И лёд растаял

POV Даниил — Станет ли когда-нибудь легче? Мне хочется убить себя за ее слезы. Мы лежим на скамейках в раздевалке. Они стоят достаточно далеко друг о друга, но мне удается коснуться руки Алины. Девушка реагирует на касание, едва заметно вздрагивает и садится на пол, переплетая наши пальцы. Ее рука скрыта под черной перчаткой, но я чувствую тепло. Чувствую и мне хочется проклинать себя раз за разом. — Не знаю, чемпионка. Думаю, что да. Алина вытирает слезы. Я понятия не имею, как повлияет это спонтанное расставание на ее прокат. Хотел дождаться выступления, решить вопросы после. Но моя маленькая, умная девушка меня опередила. Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать. И вся правильность из меня тут же испарилась. И теперь, вместо того, чтобы целовать ее и настраивать на прокат, я пытаюсь уверить её и себя в том, что легче станет. — Что ты видишь, Даня? Это дурацкая игра. Но через нее неплохо получается выражать то, о чем даже думать страшно. Я опускаюсь на пол рядом с ней. Мы сидим и смотрим друг на друга. — Я вижу тебя. Счастливую. Здоровую. Жующую проклятый шоколад, чтоб ему пусто было. Вижу, что ты получаешь от прокатов только радость. И ничего больше. Алина качает головой, но я не позволяю ей сказать и слова. — Я вижу тебя рядом с семьей. Вижу, как вы с мамой хлопочете на кухне, пока отец с Сабиной возвращаются с катка. Я вижу красивую девушку. «Но я не хочу видеть рядом с тобой никого, кроме себя» — в этом я признаюсь только в мыслях. Я хочу еще много чего сказать, но мы слышим предупредительный звонок. Через двадцать минут Алина должна выйти на лед. Порвать всех. Или окончательно сломаться. — Ты обещал не бросать меня. Мне почему-то кажется, что она хочет сказать другое. /не оставайся только/ — Никогда. Я наклоняюсь и целую ее. Это мое признание в любви. Я чувствую соленый привкус на ее губах и мне хочется дать себе пинка. Алина отвечает на поцелуй, а я топчусь на своих планах «не приближаться к ней». В какой-то момент девушка оказывается у меня на коленях и я понимаю: мое признание Алина принимает. Мы целуемся, мы прощаемся. Разбиваемся, переплетая наши души воедино. Когда ее рука оказывается у меня под рубашкой, я готов забрать Олимпийскую чемпионку у мира и ни с кем не делить ее. Второй предупредительный звонок и мы отстраняемся друг от друга. Я провожу пальцем по ее губе, а затем достаю конфету. И сую ее в рот девушки. *** На лед вывожу Алину я и это не обсуждается. Девушка делает растяжку, на меня не смотрит. Ее припухшие губы и глаза красноречивей всех слов. Надеюсь, никто не додумается, чем мы занимались в раздевалке. Наконец она снимает чехлы и выходит на лед. — Вы в меня верите, Даниил Маркович, и неважно какое место я займу и так далее. Да-да я знаю, — смеется девушка. Я хватаю ее за руку и тяну на себя. — Зачем я тебе нужен? Ты уже и сама прекрасно справляешься с настроем, — она поглаживает салфетницу. — Нужен. — Сильно? — Достаточно. Девушка уже собирается уходить, но тут я ловлю ее за руку и заставляю подойти совсем близко, склоняюсь к ее уху и шепотом говорю одну только фразу так, чтобы никто ничего не услышал. А затем смеюсь. Алина походит на спелый помидор. Ее смущение и округлившиеся глазки… это хорошее зрелище. — Да. Так и будет. — Ради этого стоит постараться. Лепечет она и отъезжает. Она встает на середину катка. Кулаки сжаты. А в глазах вызов. Больше нет страха. Музыка вызывает шквал эмоций у зала, не каждый день на произвольной включают Драконов. «Воспряв от сна, среди руин Над слоем пепла — чую едкий дым И химикат жжет каждый вздох» Бауэр. Химикат — критика и ненависть некоторых особ. Алина впитывала их едкую энергетику. Но это в прошлом. Кажется, что мне следует запасаться валидолом. Алина делает бауэр, прогибаясь как надо. Словно ее спина не разрывается от боли. «Я гибну и рождаюсь вновь, Я заплатил сполна и смыл кровь.» Слова песни как нельзя кстати подчеркивают то, что происходило с девушкой в этом сезоне. Она морально уничтожена, убита. Но она находит в себе силы смыть всю мерзость. «Это мой апокалипсис.» Алина делает двойной тулуп, приземляется и делает сразу ложный выпад, видимо, чтобы пощекотать всем нервы. Лично я чувствую, что мое сознание постепенно меня покидает. Я и сам забыл о таких хитрых ходах, когда фигурист делает вид, что вот-вот шлепнется. Этого не было в поставленной мной программе. На этом она должна была сделать простейшую дорожку. Но черт бы ее побрал, она дерзко меня ослушалась и получила дополнительный балл. «Воспряв от сна, я ощущаю как, В моем сердце растаял мрак. Наступает время. Мое время.» Сальхов. Каскад Лутц-Риттбергер. Тройной тулуп. Вращения. Алина борется с хейтерами. Она показывает им, что они не сломали ее. Этим парением на льду она показывает, что готова бороться дальше. Наступает ее время. Зал ликует. «Окрасив флаг, сменив цвета И моя революция начата. И красный тон сейчас на мне» Алина бросает вызов мне. Может, мы и решили, что мы не можем быть парой, как все нормальные люди, но я знаю, что наша история не закончена. Я буду стараться любить ее только в своих мыслях, я буду поддерживать ее, как и прежде. Я буду делать все ради нее. Но она не собирается быть только зрителем в моей дурацкой игре. Не знаю, как поведет себя судьба. Буду ли я завтра только — тренером, или же буду ласкать Алину, выходя за грани приличия. Одно знаю наверняка: Мы никогда не сдаемся. И Алина доказывает это, завершая номер элементом Бильман. Алина Загитова новая Чемпионка Мира.