Прости меня, моя любовь

Ливень, начавшийся под утро, все не прекращался. Усаги смотрела в окно, изредка отпивая чай из большой кружки. Несмотря на раннее утро, на улице было темно — из-за плотной пелены туч казалось, что сейчас ночь. Дождь барабанил по крыше, баюкая старый дом и успокаивая Усаги, которой не давали покоя вопросы, ответов на которые она так и не получила. Кто выдавал себя за Сейю? Для чего? Откуда знал их секреты? Скрип половиц привлёк внимание Усаги, подняв голову, она увидела Харуку, спускающуюся по лестнице. — Не спится? — Харука села в кресло напротив Усаги и достала сигареты, но потом, передумав, спрятала пачку в карман. — Тебе не интересно, кто это был? — Кем бы он ни был, теперь он знает, что я даю имя байкам, а ты играешь в куклы, — Харука усмехнулась. Усаги улыбнулась, но ничего не сказала. Теперь она понимала, что за иронией и шутками Харука маскировала свои переживания, и это помогало проще относиться к таким высказываниям, как и к самой Харуке. Тено была как колючий цветок. — Меня больше интересует, как этот кто-то следил за нами. Свет автомобильных фар ударил в окно, заставив девушек переключить внимание. Усаги растеряно оглянулась: — Это к нам? — Похоже на то, — Харука подошла к окну и, встав сбоку, отодвинула шторку. — Машина Нефрита. — Ты говорила ему? Харука покачала головой. Догадка пришла к ним одновременно, но озвучить ее не решилась ни Усаги ни Харука. Пытаясь унять бешеный стук сердца, Усаги тоже подошла к окну — темнота и ливень мешали рассмотреть лицо водителя, но по фигуре было понятно, что это и правда Нефрит — лучший друг Сейи. Не дожидаясь звонка, Тено открыла входную дверь, впустив в коридорчик холодный сырой воздух. Босые ноги покрылись мелкими мурашками, но Харука не обратила на это внимания, глядя только на мужчину, поднимающегося по ступенькам. Нефрит шёл неспешно, будто его совсем не беспокоил проливной дождь, его широкие плечи оставались прямыми, а голова — гордо поднятой. Внезапно на Харуку нахлынула ужасная, смертельная усталость, и захотелось спрятаться от всего на груди Нефрита, такого знакомого и надежного. Их взгляды встретились. В глазах Нефрита плескались вина, печаль и понимание. Он раскрыл руки для объятья, и Харука, после секундного замешательства кинулась к нему. — Я бы ехал быстрее, если бы знал, что здесь ждут объятия, а не тумаки. Низкий голос Нефрита, прозвучавший над самым ухом, отдался тоской в сердце Харуки. Ее единственный друг. — Ты идиот, — процедила она, не сильно ткнув его кулаком в грудь. — Как я не догадалась? Ты помог ему? — Давай пройдём в комнату, Усаги тоже должна все узнать. Раньше Харука думала, что разберётся с тем, кто разыгрывал их, но желание размазать шутника по стенке и расчитаться за потраченные нервы ушло в море вместе с кулоном. Харуке хотелось только стоять так посреди коридора и чувствовать холодные объятья, ощущать, как капли дождя стекают по коже. Харука никогда не была зависимой, но сейчас ей как никогда хотелось, чтобы у неё был кто-то, был свой человек. — Прости меня, — прошептал Нефрит прежде чем отпустить Харуку и шагнуть в комнату, в которой находилась Усаги. Харуке было нечего ответить. , когда она поняла, что в поездке получила больше, чем потеряла. — Здравствуй, Усаги, — Нефрит сел в кресло, в котором до этого сидела Харука. — Привет, — тихо ответила она. — Расскажи нам все.

***

Сейя смотрел в окно на желтеющие ветви деревьев. Осень в этом году пришла раньше, и в воздухе уже витал горьковатый запах травы и опадающих листьев. — Сейя? Сейя перевёл взгляд на Нефрита, судя по всему задавшего какой-то вопрос. Наверно он хотел знать, зачем Коу позвал его в студию в будний день, да ещё и попросил держать это в тайне. Сейя долго думал, как попросить Нефрита, что сказать, чтобы он его понял, ведь некоторые разговоры невозможно начинать с объяснения или просьбы. Но сейчас Сейя понял, что любые заготовленные фразы были сухими и лишенными тех чувств, что он испытывал. Поэтому он решил сказать то, что было у него на душе в этот момент. — Знаешь, сегодня я смотрел на Усаги, пока она спала, — задумчиво произнес Сейя, глядя, но их совместное фото в рамке, — мне хотелось навсегда сохранить этот момент. Нефрит взглянул на друга, не зная, что можно ответить. Да и были ли нужны слова? — Я хочу, чтобы она запомнила меня таким, как сейчас, — Сейя снова посмотрел в окно, туда, где под сенью деревьев гуляли парочки. — Чтобы она исполняла свои мечты и продолжала радоваться жизни. — А Харука? — Нефрит озвучил вопрос, мучивший его с момента, когда он узнал о болезни Сейи. Сейя откинул голову на спинку кресла и на мгновение закрыл глаза. Харука… — Я могу просить тебя о помощи?

***

После рассказа Нефрита повисло молчание. Лишь шум дождя и завывание ветра слышались в старом доме. — Как ты подсунул куклу и записку? Как следил за мной? — спросила, наконец, Харука. — На вашем пути было не так много заправок. Мы ведь знаем, как педантична ты бываешь, когда дело доходит до чистоты и гигиены, — ответил Нефрит и многозначительно посмотрел на Харуку. Харука задумалась. Её избирательное отношение к заправочным станциям не раз становилось объектом шуток. — А если бы я заехала не на ту заправку? — недоверчиво спросила она. — Не важно. На каждой были мои помощники. — Они прятались в кабинке? — спросила Усаги. Нефрит кивнул и продолжил объяснение: — Чипсы также были не на одной заправке. Мы с Сейей занимались разработкой дизайна упаковки, он говорил, что слоган должен что-то означать для тебя. — Мне понравилась упаковка, — сказала Усаги, озадачив Харуку полуулыбкой. — Ваш подъезд оборудован видеокамерами, — сказал Нефрит, глядя на Усаги. — Сейя открыл мне доступ в онлайн-режиме. Я наблюдал за тобой, — он перевёл взгляд на Харуку и та усмехнулась. До чего все было просто! Камеры! А она и не подумала об этом. — Список примерных вопросов и ответов на них составил Сейя, но я до последнего не верил, что все получится, — признался Нефрит. — А мотоцикл? — спросила Харука и вдруг осеклась, осознав возможный ответ. — Макото была знакомой Сейи? — Да, она напомнила ему маму… В голове Усаги один за другим складывались пазлы. Макото подтолкнула ее к игре на пианино, она подбадривала её и после — ночью. — Сейя знал, что я не отказываю в помощи тем, кто сломался в дороге, — задумчиво сказала Харука. — Вот ведь гад! — последние слова она произнесла с удивлением и, как показалось Усаги, радостью. — Он снова меня обставил. Нефрит печально улыбнулся. Он знал любовь этой парочки к розыгрышам, когда-то они даже вели счёт — кто кого и сколько раз провёл. — Теперь, когда вы все знаете, я должен отдать вам это, — Нефрит вытащил из внутреннего кармана пиджака два конверта. — Сейя написал письма. Усаги взяла конверт и вышла из комнаты. Харука же убрала письмо в карман, она знала, где должна прочитать послание. — Ты сердишься? — спросил Нефрит после небольшой паузы. — Я хочу тебя прибить, — сказала Харука, — но тогда я останусь без друга, — в ее голосе звучала привычная ирония. Нефрит почувствовал, как упала с плеч тяжелая гора — Харука действительно все поняла, как и предполагал Сейя.

***

Усаги сидела на полу в бывшей комнате Сейи и читала его последнее послание. Маленькая моя, ты сейчас читаешь моё письмо, а значит, у нас все получилось. Прости, что напоследок потрепал тебе нервы. Усаги прикрыла глаза. Одинокая слезинка скатилась с щеки. Родительский домик у моря теперь твой. Он в твоём полном распоряжении, можешь продать его, можешь подарить или открыть в нем музыкальную школу, как мечтала в детстве. Все в твоих руках. И не только дом. Твори, мечтай, исполняй мечты. У тебя все обязательно получится, ведь ты можешь все! Помнишь, я говорил, что у каждого человека есть свет? Ты сияешь очень ярко, как самый сильный свет вселенной. Я верю в тебя. Всегда. Усаги казалось, что она слышит голос Сейи где-то рядом, ей казалось, что он говорит с ней. Любовь и нежность наполняла её душу, словно разлуки не было. Только по щекам стекали слезы. Продолжай сиять, моя любовь. Ты — свет надежды. Усаги поднесла бумагу к губам и прикрыла глаза. В этот миг она целовала не холодный листок, нет. Она целовала Сейю. Светлая грусть наполняла её сердце вместе с надеждой, возрождённой к жизни.

***

Харука сидела в беседке, выходящей к морю и смотрела на волны, с тихим плеском ударяющиеся о берег. Она полной грудью вдохнула морской воздух и открыла конверт, лежащий рядом с ней. Хару, девочка-ветер! Я люблю тебя, и никогда не переставал любить. Так бывает и любовь сложнее, чем кажется. Харука улыбнулась. Он любит… и будет любить. В этот момент было совсем не важно кого — её или Усаги. Хочу немного объяснить свой поступок — первые три дня после потери самые тяжелые, самое большое число суицидов из-за смерти близкого приходится на это время. В шоковом состоянии человек мало отдаёт отчёт в действиях. Я хотел, чтобы вы были рядом в эти дни, бесили друг друга, спорили, говорили, в общем не давали грустить и погружаться в тоску. Харука улыбнулась — знал бы Сейя, как они раздражали друг друга поначалу. Встретимся лет через восемьдесят, проведи эти годы с удовольствием, а Уран-2 поможет в этом. Не бойся открываться другим, не бойся любить. Будь ветром, что живёт в твоей душе. Харука закрыла глаза. Впервые за долгое время она ощутила острую жажду жизни, открывающую новые вершины. Послышались тихие шаги. Повернув голову, Харука увидела Усаги, направлявшуюся к беседке. Она, неожиданно для себя, обрадовалась её появлению. Так человек радуется знакомому, встреченному в чужом городе или стране. Усаги села на лавочку рядом с Харукой. Они не были подругами, но и врагами тоже не были. У них была общая история и одна любовь.