Геенна Огненная

      Мечтая, чтобы Дазай как можно скорее оставил её в покое, Чуя много дней не находила себе место и всё думала, как же она так ошиблась с выбором.       Она поняла логику и мудрость Коё: не он виноват, а она виновата. Она сама позволяет ему всё, а он этим пользуется.       Оставалось надеяться, что когда-нибудь ей представится возможность всё исправить.

***

      Мори Огай. Так звали того мужчину.       Юмэно Кюсаку, так звали того второго мальчика.       Это рассказала Коё, когда они пришли туда, где заканчивался черный коридор. Там находилась комната. Просто комната. Это была обыкновенная полупустая серая комната с обыкновенной обстановкой, похожей на чайный домик.       Коё посадила Чую на пол, сев напротив, и подогнула своё роскошное малиновое кимоно. Затем — стала задавать странные вопросы о том, кем были её родители, куда они делись и не происходило ли с ней чего-нибудь необычного до того, как она нашла её.       На всё это девочка лишь ответила однозначное «нет», потому что действительно ни о чем не знала.       На это отрицание Коё только медленно и глубоко вздохнула, собираясь с дальнейшими мыслями, и, в конце концов, не выдержала и закурила. Сизый дымок поднимался с конца её тонкой изящной сигареты, которую она зажимала в такой же тонкой и изящной руке, потупив взгляд.       Они встретились тогда ещё совсем недавно, и она не знала, как подступиться к Чуе, а Чуя, в свою очередь, тоже понятия не имела, кто она такая и можно ли ей доверять.       Сказать, что Коё ей понравилась? Что она смогла заменить ей мать или старшую сестру?       Нет, конечно же нет. Это была жестокая и холодная женщина, тем не менее каждый день натягивающая на себя почтительную и даже милую улыбку, красящаяся в самые смелые и яркие тона, делая свою внешность броской и запоминающейся, каждый убогий день надевающая шикарное и несомненно дорогое кимоно, каждый день живущая со своими воспоминаниями…       — Я предполагаю, что ты потеряла память, — сказала тогда она.       «Да мне её и не надо, милая Коё», — подумала Чуя.       Она же не ребёнок в свои десять и понимает, что с ней произошло то, о чём лучше бы не помнить.       Так что ей очень повезло в жизни.       Они ещё долго проговорили о прошлом и о будущем, но одна фраза госпожи Озаки так и врезалась в память девочки:       — Ты хочешь со мной работать?       Этот её вопрос заставил Чую понять, что ей не всё равно на её мнение и она сама, в первую очередь, готова её принять.       Она медленно кивнула, и тогда Коё, всё не расставаясь со своей сигаретой, медленно продолжила вести монолог, доводя всё до того, что сообщила о гибели родителей Чуи, и сказала, что теперь та останется с ней.       Странно, но до всего этого Чуя догадалась гораздо раньше, и поэтому для девочки слова Коё не стали роковым ударом. У Чуи давно была тихая меланхолия.       Она сидела на полу, аккуратно подогнув ноги, и слушала мелодичный голос своего нового сэнсэя, стараясь полюбить её и привыкнуть.       — Ты такая печальная, — в конце концов выговорила она, не менее печально смотря на Накахару. — Под стать названию своей способности.       Она недоуменно подняла на неё глаза.       — Твоя смутная печаль теперь навсегда с тобой.       Перед тем как уйти, Чуя всё же решилась спросить, как же именно умерли родители, хотя по большей части ей было неважно: теперь у неё начнётся другая жизнь.       Почувствовав равнодушие девочки, Коё лишь грустно и виновато улыбнулась.