И лёд растаял

POV Алина Я уже издалека слышу музыку. Это невероятно, что он выбрал именно эту песню. Мое сердце бешено колотится, я замираю на месте и смотрю в сторону небольшого замерзшего пруда. Здесь мы никогда не тренировались, но Даниил видимо решил, что такая обстановка пойдет мне на пользу. И он прав! — Imagine Dragons! Это моя любимая группа! Я набрасываюсь на него, едва не сбив с ног. Только сейчас замечаю, что он на коньках, а я сама обхватила его спину. Странный порыв, но Даниил только смеется. Он не отстранился и не поругался. А вот я смущена. Что со мной? — Вы выбрали Radioactive! Эта песня рассказывает о том, что нужно воспрять ото сна. О том, что нельзя убивать себя изнутри. Даниил, вероятно, знает значение этой песни. Вот почему именно она. Он поворачивается и в сумерках я вижу, как блестят его глаза. Мне хочется снова его обнять, но на сей раз, я только улыбаюсь. — Этери Георгиевна не будет против? — Она одобрила. Теперь дело за нами. Поставим программу и покажем ей. Но музыка достаточно энергичная. Уверена, что справишься? — Это по мне, — с восторгом вспоминаю Лару Крофт. Через двадцать минут мы сидим в небольшой беседке. Даниил то и дело включает разные аранжировки песни. Нужно подобрать такую, чтобы соответствовала образу, не слишком быструю и подходящую по времени. За нами пожелания — остальным займутся звуковики. — Прежде, чем пойдем на лед, съешь это. Из сумки он выуживает банан и два мандарина. Я пялюсь на фрукты, словно они святая троица. Наконец ощущаю голод, будто готова слона съесть. — Ты сегодня не ела. Подозрительно смотрю на наставника. — - Ваша осведомленность меня пугает. — А меня пугает твоя худоба. — Я фигуристка. — А я тренер. Фрукты не сделают тебя толстой. И ты должна обедать. Да. Аргумент. Мы выключаем музыку и едим фрукты. На улице уже прохладно, стемнело и наш пруд освещает только одинокий фонарь. Снежинки красиво кружат, словно они сами себе фигуристы. Свободные. Мне нравится думать, что я свободна. Но иной раз я понимаю — это не так. К слову о свободе. — Говорят, Женя возвращается в Хрустальный. Думаю, что Даниил начнет отпираться, но он только пожимает плечами. — Она сделала заявление, что хочет вернуться в Самбо-70. Федерация и Этери еще не приняли решения. — Ее могут принять назад? — Все возможно. Даниил чистит мне мандарин и кладет дольки в ладонь. — Но почему она передумала? Это как минимум странно. — Она понимает, что попасть на Чемпионат мира без Этери у нее нет шансов. Девочка хочет развиваться и винить за это мы ее не в праве. Мы доедаем фрукты в полной тишине. Даниил тянет меня на лед, мы делаем пару упражнений на разминку. Я ворчу на неровный лед. Все же это не каток в Хрустальном. Даниил меня пихает в плечо. — Золотая девочка? Попала в непривычную для нее обстановку? — Не издевайтесь. Мы смеемся и Даниил берет меня за руки. Его руки теплые. Я запоздало вспоминаю о перчатках в моей сумке, но сейчас, кажется, ничто не согреет лучше его рук. Мы начинаем кружиться на льду, просто, чтобы раскататься и привыкнуть к его неровности. Но мне нравится думать, что не просто. — По телевизору говорят, что у меня звездная болезнь. Даниил, кажется, даже не замечает, что его рука убирает с моего лица непослушную прядь волос. Я делаю вид, что в этом нет ничего особенного. Но в этом все. — Идиоты. Я удивленно смотрю на него, но он отпускает мои руки и уходит. До меня доносятся первые ноты музыки, а затем Даниил включает хореографа. Он показывает мне некоторые элементы. Плавность его движений завораживает, я стараюсь повторить все, что делает он. Получается неуклюже, но затем мы оба входим в ритм музыки. — Я пока еще сам не придумал программу, но сейчас главное почувствовал атмосферу. Поэтому наша практика проходит здесь. Ты должна показать всем, что то, через что ты проходишь — это твое личное дело. Что никто не должен лезть в это. И ты сможешь пройти через это. Мы делаем выпад, а затем я пробую подстроиться под музыку и исполняю ряд прыжковых элементов. На неровности льда — это сложная задача. Пару раз падаю, а Даниил, заметив мое геройство — ругается. — Оставь это для Хрустального. Лови дзен! Он помогает мне подняться и мы возвращаемся в беседку. — Думаю, на сегодня хватит. Мне не хочется уходить. Я с тоской смотрю на лед и кусаю губы. — Можно еще раз? Я кружок. И без прыжков. Он смеется и шепчет: «Валяй» Пока он занимается сбором вещей, я возвращаюсь на лед. И я начинаю катать программу, которая еще только в зародыше, прячется где-то в закоулках наших сознаний. Но уже такая близкая сердцу. Я наслаждаюсь неровностью льда. Я чувствую ритм и мне хорошо. Я ловлю дзен. Музыка заканчивается и я от восторга подпрыгиваю, подбрасываю кулаки вверх. Да! Это будет мощно! *** POV Даниил Алина довольна. Пусть думает, что я проницательный, но я всего лишь заглянул в ее плейлист. Идея этой программы пришла ко мне, когда она катала Крофт на показательных. Она наслаждалась. Ей было плевать на всех. И это было невероятно сильно. Почему, выходя на произвольную, в ее глазах нет того огня, который появляется на показательных? Я сам отвечаю себе на этот вопрос: его потушили мы. Все: фанаты, болельщики, тренерский штаб. Мне больно от того, что наша Олимпийская Чемпионка ломается. Ломается моя Алина. Иногда, когда мы остаемся наедине, на ее лице появляется искренняя улыбка. И смех. Настоящий, не показной. В такие моменты я готов сделать все что угодно, лишь бы это не прекращалось. В последнее время она мало смеется. — Вижу, мы подошли к твоему дому, а значит пора прощаться. Дурацкая игра, которую я начал в самолете. Она теряет всякий смысл, но я не могу отказаться от этой затеи. Этим «вижу» можно сказать многое. Алина поджимает губы. Я стараюсь не смотреть на нее, мне тяжело осознавать некоторые вещи. Девушка явно хочет мне что-то сказать, но затем уходит. От удивления, я даже не сразу соображаю, что и мне следует пойти домой. Она не попрощалась и меня это беспокоит. Не то, чтобы я как-то злился. Но лай собаки заставляет меня тихо смеяться. Она ходила за Масару! Собака прыгает на меня и буквально валит на снег. Глажу Масару, хватая ее за мокрый, холодный нос. Алина стоит в свете фонарей так спокойно, будто ее пес не сбил ее же тренера. — Она меня загрызет. Ты что, хочешь лишиться такого гениального хореографа? Алина подходит ближе и оттаскивает Масару, а затем протягивает руку мне.  — Всегда знала, что ваше эго выше уровня моря. — Зато я милый. Хватаю ее за руку. — Я бы поспорила. И тяну на себя. Алина падает в снег рядом и визжит, я смог застать ее врасплох, но затем ей удается совладать с собой и она поворачивается на спину, колошматит меня по плечу. — Нечестно так со мной! — По — моему тебе полезно охладиться. Она смеется. А затем затихает. Я слежу за ней, но, кажется, девушка этого даже не замечает. Она смотрит на падающий снег. Делает снежного ангела. — Спасибо. Это слово срывается с ее губ и она поворачивается ко мне. Масару бегает рядом, наслаждаясь свободой. Мы с девушкой наслаждаемся друг другом. И тишиной.