Вколи мне поглубже

Девушка размеренно складывала немногочисленные вещи, аккуратно укладывая на самый верх милые безделушки, которые они делали на групповых тренингах по психологии. Шею приятно холодила любимая подвеска: она так долго была без неё, думая, что вещица станет бессмысленной, когда вернется к ней. Но ощущение привычной легкой тяжести на шее было как теплое воспоминание. Снаружи её уже ждали, но она не спешила покидать это место. Не смотря на то, что её время здесь было сложно назвать чем-то хорошим, как и к любому, где ты проводишь такой долгий срок, ты привыкаешь. Она прощалась с милыми медсестрами, которые искренне радовались её выходу, обещая изредка звонить и спрашивать о её самочувствии. Напоследок кратко переговорила с врачом, которая своим привычным жестом поправляла очки и смотрела на девушку с некой гордостью. И все до одного желали ей никогда сюда не возвращаться. — С возвращением в нормальный мир, — Чонгук стоял с распростёртыми объятьями, опираясь о двери незнакомой машины. Волосы его были длиннее, чем когда-либо, и сам парень повзрослел очень сильно, не смотря на то, что не прошло и года. — Ты успел ограбить банк, пока я прохлаждалась? – она тонула в объятьях брата, убеждаясь в этот момент насколько сильно она скучала. Даже по их ссорам, которые очень часто плачевно заканчивались. Человек на водительском сидении выглядел знакомо, и лишь открыв двери и ощутив жар салона, она смогла рассмотреть его лицо. — С возращением, — Намджун в строгом классическом костюме выглядел старше, его черты лица изменились, стали острее, в глазах не было тех странно-отпугивающих огоньков, из-за которых Сона всегда с подозрением смотрела на него. — По какому поводу такой вид, только не говори, что вырядился так только из-за меня? Парни загадочно улыбались, бросая друг на друга взгляды, расшифровка которых известна им одним. — Я прямиком из зала суда, — он выезжал за территорию центра, и девушка мельком бросила взгляд на полюбившуюся одинокую лавочку, которая уже через пару месяцев станет приютом для людей. Для всех, кроме нее. — Поздравь меня, теперь я официально старший брат. Она искренне радовалась новости, надеясь, что родители Намджуна хорошо позаботятся о Хосоке. Рассматривала улицы, укрытые мелким снегом, понимая, что ничего не изменилось за это время. Воспоминания о последнем сеансе с врачом всплывали в её памяти. — Ты должна понимать, Сона, — женщина допустила некую вольность, пересаживаясь ближе к девушке, на мягкий диван с рождественским покрывалом. — Мир, который, как тебе кажется, не стоит на месте, не является таким в действительности. Мир – это прежде всего люди, и именно они меняют его. Когда ты выйдешь, ты можешь столкнуться с некоторого рода разочарованием. Здания будут стоять без изменений, твоя любимая кофейня будет так же, как и прежде обслуживать посетителей. Меняешься ты, и через твоё новое восприятие меняется окружающая среда. Она была согласна с этим, проезжая мимо небольших палаток с едой, которые ей так нравилось посещать раньше. Всё те же продавцы, улыбчивые мужчины, заманивающие к себе посетителей, но теперь она видела их иначе. Она смотрела на них, как на людей, делающих свою работу, а не как на тех, кто искренне рад её видеть. — Ты в норме? — Чонгук, наблюдающий за девушкой всю дорогу, не мог не замечать изменений в ней. У прежней Соны не закрывался бы рот, она болтала бы о всякой ерунде, крутясь на месте. — Мг, — девушка кивает, обращая внимание на брата. — Просто хочу поскорее всех увидеть. Она действительно ощущала себя желанной. Войдя в привычные стены, она словно сделала выдох впервые за много месяцев. Самый настоящий, а не те жалкие полувздохи, которыми приходилось перебиваться столько времени. Она, как того и хотела, разговаривала с Техёном до самого утра, слушая его бесконечные рассказы об учёбе, в которой ничего не понимала. — Я должен ехать с Сеул через месяц, — они разговаривают тихо, стараясь не разбудить остальных парней. — Не смотря на то, что я уверен в том, что поступил, мне по-прежнему страшно. Постоянно кажется, что что-то пойдёт не так, что это всё мне снится. — И в какой же области Ким Техён будет специалистом? — Психология, — Техён крутит в руках остывшую чашку крепкого кофе, отхлебывая оттуда скорее по инерции. — Буду помогать таким же покалеченным жизнью людям, раз себе я помочь не смог. Сона и не надеялась, что он придёт в себя. Он тщательно скрывал это, но из редких разговоров с Чонгуком она узнавала, что Техён по-прежнему просыпается от кошмаров. Сейчас ему казалось, что произошедшее больше похоже на сон, безумно страшный, который преследует его уже несколько лет. Он забыл о боли, стыде, разочаровании от окружающих, которые он испытывал тогда, лишь легкая грусть и тяжелые мысли заполняли его, когда он вспоминал о том дне. Но это лучшее, на что он мог надеяться. Эти чувства останутся с ним на всю жизнь. — Как так получилось, что мы все оказались вместе? — она рассуждала скорее для себя, вспоминая дни, когда люди, которых она видела в этой квартире, были сплошными незнакомцами. — И как дела обстоят с Намджуном? — Они с Чонгуком поладили, — сейчас это можно было вспоминать со смехом, но дни, когда Чонгук прятал нож под подушку в спальне, периодически угрожая им парню, были не самым лучшим временем. — Я думаю, Чимин помог им стать ближе. Чувства Намджуна к Техёну, за которые он держался так долго, в результате сошли на нет. Сокджин, высказывая свою точку зрения, считал, что они изначально были ошибочны. Им двоим нужен был кто-то рядом, они хотели выместить боль, которую чувствовали и поэтому она их объединила. Намджун перестал ранить себя, по-любому поводу сперва хватаясь за лезвие, а уже после начиная думать, избавился от ложных чувств и, наконец, обрёл брата, о котором так давно мечтал. И это чувство спасло их обоих. — Я точно не должен рассказывать тебе об этом, — Техён наклонился ближе, переходя на полушёпот. — Но я так сильно скучал, что не могу скрывать от тебя ничего. Они прошли этот этап, справились с этим. Но вены Хосока до сих пор хранят уродливые шрамы, которые будут ему вечным напоминанием. — Он хотел сделать это с собой, когда ты оказалась в центре. Постоянно плакал, виня себя во всем. Юнги ведь тогда похоронил мать, они уехали вместе, а вернувшись, застали тебя в ужасном состоянии. Он думал, что это всё из-за них, если бы они сказали тебе, все было бы по-другому. Сона понимала, что перекладывания чужой вины на себя не только её проблема. — Это ведь не так, — девушка наблюдала за медленно падающим за окном снегом, думая о том, что зима, как и в прошлый раз, затянулась. — Я бы снюхала этот припрятанный пакетик рано или поздно. В этом нет ничьей вины, кроме моей. В марте Техён полностью погрузился в предстоящий отъезд, занятый ежедневными делами он был необщителен и раздражён. Чонгук был единственным, кто мог с ним справиться, на кого тот не злился, если парень мешал ему собираться или отвлекал на пустые разговоры. Для Соны он стал живым напоминанием того, что скоро всё полностью поменяется. Ещё через неделю они рассматривали свеженапечатанные визы в паспортах Юнги и Хосока, от которой до сих пахло краской. — Уедем в конце лета, — Юнги обнимал воодушевлённого парня, который искренне радовался отъезду, хоть и не скорому. — Возможно, навсегда. Сона в тот день долго обнимала Хосока, чувствуя, как тонкая ткань её блузки впитывает его слезы. Гладила грубые белёсые шрамы, жалея парня. Они решили устроить некоторое подобие праздника дома, чтобы отметить скорый отъезд Чонгука и Техёна. Не было привычной, некоторое время назад гнетущей тишины, когда квартира полнилась огромным количеством людей. Здесь и сейчас находились люди, не потому, что им некуда пойти. Они были здесь, потому что хотели остаться в этом месте навсегда. — Что это между Намджуном и Сокджином? — Сона лукаво поглядывала в сторону двух парней, потягивая безалкогольное пиво. — Давно это у них? Техён обернулся, уже заранее зная, что увидит. Со стороны это могло выглядеть, как простое общение двух приятелей, если бы они так хорошо не знали этих двоих. Слегка захмелевший Сокджин улыбался почти на каждое слово Намджуна, и стоило тому замолчать, как они начинали смотреть друг на друга пожирающими взглядами. — Несколько месяцев они ходят вокруг да около, — Техён рядом выкуривал третью сигарету за вечер, не смотря на то, что утверждал, что сейчас просто балуется и речи о зависимости идти не может. — Намджун собирается вместе с парнями в Америку. Возможно, это их останавливает. Эта новость для Соны стала неожиданной. Они все и вправду решили оставить её в полном одиночестве. — Он не хочет расставаться с Хосоком, — объясняет Техён, видя, как настроение девушки ухудшается после его слов. — Они очень сблизились за это время. После таких разговоров девушке казалось, что она пропустила всю их жизнь. Расставаться с братом было тяжелее, чем она думала. На протяжении всей жизни она была вместе с этим человеком, он заменил ей родителей, был рядом, когда она нуждалась в поддержке. Если бы в её жизни не появились другие, значимые люди, она уверена – пока Чонгук оставался рядом, всё было бы в порядке. — Обещай звонить каждый день, — одежда их сменилась на более лёгкую, и по растаявшему снегу и первым теплым дням можно было определить начало весны. — Мы не в другую страну летим, Сона. — Мы с тобой расстаёмся впервые за всю жизнь, — она поправляла лямки рюкзака на его плечах, изредка бросая взгляд на начинавшего волноваться Техёна. — Я ведь буду так сильно скучать. — Обещаю звонить так часто, как только смогу. Мы вернёмся летом, не успеешь оглянуться, как пройдет время. В последний раз она слышала эти слова, когда стоя в объятьях Техёна парни провожали её в реабилитационный центр. И она боялась. Боялась того, что время будет тянуться также отвратительно долго, растягиваясь тягучей субстанцией. Что когда они вернутся, она не узнает их. Но, потом она понимала, что всё останется на своих местах. Она будет меняться вместе с ними.