачение сознания это не похоже в виду отсутствия ряда ключевых симптомов, что даже странно, учитывая, что он не просыхает с того самого дня, как мы вышли в открытое море… хм, ну, возможно это какая-то форма психического расстройства? Или нервы просто расшатались, вот и стукнула ему вся эта ерунда в голову.
Судя по сузившимся глазам Страйт Мэйна он был не особенно удовлетворён услышанным, но всё же спросил:
— И что нам с этим делать, доктор?
— Хм, — подпер копытом голову доктор-единорог. — Понятия не имею.
— Что?!
— Что «что»? Я корабельный медик, а не королевский психиатр! Может, проспится да и всё. А если и нет — так оно и к лучшему.
— К лучшему?! Ты говоришь о принце Эквестрии! Что случится, когда узнают придворные? А его венценосные тёти?!
— Впервые в Новый Мэйрлэнд, не так ли? — Неведомо чему усмехнулся оставшийся неназванным доктор. — Поверьте, там, на берегу — словно другой мир. Забудьте про моду и изысканные манеры. Забудьте про роскошь и комфорт. Забудьте про престиж Кантерлотского дворянства и королевской семьи — да там даже нашу принцессу-солнце не каждый по имени знает!
Страйт Мэйн ошарашенно молчал. Доктор же достал из серебряного портсигара до контраста дешевую папиросу и зажег её лёгким магическим усилием.
— Привыкайте, мистер дворецкий. Чем быстрее, тем лучше.
