Новенькая

— Пошел нахер! — Сам пошел нахер, нечего тут свою тачку ставить! Ругань двух таксистов нарушала утреннюю тишину узкой нью-йоркской улицы. Суббота только начиналась, солнце медленно поднималось из-за линии горизонта, освещая своими лучами все, что попадалось ему на пути. Голоса разгневанных мужчин доносились до открытого окна Алисы, но ей не было до них совершенно никакого дела. Девушке за прошедшую ночь так и не удалось отдохнуть. Она проваливалась в сон, хотя это больше походило на потерю сознания, лишь изредка и то на короткое время. Алиса не помнила, как добралась в пятницу вечером до дома, как зашла в квартиру, как разделась и рухнула в холодную постель. Девушка лежала на левом боку с открытыми глядящими в пустоту глазами, поджав под себя колени, на которых до сих пор суетились мурашки от прикосновений ледяных рук Томаса. Алиса тешила себя надеждой, что все случившееся в кабинете на седьмом этаже неправда, что она сейчас вынырнет из царства грез и посмеется над увиденным сновидением, где Сангстер угрожал ей и ее матери. Алиса с тяжелым вздохом перевернулась на спину, сильнее укутываясь в мягкое одеяло. По щекам девушки вновь покатились соленые капельки слез, которые, оставляя мокрые дорожки на висках, прятались в ее светлых волосах. Когда стрелки часов показали девять утра, Грей потянулась к тумбочке за телефоном и набрала номер матери. Во рту пересохло. Пока шли гудки, Алиса пыталась разработать голосовые связки, но издаваемые звуки были похожи на шипение радиоприемника. Мать девушки традиционно завела свою шарманку, что было весьма кстати. Разговаривать Алиса не могла. Монолог старой женщины, единственного оставшегося родного человека, немного успокоил девушку. Хоть у них были сложные и порой натянутые отношения, Алиса очень любила свою маму. Женщина была в своем репертуаре и снова начала причитать по поводу О`Брайена, перебирая десяток синонимов к слову «милый». — Дилан, — прохрипела Алиса после того, как сбросила звонок и выронила телефон из рук. Девушка никак не могла понять, что имел в виду Сангстер, говоря, что слабое место ее друга — это он сам. Грей в голову не приходило ни одного разумного довода, который мог бы объяснить, что же может быть общего у обычного бухгалтера, а их в этом городе тысячи, и сына главы отделения одного из самых крупных банков города Нью-Йорка. Суббота прошла как в бреду. Весь день Алиса пролежала трупом в кровати с раскалывающейся головой. Она несколько раз смогла найти в себе силы, чтобы встать, выпить стакан воды и умыть опухшее от плача лицо. Девушка пыталась поесть, но любая пища, даже питьевой йогурт, напрочь отказывалась перевариваться и почти сразу же оказывалась в унитазе. Единственным, что смог принять в себя организм, был никотин. От сигаретного дыма подступала тошнота, но также быстро сдавалась и пропадала. Запах ментола был противен как никогда, но он хотя бы на несколько минут мог занять мозг. Трясущиеся руки с трудом добывали огонек из зажигалки. Это отвлекало. — Может, он поставил прослушку в моей квартире? — говорила Алиса сама с собой, вжавшись в пуфик на балконе. — Бред же. Тогда откуда он знает про меня такие вещи, о которых обычно не спрашивают на собеседованиях? — вновь возникали и метались вопросы в голове один за другим. Девушка зависла, изучая ближайший, слепящий ярким светом глаза рекламный билборд. Вечерние сумерки окутали город, погода радовала жителей своим теплом и легким ветерком. Алиса горько усмехнулась. Нью-Йорк в который раз решил поиздеваться над ней. Город знал, что Грей любила такую погоду, что она любила гулять с Каей по людным улицам, по не менее людному парку, болтая одновременно ни о чем и обо всем. Издевки города начались сразу же, как только семья Грей переехала в Нью-Йорк. Родители в скором времени развелись, и вся жизнь покатилась вниз кувырком. Отношения с матерью, которая когда-то на ночь читала сказки своей маленькой дочери, изменились. Женщина начала пахать на трех работах, лишь бы доказать, в первую очередь себе, что она сможет дать единственному ребенку все. Слово «все» имело только одно значение — образование. Оно было относительно благополучно получено, а вот наладить такую же благополучную связь между матерью и дочерью не удалось, что вынудило последнюю как можно скорее найти работу и съехать куда подальше. Так Алиса и оказалась в квартирке-студии не самого лучшего района города. Горящая сигарета выпала из пальцев и, приземлившись на бедре девушки, оставила небольшой ожог. Боль отвлекла от рекламного плаката с новым вкусом хлопьев, которые вдобавок пообещали быть еще и менее калорийными. Алиса смахнула окурок с ног, тот полетел с балкона, и побрела обратно в комнату, где ее ждала постель. В воскресенье Алиса смогла по стеночке, медленно добраться до ванной комнаты. Девушка игнорировала все зеркала в доме, потому что видеть свое бледное заплаканное лицо не хотелось совсем. Грей просидела в воде до тех пор, пока та не стала ледяной. После более-менее удачной попытки помыться, Алиса заставила себя вновь выпить йогурт. Желудок на этот раз не стал возмущаться и согласился переварить фруктово-молочную жижу. Тошнота от голода прошла. Выбросив пластиковый сосуд, девушка выдавила подобие улыбки и мысленно поблагодарила продукт за то, что он имеет долгий срок годности. Мобильный телефон молча валялся на полу. Алиса подобрала его и поставила на зарядку, пару раз промахнувшись мимо нужного разъема. На битом в правом углу экране высветилось уведомление о том, что абонент «Кая» звонил пять раз и оставил три сообщения. Читать их не было сил, но Грей догадалась, что подруга хотела предупредить ее о том, что будет занята на работе эти пару дней. Все выходные в квартире, где обычно звучали песни из какого-нибудь плей-листа или был включен телевизор с очередным реалити-шоу, было непривычно тихо. Каждый скрип и шорох заставлял вздрагивать, но к вечеру воскресенья затишье прекратилось. Ссора на повышенных тонах с порой неприличными ругательствами пожилой женатой пары вновь заиграла за стеной. Под классическую перепалку Алиса и провалилась в беспокойный сон.

***

Пережив несколько ночных кошмаров, Алиса очнулась утром в понедельник за час до звонка будильника, который так и не отключила. Вспомнив про О`Брайена, девушка написала ему короткую смску о том, что неважно себя чувствует и сегодня на работу не придет. В ответ пришло еще более короткое: «ОК», что было не характерно для Дилана, ведь парень отличался от других знакомых Алисы болтливостью и любопытством. Сангстер попросил Грей зайти к нему вечером в офис, под конец рабочего дня, чтобы подписать бумаги. По закону девушка должна была отработать пару недель перед увольнением, но Томас пообещал все уладить и отправить ее на так называемый больничный. Когда начало смеркаться, Алиса, которая все же смогла немного успокоиться, кое-как поднялась с кровати и стала собираться на самую нежеланную в жизни встречу. Весь день она прокручивала в голове снова и снова: «Просто притвориться». Выбора Томас ей не оставил, с чем Грей смогла смириться. Да и можно ли отказать человеку, который способен на убийство? Посмотрев на себя в зеркало впервые за несколько дней, она нисколько не поразилась увиденному: синяки под глазами, белки которых были увиты лопнувшими кровеносными сосудами, и осунувшееся бледное лицо. Девушка на автомате умылась, оделась и вышла из дома. Город подставил стены серых небоскребов под кроваво-красный закат и шумел в привычной ему манере, но Алиса ничего не слышала, кроме биения собственного сердца, которое подобно звуку метронома отдавалось в черепной коробке. Зайдя в здание банка, девушка сразу на что-то напоролась. Этим чем-то оказалась тележка на колесиках, которая сверху донизу была забита бумагами, папками и всякими канцелярскими принадлежностями. Звонкий мальчишечий голос вернул отрешенную Грей в реальность: — Ой, привет, Алиса, видок у тебя какой-то болезненный, — сделал вывод Чак, глядя на девушку. — Ах, да, я как раз иду оформлять больничный, — отчасти соврала Грей, натянув уголки губ. — Выглядишь ты и правда так себе. Поправляйся! — подбодрил Алису Чак. — А я пошел работать, еще увидимся! — расплылся в улыбке парень и, хватая телегу за ручки, направился по своим делам. Грей подошла к лифту и нажала на кнопку вызова. Двери пустой стальной кабины распахнулись, приглашая бывшего сотрудника внутрь. Хоть Алиса и поднималась наверх, девушку не покидало ощущение, что она спускается вниз прямиком в саму преисподнюю. Какой-то животный страх завладел сознанием и телом Алисы, заставляя ее чувствовать себя жертвой в лапах дикого зверя. Перед лицом снова показалась знакомая дверь под номером 713. После еле слышного стука, ее тут же любезно открыла Салазар, будто ту, как мифического Цербера, поставили охранять вход в офис. Роза, растягивая губы, накрашенные бордовой как кровь помадой, в хищной улыбке, промурлыкала: — Проходи. С пятничного вечера кабинет ничуть не изменился: в нем также пахло апельсинами и корицей, желтый свет также освещал помещение, все было на своих местах. Только Томас Сангстер-младший, одетый в строгий черный костюм, на этот раз восседал не в кресле, а на столе, положив ногу на ногу. — Здравствуй, Алиса, — поприветствовал ее Томас, — ты не выспалась? — полюбопытствовал парень, слезая со стола. Сангстер подошел к девушке и заключил ее лицо в свои прохладные ладони. Грей, чуть поморщившись, оставила вопрос без внимания и лишь прикрыла припухшие веки. — Мешки под глазами не идут такому прелестному личику, — мягко и с долей заботы произнес Томас. — Я приготовил все документы, тебе лишь осталось их подписать, — он указал на стол, где лежали бумаги в ожидании автографов девушки. Алиса быстро подошла к столу. Ей не хотелось долго задерживаться в этом помещении, стены которого как будто сдвигались, чтобы окончательно сломать и без того подавленную девушку. Она, не садясь в кресло, склонилась над документами и начала оставлять неровные росписи на полях, помеченных галочкой карандашом. Тем временем Салазар неспешно покинула кабинет, тихонько запирая дверь на замок. Сангстер с неподдельным любопытством наблюдал за Грей, медленно приближаясь к девушке. Алиса резко выпрямилась, натянулась как струна и замерла, почувствовав руки парня на своей талии. — Продолжай, — прошептал Томас над ухом девушки. Алиса чуть слышно всхлипнула и, стараясь почти не наклоняться, стала выполнять просьбу юноши. Когда с бумагами было покончено, Сангстер с облегчением выдохнул через нос и, оторвавшись от талии девушки, убрал документы в верхний ящик стола. Воспользовавшись моментом, Грей спросила: — Я могу идти? Томас взглянул на Алису из-под ресниц и, не разрывая зрительного контакта, снова начал неторопливо, будто крадясь, подходить вплотную к девушке, заставляя ее развернуться спиной к столу и прижаться к нему бедрами. Опираясь о деревянную поверхность мебели по обе стороны от трясущегося тела Алисы, Сангстер склонил голову на бок и ответил: — Нет. Томас просунул колено между сомкнутых друг с другом ног Алисы, вынуждая ее их раздвинуть. Зажмурившись от нахлынувшего волной страха, девушка выставила руки вперед в попытке оттолкнуть парня, но тот ловко перехватил ее тонкие запястья и с силой сжал их вместе. — Для нас двоих будет лучше, если ты перестанешь дергаться! — жестко сказал Сангстер. — Признаюсь честно — не хочу этого делать. Но меня вынудили, — печально выдохнул Томас, — плохих мальчиков нужно наказывать, — добавил он шепотом. Смысл последних сказанных слов остался не ясен для девушки, в отличие от предупреждения, которое прозвучало как приказ без права на непослушание, и от которого сердце ушло в пятки. С губ девушки сорвался ноющий от боли в кистях стон. Грей приоткрыла веки и встретилась с темными глазами Сангстера, на дне которых она увидела искры бушующего пламени костра, подобного тому, который шаманы древних племен разжигали для вызова демонов. Юноша, походивший в этот момент на одного из таких безжалостных бесов, легким взмахом свободной руки откинул распущенные волосы с левого плеча Алисы. Прежде скрываемая за светлыми прядями изящная шея предстала взору парня. Сангстер, держа руки девушки все еще скованными, вдохнул легкий аромат ее цветочных духов, при этом почти невесомо проводя кончиком носа по нежной бледной коже на шее заложницы. — Очень сладкий запах, — выдохнул Томас, после чего очертил языком ушную раковину девушки. Алиса от неприятного ощущения мотнула головой, которая задела щеку парня. — Я же просил не дергаться! — прорычал Сангстер, грубо хватая Грей за нижнюю челюсть. — Постарайся расслабиться и тогда, возможно, мне удастся показать тебе страну чудес. — Нет, пожалуйста, — умоляла напуганная девушка. — Я не знаю такого слова, — отрезал юноша. Томас отпустил лицо Алисы и схватился обеими руками за края черной юбки, которая от резкого движения вверх чуть треснула по швам и оказалась на талии пленницы. Парень усадил больше не способную на сопротивление девушку на стол. Грей заметила нарастающие возбуждение в области паха Сангстера, от чего ей тут же захотелось забиться в угол или сжаться в маленький комочек. Алисе так же хотелось кричать и звать на помощь, но она приняла непростое решение, сутью которого было сдаться и позволить Томасу получить то, что он хочет, в надежде на быстрое завершение процесса. Сангстер бережно уложил обессилившее тело Грей на стол, оглядывая его сверху вниз и обратно. Ладони парня опустились на уже знакомые колени и двинулись выше в сторону бедер девушки, задерживаясь на кружевных краях чулок, надеть которые пришлось из-за О`Брайена, порвавшего все колготки. Томас тяжело выдохнул и провел по ободкам подушечками пальцев, проникая под легкую ткань и доходя до силиконовых удерживающих полосок. — Знаешь, я очень давно этого не делал, — цокнул Сангстер, кривя лицо в усмешке. Алиса пыталась держать себя в руках насколько это вообще было возможно в данный момент. Каждое даже невесомое прикосновение рук Томаса к телу, вызывало неприятную колющую дрожь. Грей держала глаза закрытыми. Когда до ушей донесся звук от металлической пряжки ремня, сердце пропустило удар. Пока парализованная Алиса лежала на столе, Томас избавился от пиджака, отбросив его в неизвестном направлении, и приспустил брюки. Парень кончиком пальца отодвинул мешающее кружевное белье девушки в сторону и, быстро надев презерватив, вошел в некогда недоступное тело. Как только Алиса почувствовала горячую плоть Томаса внутри себя, девушка откинула голову назад и, больно ударившись макушкой о поверхность стола, упала в бездонную пропасть. Сангстер двигался медленно, даже порой неумело, а Грей пыталась ухватиться за любое хорошее и приятное воспоминание и держаться за него, как выброшенный за борт утопающий держится за единственный оставшийся спасательный круг. Ей бы это удалось, но странные комментарии Томаса, сменяющиеся несвойственными сексу усмешками, очень мешали. Руки девушки лежали неподвижно вдоль туловища. Они, как будто, ей уже не принадлежали вместе со всем телом, находившимся во власти Сангстера. Юноша, не прекращая ставших более уверенными и ритмичными движений внутри девушки, принялся расстегивать крохотные пуговицы на блузке Алисы. Когда с ними было покончено, перед Томасом открылся вид на ее грудь, спрятанную в тон ажурным трусикам бюстгальтер. — Хм-м-м, — вновь усмехнулся парень, — тут и вправду мало кто сможет устоять. Ставшие теплыми ладони Сангстера блуждали по телу Грей, изучая отдельный его миллиметр. В каждом касании не было страсти, казалось, будто парень брезговал дотрагиваться до девичьей кожи. Какими бы нежными не пытался сделать прикосновения Томас, они оставляли невидимые ожоги, а каждый бесчувственный поцелуй влажных горячих губ словно клеймил, оставляя такие же невидимые для глаз шрамы. Алиса все еще лежала с закрытыми глазами, поэтому не видела нахмуренное, искривленное в отвращении лицо Сангстера. Тишина в помещении, где казалось понизилась температура, нарушалась лишь скрипом стола вперемешку с редкими вымученными стонами Томаса, которые больно резали по ушам девушки. Грей с каждым новым толчком Сангстера все глубже падала в бездну безысходности и отчаяния. Она сильно прикусила нижнюю губу и заплакала бы от боли, да вот только слез уже не было — соленая вода кончилась еще на выходных, впитавшись во все наволочки на подушках. Томас стал двигаться быстрее, от чего Алиса до скрежета стиснула зубы, чтобы не закричать и тем самым не разозлить парня, держащегося за ее талию. Лопатки Грей ныли от неприятного трения о деревянную поверхность, а волосы на макушке спутались в колтун. Алиса молилась о том, чтобы это скорее закончилось. Звук открывающегося замка не смог отвлечь Сангстера от ритмичных движений. В дверном проеме появилась довольная только ей известно чем Салазар, которая, ничуть не смутившись, спросила: — Вы что тут без меня развлекаетесь? — в притворной обиде надула губы секретарь, безынтересно наблюдая за интимным процессом, главным героем которого был ее босс. — В другой раз, Розочка. А сейчас будь душкой — закрой дверь, — на выдохе попросил Сангстер, откидывая голову назад. Салазар, слегка кивнув головой, выполнила просьбу начальника и оставила его с девушкой наедине. Спустя несколько минут Томас чертыхнулся, а Алиса перестала ощущать член парня внутри себя. Сангстер аккуратно стянул с себя презерватив, наполненный белесой жидкостью, и отправил его в мусорное ведро под столом. Томас подошел к обмякшему телу девушки и, осторожно подняв ее со стола, поставил на пол. Колени Грей подкосились, мышцы сводило судорогой, сердце билось через раз. Алиса, схватившись за рубашку Томаса, решилась открыть глаза. Взгляд девушки был расфокусирован, поэтому она увидела лишь парящих в хаосе цветных мушек и неясные образы кабинета. — Мой шофер отвезет тебя домой, — произнес юноша около уха Грей, придерживая ту за плечи, — но сначала нужно будет спуститься на третий этаж. Кое-кто составит тебе компанию, — облизнулся Сангстер и кивнул в сторону двери.