***
Они лежали на широкой кровати и смотрели в потолок, видя в глянцевой поверхности собственное отражение. Усаги медленно поглаживала грудную клетку Сейи, изредка задерживая ладонь в районе сердца. Ей нравилось чувствовать ритмичное биение, в этом было что-то сокровенное, необычное. Усаги сделала глубокий вдох, наслаждаясь ни с чем не сравнимым запахом любимого мужчины. Парфюм, гель для душа или запах кожи — она никогда не могла разобрать до конца, что создавало такое сочетание, но ей нравилось, что после долгих объятий или близости ее тело хранило его запах. Иногда, когда Сейя уезжал на длительные гастроли, Усаги носила его футболки. Ей казалось, что так она становится ближе к нему, что это помогает сократить разлуку. Но скоро она не сможет воспринимать расставание как нечто временное. Горячая слеза скатилась по щеке, оставляя влажную дорожку, за ней последовала другая. Усаги не могла поверить в неотвратимость происходящего. Так просто не бывает. Почему с ними? Почему сейчас? Как же самонадеянны они были, когда считали, что впереди у них долгие годы совместной жизни. — Я… не смогу… без тебя, — голос Усаги дрожал и прерывался, она пыталась подавить рыдания, но не могла. Сейя, на груди которого Усаги лежала, медленно погладил ее плечо и поцеловал в висок. — Ты должна, у тебя ещё много дел. Голос звучал мягко и спокойно, без привычного озорства, и от этого становилось ещё горче. Усаги ощутила укол вины. Сейе, возможно, плохо, а она думает о своей жизни после… Она должна быть сильной, должна улыбаться, чтобы он не переживал за неё, чтобы их дни не были омрачены печалью. Усаги старалась взять себя в руки, но у неё не получалось. — Прости… — Глупышка, — Сейя сел, отчего и Усаги невольно пришлось сесть. — Это же не конец. Это не конец… Сейя встал с постели и, подойдя к книжному шкафу, принялся искать в нем что-то. Усаги наблюдала за его плавными и изящными движениями, в который раз восхищаясь поджарой фигурой. — Вот, — Сейя победно улыбнулся, помахав в воздухе небольшой книгой с бело-голубой обложкой. — Почитай как будет время. Франкл* интересно описал свои отношения с женой, когда они были разделены в концлагере. И даже ее уход не помешал им общаться. Она всегда была вместе с ним. Обещай, что почитаешь. — Почитаю, — коротко ответила Усаги, сейчас она готова была пообещать все, что угодно. — Вот и умница. Я сделал закладки, выделил особенно понравившиеся моменты. Сейя вновь лёг на кровать и увлёк Усаги в объятия. — Знай, я всегда буду рядом.***
Отбойники и дорожные знаки вспыхивали в свете фар, исчезая в ночи, как призрачные гости. Темное шоссе было почти пустым, и лишь редкие огни встречных машин временами отвлекали Харуку. Она сосредоточено вглядывалась в ночь, словно подобная концентрация могла помочь избавиться от навязчивых мыслей. Красный огонёк тлеющей в руке сигареты напоминал стоп-сигнал, запрещающий думать о том, что причиняло боль. Харука сделала глубокую затяжку, наслаждаясь терпким вкусом дыма, от которого щипало в глазах. Да-да, все дело было именно в дыме, и никакая записка не могла заставить Тено плакать, это ведь по-детски, а Харука давно повзрослела. С момента расставания точно. Она не научилась быть мягче и женственней, но набралась достаточным мужеством, чтобы обрести контроль над эмоциями и жизнью. Слезы всего лишь защитная физиологическая реакция, не более. Внезапно впереди замаячил аварийный знак, а вскоре фары выхватили из темноты маленький автомобиль, припаркованный у обочины и девушку у него. Кажется, требовалась помощь. Будучи заядлым автолюбителем, Харука всегда помогала тем, кто сломался в дороге, а потому раздумий о том, как следует поступить не возникло. Медленно сбросив скорость, Тено съехала на обочину. Задремавшая было Усаги проснулась и осмотрелась, пытаясь понять причину остановки. Харука вышла из автомобиля и направилась к девушке, стоящей у машины с открытым капотом. — Помощь нужна? — Да. Кажется я заглохла на трассе среди ночи, машина не хочет заводиться. Можете отбуксировать меня до дома? Здесь не далеко. В жёлтом свете фар каштановые волосы девушки казались красноватыми, широкая улыбка и лучистые морщинки вокруг глаз напомнили Харуке о женщине, столь поразительно похожей на эту девушку, о женщине, заменившей ей мать. — Да, сейчас достану трос, — сказала Харука, отгоняя прочь внезапно возникшие ассоциации. — Спасибо, — девушка улыбнулась и протянула руку. — Кино Макото. — Тено Харука, — ответила Харука, пожимая тёплую ладонь новой знакомой. Тено подошла к багажнику и открыла его, светя во внутрь фонариком телефона, хотя в этом не было необходимости. Харука всегда складывала вещи на положенные им места, и она точно знала, что трос лежит в верхнем правом углу, запасное колесо — в нижнем левом, а домкрат — справа от колеса. Сейя часто подшучивал на Харукой, меняя предметы местами или убирая их. Достав трос, Харука подошла к передней пассажирской дверце: — Отбуксируем Макото домой, потом поедем дальше. — Хорошо, — Усаги кивнула, разглядывая девушку, стоящую у сломанного автомобиля. Ее лицо казалось странно знакомым, но где они могли встретиться, вспомнить не удалось.***
Усаги обхватила ладонями горячую чашку с чаем, но пить ароматный напиток не решалась — она не любила кипяток. Харука, сидящая напротив, наоборот с удовольствием отпивала крепкий чай из кружки, съедая один бутерброд за другим. — Я так рада, что вы согласились остаться на ночь, — Макото поставила на стол ещё одну кружку и села на свободный стул. — Обычно мы с моим сыном Зойем обитаем здесь вдвоём. — А где его отец? — спросила Харука. Усаги бросила на неё взгляд исподлобья, она посчитала вопрос Харуки слишком прямолинейным, но ничего не сказала. — Мы давно развелись, но Зой поддерживает с ним общение, я как раз отвезла его к отцу, а на обратном пути машина сломалась. — ответила Макото, нисколько не смутившись. — У нас редко бывают гости, тем более такие. — Какие? — не поняла Усаги. — Знаменитые, — Макото улыбнулась. — Я не сразу узнала вас. — Не такие мы знаменитые, — ответила Харука, радуясь тому, что Мако не являлась одной из неадекватных фанаток Трёх звёзд. После расставания они разделились на два лагеря — одни поддерживали Харуку, другие — боготворили Усаги. — Зой ваш поклонник, — сказала Макото, глядя на Усаги. — Он мечтает стать известным пианистом. — Я давно не выступаю, — ответила Усаги, проглотив тяжелый ком. — Но если хотите, могу сыграть. — Было бы здорово, — Макото поднялась со стула. — Я запишу твою игру на телефон, чтобы показать Зойю. Усаги тоже встала с места и подошла к чёрному пианино, стоящему под окном. В свете ламп на полированной поверхности были видны потёртости и царапины — инструмент знал и лучшие времена. Усаги открыла крышку и медленно коснулась клавиш, проверяя звук. Пианино было идеально настроено, словно на нем играли совсем недавно. Прикрыв глаза, Усаги начала воспроизводить мелодию, сочиненную когда-то в детстве. Музыка плавно лилась, устремляясь прочь из старого инструмента, куда-то ввысь, в небеса, туда же рвалась и душа Усаги. По коже побежали мурашки, дрожь пронзала каждую клетку тела, впитывающего музыку, как целебный бальзам. Давно забытое чувство единения с мелодией, ощущение полёта и свободы наполнило душу Усаги, напоминая о юности, о мечтах и стремлениях, сломавшихся от грубой действительности. Прозвучали последние аккорды. Усаги открыла глаза, возвращаясь в реальность из ошеломившей ее музыкальной магии. Все звуки умолкли, словно вместе с мелодией исчез внешний мир. Усаги встретилась взглядом с Макото, по щекам которой катились крупные слёзы. — Я не верила, когда мне говорили, что ты играешь так, — сказала Мако, утирая щеки тыльной стороной ладони. — Это твоя композиция? — Да. — Это… это прекрасно, — глаза Мако сияли от эмоций. — Ты должна выступать, вдохновлять людей. Теперь я понимаю Зойсайта. Усаги смотрела на Макото видя на ее месте Сейю, сказавшего ей когда-то те же самые слова. В этот момент она поняла, кого напомнила Мако — миссис Коу, маму Сейи, которую Усаги видела лишь на фотографии. — Пора спать, завтра нам рано в дорогу, — тихо сказала Харука, непривычно мягко глядя на Усаги. — Я постелю вам в комнате для гостей, там есть диван и кровать, — сказала Макото, спохватившись. — Спасибо, пока схожу покурю, — пряча взгляд, Харука вышла из комнаты. — Что-то не так? — Макото озадаченно посмотрела ей вслед. — Харуке просто нужно побыть одной, — ответила Усаги, она подавила порыв кинуться следом, потому что знала, как дорого уединение. Завтра у них будет время поговорить.