s(e)oul st.

Такое странное существо — человек. Находясь под ярким солнцем, хочется в тень, мол, душно, жарко — эта температура, знаете, слишком высокая. Прячась в тени месяцами, напротив, молится о солнце, тепле, мечтает избавиться от прохладной дрожи, осевшей на коже плотным, душащим слоем. И от всего ему, человеку, душно. Кажется, освободишься от той самой духоты, будто от клетки, и получишь в руки счастье в рождественской коробке. Я всегда считала, что нужно испытать счастье лишь однажды, чтобы называть свою жизнь счастливой. Так, чтобы больше не суметь забыть — это день, когда я стал свободным, это день, когда я был счастливым. В моменты многотонного, взрывающегося фейерверками счастья мне становится больно; такая сладкая боль, от которой хочется плакать — от счастья, говорят, я плачу от счастья! Мы так сильно грезим о нём, что готовы через годы духоты — ползти, падать, терпеть; готовы быть им убиты, лишь бы взлететь разок, да так высоко, чтобы с этой высоты ничего не было видно — только я и моё счастье. Удивительно, как счастье и боль идут рука об руку через жизни. Ведь потом, всё что угодно: можно даже разбиться об землю, об воду, об скалы, да чего только пожелаете, только взлететь, Боже, повыше. Так и выходит: боль ради счастья. Счастье ради боли. И это странное существо проходит годы страданий до, ещё более мучительные после, а всё — ради дня, чтобы стать свободным. Моему сердцу было так душно, что я, в надежде на освобождение, открывала ночами окна, думала о том, как утром всё изменится: вокруг и во мне. Я встречаю рассветы по сотне раз за год, провожаю закаты на этом одиноком балконе, день за днём — только ярче, теплее, но этот бессовестно яркий рассвет я мечтала забыть. Я слушала разливающийся женский смех, что доносился из открытого окна Юнги, слышала его тонущий в пустоте голос, будто тот уходил под воду; но под воду уходила я, ещё схватывая своим затуманенным сознанием знакомые интонации. Тонущим, наверное, чертовски больно слышать людские голоса, потому что уже не веришь, что тебя спасут, а эта живая ниточка, за которую ещё хватается слух, лишь ложная надежда, сигнал с земли, дарящий самую яркую за всю жизнь любовь. Я слушала эти дрожащие голоса и не могла сдвинуться с места, чтобы уйти с морозного, почти ледяного балкона, только чувствовала тупую боль в солнечном сплетении; похоже, я успела привязаться к тому, что чувства Мина принадлежат мне, хотя ещё вчера не хотела в них верить. Теперь я не могла поверить в другое: Мин Юнги в постели с кем-то другим, и это причиняет мне боль. Только тихий стук в дверь спустя несколько часов выводит меня из ступора. Я, как зачарованная, сразу же открываю и почти не расстраиваюсь, когда вижу его — бодрого, как всегда, красивого виновника всех моих бед. — Я буду ждать внизу пять минут, если не спустишься, уеду один, — едва договорив, Юнги оборачивается спиной, вызывает лифт, а я опираюсь головой об косяк двери и смотрю, как он уходит, как открывается кабина лифта и Юнги машет мне рукой, прогоняет, мол, поторапливайся. Вчерашним вечером Тэхён приходил, чтобы поговорить, но присутствие Юнги всё испортило — это то, что я успела понять за ночь. Тэхён избегает меня, как может, даже не звонит; быть может, нам лучше держаться на расстоянии, чтобы всё не испортить. Так странно: когда я думаю о Тэхёне, я люто ненавижу Юнги, но когда Мин стоит рядом, я могу только бояться. — Мне нужно докурить, — Мин выдыхает дым, опустив голову, и кивает в сторону машины, — Садись пока, подождёшь немного. Я забираюсь внутрь, не отрывая взгляда от курящего Юнги; он выдыхает, раз за разом окружая себя дымом, а тот задерживается в воздухе чуть дольше, чем обычно, то ли из- за мороза, то ли из-за магнитного Мина и его бледных губ. Юнги замечает мой взгляд на себе и поднимает брови вверх, нахально щурится — я сразу прячу глаза, отворачиваясь от стекла. Я знаю, чувствую, как Мин приближается к стеклу и коротко стучит в него; повернувшись, я сталкиваюсь с его уверенным, сияющим лицом. Юнги внимательно смотрит в глаза несколько секунд, затем дышит на стекло и рисует пальцем облачка — это кажется мне абсурдом, и, не выдержав, я громко смеюсь. Юнги следит за мной по ту сторону стекла и прячет лицо в шарф; я вижу его напряжённые скулы и знаю, что он улыбается. — Я скоро брошу, — Мин запускает ледяной воздух в машину, я сильнее вжимаюсь в пальто и замираю на секунду, впервые замечая, что его глаза вовсе не чёрные, а светло- серые, почти стальные. — Не надо, — резко обрываю я и смущаюсь, поймав удивленный взгляд Юнги, — Портить здоровье, конечно, не круто, но это довольно... Красиво. Юнги отворачивает лицо в сторону, и я снова вижу эти напряжённые скулы, вдруг ужасаюсь, понимая, что сделала ему крайне нелепый комплимент. Я даже не сказала, что именно у него, именно так, как он, красиво и только — и никак иначе, ни у кого другого; только Мин без того всё понял. — Тогда не буду, — Юнги так резко приближается ко мне всем телом, что я не успеваю вздохнуть или возмутиться, только вжимаюсь ещё сильнее, вот-вот и позвоночник хрустнет. Он тянется рукой к ремню безопасности, упрямым взглядом задерживаясь на моём лице, и быстро пристёгивает меня, ухмыляясь, — Можешь дышать. Рядом с Юнги всегда и душно, и минус сто сорок, но сегодня всё, к удивлению, спокойнее, чем обычно, а Мин не такой строгий и пугающий. Я всю неделю гоняла в голове мысли о том, как теперь ездить с Юнги в университет, как вести себя рядом с ним; задумывалась о заоблачных вещах: будь мы парой, какие разговоры бы вели, как Юнги бы смотрел на меня. — Не выспалась? — спрашивает Мин, когда я зеваю в десятый раз за нашу короткую поездку. — Твоя гостья разбудила меня, — неосторожно роняю я и выдаю себя с потрохами. На самом деле, я всё утро гадаю, куда делась другая девушка. Он проводил её? Или выгнал? Или вызывал такси? А может, она у него дома осталась? — В следующий раз будет тише. Всё встаёт на свои места: Юнги до ужаса бесит меня. Я почувствовала себя оскорбленной, услышав про «следующий раз», даже захотелось назвать его предателем, хотя, в общем-то, не за что; потрясти за плечи и спросить: я же нравилась тебе, так почему ты спишь с другими? Заметив, что мы подъезжаем к университету, я захотела выйти раньше и попросила Юнги остановиться, но он проигнорировал мою просьбу и продолжил движение. — Сиди на месте, — Мин тяжело вздохнул, когда я снова повторила просьбу. Лишь подъехав к главному входу, Юнги остановился; пока я возилась с сумкой, он вышел из машины, чтобы открыть мне дверь. На ватных ногах, с трудом я вышла на улицу, ловя на себе взгляды знакомых, и шокировано посмотрела на Мина: он был, как обычно, невозмутим, уголки его губ были приподняты, а значит, ему весело от того, что мне неловко. — Жди здесь, пока я поставлю машину на парковку, — Юнги оставляет меня на ступеньках, потрясённую, словно ударом молнии. Несколько минут я пытаюсь осознать, какого чёрта он вытворяет, как перед глазами возникает ехидное лицо вчерашнего Мина, и я вспоминаю. «Думаешь, сможешь продержаться?» «Ты скоро сдашься» Мин Юнги меня испытывает. — Далеко собралась? — я сразу ухожу, поняв истинные мотивы Юнги, но слышу его голос позади, а потом и сам Мин догоняет меня, хватая за локоть, и ведёт внутрь. Я резко вырываю свою руку, ускоряя шаг, чтобы не устраивать скандал, но Юнги следует за мной, тихо смеясь. Мы заходим в аудиторию вместе, но вряд ли кто-то может обратить на это внимание и поверить в нашу связь. Я ищу глазами Чонгука, но его снова нет, значит, он, как обычно, пропускает занятия; сажусь на привычное место и ужасаюсь, когда Юнги опускается на соседний стул. — Здесь сидит Чонгук, — выдавливаю я в надежде, что это сможет его остановить, но Мин выглядит слишком уверенным. — Здесь сижу я, — твёрдо отвечает Юнги, глядя в глаза, — А Чонгук в другом месте сядет, не развалится. Я нервно выдыхаю, мысленно молясь, чтобы Чонгук всё-таки заявился в первый день учёбы. Мин, к счастью, не пытался завести со мной разговор, и я прекратила попытки избавиться от него ради Тэхёна. Сколько бы я ни пыталась успокоиться, в животе всё равно неприятно пульсировало, когда я ловила короткие взгляды Юнги на своих ладонях: сразу бросалась их прятать, старалась от него отодвинуться, как можно дальше; Мин иногда ухмылялся, замечая моё смущение, и сохранял невозмутимое спокойствие. — Надеюсь, все подготовили доклады, над которыми вы работали на каникулах. Жду ваши работы в своём кабинете до трёх, позже – даже не умоляйте, — профессор, слава богу, закончил занятие, и я тяжело вздохнула, надеясь, что Юнги свалит куда-нибудь в перерыве, но он ещё сильнее приблизился, чуть ли не носом утыкаясь в мой телефон. — Что ты делаешь? — Ищу работу для Чонгука, — коротко бросаю я и вздрагиваю; лицо Мина находилось в непростительной близости к моему, мне кажется, я ощущала тепло, исходящее от его щеки. Моё личное пространство было нарушено уже тысячу раз. — Он что, беспомощный? — Мин возмущённо тычет пальцем в мой телефон, пытаясь закрыть приложение, — Ты с ним до старости возиться собираешься? — Если будет нужно, то провожусь, — я резко выхватываю свой телефон и вскакиваю, чтобы уйти, но Юнги кладёт руку мне на предплечье. — На месте сиди, — он поднимается, собирая вещи со стола, — Я сам прогуляюсь. Я провожаю его взглядом, пока он не скрывается за дверьми аудитории, и замечаю незнакомую девушку, сидящую чуть впереди меня и следившую за нашей с Мином перепалкой. Встретившись со мной взглядом, она чуть вздрогнула и растянулась в приятной улыбке, я кивнула ей в знак приветствия. — Меня зовут Сохён, — девушка кивнула мне в ответ и подсела чуть ближе, я успела отметить, что она очень красива, — Я перевелась из Пусана. — Янг Лин, — я протянула ей руку, она, кажется, на секунду смутилась и стала выглядеть ещё милее, — Очень приятно. Я узнала, что Сохён была старше почти на год, что в Пусане у неё тоже есть младший брат, что она захотела сменить специальность и перевелась сразу в Сеул. Мне нравилась её улыбка в сочетании с мягкими, светлыми глазами, что напоминали о нежных взглядах Тэхёна. Воспоминания о Тэхёне снова вызвали неприятную тягучесть в животе, и я незаметно поморщилась, не прерывая разговора с Сохён. — Эй, Янг Лин, — Юнги возник рядом совсем внезапно и нахально вмешался в беседу, — Есть не собираешься? Я хотела сразу отказаться, но решила, что это мой шанс увидеть Тэхёна и, извинившись перед Сохён, последовала за Юнги. В столовой он вёл себя слишком заботливо, и, хотя я знала наверняка, что это лишь его блестящая актёрская игра, другие перешёптывались за моей спиной. Мин, кажется, сжалился надо мной, заметив, как сильно отражаются на моем лице чужие сплетни, подтолкнул к столикам и провёл своей рукой где-то между лопаток, оставляя огненный след. — А Тэхён не пришёл сегодня? — робко спросила я, и Юнги остановил свою трапезу, поднимая на меня глаза. — Он заболел, — Мин поднёс к губам салфетку и небрежно бросил её на стол, — Твоя подружка забыла тебе сообщить? Я вздохнула, оглянувшись вокруг: девушки прожигали меня взглядом, потому что Мин весь день таскался со мной. Только он сидел, как ни в чём не бывало, и казалось, вовсе не замечал, что все шепчутся вокруг. Мы впервые ели с Юнги вдвоём, без Тэхёна, и, несмотря на напряжённую атмосферу между нами, оказалось, что находиться с ним наедине — вовсе не страшно, и обедает Мин, как абсолютно нормальный человек, а не вселенский бог. — Хватит дёргаться, ешь спокойно, — Юнги наконец заметил, что мне некомфортно, — Мне нужно купить воды. Я искоса следила за тем, как Мин проходит до автомата с напитками самой благородной походкой; все оборачивали на него головы, и в моей груди становилось жутко тепло. Юнги был мужчиной, на которого все обращали внимание; гордый, высокомерный, неуязвимый, он притягивал к себе взгляды, как шедевр искусства, никем не понятый и не раскрытый. Вокруг него невольно образовалась атмосфера невозмутимости, казалось, ничто не способно вывести Юнги из себя, а если и могло, то его гнев, должно быть, очень страшен. Если бы не Тэхён, возможно, мы никогда бы не встретились с Мином. Я бы знала, кто он такой, слышала слухи о нём и удивлялась им, но Юнги никогда бы не знал меня. Телефон Юнги, оставленный хозяином на столе, тихо зазвонил какой-то ненапряжённой мелодией, я потянулась за ним, но одернула руку, увидев на экране «доктор Пак»; всё-таки личные звонки Мина были не моего ума делом. — Тебе звонили, — быстро сообщаю я, как только Мин возвращается, и сразу получаю один его тот же властный взгляд. Юнги всучает мне в руки бутылку с водой, а сам деловито отходит к окну, чтобы сделать звонок. Мне нельзя думать о том, как сложились бы наши отношения, не будь Тэхёна, ведь с Юнги — как придётся, а с Тэхёном — по любви. Лишь бы всегда по любви. — Я пропущу последнюю пару, мне нужно уехать,— обозначил Мин, поправляя на себе пальто, — Я заберу тебя после занятий, только не тупи нигде, Янг Лин. Я попыталась вернуть ему бутылку, но Мин отмахнулся. — Это не мне, — Юнги оттолкнул бутылку, обхватывая её моими ладонями, — Пей побольше, а то бледная, как из подземелья. Я усмехнулась: он-то со своей белой кожей был бледнее меня в сотню раз. * После занятий я торопилась отдать свой доклад профессору, но на выходе из аудитории меня окликнула Сохён; чтобы не показаться грубой, я была вынуждена проявить внимание. — Извини за такую наглость, но... — было заметно, что ей стоит огромного труда произнести всё это, — Вы встречаетесь с Мин Юнги? — Нет, что ты, — для правдоподобности я даже выдавила из себя истеричный смех, — Мы просто соседи. — Тогда ты можешь нас познакомить? Я смотрела в просящие глаза Сохён и секунду помедлила; в другой раз я бы возмутилась, потому что сводничество совсем не в моем стиле, но это был мой шанс. Сохён во всём выигрывала у меня: она была высокой, изящной, а черты лица и вовсе, как у айдола; встретив её на улице, я бы с трудом узнала в ней студентку. Она определённо была во вкусе любого парня, а Мин Юнги всё-таки мужчина с этой планеты. Я обменялась с ней номерами, пообещав, что попробую что-нибудь устроить в ближайшее время. Сохён стала идеальным кандидатом, чтобы устранить Мина. Договорившись с Сохён, я пулей помчалась в кабинет к профессору и влетела буквально за несколько минут до окончания заявленного срока. — Янг Лин, — мужчина уверенно улыбнулся моему появлению и поднялся из-за стола, чтобы принять доклад, — Вы как раз вовремя. Профессор Дже был самым популярным среди студенток, а всё потому что появился в университете совсем недавно, и самое страшное — он действительно был молод. Кто-то говорил, что ему уже за тридцать, но в своём дорогом костюме он выглядел почти нашим ровесником, разве что, слишком состоятельным. Другая непростительная вещь для профессора — это его обаяние и то, как он сияет глазами. Впрочем, неудивительно, что вокруг его кабинета ходит столько слухов. — Как прошли каникулы? — он чересчур по-юношески заглянул в глаза и улыбнулся, я даже ненароком прикусила губу, чтобы не пискнуть. — Неплохо, спасибо, — ага, неплохо, как же. — Знаешь, Янг Лин, — он небрежно кинул папку с докладами на стол и снова развернулся, сверкая глазами, — Я давно хотел обсудить с тобой одну вещь. Я выбрала выжидательную тактику и следила за тем, как он приближается ко мне, спрятав руки в карманах. — Тебе придётся постараться, чтобы получить хороший балл, — я вздрогнула, когда почувствовала его руку на своём плече, а он всё так же улыбался, заглядывая в глаза. — Думаю, мой доклад достаточно хорош, — я буквально вытянула свою руку и решила как можно скорее покинуть его кабинет, но Дже подошёл ближе, улыбаясь шире, ещё уверенне. — Хочешь проверить? — его лицо сияло, словно прожектор; я на секунду ослепла от него и остолбенела, но как только он ладонью обхватил мою шею, я дёрнулась в сторону, как ошпаренная. — Вы с ума сошли? Я в замешательстве вылетела из кабинета профессора и нервно обмахивала себя ладонью, пытаясь отдышаться. Его действия, без сомнения, были непозволительными, но поднимать сейчас шумиху не пойдёт мне на пользу: мне нужен хороший балл, чтобы получить стипендию. Выходя из университета, я заметила, что Мин уже подъехал; едва успев успокоиться, я молча села в машину. Юнги почти сразу заглянул мне в лицо, чёрт знает, каким нутром почуяв неладное. — Эй, всё нормально? — Да, езжай давай, — кажется, мы поменялись ролями; Мин впервые послушался, и меня на миг охватила гордость. Я стараюсь совсем не смотреть на него, а Юнги то и дело поглядывает, будто проверяет меня; не выдержав, я отворачиваюсь всем корпусом до тех пор, пока не вспоминаю о своём плане. — Юнги! — из-за того, что я стараюсь выпалить все на одном дыхании, мой голос звучит по-идиотски бодро, Мин даже вздрогнул от неожиданности, — Давай поужинаем вместе! — С чего бы так много энтузиазма? — Юнги с подозрением смотрит на меня и хмурится, можно подумать, я так сильно мечтаю об ужине с ним, — У меня нет на это времени. Я игнорирую его слова, заранее не сильно надеясь на согласие — так или иначе, план можно будет осуществить и другим способом. — А может... — я замечаю, что машина едет чуть медленнее, и вижу, что Мин не к добру улыбается, — Ты сдаёшься, Янг? — Всё, предложение отменяется, — я выпаливаю прежде, чем он успевает договорить и самодовольно ухмыльнуться, чтобы предотвратить все его дальнейшие тупые шутки. — Куда? Я намеренно молчу и чувствую, как Мин начинает нервно дышать. — Куда ты хочешь пойти? — уверенно повторяет Юнги. — С тобой никуда, — бросаю я и получаю взорвавшийся ураган в лицо. — Блять, ты издеваешься? — вырывается у Юнги, он резко бьёт ладонью по рулю и едва не проезжает на красный свет; из-за резкого торможения ремень безопасности впечатывает меня в сиденье, я размеренно дышу и смотрю на потемневшие глаза Мина, — Я пришлю тебе адрес, и только попробуй не заявиться вовремя. * Мы с Сохён пришли в кафе заранее, я даже постаралась для этого несчастного Мин Юнги и придумала историю, как я случайно встретилась с Сохён на улице и, по доброте своей, предложила ей поужинать с нами. — Не волнуйся, он не так страшен, как кажется, — шепчу Сохён, как только вижу машину Юнги, паркующегося у входа в кафе; я не уверена, что говорю ей правду, как и не уверена, что знаю хоть что-нибудь о Юнги. Мин выглядел ещё лучше чем обычно; хотя он часто приходит в университет в рубашке, я впервые видела его в пиджаке и прогоняла мысли о том, что он нарядился для меня. Мин Юнги был чертовски, преступно красив. — Ты уже здесь? — он удивлённо окинул меня взглядом и сразу обратил внимание на Сохён; Мин уже видел её сегодня, но я сомневаюсь, что он старался её запомнить. — Познакомься, это Сохён, — я собрала всю свою вежливость в кулак, чтобы представить их друг другу, — Она теперь учится с нами в группе. — Очень приятно, — Сохён расплылась в улыбке, я злорадно хихикала внутри, думая о том, как скоро Юнги будет сражён. Юнги поклонился, чуть приподнимая уголки губ, Сохён сразу приняла это за улыбку и растаяла: я ненавидела, когда он так делает, потому что в глазах начинало щипать. — Извините, я слегка удивлён. От наигранной вежливости Мина я нервно икнула, он незаметно усмехнулся и сел за стол. Пока Сохён изучала меню, Юнги сканировал меня глазами, а я елозила на стуле, к счастью, на мой телефон пришло сообщение, и натянутое молчание было прервано моим рингтоном. — Мне нужно выйти на минутку, — я вскочила почти сразу, увидев имя отправителя, и вылетела на улицу, на ходу накидывая пальто. Тэхён просил позвонить ему. Тэхён дал знак. Дрожащими пальцами я набираю его номер и непроизвольно выдыхаю его имя в пустоту, как молитву, а когда слышу нежный, глубокий голос на другом конце трубки, готова повалиться на асфальт от прилива счастья. — Я хочу увидеть тебя, как можно скорее, — Тэхён говорит тихо, будто нас могут услышать со стороны, почти шепчет, — Я пришлю адрес, ты сможешь приехать? Я повторяю своё уверенное согласие несколько раз, пока Тэхён не кладёт трубку, и еле сдерживаюсь, чтобы не закричать на всю улицу. Я медлю всего секунду, посмотрев на Юнги сквозь витрину ресторана, и останавливаю такси, чтобы отправиться туда, где хочу сейчас быть. * Видеть яркие, почти сумасшедшие глаза Тэхёна стало моим болевым ударом. Я приезжаю к автосалону, чтобы с ними встретиться, как на фронт, как на верную смерть — добровольно, по собственному желанию — тоже глупо стремлюсь к той самой высоте, где только я и счастье. Тэхён, будто расстегнутый поперёк весны, среди холода и мелкого снегопада вот-вот растает перед глазами, я не замечаю, как ускоряю шаг почти до бега и влетаю в его объятия, чтобы успеть удержать. — Ты же болеешь, — я пытаюсь скорее запахнуть его куртку, но Тэхён смеётся, хватая за руки, и обнимает до хруста костей. — Подожди совсем чуть-чуть, — выдыхает Тэхён, сжимая в объятиях сильнее, — Я так давно не держал тебя в руках. Я утыкаюсь в его плечо и не верю, что он может находиться так близко, а когда чувствую, как его губы накрывают мои, совсем, абсолютно ничего не вижу, будто звёзды взорвались, рассыпались у меня перед глазами и падают, исполняя мои желания. Руки Тэхёна, поцелуи Тэхёна — и я хочу падать на землю самой яркой звёздой. — Зачем мы здесь? — тихо спрашиваю я, указывая на автосалон, и губы Тэхёна распадаются в широкой улыбке, — Хочешь угнать автомобиль? — Однажды мне будет нужно тебя украсть, а машины нет, — шутит Тэхён и мягко хватает за руку, волоча за собой. Мы входим в салон, полный ярких автомобилей, и я оглядываюсь вокруг, убеждаясь, что Тэхён наконец-то осмелился купить себе один. — Ну и лампочка же ты, — улыбаюсь я, замечая, как озаряется лицо Тэхёна, и крепче впиваюсь в его руку; мне кажется, нет большего удовольствия, чем чувствовать тэхёновское тепло. — Я так долго мечтал о машине, и родители вызвались меня поддержать, — объяснял Тэхён и, дойдя до середины зала, остановился, — Выбирай любую, какую захочешь. — Но это же твоя машина, а я совсем ничего не понимаю, — я смутилась из-за его предложения, и Тэхён заулыбался шире. — Мне нужно, чтобы что-нибудь было связано с тобой, — он игриво заглянул в лицо и подтолкнул в сторону автомобилей, — Чтобы я не сошёл с ума оттого, как скучаю. Мы заглянули почти в каждую машину, пока не дошли до последней и забрались в неё, чтобы осмотреться внутри. Я заметила, что Тэхёну приглянулась именно эта модель, поэтому решила, что наш выбор должен остановиться на ней. — Давай отправимся к Японскому морю, — нежный шёпот Тэхёна разрезал моё тихое дыхание на дне нашей тишины; его лицо оказалось во мраке, но я всё равно ясно видела его. И когда закрывала глаза, продолжала видеть. — Как только всё закончится, давай уедем очень далеко, — продолжал шептать Тэхён, я на удачу искала в темноте его пальцы, но он сам находил мою ладонь и накрывал своей, кладя на руль, — Лин-а. Я почти забыла, как он произносит моё имя. — Хочешь поехать со мной? Я к нему прорываюсь, как к небу, прыгаю, прыгаю, бьюсь в потолок, но неба не видно. И дороги к нему. Ни одной чёртовой звёздочки его млечного пути. — Если позовёшь, поеду, — отвечаю так же тихо и чувствую, как Тэхён тянется губами, но попадает в шею, потому что не видит лица; а я ведь вижу, Тэхён, всегда вижу. — Оформите, пожалуйста, — командует Тэхён, как только мы выходим из машины, и следует за консультантом, я отпускаю его руку, чтобы не мешать, но он останавливает, — Эй, ты куда? — Наверное, мне лучше подождать снаружи. — У нас нет на это времени, Лин-а, — Тэхён тянется рукой и обнимает со спины, толкая вперёд, — Иди ко мне. Я ловлю косые взгляды консультантов и послушно держусь за Тэхёна; мне кажется, моя любовь к нему абсолютно бесплатна, не стоит ничего — ни фунта, ни франка, только им живёт и от отчаянья больше дышит. — Я знаю, куда нам надо пойти, но мне нужна твоя рука, — когда Тэхён завершает дела с новым автомобилем, мы медленно прогуливаемся в сторону моего дома, — Это правила игры, помнишь? Я притворяюсь, будто вовсе не хочу держаться за его руку, но Тэхён вытягивает мою ладонь из кармана и тащит в свой, прячет, хитро улыбаясь глазами. Я всё понимаю, когда мы подходим к той самой кофейне, где впервые встретились; Тэхён довольно сияет и ловко ведёт за собой внутрь, заказывает кофе — он сегодня всё делает сам. — Такой же вкус, как тогда, — кажется, он совсем не устаёт улыбаться, я хочу зацеловывать его молочные щёки, пока он смеётся, как подросток, — Даже лучше, честное слово. — Знаешь, мне кажется, Юнги скоро остановится, — я неожиданно начинают говорить о Мине, и Тэхён замыкается на мгновение. — Лин-а, — я скучаю, Тэхён, даже стоя рядом с тобой, скучаю, — Я ведь даже никогда не спрашивал твоего выбора. Тэхён останавливается по дороге домой и смотрит в глаза, выдыхая клубы пара, и я понимаю, как ненавижу эти остановки, когда вижу в нём отчаяние. — Ты хочешь быть со мной? — мне не нравится, что его голос такой неуверенный, мне не нравятся эти глупые, бесполезные вопросы и то, как слабо он держит руку, — Вот так: странно, редко, в темноте, — его глаза совсем стеклянные, Тэхён перебирает мои пальцы и продолжает, — Ты правда хочешь? — Ты дурак что-ли? — непроизвольно вырывается у меня; я почти плачу, чувствуя себя оскорбленной неуверенностью Тэхёна, — Ходишь тут на морозе, совсем заболел, похоже. — Спасибо, — Тэхён будто выдыхает стотонный груз и заключает в свои руки, но мне не нравилось это спасибо: словно Тэхён любит уже много тысяч лет, а я всё равно боюсь, что разлюбит. Оно должно было мне понравиться. Мне не нравилось это дурацкое спасибо. * Мы привыкли так расставаться с Тэхёном, будто прощаемся навсегда. Вернувшись домой, я была ошарашена, когда увидела, что Мин сидит у моей двери прямо на лестничной площадке. — Ты чего здесь сидишь? — увидев меня, он поднялся и уперся спиной в дверь, я старалась быть приветливее, чем обычно, — Как прошла встреча? — Дверь открывай, — Юнги тяжело вздохнул, я послушалась его указанию, и он последовал за мной вглубь квартиры. Как только закрылась дверь, Мин выпрямился и стал надвигаться на меня; я испуганно пятилась назад, движимая его потемневшими в безумстве глазами. — Ты что, блять, творишь? — его голос был страшно твёрдым и тяжёлым, и в этой тяжести заключался весь ужас его интонации, — Решила впарить меня новой подружке? Я отрицательно мотала головой и отходила к окну, пока не уперлась спиной в подоконник, Юнги спрятал руки в карманах, продолжая на меня надвигаться; чёлка слишком зловеще падала ему на глаза. — Вздумала управлять мной, раз узнала о чувствах? Мин встал прямо напротив меня, наклоняя голову, и прижал коленом мою ногу, я неловко дёрнулась, но Юнги перегородил все пути к побегу, оперевшись руками в подоконник. Я не хотела гореть от рук Юнги и мысленно поджигала себя спичкой, чтобы успеть истлеть заранее. — О чём ты вообще, Юнги? Какие чувства? — я отчаянно избегала его взгляда и прятала глаза, упираясь руками в его грудь, чтобы освободиться из этой клетки, — Ты же спишь, с кем хочешь. Юнги усмехается, и у меня наконец получается оттолкнуть его, но ненадолго: через секунду Мин хватает запястья и силой заламывает руки, заглядывая в лицо, нагло улыбаясь. Мне больше нечего жечь. — Кажется, ты плохо поняла. Я передумал ждать, Янг Лин, — Мин прижимается щека к щеке, я изо всех сил стараюсь не дрожать, когда его губы касаются моего уха, целуя, — Тебе стоит хорошо подготовиться.