Сквозь сладкую пелену смертельного яда

- Сядь, - женщина, не сумев справиться с дрожью в голосе, указала ладонью на место рядом с собой. Мустафа, не сумев перебороть себя и воспротивиться, послушался и коснулся ее руки, вызывая неосторожно дрожь женщины. - Теперь говори все с самого начала. Пальцы Кесем Султан через силу ухватили руку янычара, что легла сверху. Султанша думала, что таким незначительным касанием даст ему уверенность, но ошиблась. Этим она снова сломала стену холода и отстраненности. А менять что-либо совсем не хотелось. - Почему молчишь, Кеманкеш? Как я здесь оказалась? Почему мне так плохо? - правительница уже не смотрела на него, просто закрыла глаза, явно опасаясь себя. А точнее, того, что она сорвется, не выдержит. - Я вас сюда принес, никто об этом не знает, - сознался воин, также опустив взгляд. Нет, он не был трусом, просто перед отъездом не хотел творить безумия, чтобы потом в памяти Кесем Султан не остаться негодяем. - Ты окончательно потерял голову, - покачала головой женщина, совершенно не удивляясь. - Вы не просыпались уже много дней, султанша, - его голос перешел на шепот, а густые брови сдвинулись, словно вспоминая былое ее состояние. - Причина? - она будто перевела разговор в форму холодного допроса. Эту картину нарушало только то, что пальцы не хотели расплетаться друг с другом. - Вас отравили. Ночью, в покоях. Кроме того, в тот же день похитили Шехзаде Мурада. С этими словами тело женщины содрогнулось, а сама она хотела резко встать, но не вышло. Вместо вообразимых желаний Кесем Султан вскрикнула и подсознательно схватилась за мощные руки янычара, пронзая ткань и откидывая назад голову. - Я нашел его, шехзаде уже во дворце. Не беспокойтесь так, вам нельзя. Он в порядке, ничего не случилось, - Мустафа успокаивал ее, пытаясь в нескольких предложениях описать все, что произошло за эти дни. - Кто? - проговорила, задыхаясь, правительница, чувствуя его горячее дыхание на своей щеке и теряя разум. - Кто сделал, Кеманкеш? - Ваш муж. Султанша утвердительно кивнула. Казалось, даже такое не удивило ее. Она, опомнившись, полностью отстранилась от мужчины. Словно у маленького ребенка, сердце Мустафы охватили обида и разочарование, ведь каждое касание правительницы согревало, пробуждало желание жить. - Прекрасно, - снова этот равнодушный ледяной тон, заставляющий воина терять рассудок и начинать злиться. - Опустим твою глупость. Спрошу еще: кто эта хатун? - Моя мать, - голос янычара тоже зазвучал пронзительно и холодно. Может хоть так он сможет отпустить любимую и, наконец, бесследно уехать. Кесем Султан промолчала. Она довольно достойно держалась. Но, скорее, это происходило судорожно и через силу. Что же сейчас ей больше всего хотелось? Узнав о предательстве, о покушении, о похищении, правительница не испытывала желания вернуться во дворец и приступить к неиссякаемому плану мести. Сейчас, вопроки всему, ей хотелось забытся в объятиях обычного раба-янычара. Поэтому она сжала руки в кулаки, пытаясь не поддаваться себе и чувствам. В главных покоях разговаривали Султан Ахмед и Абаза, обсуждая заседание дивана, которое в очередной раз прошло без их вмешательства. Однако сторонников, казалось, увеличилось в количестве. - Пока не нашли Кесем Султан, мы не можем вернуть Шехзаде Мурада во дворец, - сказал Мехмед-ага, устремив голубые глаза на Повелителя. - Ведь если объявить, что это она его похитила в свое отсутствие, то многие заподозрят неладное. - Ты прав, но где она? Возможно, Кесем Султан что-то задумала, - вслух рассуждал муж великой правительницы. В ту же секунду двери покоев распахнулись и в них влетел совершенно нежданный гость. Мурад еще не успел привести себя в порядок, первым делом он хотел увидеть отца и наконец узнать правду. - Сынок, - обращение Ахмеда было крайне удивленным и местами, недовольным, что очень насторожило вошедшего. Падишах обернулся на Абазу, который озадаченный стоял, не в силах сдвинуться с места. - Да, отец, это я. А ты не рад? - повзрослевшего шехзаде раъедали гнев и злость, потому что провести однообразные томительные дни на корабле было словно земным адом. - Что ты такое говоришь, Мурад? - опомнился Повелитель, подойдя ближе и обняв сына, вложив всю нежность и отцовскую радость. - Как ты выбрался? Кесем Султан тебя отпустила? - Вот так, Султан Ахмед? Кесем Султан? - сын регентши не сдерживал себя, ведь знал, что его мать не в состоянии сделать даже шаг. - Может хватит награждать Валиде всеми грехами мира? - Я рад, что с тобой все в порядке. Но где же ты был? Кто освободил? - Какая разница? - закричал Мурад. - Отец, вылечи Валиде, прошу. Сейчас она борется со смертью ради нас всех. Не будь таким равнодушным хоть раз. - Что за болезнь, сынок? Мы сами не можем ее найти, - с этими словами шехзаде резко замолчал и непонимающе взглянул на Падишаха: - Кесем Султан нет во дворце. - Тогда найди ее! Мурад исчез из покоев также внезапно, как и появился. Султан, немного постояв на месте, спросил у своего слуги: - Как это получилось? Абаза старался вспомнить мельчайшие детали сегодняшнего дня и не находил ничего особенного. Все так же Мехмед проверял на корабле шехзаде, все так же возвращался, никем не замеченый. Но нет... Кеманкеш-ага. Неужели это он? Ведь Мустафа тоже раб Султана Ахмеда, как же он мог предать его так неприкрыто? Но ведь Кеманкеш мой друг еще с янычарского корпуса. - Я не знаю, Повелитель, - все, что смог он сказать. Дружба оказалась сильнее преданости. Но тяжесть на плечах Абазы тянула мужчину вниз, к земле, не давая смотреть на мир свысока, как прежде. Кесем Султан в тишине успела подумать обо всех словах хранителя покоев. Не было переживаний за сына, ведь благодаря Мустафе ему ничего не угрожает. Но почему же ей так тяжело и плохо? Султанша подняла взгляд на мужчину, и вдруг ей защемило сердце. Как будто на его лице были все оттенки обреченности, разочарования и безысходности. - А ты? - прошептала женщина, все-таки не выдерживая и поддаваясь. - А я уже счастлив, - грустно улыбнулся Кеманкеш-ага, борясь с желанием снова дотронуться до ее хололной руки. - Если все хорошо, если ты спас и моего сына, и... меня... - Кесем Султан пустила небольшую слезу, что блестела на бледной щеке. А очи потонули в угольно-черных глазах янычара, - то почему хочешь уехать? - Я не хочу вам навредить, султанша. А бороться с собой уже не могу, - он не отводил от любимой взгляд, и теперь наблюдал невероятную быструю смену эмоций на ее лице. - Нет, не ври! - от шепота не осталось и следа, женщина сорвалась на крик, который оттенял болезненный хрип. - Ты такой же трус, как и все! Она сильно толкнула Мустафу в грудь, как будто знала, куда бить больнее. Приняв мужественно несколько безжалостных ударов, воин схватил запястья женщины и согнул руки в локтях, не давая совершать какие-либо движения. Если бы каждый из этих двоих потушил загоревшийся огонь внутри, то услышали, что за дверью послышался осторожный шорох, прекратившийся почти сразу. Кеманкеш приблизился к Кесем Султан и зажал ее между стеной и собой так, что она не могла даже вздохнуть. Лица оказались слишком близко друг к другу, поэтому янычар немного отстранился. Переливающиеся каштановые локоны равномерно спадали на плечи, а всегда холодно-ясные глаза правительницы потемнели. - Успокойтесь, - забывая о границах, приказным тоном крикнул Мустафа, все еще соперничая с собой и с ней. - Хочешь исчезнуть? Скрыться? - уже более тихо, но надрывно, спрашивала султанша, пытаясь освободиться, но безуспешно. - Так давай, почему ты все еще здесь? - Если вы пожелаете, то я останусь, - решение, которое не имело сомнений еще несколько ничтожных часов назад, пошатнулось, а если точнее, потеряло силу. - Думаешь, я тебя просить буду? - попыталась опять вырваться. - Кто ты такой? Что о себе думаешь? Уезжай, сейчас! Кеманкеш не выдержал. Сверкнув чуть глазами, воин полностью сократил расстояние между ними и остановился. Смелые движения мужчины заставили Кесем Султан мгновенно замолчать. Она просто смотрела на него, тяжело дышала, обжигая его кожу горячим дыханием. Мустафа впился в пухлые приоткрытые губы султанши, завладев ими полностью. Аллах, какими сладкими и пьянящими они были, мягкими и нежными. Глаза женщины закрылись. Янычар, отпустив ее запястья, медленно провел ладонью по спине правительницы, доходя до шеи и потом пальцы запутались в густых волосах. Почувствовав властные касания на себе, Кесем сдалась и ответила на поцелуй. Руки поднялись вверх, а одна обхватила его шею. Она полностью растаяла, притягивая интуитивно еще больше к себе. Сердце вытеснило разум. В голове пронеслась мысль об отъезде хранителя покоев, поэтому женщина углубила поцелуй, запустив руку в короткие черные волосы мужчины. Она задыхалась, но не хотела прекращать волшебный момент, на который неизвестно когда решится еще раз. Губы распухли, слегка болели. Но больше не могли, вопреки всем соблазнам и желаниям. Мустафа нехотя оторвался от ее уст, продолжая обнимать. Дыхание не восстанавливалось, а и без того слабая Кесем Султан еле жила. Она не могла открыть глаза, не хотела. Давно забытые и неизвестные ранее ощущения и чувства накрыли ее после стольких сопротивлений. Голова регентши лежала на плече мужчины. Нарушая тишину, женщина глухо вздыхала и неприкрыто наслаждалась его ароматом. Алые губы оказались над ухом воина и, слегка на мгновение прикусив его, прошептала: - Останься, Кеманкеш, прошу тебя...