Счастливое лето мистера Урри

Сон меня сегодня не разнежил, Я проснулась рано поутру И пошла, вдыхая воздух свежий, Посмотреть ручного кенгуру. …А потом, охвачена истомой, Я мечтать уселась на скамью; Что ж нейдет он, дальний, незнакомый, Тот один, которого люблю! Мысли так отчетливо ложатся, Словно тени листьев поутру. Я хочу к кому-нибудь ласкаться, Как ко мне ласкался кенгуру. Н.Гумилев - Итак, Люси Бейкшер, дочь советника, соискательница степени доктора философии Теймерского университета, поэтесса, умница, перфекционистка и добрая душа. - Простите меня, Гарри,- прервал я его, - но это все общие фразы. Мы снова сидели в «Синем страусе», и Гарри уже успел вдохновиться стаканом виски. А мне не терпелось узнать все. - Погодите, друг мой, - слегка раздосадовано ответил Гарри, - это стилистическая фигура. Вступление, так сказать. Сейчас я перейду к сути дела. - Пардон. - Единственная дочь у родителей, выпестованная и взращенная в прекрасной эмоциональной и интеллектуальной среде. Остроумна и весела, но вместе с тем скромна и даже застенчива, хотя научилась блестяще это скрывать. Чрезвычайно впечатлительна, как все творческие натуры. Несмотря на то, что занимается серьезной интеллектуальной работой, очень женственна. Но это, я думаю, вы и сами успели заметить. Иначе мы с вами сейчас не говорили бы на эту тему. Да, я сказал бы, что она культивирует в себе женственность. И знаете, почему? – Гарри сделал многозначительную паузу и глядел на меня с торжествующей улыбкой. - Почему? - Да потому что наука интересует ее постольку-поскольку. А вот чего ей хочется больше всего – так это найти фигуранта вроде вас. - Почему вы так думаете? - Ну, все просто, - заважничал Гарри. – То, что смазливой дурынде дается само, интеллектуалке приходится брать с боем. Вы же знаете, наш брат нередко боится умных женщин. Другое дело, что дурында легко удовлетворяется сомнительной партией. А вот умница (я имею в виду, настоящая умница, а не переначитанная подорва) – другое дело. Ей нужен Мужчина. Сильный, смелый, щедрый. Спутник и друг. Который придет и скажет: «Мое». И заберет ее себе. По-настоящему ей нужен только такой. Все остальное – компромиссы. И она вполне может пойти на них, но тосковать всю жизнь будет именно по такому. И если такой мужчина придет в ее жизнь, - о! – она многое сможет ему дать, не сомневайтесь. Смельчак получит такую спутницу, о которой можно только мечтать. - Все это – только предположения, - сказал я, а сердце вдруг заколотилось так, что я вынужден был незаметно перевести дыхание. - Возможно, но именно таковы женщины вроде Люси, вы уж мне поверьте. - Я охотно верю вам, Гарри. Мне чрезвычайно приятно все это слышать. Очень хотелось бы, чтобы дела обстояли именно так. - Думаю, вы появитесь в ее жизни как раз вовремя. Судите сами. Девушка умна, привлекательна, вполне успешна в профессиональной сфере. Ей не хватает только одного – веселого спутника вроде вас. Судя по тому, что я слышал, ей до смерти надоели нудные молодые интеллектуалы, погрязшие в комплексах и предрассудках. Она томится по стихийной, веселой, животной силе. - Ой, Гарри, это уж вы загнули! – рассмеялся я. - Не верите?! – подскочил он, заводясь еще больше. – Вы читали Керуака? - Обижаете! Какой же хулиган не читал Керуака? - Так перечитайте первые страницы, черт вас возьми! И вы все поймете! - Мы о девушке. - Да… Так вот. Все, что ей нужно, - чтобы кто-то высвободил ее ножки из ботиночек, чтобы сказал, как они прекрасны, поцеловал щиколотки, отнес ее в постель. Не говоря при этом с ней ни о Кафке, ни о Камю! - Кажется, эти парни вкалывают на мойке Стентона, - сказал я. – Как же, слышал. Гарри поперхнулся виски. Я расхохотался. - Не сердитесь, Гарри, - сказал я, отсмеявшись. – Я просто растерян. Правда-правда. Не знаю, с чего начать. Наверное, впервые в жизни. Я очень доверяю вашему опыту. И все-таки… А вдруг она уже нашла того самого? Иными словами, как у нее дела с кавалерами? - Тут все непросто. И дело не только в том, что она видит на семь метров под землю. Есть еще кое-что. - Не могу поверить, что у такой девушки нет поклонников. - Ну почему же нет? Есть, и предостаточно. Только все они – из разряда компромиссов, и сами это понимают. Потому и не задерживаются надолго. Говорят, старая профессура ее просто обожает. Но, видите ли, все они – люди немолодые, семейные, и менять привычное течение жизни ради Люси… Не всякий на это пойдет. Хотя ее охотно приглашают в профессорские компании. Еще бы – такой персик; шутит так, что со смеху помереть можно; да и о мужчине думают совсем иначе, когда с ним рядом такая спутница. Но и это еще не все. Пару лет назад к Люси посватался молодой, очень успешный негоциант. - Так, - сказал я, - с этого момента поподробнее. Я его уже ненавижу. - Ага, - сказал Гарри, поднимая указательный палец и прикладываясь к стакану, а затем продолжил: - Молодой негоциант. - Это я уже слышал. - Промышлял он, кажется, в Англии. Красавец, богач, сердцеед, которому захотелось семейного счастья с тихой, доброй, умной женщиной. Ключевые слова тут – «тихой» и «доброй». Ум и ученость Люси ему были нужны только для того, чтобы козырять перед приятелями. Да и вообще он был нарцисс. А такие работают по-крупному, и в личных отношениях – в том числе. Он-то считал, что Люси – синий чулок, отчаявшийся найти себе пару, и никуда от него не денется. Дурак да и только. Так вот. Наезжая в Теймер, он играл роль влюбленного жениха, а в Англии вел совсем другую жизнь. Девочка честно его ждала, хотя, кажется, не любила – просто решила покончить со своим одиночеством, да и ухаживал он великолепно. А потом Люси стала кое-что замечать: ложь с его стороны; увертки – сначала в мелочах, потом в серьезных вопросах. Пару раз она мягко, как умеет Люси, припирала его к стенке, мол, если появилась другая, я тебя не держу, скажи только, что происходит в моей жизни? Он отнекивался, клялся в любви, убеждал ее, что все в силе. Люси молча слушала и с каждым днем все больше сомневалась в своем намерении уехать в Англию. А потом этот красавчик отколол номер: приехал в очередной раз по делам в Теймер и решил спрятаться от Люси, чтобы избежать объяснений – он-то окончательно раздумал жениться. Понял, хоть и дурак, что такую жену запереть дома и водить за нос, а по выходным демонстрировать друзьям не получится. А девочка обо всем узнала. Ясное дело, горько плакала, не спала ночь. А наутро вытерла слезы и позвонила в службу доставки. И вот представьте себе картину: этот хмырь утром у себя в гостинице выпивает кофе, радуясь, что такой хитрый, и вдруг слышит звонок. «Примите груз». Он наспех одевается, летит вниз и находит прямо в холле целую гору мешков – свои подарки. А венчает все это крошечная коробочка с обручальным кольцом. А надо всем – полотнище с надписью: «М-ру N., прЫнцу на белом коне, с любовью, от Люси Бейкшер». И весь персонал падает со смеху. Но и это еще не все. Вечером того же дня Люси сидела с подругами в пабе – вышла проветриться, чтобы не сойти с ума в четырех стенах (не думайте, что девочке эта эскапада так легко далась). Ну, барышни ее, конечно, утешали, ругали негоцианта на все заставки. И вдруг Люси с, в общем, несвойственной ей жесткостью сказала: «Да, он оказался не тем мальчиком, с которым я буду гулять рука об руку по бульварам мировых столиц. Но он за это заплатит, и очень скоро. Он еще пожалеет, что я не его девочка». Сказала довольно громко – так, что слышали несколько посетителей. Ну и, разумеется, подружки. Девушки только вздохнули – больно барышне от такой подлости, вот она и раздувает шекспировские страсти. И вдруг… В пабе работал телевизор – ну, знаете, музыкальный канал, то да се. Но тут передачу прервали, вклинилась местная телестудия с экстренным сообщением. Мол, случилась авария, две машины вдребезги. Некто на черном «Мерседесе» врезался в «Форд». К счастью, жертв нет. «Форд» оказался пустым. А вот водитель «Мерседеса»…Все в пабе вытаращились на экран, а там – негоциант Люси. Собственной персоной. Подружки так рты и разинули. Смотрят на Люси, а та – на экран. И непонятно, то ли она сама испугалась, то ли только этого и ждала. Те посетители, которые врубились, чуть под столы не попадали. А у негоцианта, конечно, были огромные неприятности. Хорошо еще, штрафом отделался. Преогромным. Как говорится, «Прими от феи ласку». И, знаете ли, Люси с тех пор некоторые стали побаиваться. Говорили даже, будто она может видеть что-то такое. Ну, или чувствовать. Скажет еще неровен час что-то вроде «Быть Теймеру пусту» - и привет семье. Я-то думаю, это вполне могло быть совпадение. Но только вот некоторые утверждают, что замечали за ней всякие необычные вещи. Например, она никогда не сочиняет трагических сюжетов, поскольку на полном серьезе верит, что все, созданное писателем, где-то воплощается. Что может странным образом изменять ситуацию даже в самой недружелюбной компании, вносить покой и веселье, хотя сама очень мнительна и склонна к беспокойству. Что превосходно чувствует людей и может просчитывать их шаги. - Серьезная дама! – хмыкнул я. - Да. Но при этом она вполне земная девушка. Обожает вкусно поесть и выпить, нарядиться, повеселиться в хорошей компании. И, как я уже говорил, ей не хватает только одного – того, кто придет и возьмет ее. Кому она позволит себя взять. Видите ли, любовная драма у нее уже была. Теперь она хочет только одного – развлекаться. А лучшего партнера, чем вы, ей для этого не найти. Ну как, вы не передумали после всего, что я вам рассказал? - Как раз наоборот, - говорю я. – Именно сейчас я принял окончательное решение. Так где, вы говорите, с ней можно встретиться? Сколько раз от служанок, бывало, она убегала из дому прочь, чтобы увидеть ветер и ночь — только самое их начало. Но даже и бурь полуночных вытье не в силах парк разодрать этот в клочья, как это сделала совесть ее, когда он сорвал ее с лестницы легкой и увлек далёко-далёко — туда, где ее карета ждала. И она почуяла запах кареты, черной, как смерть, и ее проняла хладная мгла. И все вокруг было черного цвета, но холод и тьма были в ней самой. Не надеясь дожить до рассвета, она волос коснулась рукой и услышала голос чужой и отпетый — я с тобой. Люси отложила книгу. Сердце замерло, затаилось, зажмурилось, так сладко, сладко, сладко… Замерло и… Припустило игривым галопом. Чтобы унять его, она встала, подошла к окну и настежь распахнула створки. Темный и сильный, как чьи-то объятия, ночной ветер с разгону прильнул к ней, облепил ночной рубашкой, разметал волосы. Люси вдохнула его, закрыла глаза и нараспев произнесла: … и услышала голос чужой и отпетый — я с тобой. Рильке хотел что-то сказать ей. Интересно, подозревал ли он сам, какой неистовой радостью зазвучит его «Похищение» здесь, в этой светлой комнате, заваленной книгами, в волшебный полночный час для мечтательной смешливой феи Теймерского университета? «Неужели пора?» - спросила Люси у полной луны за окном, у ночи, у ветра. Все молчало, затаившись, сдерживая улыбку. Даже ветер затих где-то в кустах роз за лужайкой. «Пора», - ответила сама себе Люси, и, глубоко вдохнув и зажмурившись, очертя голову, как Алиса – в кроличью нору, бросилась в эту ночь, в этот удивительный, так долго ждавший ее Сюжет.