Cura te ipsum

      Фурихата зашел в просторный кабинет главного врача. Сердце предательски громко стучало, норовя вырваться из грудной клетки, а ватные ноги не слушались. Акаши пригласил его жестом, вешая телефонную трубку. Робкий молодой человек подошел ближе, стараясь не поднимать взгляд. Едва уловимый запах кедра и сандала, подгоняемый легким дуновением ветра, ударил в голову. — Привет, Фурихата, — Акаши встал с кресла и прикоснулся к порозовевшей от смущения щеке. — П-привет, — для Коки трепет перед Сейджуро, сродни трепету перед божеством, поэтому он становится в его присутствии еще более зажатым и боязливым. — А где мой приветственный поцелуй? — хищно сверкнула пара красных глаз. — Что ты такое говоришь? — возмутился Коки. — Я скучал по тебе, а ты не можешь меня поцеловать? — Могу наверное, но… — Но? Коки зажмурил глаза, чуть приподнялся и быстро поцеловал Сейджуро в щеку. — Спасибо, но я подразумевал другое, — красноволосый прижал Фурихату к себе, облизал губы его и скользнул языком внутрь, поглаживая руками дрожащую спину. — Ч-что ты… — молодой человек отстранился, судорожно хватая ртом воздух. — Что, говоришь, Коки? — заговорщически прошептал ему в ухо Акаши. — С-сей, мы на работе. — Знаю, но сдержаться сложно, — мягкие губы скользнули по мочке, выбивая сдавленный стон. — Н-не надо, прошу, — всхлипнул Фурихата. — Ладно, потом ты так просто не отделаешься. — Ты что-то хотел? — пытаясь восстановить дыхание, Коки поправлял рубашку и халат. — Да, посмотри на свой график, — он подал ему лист, — явная переработка. С завтрашнего дня у тебя нормированный график, я принял в штат еще одного лаборанта. Если ты продолжишь брать на себя сверх нормы, снизится качество и эффективность. — Понимаю, — когда Акаши говорил как начальник, ему нельзя было возразить. — Вот и молодец. Хороший мальчик, — бархатным голосом проговорил красноглазый и нежно коснулся тонкими пальцами кожи шеи. — Ч-что? — Фурихата вздрогнул и отскочил. — И еще… В ящик для предложений поступило много писем насчет корпоративов. — Корпоративы? — Да, будет корпоратив в честь дня медицинского работника. Даже не думай, что у тебя получится увильнуть. — Ладно, — он не очень то любит места скопления людей, но провести вечер с Акаши вне работы, кажется хорошей идеей. — Тогда я пойду? Время уже… — Не так быстро, мне нужен еще один поцелуй, — молодой человек скрестил руки и ожидающе посмотрел на Фурихату. Шатен сделал пару шагов, чуть приподнялся на носках, опустил подрагивающие руки на его предплечья и прикоснулся поцелуем к мягким губам, чуть размыкая их. Акаши прикусил его губу и медленно запустил руки под халат, отсчитывая ребра. Коки вздохнул, прикрыл глаза и, забывшись, прижался к нему, ощущая напрягшиеся рельефные мышцы под тонкой тканью рубашки. — Не провоцируй меня, Коки, — рыкнул Сейджуро, вжимая его в дубовый стол. Руки крепко сжали округлые бедра, а губы напористо прошлись по шее, оставив на бледной коже краснеющий след. — Ах, постой! — Фурихата всхлипнул и свел дрожащие ноги вместе. Акаши закрыл рубиновые глаза и вдохнул его сладкий запах, цепляясь за остатки самообладания. — Ты прав, но будь моя воля, мы бы на этом столе… — Ч-что ты такое говоришь! — взвизгнул шатен. — Ладно, надо работать, — молодой человек нехотя выпустил его из объятий, довольно разглядывая покрасневшее лицо и блестящие глаза.       Фурихата весь взъерошенный выскочил из кабинета, пробежал мимо удивленного секретаря, остановился, ровно выдохнул и пошел обычным шагом. Молодой человек до сих пор ощущал на своей одежде и коже запах парфюма Акаши, от чего непослушные ноги не переставали дрожать. Из-за угла вышел Такао, который по пути поправлял волосы, собранные в нелепый хвост, странной резинкой-лягушкой. Он посмотрел на Коки и, улыбнувшись, помахал. — Привет, Фурихата! — Казунари подошел чуть ближе и остановился. — Здравствуй, — Коки присмотрелся к его волосам. — Мило, правда? — Наверное. — Ты от Акаши? — Д-да, просто он вызвал меня… — Ладно тебе, — засмеялся брюнет, — можешь мне не объяснять. Только спрячь вот это, — он резко подтянул ворот его рубашки повыше. Коки вспомнил про поцелуй и прижал руку к шее, залившись краской. — П-простите. — Да ладно тебе, милашка-чан, я все понимаю, — по-доброму ухмыльнулся Такао. — Пойду, узнаю что ему от меня надо было. До встречи!       Такао с грохотом закрыл тяжелую дверь и посмотрел на Акаши, без энтузиазма подписывающего документы. Главный врач указал жестом на стул рядом с массивным столом, приглашая гостя присесть. Брюнет легкой поступью подошел и опустился на него, без интереса посмотрев на Сейджуро. — Только не говорите мне, Акаши-сан, что Вы насчет трудового договора… — Хватит напускного кейго, Такао. — Ладно-ладно, ну так что ты хотел? — Казунари подпер лицо рукой. — Узнать как твои успехи, все ли устраивает, как проходят изменения в отделении интенсивной терапии. Насчет контракта я тоже хотел поговорить. — Все нормально, как и везде, — почему-то перед Акаши Такао снимал свою маску, поэтому говорил он абсолютно незаинтересованно и даже скучающе. — Мы с тобой договорились, что я пробуду здесь год, пока ничего такого не произошло, чтобы я захотел остаться. — Разве тебе не нравится наша клиника? Или может проблема в другом? — Есть ли разница? Меня могут принять в любое место, которым я заинтересуюсь. Ты описал мне состояние Мидоримы так, что я думал он при смерти, не меньше, а на деле все не так плохо. — С твоим появлением и правда все стало как раньше, но до этого он… — Какое мне дело? — раздраженно зашипел брюнет. — Раз согласился, значит тебе есть дело. — Мда… — Такао болезненно усмехнулся. — Такао, я тебя звал в клинику не для этого. Ты, в первую очередь, хороший специалист. Не знаю что именно произошло у вас с Мидоримой, но не зацикливайся на этом, просто работай. Надеюсь ты останешься здесь на постоянной основе. И да, милая вещица, — он указал паркером на резинку-лягушку на голове Казунари. — Ага, — молодой человек снова натянул обычную улыбку и задорно мотнул головой, — Кэзу-чан подарил.

***

— Что такое, Казу, решил навестить папочку? — растянулся в улыбке Макото, закрывая холодильную камеру и выбрасывая перчатки. — Заткнись, — Такао сморщился от едкого запаха и прислонился к холодной кафельной стене, наблюдая как Ханамия моет руки. — Да ладно тебе, я тоже скучал. Видел ваши фотки, играете в счастливую семейку? Казунари пропустил мимо ушей его язвительный вопрос. — Тут так холодно, — молодой человек вздрогнул и съежился. — Я привык, да и пациенты очень понимающие ребята. — Ну и придурок же ты. Пошли есть. — Что, не будешь делать вид что мы не знакомы? — ухмыльнулся Макото. — Смысла нет, ведь ты профи в том, чтобы доставлять мне проблемы. Кстати, я выбрал себе машину, куплю на неделе. — Ты помнишь что я обещал сделать с тобой, если разобьешься? Позабочусь о том, чтобы твое тело было доставлено прямиком ко мне, — хищно облизнул губы молодой человек. — Какой же ты мудак, я нормально вожу. — Нормально? Кто в прошлом году разбил мою тачку вдребезги? — Макото чуть снисходительно посмотрел на него, обрабатывая руки антисептиком. — Я все тебе возместил, так что заткнись! И вообще, какого ты поперся сюда работать? — Тут можно повеселиться. — Хватит доставать Мидориму. — О, а я разве говорил, что речь о нем? — ухмыльнулся Ханамия. — Пошли уже! — раздраженно выцедил Такао. — И правда весело.       В холле первого этажа было шумно и людно, как всегда. Такао и Ханамия молча шли в сторону кафетерия, безучастно рассматривая пациентов идущих в приемное отделение. В поле зрения Казунари сверкнула зеленая макушка, тут же спешно скрывшаяся за углом. — Стой, Кэзу-чан! — громко сказал молодой человек. — Кэзу-чан? — Макото посмотрел на ребенка с изумрудными глазами и расплылся в улыбке. — Какое же интересное имя. Мальчик остановился и медленно поплелся в их сторону, виновато опустив голову. — Ты почему здесь один? Сомневаюсь что тебя отпустили из детского сада, — при клинике, на первом этаже, находится детский сад для детей сотрудников. — Такао-сан… — мальчик бегло осмотрел высокого брюнета с густыми бровями и ехидной ухмылкой. — Ханамия Макото, — молодой человек наклонился и протянул руку. Ребенок дернулся, но пожал ее. — Мидорима Кэзухиро. — Так, вернемся к вопросу, — Казунари скрестил руки на груди. — Просто там… Я не могу там находиться. — Если тебя потеряют, то позвонят твоему папе, а он очень занят. Уверен, что стоит отвлекать его от работы? — Простите, я вернусь… — голос Кэзухиро дрогнул, а большие глаза еле заметно блеснули. — Пойдешь с нами в кафетерий? Потом отведу тебя, скажу что ты был со мной, но больше так не делай. — Угу.       Мальчик ел клубничное пирожное со взбитыми сливками, чуть болтая ногами под столом и внимательно разглядывая людей в белых халатах вокруг него. Он посмотрел на Такао-сана и Ханамию-сана, которые в полной тишине ели обед. Такао-сан выглядел раздраженным, Кэзухиро показалось что это из-за его выходки, поэтому чувствовал себя виноватым. — Еще раз простите, — еле выдавил он из себя. — Ты о чем Кэзу-чан? — удивленно посмотрел на него брюнет. — Вы злитесь, потому-что я убежал, — ложка для десерта приглушенно брякнула по стеклянной прозрачной тарелке. — Я не злюсь на тебя. У меня просто настроение плохое, как я могу злиться на такого милаху? — он протянул руку и вытер крем с щеки мальчика, от чего тот немного покраснел. — Слушай, у тебя просто какая-то суперспособность притягивать Мидорим. — Ой, заткнись и ешь уже, — буркнул Такао. — Ханамия-сан, вы знаете моего папу? — Ооо, дааа, знаю, — оскалился Макото. — Вы тоже играли вместе? — немного оживился мальчик. — Мы играли друг против друга, — более мягко ответил Ханамия. — Баскетбол… Наверное это весело, — немного задумчиво проговорил Кэзухиро. — Зависит от соперника. — А против папы и Такао-сана было весело играть? — Ахах, оочень весело, — смех Макото был даже добрым, от чего Такао удивленно на него уставился. — Заткнись заранее, Казу. — Я молчу, — растянулся в ехидной улыбке реаниматолог. Кэзухиро удивился их неформальной речи, даже папа не называет Такао-сана по имени, а они вроде друзья. Может они с Ханамией-саном очень близки? — Вы тоже врач, Ханамия-сан? — Я врач, но не лечу людей. Казунари хотел вмешаться, чтобы помягче объяснить ему, но мальчик опередил его: — Патологоанатом? — изумрудные глаза пронзительно посмотрели на него, как бы изучая. — А ты смышленый малый, — густые брови немного вздернулись от удивления. — Сколько тебе лет? — Скоро пять. — И уже знаешь кто такой патологоанатом? — Когда мне скучно, я читаю книги из папиной библиотеки, правда он не все разрешает мне брать. Казунари ошарашенно слушал его, пытаясь сообразить, как ребенок в таком возрасте может читать такие книги, да еще и понимать о чем в них идет речь. В четыре года большинство вообще читать-то не умеет. — Часто тебе так скучно? — спросил он. — Да, — мальчик справился с десертом и глотнул остывший чай. — Поэтому ты сбежал? Куда ты шел, если не секрет? — Там слишком шумно, я хотел в парк и купить Такао-сану еще одну резинку, — Кэзухиро смущенно вжался в стул. Казунари засмеялся и потрепал его мягкие волосы. — Я благодарен тебе, но не стоит тратить на меня все свои карманные деньги. И убегать больше не надо, все за тебя волнуются. — Л-ладно. — Ведешь себя как его мамочка, — прыснул Макото. — Заткнись, — острый локоть попал прямо по ребрам Ханамии. — Кэзу-чан, пошли, моя смена закончилась, может посижу с тобой немного. Ребенок резво соскочил со стула и взял его за руку, сам удивившись своей реакции. — До свидания, Ханамия-сан, — он посмотрел на задумавшегося брюнета. — До встречи. А ты, Казу, заходи почаще, я же знаю как ты скучаешь по мне. Казунари вскипел, хотел было поставить его на место, но посмотрел на Кэзу-чана и лишь вздохнул. — И правда, как мамочка. Такао, не оборачиваясь, показал ему средний палец и вышел.