любовь бывает разной

***

      чонгук начинает моргать, когда дверь за ними закрывается и резко становится темно. ему не нужно долго думать, чтобы понять куда его привел сокджин, а потому что запах старшего буквально окружил его, не давая вздохнуть.       и, если в гостиной чон еще не мог учуять запах омеги, потому что там было множество людей, то тут пахло лишь им. легкий скулеж от осознания своей избранности вылетел изо рта гука. тут не пахло никем кроме них.       альфа понял, что джин развернулся, когда почувствовал его губы на своих снова. от этого у чонгука буквально подкосились ноги. этот запах и тепло кожи омеги рядом с ним будто бы были слишком для одного чона, который утопал в них.       — тише, малыш, ты чего, — прошептал старший, подхватывая его за талию, — я почти ничего не сделал.       от этого легкого шепота на ухо страсть снова пробудилась в нем, и чонгук напрягся, хватаясь за спину кима и напирая на него и его губы. сокджин улыбался сквозь поцелуй, прежде чем, отступая, не упал на что-то. гук полетел за ним. к счастью, это оказалась кровать. пока омега посмеивался от рвения младшего, буквально целовавшего каждый миллиметр его лица, а потом шеи, он медленно забирался под футболку альфы, приподнимая ее.       — как ты хочешь? — спросил он, после того как резко перевернул их, нависая сверху, — его прохладные ладони скользили по прессу чонгука, медленно поднимаясь выше, прежде чем коснулись сосков. альфа под ним выгнулся, чертыхаясь. — надеюсь, ты осознаешь, что я не бываю снизу?       голос сокджина вдруг резко стал таким властным, что у гука даже если бы и были возражения, то он точно бы их не высказал. он лишь усиленно закивал, тяжело дыша, пока палец старшего продолжал тереть его сосок.       — такой послушный, мой альфа, — продолжал ворковать ким, резко зажимая сосок в пальцах и оттягивая, так, что чонгук заскулил, подаваясь грудью вверх, вслед за касанием, — ты же ведь будешь таким же послушным всегда, да?       чон снова закивал, моргая, чтобы смахнуть капли слез, собравшихся у его глаз. ощущения были настолько сильными, что они, буквально, рушили его под своим напором. если бы он был омегой, то уже давно бы потек. он впервые начал осознавать насколько сильно ему нравится быть не ведущим, а ведомым, прижатым чей-то силой. ни один его секс до этого не был настолько впечатляющим, как простые прелюдии у этого.       — х-хен, — позвал альфа, когда его глаза привыкли к полутьме, для того, чтобы охватить лицо старшего своими руками и просто наслаждаться тем, что сейчас оно направлено только на него.       сокджин смотрел на него в ответ, и эта нежность, неожиданно появившаяся между ними, выбила обоих из колеи. пока омега не разрушил ее, неожиданно сжав член чонгука сквозь его джинсы. гук зашипел, тут же отпуская сокджиново лицо и толкнулся бедрами вверх, прося действовать.       но омега был медленным, слишком медленным для возбужденной сущности альфы, которая рвалась из чонгука.       — я не хрустальный, просто, блять, возьми меня, — он махнул бедрами вверх снова, буквально трахая ладонь старшего.       — я хотел быть нежным с тобой, гукки, но ты сам попросил, — проговорил ким, сразу же прикусывая кожу чона у линии его челюсти.       рубашка сокджина была отброшена на пол торопливыми руками альфы, пока тот наслаждался лишь поднятой вверх футболкой, целуя его грудь, избегая сосков. чонгук хотел потянутся к телу омеги, но его руки сцепили над головой, не позволяя. «ты не можешь получать все, что хочешь, малыш» — был ответ на немой вопрос во взгляде младшего. сокджин наклонился над ним снова, оставляя сантиметр между их лицами, пока его вторая рука расстегивала ширинку. этот зрительный контакт, пока старший мягко поглаживал его уже и так стоящий член, заставил чона осознать, насколько сильно он влип в этого парня. когда губы джина наконец-то соединились с его, в большей степени для того, чтобы стоны гука тонули в его поцелуе, альфа осознал, что может кончить сейчас, буквально за секунду до того, как он это сделал.       «нет! нет! нет!» — горело у чонгука в голове, пока он видел как сокджин рассматривает свою руку со спермой младшего на ней. стыд охватил с головой от осознания того, что он спустил от простого поцелуя и дрочки буквально за минуту. его лицо горело, а губы были распахнуты, но гук не собирался ничего говорить.       — вау, — восхищенно прошептал сокджин, переводя взгляд на лицо альфы, — ты действительно чувствительный.       чон закусил губу, отворачиваясь от внимательных глаз, что продолжали смотреть на него.       — но я не собираюсь останавливаться на этом, малыш, — продолжил старший, отпуская чонгуков член и полностью снимая джинсы и белье парня.       он вытирает сперму гука о его живот, пальцем размазывая ее по кубикам.       — твое тело так прекрасно, — говорит сокджин, поглаживая талию младшего, — как и ты сам, чонгукки.       тот в ответ непроизвольно хмыкает, раздвигая ноги. ощущение, что он попал в какой-то свой грязный сон, потому что именно в них старший звал его так и нежно смотрел тоже.       — ты ведь никогда раньше не был снизу? — спрашивает омега, пока достает из тумбочки смазку и выдавливает себе на пальцы. он удовлетворенно улыбается на положительный кивок от чонгука, — ты же ведь понимаешь, что будет непросто? ты не омега и у тебя нет биологической предрасположенности к этому, все хорошо? — под конец сокджин снова нависает над лицом младшего, всматриваясь в его лицо.       — все нормально, я хочу этого, я хочу попробовать, — ответил чон, переводя взгляд на длинные пальцы сокджина, растирающие смазку.       — хороший мальчик, — говорит ким, прежде чем мягко поцеловать младшего, тут же проводя по его колечку мышц пальцем, размазывая смазку по его промежности.       чонгук ежится от этих ощущений, пытается расслабиться, открываясь полностью, а после мягкого «закинь ноги на мои плечи» выполняет просьбу старшего. «ты такой гладкий для альфы». сокджин продолжает говорить ему комплименты и какие-то замечания, явно пытаясь отвлечь его от уже одного пальца в заднице. альфу охватывает легкий страх, и он съеживается, зажимая палец в себе. джин шепчет «все хорошо, хорошо» и начинает покрывать лицо младшего поцелуями. «я не сделаю тебе больно»       гуку становится страшно. ему хочется оттолкнуть сокджина, выбраться из-под него, но возбуждение никуда не проходит, его член стоит, а живот продолжает сжиматься от любых касаний старшего. омега сразу же замечает это изменение и чтобы отвлечь его, касается его члена другой рукой проводя несколько раз сжатой ладонью, обхватив ствол. альфа поджимает пальцы на ногах, начиная неосознанно хныкать в ответ. ким тем временем добавляет второй палец.       потом чонгук уже мало следит за тем, что происходит в его заднице, потому что омега прикасается к его возбуждению губами, а потом проводит языком по всей длине, слизывая обильную смазку. «хочешь, чтобы я трахнул тебя, используя твою смазку?» — спрашивает сокджин и, прежде чем гук успевает что-то сказать, собирает немного, измазывая в ней свои пальцы и добавляет сразу два пальца. он растягивает его уже двумя руками, и от этого становится дурно, но чем больше анус растягивается, тем приятнее становится любое касание нему. теперь чонгук понимает насколько может быть приятно, когда ты тот, в кого вгоняют член.       — как ощущения? все хорошо? — джин отстраняется от его промежности, продолжая поглаживать колечко мышц, от чего по коже чона идут мурашки.       — да, — на выдохе произносит альфа, двигая бедрами вперед, — долго еще?       он понимает, что они должны быть осторожными, чонгуку совсем не хочется быть разорванным или как-то травмированным, но возбуждение не может больше ждать. ему даже уже не страшно. страсть снова начинает брать верх над ним, заставляя слепо следовать инстинктам.       — еще немного, малыш, — сокджин целует его во внутреннюю часть бедра.       когда старший избавился от джинс и боксеров на нем гуку лишь осталось выдохнуть и залиться краской, увидя его достоинство. сокджин, нависший над ним, казался таким огромным, что чонгук ощущал, как становится меньше, погребенный под этим телом. от этого его член дернулся.       — скажи, если будет больно, — прошептал ким, прежде чем коснуться дырочки чона головкой, а потом рукой направить его глубже.       чонгук сжал зубы, глаза и руки, вцепившись в предплечья старшего. было очень больно. слезы полились сами, пока младший пытался не закричать, всеми силами оставаясь на месте и не давая телу избежать проникновения. «тише. тише», — сквозь шум крови в ушах альфа чувствовал успокаивающий шепот и мягкие касания к его лицу, его голове, потом он почувствовал что-то прохладное в месте проникновения и понял, что сокджин добавил еще смазки. мелкие поцелуи старшего были везде. они охлаждали кожу и дарили нежность, чон всеми силами пытался отвлекаться на них, думать лишь о том, что он сейчас тут со старшим, что ласкает его тело. боль прошла как-то быстро, а потом омега толкнулся до конца, вырывая из губ чонгука вымученный стон. он ощущал себя полностью разбитым, но все это заменяло чувство приятной заполненности. боль отходила на задний план, становилась лишь неярким фоном. вау.       альфа наконец-то полностью открыл глаза, смахивая пальцами слезы с них и посмотрел на старшего, наклонившегося над ним и вглядывающегося в его лицо. чонгук на эмоциях глупо улыбнулся, вызывая ответную улыбку. их губы встретились, и чону снова пришлось прикрыть глаза, врываясь в прическу старшего ладонью, сжимая его волосы и прижимая ближе к себе. поцелуй становился яростнее из-за сильного резко усилившегося запаха омеги и альфы, смешавшихся полностью. гук глубоко вдыхал этот аромат впиваясь в плечи сокджина пальцами, пока тот мягко двигался, давая привыкнуть к этом странному ощущению.        — это… ох, — прервался чонгук, когда омега толкнулся сильнее, кажется, задевая простату, — вау, — он пытался продолжить говорить, но движения в нем не давали сосредоточиться, поэтому он просто бросил это дело, позволяя лишь стонам вырываться из своего рта.       сначала это было медленно, но потом сокджин постепенно ускорялся с каждым разом входя сильнее. бедра гука снова оказались на сильных плечах старшего и ему оставалось лишь прикрывать рот ладонью, чтобы не стонать так громко. он заботился не о том, что кто-то может услышать, а скорее ему просто было стыдно, стыдно стонать так сильно под омегой. чонгук осознавал, что хотел этого, но сознание давило изнутри и говорило о том, как это низко ложиться под кого-то. хорошо, что голос сознания был слишком слабым.       сокджин толкнулся последний раз, издавая протяжный гортанный стон. гук понял, что тот кончил прямо в него, когда почувствовал в себе что-то вязкое, он не понял как относился к этому, потому что кончил сам через пару секунд. он был истощен как физически так и морально, тяжело дышал, пытаясь прийти в себя, двигаться совсем не хотелось, запах джина так успокаивал, что глаза закрывались сами собой. чонгук незаметно для себя вырубился.