***
Больно, холодно, страшно, ярко, громко… Звуки смешались в какофонию, а свет резал будто лезвием, вырывая из объятий тишины и тьмы. Мерзкий писк, прорывался будто сквозь толщу льда, смешиваясь с криками, а странный жгучий запах бил по носу. Карие глаза медленно открылись, уставившись на слепяще-белый потолок, кто-то рядом звал его по имени и сжимал плечо, но сил повернуться не было. — …ата! Фурихата! — эхом доходил знакомый голос. — Фурихата, черт тебя дери, посмотри на меня! Зрачки сфокусировались на черноволосом мужчине, который уже кричал прямо напротив его лица. «Такао-сан?» — губы разомкнулись, и только сейчас Коки почувствовал резкую боль в горле. Трубки! Куча трубок! — Не говори и не шевелись, понял меня? — Казунари был изрядно потрепан и напуган. Шатен пытался успокоиться, но страх волнами накрывал его, ослабшие пальцы пытались схватить Такао за руку, но безрезультатно — тело не слушается. Он начал дергаться, не осознавая, что вообще происходит, почему так больно и тяжело. — Тихо-тихо, все будет хорошо, — чуть дрожащими пальцами Такао провел по его щеке и крикнул медсестре, чтобы та поставила успокоительное — Отдохни немного, — лицо Казунари расплывалось, голоса становились тише, и Фурихата снова закрыл глаза. — Он очнулся! Этот засранец очнулся! Медсестры молча стояли в шоке, боясь сказать что-то не то и радуясь за коллегу. — Так, — брюнет потер влажные глаза, — вызовите Мидориму-сэнсэя и доложите главному врачу!***
Шатен через силу приоткрыл тяжелые веки. В палате было очень темно, горели только ночники. Он моргнул пару раз, пытаясь привыкнуть и сосредоточиться хоть на чем-то. Трубку из горла вытащили, но заменили другими, все тело было опутано датчиками и капельницами, будто оковами. Молодой человек с трудом приподнял кисть руки, но она тут же упала обратно на кровать. Тело, невероятно тяжелое, было словно клетка. Мысли путались, обрывались на середине, а на глазах висела мутная пелена. Коки, с тихим хрипом, приподнял голову и увидел на столе около стены несколько ваз с ликорисом. Лицо Фурихаты исказилось от боли и он упал обратно на кровать, краем глаза заметив кого-то в темном углу, но сил снова поднять голову не было. Он предполагал, нет, надеялся, что там Акаши. Безмолвный посетитель встал с кресла и пошел к нему, звонкий стук уверенных шагов разрезал тишину. Неторопливо обойдя кровать и остановившись спиной к нему, он вперился в мониторы, постукивая по корпусу изящными пальцами. Кривая сердцебиения стала резче и чаще, Коки попытался выдавить хоть звук, но тут же всхлипнул от резкой боли. — Очнулся, — холодным эхом раздался голос. Красноволосый обернулся и шагнул чуть ближе к койке. Шатен почувствовал знакомый запах парфюма и глубоко вздохнул, а его показатели стали стремится к норме. Акаши резко наклонился прямо над его лицом, сжав руками подушку по обе стороны. Пару мгновений Фурихата пытался хоть что-то понять, а когда до его сознания дошло то, что он видел напротив себя, карие глаза резко распахнулись, отражая невыносимый ужас, приборы запищали, худая рука прикоснулась к белой ткани рубашки, но тут же упала обратно, под безучастный взгляд гетерохромных глаз. Хотелось кричать, рвать, метать, но получалось только беспомощно заливать подушку беззвучными каплями слез. «С-е-й» — можно было прочитать по бледным губам. — Что такое, Коки? Тебе страшно? Почему? — уголки его губ слегка приподнялись в странной полуулыбке, и аппараты запищали еще сильнее. Акаши раздраженно выдохнул и ввел в катетер какой-то препарат. После, проснувшись, парень увидел напротив себя спящего Такао, так же, как и в прошлый раз. Фурихата просто смотрел на него опухшими глазами, пытаясь уловить умиротворенное дыхание сквозь звуки приборов. Он сомкнул веки до боли, чтобы не позволить слезам снова вырваться наружу. Казунари резко распахнул миндалевидные глаза и пристально посмотрел на пациента. Когда они встретились взглядом, Фурихата дернулся на кровати и зажмурился. — Доброе утро, — молодой человек встал со стула и вытянулся, сладко зевая. — Знаешь сколько часов сна ты у меня отобрал за все это время? Не вздумай снова выкинуть что-нибудь, — теплая ладонь мягко потрепала его по волосам. Коки посмотрел на него и слабо, практически незаметно, улыбнулся. Казунари вложил свои пальцы в его ладони и попросил сжать как можно сильнее, когда Фурихата сжал, он поднял их вверх, и руки парня упали обратно словно плети. — Пффф, да уж, армрестлингом рано заниматься, — засмеялся брюнет. — Но ничего, скоро все будет хорошо. И это пройдет, Фурихата, — Такао наклонился ближе, подоткнул подушку и приподнял немного койку. Коки еле заметно качнул головой, как бы благодаря, и губами проговорил «пить». — Пить? Ох, только один глоток… Маленький! — он взял бутылку с тумбы и поднес к его губам. Коки сглотнул воду и закашлял, почувствовав резь в горле, но даже так, ощутил облегчение. — Ты пытался говорить? Коки утвердительно качнул головой и тут же поморщился от боли. — Понял-понял, хватит. Акаши заходил? Шатен прикрыл влажные глаза и повернул голову вбок, почти беззвучно всхлипнув. — Дай ему время. Не думай о плохом, только восстанавливайся, ладно? Пожалуйста, — голос Такао дрогнул. Фурихата распахнул глаза и взглянул на измученного брюнета напротив. Он моргнул и пристально посмотрел, как бы говоря «хорошо».