***
Следующее утро и весь день Фрэнк следил за зданием в Бронксе, но тщетно — ничего подозрительного. «Я что-то упускаю, — думал он, допивая уже пятую кружку кофе, заваренного в металлическом термосе, и щурясь от ледяного острого луча, пронзившего лобовое стекло автомобиля, — слишком уж тихо. Подозрительно тихо». Вспомнил про второй адрес, о котором говорила Карен, залез в карман куртки и достал мятый листок. Офис располагался в Адской кухне, на 11-й авеню — совсем неподалёку от склада, куда Гонсало похитил Карен: «Теперь ясно, почему она сначала в Бронкс решила сунуться. — Тяжелый, громкий вздох. — Но ничего, Карен, если и впрямь замешаны эти пуэрто-риканские мрази, то я их не боюсь». Ухмыльнувшись своим мыслям, пошарил по бардачку в поисках солнцезащитных очков и завёл мотор. Здание из красного кирпича, обнесённое высоким сплошным белым забором, как и десятки других в этой части района — никаких отличительных особенностей. Правда, отсутствовали вывеска и рекламные баннеры, не было указателей. В Гугл-картах здание числилось как бизнес-центр. «Интересный бизнес-центр, однако, — Фрэнк достал бинокль и стал разглядывать окна, — везде пусто, людей не видать». Отогнал машину на соседнюю улицу, надел рюкзак, спрятал за пояс Беретту и вернулся пешком. При помощи каната и трёхконечного крюка для скалолазания махнул через забор и оказался на заднем дворе. Прятаться было негде, всюду — пустое пространство. И никакого шума. Касл двинулся вдоль забора, чтобы немного осмотреться: у главного входа стоял один-единственный автомобиль — здоровенный чёрный Хаммер. Фрэнк с отвращением поморщился: «Толедо». Рефлекторно достал пистолет и стал озираться, пытаясь избавиться от ощущения, что ему дышат в затылок. «Зря пришёл один, надо было сказать Мёрдоку», — думал он, затаившись у входа и пытаясь заглянуть в ближайшее окно. Тихий свист, за которым последовал болезненный зуд на плече. «Блядь!» — Фрэнк мгновенно вытащил торчащий из рукава дротик, резко повернулся и одним метким выстрелом снял с крыши стрелка. Почёсывая место укола, кинулся на задний двор: «Да эти гандоны ждали меня! А если они знают и про Карен?! Ёбаный в рот, только бы не отрубиться! Сука, сука, сука!» В глазах помутилось, ноги сделались чугунными и не слушались. За спиной раздались шаги. Касл из последних сил обернулся, стал без разбора палить во всё, что имело человеческие очертания, но чудовищно промазывал и, в конце концов, рухнул на асфальт, потеряв сознание. Очнулся привязанный к стулу и первое, что увидел — большое пузо Армандо Толедо: рубашка была плохо заправлена в брюки, и просвечивала рыхлая волосатая кожа. Сипя и кряхтя, барон чуть подался вперёд и схватил Касла за волосы на макушке. Дёрнул, запрокинув голову, и наотмашь ударил Фрэнка по лицу. — Нравится тебе, паскуда, а? Нравится?! — орал Толедо, брызжа слюной. — За всё у меня получишь, пидор! Надел кастет и нанёс ещё два удара, содрав со скул кожу. За спиной барона раздался женский сдавленный протестующий вопль. — Тихо там! — Карен… — отхаркнув кровавую слюну, тихо произнёс Касл. — Отпусти её, она тебе не нужна, — говорил монотонно и спокойно, не поднимая головы, — она ничего не знает. — Карен? — Армандо с гомерическим хохотом посторонился. Посреди темноты, освещённая бледным кругляком света, на него смотрела большущими испуганными глазами Эми, связанная на полу: из-за кляпа во рту она могла только мычать и вопить, давясь безостановочно льющимися слезами. — Совсем ёбнулся, — Фрэнк едва сдерживал яростный вой, рвавшийся из груди, — она же просто ребёнок. Слышишь? Всего лишь ребёнок! — заорал он. — Отпусти её, Армандо, иначе, клянусь, ты пожалеешь. — Я пожалею? — нанёс очередной удар, раскроил бровь. Эми завизжала изо всех сил. — Всё будет хорошо, детка, — тёплым, ласковым голосом кинул ей Фрэнк, едва придя в себя от боли, и забавно подмигнул: от брови по веку скатилась струйка крови и густой каплей повисла у него на ресницах. Эми зажмурила глаза. — Ты сдохнешь, Касл, можешь не сомневаться, — барон перешёл к делу, — вопрос только в том, быстро и безболезненно, не навредив дорогим тебе людям, — ткнул пальцем в Эми, — или долго и мучительно, забрав на тот свет невинную девчушку. Каратель уставился на Толедо хищным загнанным зверем. — Мне нужен Сорвиголова, — с отдышкой произнёс барон. — Мда, — гоготнул Фрэнк, — оригинальности тебе не занимать. Армандо бешено сверкнул чёрными глазами, его жидкие усики дёрнулись, и он нанёс Фрэнку ещё один удар — так сильно, что чуть не вывихнул плечо. Когда барон вскрикнул и согнулся пополам, к нему подбежал на помощь один из его людей. — Да в порядке всё, свали нахрен! — огрызнулся он сконфуженно. Фрэнк смотрел на него с омерзением: «Ничтожество». Чувствовал себя беспомощным и бесполезным: его всего обыскали, прежде чем связать, забрали даже мелкий напильник, который он всегда привязывал к предплечью именно для таких случаев. — Прости, мелкая, я подвёл тебя, — бурая кровь капнула изо рта на штаны, — я всё улажу, даю слово. — Мне нужен Дьявол, — Толедо вновь навис над ним и занёс кулак, — либо ты скажешь, либо девке пиздец. Касл посмотрел на него одним глазом — у второго распухло и отекло веко — и со всей дури ударил барона головой по лбу. Толедо покачнулся и с грохотом упал. — Ну, всё, сучёныш, сам напросился, — на четвереньках подполз к Эми, повернул лицом в пол и стал расстёгивать ширинку. — Не смей! Не смей, сука! — Касл, как рыба в сетях, бился о спинку стула, пытаясь его раскачать. — Убью, убью! Всех до единого убью, каждую мразь! — сорвавшимся голосом ревел он. — Не тронь её, я всё скажу! Под потолком прозвенели упавшие железные балки. — Эй! — раздалось с высоты. Фрэнк запрокинул голову и, к своему удивлению и ужасу, увидел Карен. Она без предупреждения начала палить в людей барона, а когда те стали отстреливаться, пригнулась и бросилась в обратную сторону. — За ней! — Толедо махнул в её сторону рукой, но вдогонку побежали всего двое — оставшиеся четверо корчились на полу от ран. Армандо с трудом поднялся с пола, достал из-за пояса кольт Питон с позолоченной рукояткой и в страхе закружил по полу, целясь в потолок. Фрэнк не выдержал и стал трястись от неконтролируемого приступа смеха. — Девчонки испугался? — подтрунивал он. — Захлопнись! — Бойся, — протянул он, — она чокнутая, Армандо, настоящая фурия! — Захлопнись, я сказал! — его голос сделался тонким и скрипучим, чем ещё больше раззадорил Фрэнка. Прогремели выстрелы. Один, второй, третий. Фрэнк обернулся на них, и в груди у него похолодело. Из темноты показалась Карен: с разбитой бровью и вся покрытая строительной пылью. В вытянутой трясущейся руке она сжимала пистолет, а во второй руке нож. Приблизилась к стулу, держа Толедо на мушке, и стала перерезать верёвку. — Двинешься, и девчонке конец, — направил дуло в голову Эми. Карен застыла. — Пистолет сюда, — скомандовал Толедо. — Тронешь её, и конец тебе, — процедила Карен сквозь зубы, — не успеешь перевести ствол, как сдохнешь. Армандо пристально смотрел Карен в глаза, пытаясь понять, блефует ли она. Тёплая капля пота скатилась по наморщенному узкому лбу, затекла Толедо в рот. Резко развернулся и кинулся во мрак наутёк. — Режь хренову верёвку! — заорал Фрэнк. — Эта падаль не должна уйти! Карен, выйдя из оцепенения, продолжила резать верёвку, и, когда Фрэнк освободился, отдала ему пистолет, а сама помогла высвободиться Эми. Рассекла верёвки, подняла её за плечи и прижала к груди, гладя по пыльным волосам. — Всё закончилось, всё хорошо, — шептала она дрожащим голосом. Армандо засунулся в машину и спешно скрылся. Трясясь от боли и истекая кровью, Фрэнк вернулся назад и прикончил раненых пуэрториканцев. — Те двое живы? — повернулся к Карен. — Которые погнались за тобой. Она посмотрела на него в ужасе. — Не надо… — прошептала. — Я не… я не знаю, Фрэнк! — по щекам покатились слёзы. — Давайте простой уйдём отсюда. Касл прохрипел и ушёл в ту сторону, откуда она пришла. Бах! Бах! А следом — звон упавших пустых гильз. Вернулся, сел на колени и что было сил обнял всхлипывающую Эми.***
Эми уснула тотчас, как голова коснулась подушки. Карен почти по-матерински нежно гладила её по голове, поправляла край одеяла. Касл сидел на кухне, на столешнице, и беспрерывно делал глотки из бутылки с бурбоном. Карен вышла из своей комнаты с аптечкой, легонько притворила дверь и подошла к Фрэнку. — Уснула? — кивнул на спальню. — Да. — Окинула взглядом его, всего запачканного кровью и грязью. — Господи… — Прикусила губу. — Как они узнали? — решила отвлечь себя разговором. — Да мало ли как: наверняка им кто-то донёс, может, мы на камерах засветились, а потом эти уроды следили за мной, теперь хрен поймёшь. Но знаю одно — теперь это трижды личное. Послышался звонок, и Карен вздрогнула. — Вот дерьмо! — выругалась она, наскоро помыла руки, отряхнула рубашку и ушла в коридор. Касл услышал голос Мэтта и ощутил укол стыда за то, что промолчал, не позвал с собой и подверг опасности Карен. «Подойди, объяснись, чего расселся тут, придурок?» — внутри боролись чувство вины, страх и ещё не прошедший шок. Так и не нашёл в себе сил подойти. Карен вернулась. — Почему не сказала ему? — смотрел с толикой осуждения. — Он имеет право знать. Она не ответила. — Очень больно? — сменила тему. — Порядок, — отозвался Фрэнк. «Принесла же его нечистая, — с раздражением думала о Мэтте, — столько не появлялся и тут пожалуйста! Весь из себя: волосёнки зачесал, натянул рубашечку, вино притащил — так и треснула бы! Даже понятия не имеет, что я сегодня пережила, потому что его не было рядом! И давно уже нет. Ненавижу, ненавижу!» Помотала головой и посмотрела в лицо Фрэнка: «Ты никогда не обманывал меня, — потянулась и поцеловала его в подбородок, — тебе не плевать на мои чувства, — поцеловала кончик носа и поправила всклокоченные грязные волосы, — ты не Мэтт, — подумала она с облегчением». И вдруг Фрэнк сам потянулся к ней и поцеловал. «Не Мэтт…» — сердце болезненно сжалось, ком подступил к горлу. Карен приложила ладонь к могучей груди Касла и легонько отстранила его от себя. — Прости, — чуть слышно вымолвила она, пряча лицо, — но это должен быть Мэтт. И всегда будет Мэтт.