ОДНА КРАЙНОСТЬ ДЛЯ ДВУХ СУЩНОСТЕЙ
Тот, кто однажды видел смерть, меняется на всю жизнь. Тот, кто всю жизнь любил, может в одночасье возненавидеть. Куда сложнее полюбить, если с первого мгновения знал лишь ненависть. Тот, кто однажды кого-то потерял, ценит оставшихся сильней, боясь снова испытать эту боль. Оберегая, он перестает доверять, видит в белом чёрное и однажды сходит с ума. Мы верим бесам, а когда к нам приходят ангелы, мы прогоняем их. Они протягивают нам руку, а мы делаем шаг назад и падаем в пропасть. Тогда ангелы подхватывают нас и, укрыв крылом от стрел, несут к небесам. И от чего-то мы начинаем ненавидеть себя и прятать глаза…Часть первая
"Глаза могут обмануть". Простая истина всегда оказывается забытой в самый нужный момент. И правда растворяется в вечности. 2016 год. Август. Лос-Анджелес. Томас, вальяжно раскинув ноги, сидел на рабочем месте. В неосвещенной студии звукозаписи единственным источником света был открытый ноутбук, стоящий на столе перед молодым человеком. На лице Тома играли тени от мелькающих на экране картинок, а на губах застыла ухмылка. Он скрестил руки на груди. - Кошмар! Это носить никто не станет! - произнес Том, всматриваясь в экран. - Ты ничего не понимаешь в моде. Да, Том, перестань ржать! Это модно, и это будут носить. Хотя бы потому что создал это - я! - ответил человек, появившийся на экране вместо странной вещицы. - Вот именно, потому что ТЫ создал! Воцарилась тишина. Томас отвернулся от ноутбука, закусил губу, сдерживая в себе желание произнести какую-нибудь колкость. - Не будем об этом, ладно? Лучше расскажи, как продвигаются дела с альбомом, - не выдержал молчания его собеседник. Том тяжело выдохнул, потер переносицу. - Ты устал, Томми? Это выматывает тебя, да? - человек на экране чуть приблизился к камере, и стали видны черты его лица. Он был похож на самого Тома: тот же разрез слегка раскосых карих глаз, те же густые и ухоженные брови, губы, та же улыбка. Красивое лицо, быть может чуть более утончённое, чем у Томаса. А еще волосы – высветленные, слегка вьющиеся пряди создавали впечатление легкого беспорядка на голове их обладателя. В то время как у Тома темные волосы до плеч сейчас были перетянуты тонкой резинкой. - Мне в кайф, - он помотал головой. - Кроме того, это что-то удивительное, Билл. Ты молодец, и ребята постарались на славу. Тебе понравится то, что получается. - Круууто! - Билл расплылся в улыбке. - На сведение уйдет еще пара недель. Кстати. Мама звонила, - резко сменил тему Том, как будто внезапно вспомнил нечто важное. - Спрашивала, не хотим ли мы сделать ей подарок и приехать на первое. - И что ты ответил? - Что я точно не смогу, не в этот раз. Альбом, подготовка к туру и так далее. Билл, а вот ты бы мог вырваться на пару дней. Она будет рада. - Мммм... я подумаю, ладно? Может быть, - закивал Билл. – Ну, давай завязывать. Мне еще эскизы везти. - А я тебе говорю, это носить не станут! - засмеялся Томас, и Билли не смог сдержать ответный смешок. - Иди к черту, - махнул Билл. - К кому? - снова ухмылка на красивых губах. - Спать, говорю, иди! Том продолжал задумчиво смотреть в экран, где теперь вместо изображения брата горела приветственная страница скайпа. Что-то неприятно кольнуло в груди. Он скучал по Биллу, тяжело было надолго расставаться с ним. Но еще тяжелее - находиться рядом. И ощущение это взрослело вместе с ними. Старания как можно больше времени проводить врозь приводили лишь к участившимся звонкам и жгучему чувству одиночества. Билл - его брат близнец, часть его самого, а разве можно разбивать единое целое? Милан. Билл выключил свой ноутбук, и, чтобы не погрузиться в мысли, быстро начал собирать со стола вещи и рисунки. Он слегка вздрогнул от звука открывающейся двери. Прежде чем обернуться и посмотреть на гостя, Билл почувствовал тошнотворно сладкий запах унисекс парфюма, проникшего в комнату раньше своего обладателя. Не узнать его было невозможно. Билл обернулся. Мужчина лет тридцати, элегантно одетый и с зализанными волосами медленно вошел в комнату. Его движения были плавными, он напоминал самодовольную кошку. Весь его вид говорил о том, что жизнь у этого самца удалась, и что он всегда получает то, чего желает. Вошедший любовно оглядел Билла с ног до головы, и, расплывшись в улыбке, задержал взгляд на губах. - Мог бы постучать, - Билли скрестил руки на груди и присел на стол, всем своим видом показывая, что не настроен на общение. - Мог бы вообще не пользоваться дверями, - мужчина с сильным акцентом подошел к Биллу вплотную. - Я напугал тебя, милый? Прости. - Он прижался телом к сидевшему на столе молодому человеку и слегка коснулся губами его щеки. - Кто посмел тебя расстроить? Мужчина разглядывал лицо Билла. Он пытался заглянуть ему в глаза, но тот прикрыл их, опустив голову, не желая впускать постороннего в свои переживания. - Стефан, я рад тебя видеть, но мне нужно уходить, - Билл попытался встать, но тут же был сильнее прижат к столу. - Не надо со мной так, - прошептал мужчина. - Дай мне час, и ты забудешь не только о своем брате, - он осторожно опустил экран ноутбука, - но и о том, кто ты сам и как тебя зовут. Стефан положил одну руку на шею Билла, а второй довольно ощутимо прошелся по бедрам. Билл выдохнул, почувствовав зарождающееся желание от близости этого человека. Он выгнул спину, теснее прижимаясь к мужчине. - Я серьезно, мне в студии нужно быть через полчаса, - тихо произнес Билл, теперь уже от наслаждения прикрывая глаза. Он запрокинул голову, и Стефан не заставил себя долго ждать: он впился губами в нежную кожу шеи, вырывая из парня приглушенный стон. - Я сам доставлю тебя, куда потребуется. Вовремя, - пробормотал Стефан, не отрываясь от так соблазнительно пахнувшей кожи. Билл знал, что последует за этим поцелуем, каждое движение этого человека было выучено им наизусть. Он любил само существование их близости, любил чувство собственной необходимости. И знал, что затащи он завтра в кровать любую девушку или не девушку, Стефан не посмеет ничего возразить. Хотя в этом и не было необходимости, знание данного факта здорово поддерживало самооценку. А еще он знал, что через несколько дней вернется к брату. Он принял это решение, еще когда разговаривал с Томом несколько минут назад, но только сейчас смог признаться в этом самому себе. Лос-Анджелес. Стоило Томасу открыть дверь, как ему навстречу уже летел его любимец, курцхаар по кличке Кеппер. - Привет, малыш! - Том опустился на колени, подставив лицо счастливому питомцу, одновременно теребя его за ухом. - Скучал, приятель? Я тоже! Томас поднялся, все еще лаская собаку, крутившуюся под ногами, подошел к стеклянному журнальному столику и взял с него листок белой бумаги: "Пацанов выгулял. Хотя, скорее это они меня выгуливали. Ну и нрав у них, все не привыкну. Кормить не стал, ты ведь обещал сегодня вернуться пораньше. Хью" - Так вы голодные, ребята? И молчите... - Том пристально посмотрел на диван, на котором посапывал внушительного размера для своей породы английский бульдог. Тот лениво приподнял голову. - Иди сюда, Пумба, не будь занудой. Пумба, сердито и смешно хрюкнув, гордо поднялся и не без труда спрыгнул с дивана. Том, еле сдерживая улыбку, принял серьезный и обходительный вид, подобающий слуге, а затем жестом пригласил бульдога к его миске. Кеппер, виляя хвостом, терпеливо ждал. Том достал пакеты с кормом и насыпал каждому свой, а потом устало опустился на пол, облокотившись о стену. - Я бы тоже чего-нибудь пожевал, - произнес он, на что ответом был лишь дружный хруст. - Может, стоит попросить Хью, чтобы он еще и готовил? Хотя... Хреновый из него кулинар, это мы проходили. - Том улыбнулся Кепперу, который искренне хотел показать хозяину, что он его слышит и понимает, но никак не может оторваться от миски. - С Биллом разговаривал, - настала очередь Пумбы дать понять, что для него это важно. - Он тоже скучает. Я это вижу, не говорит же ничего засранец. И я молчу... Но ему тоже не по себе одному. Разумеется, он не бывает в одиночестве. Трахает там, небось, итальянских девочек, а то может и мальчиками балуется… Но разве это сравнится с тем, что творится у него внутри? И как мы допустили такое?... Оказались по разные стороны, врозь. – Кеппер, предварительно полакав воду, торопливо опустился рядом с Томом. Тот в знак благодарности опустил руку ему на голову. - О, а видели бы вы его шедевры! Боги, там одни дырки и махрушки. Надеюсь, он на себя это пялить не станет, иначе я не выйду с ним на одну сцену, - Томас закусил губу, сдерживая улыбку. - Придурок!... Хотя, кого я обманываю? Вырядись он хоть телепузиком, я пойду за ни... ммм... - Том закрыл лицо руками. Он сидел так несколько минут. Под мерное сопение двух собак. А когда убрал руки от лица, в глазах его была лишь усталость. - Ну и черт с ним, верно? - подмигнул Том бульдогу. Пумба неодобрительно рыкнул, настолько сурово, насколько только был способен. Том в ответ поднял ладони вверх, делая вид, что сдается. - Ладно, ладно! На самом деле, мне его не хватает. И это будет первый день рождения, который мы проведем не вместе. Двадцать седьмой день рождения. Двадцать седьмой... Том погладил засыпающего Кеппера, доверчиво прижавшегося к его бедру. Встал - аккуратно, чтобы не потревожить пса. Прошелся ладонью по мягкой шерсти Пупбы. Погасив свет, не торопясь поднялся к себе в комнату. Уже засыпая, он подумал о том, о чем думал в своей жизни не раз и не два: что было бы с ними, не стань они знамениты, не создай свою группу? Кем бы они были сейчас? Насколько обычной была бы их жизнь?***
Следующие несколько дней прошли в положенном для больших городов ритме. Томас почти все время проводил в студии за сведением новых треков. В компании с Георгом он создавал музыку, отвечал в чатах на вопросы фанатов, занимался планированием тура на будущий год. Даже успел несколько минут повозиться с малышкой Густава. Девочка на всеобщее удивление спокойно сидела на руках Томаса, маленькими пальчиками изучая его лицо и подергивая за небольшую отросшую бороду. Билли с головой ушел в создание коллекции, прерываясь на всевозможные мероприятия, приглашения на которые уже не помещались в ящик письменного стола. Повсеместные вспышки фотокамер, обворожительная улыбка, вежливые кивки, шампанское... Звонок маме с извинениями, что приедет в другой раз, и отсчет дней. Двадцать девятое, тридцатое, тридцать первое... 1 сентября 2016 года. Лос-Анджелес. Билл тихонько прикрыл входную дверь. В доме было темно и тихо, но по машине и мотоциклу в гараже было ясно, что Томас дома. Впрочем, он и так чувствовал, что брат дома, мирно спит в своей комнате. Парень услышал клацанье когтей о деревянный пол - это четыре пары лап спускались по лестнице навстречу любимому человеку. - Ээээй, вот вы где! - зашептал Билл, обнимая и целуя поскуливавшего от возбуждения Пумбу. Кеппер, державшийся на расстоянии, прижал передние лапы и мордочку к полу, энергично виляя хвостом. - Иди ко мне, дружок, я скучал, - не выпуская из объятий Пумбу, Билл протянул руку Кепперу, и пес тут же кинулся к молодому человеку. Билл тихо засмеялся от столь яркого проявления собачей любви и преданности. - Тише, не будем будить Тома, ладно? Он поднялся на второй этаж. Стараясь не шуметь, вошел в приоткрытую дверь. Том лежал на животе, убрав обе руки под подушку. Простыня едва прикрывала его поясницу, и Билл, пробежавшись взглядом по спине брата, тихонько приблизился к широкой кровати. Он осторожно потянул покрывало вверх, спасая плечи Тома от ночной прохлады. Достав из кармана маленькую коробочку, положил ее на вторую подушку. - С днем рождения, брат, - прошептал Билл. Немного понежившись под струями теплой воды, Билл постелил себе свежее белье и с наслаждением скользнул в кровать. Он дома.***
Томас зажмурился от дерзко разбудивших его лучей восходящего солнца. Не открывая глаз, он схватил вторую подушку, намереваясь закрыться ею, но услышал, как что-то упало на пол. Том, прищурив один глаз, навис над краем кровати. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что он видит. Резкое движение руки за коробочкой - и вот Том уже направился в гостиную. Перед лестницей он остановился, глубоко вдыхая аромат свежесваренного кофе. Улыбнулся и босыми ногами пошлепал вниз. - Вильгельм Йорг Каулитц-Трюмпер, двадцати семи лет от роду. Ты здесь! - Том подошел к улыбающемуся брату, поставившему кружку на стол, чтобы обнять близнеца. - Томас Йорг Каулитц-Трюмпер, в трусах и неумытый, - он похлопал Тома по спине. - Решил сделать тебе сюрприз. - "Или себе" - пронеслось у него в голове. Том отстранился от брата, показывая ему коробочку. - Еще не открыл? - приподнял бровь Билл. - Как видишь. Томас развязал ленту и открыл коробочку, в которой лежал браслет. На тонкий и очень мягкий кожаный шнурок были нанизаны маленькие деревянные бусинки. Если внимательно приглядеться, то можно было увидеть непонятные рисунки на украшении. - Красивый. Мне нравится, Билл, спасибо, - Том начал надевать его на запястье. - Нет, на левую, - остановил его брат, - Я хочу, чтобы ты всегда его носил. С днем рождения, Томми. Они смотрели друг другу в глаза. Ни один из них не умел жить без другого, и этим откровением они сейчас делились между собой. - С днем рождения, Билли. За мной подарок. Ты что-то говорил о желании сменить машину? Билл фыркнул, покачав головой. - Не хочу подарки, хочу веселье. А вечером можно в клуб. Народ вон с утра требует, - он кивнул на телефон и открытый ноутбук. - Хотя если ты весь день собираешься ходить в одних трусах, то, пожалуй, останемся дома. Да?***
Солнце заливало Лос-Анджелес, асфальт плавился, на ярком голубом небе не было ни облака. Уже в час дня на красивой белой яхте компания из шестнадцати человек поздравляла близнецов с их праздником. Друзья обнимали, дарили подарки, подкалывали братьев. Кто-то искренне, а кто-то просто потому что "Каулитцы". Кто-то из девушек лез целоваться, на что парни реагировали как можно вежливее. Улыбаясь, подставляли щеки вместо губ, и поспешно всовывали в руки дам бокалы с коктейлями. Морской воздух лишь дразнил своими попытками охладить разгоряченные от солнца и алкоголя тела молодых людей, оставляя на губах соленый привкус. Неудивительно, что чье-то предложение искупаться было тут же с энтузиазмом подхвачено. Океан манил своим спокойствием и прохладой. Один за одним ребята с визгом и смехом ныряли в воду. - Ты старший, тебе первому нырять! - засмеялся Билл, подталкивая брата к бортику. Между ними завязалась шутливая драка. Том обхватил ржущего Билла за шею. - А еще я сильный, так что первым пойдешь ты! - он толкнул его в бок, но тот, ухватившись за перила, устоял на палубе, еще сильнее заливаясь смехом. - Вместе давайте, систерс, - закричал Георг, наблюдая эту сцену из воды. - Он прав, мы же близнецы, - Билл принял серьезное выражение лица и со всей силы кинулся на Тома, опрокидывая его и себя за борт. Томас еще в полете инстинктивно набрал в легкие побольше воздуха и зажмурился. От пронзающего холода перехватило дыхание, но лишь на несколько секунд, после чего по телу расплылось приятное тепло. Резкая смена температуры отрезвила головы, и, привыкнув к ощущениям, парни прямо под водой открыли глаза. У Тома побежали неприятные мурашки по спине. Он всматривался в плывущего к нему и улыбающегося Билла. Двенадцатилетнего Билла. Брат смотрел ему прямо в глаза - его маленький младший брат. Томас снова зажмурился. Легкие уже начинали гореть от нехватки воздуха. Он почувствовал прикосновение руки к щеке, открыл глаза и наткнулся на обеспокоенный взгляд Билла. Тот обхватил Тома за талию и буквально вытолкнул на поверхность. Глубоко вдохнув, оба с минуту приходили в себя, вытирая с лица и волос воду. - Ты в порядке? Музыка, смех и крики, звучащие глухо под водой, сейчас вернули Тома к реальности. - Да, все... Все в порядке, - улыбнулся Том, внезапно вытащив руку из воды и обрызгав брата. - Ах ты! - возмутился Билл, нападая на "неприятеля". Он облокотился на плечи Тома, погружая его под воду, но как только макушка скрылась, тут же отпустил, ни на секунду не поверив ни словам, ни улыбке брата. Что-то произошло с ним там, под водой, и это не могло не вызывать беспокойства. От души набесившись и нахлебавшись соленой воды, народ потянулся на яхту. Капли еще блестели на телах, когда Билл подошел к брату, держа два изящных бокала в руках. Один он протянул Тому, задумчиво теребившему подаренный браслет. - Что это? - спросил Томас, забирая бокал и вдыхая сладкий аромат. - Не знаю, сказали "вкусно"! - пожал плечами Билл. - Ну тогда за нас! Сладкий запах напитка оказался обманчивым, однако послевкусие от горьковатого коктейля у обоих оставило приятное ощущение. - В Италии напитки лучше? - спросил Том, сморщив нос и улыбаясь. Билл хмыкнул и облизался, уловив взгляд брата, который на мгновение задержался на его губах. - В Италии многое лучше, но ничего из того, что для меня важно. - А что для тебя важно? - Том пристально посмотрел в глаза Билла. - Томми, с тобой все в порядке? - Младший сделал еще глоток, а затем положил руку на плечо брата и легонько сжал его. Том улыбнулся, накрывая его руку своей ладонью. Он глубоко вдохнул, и только после этого посмотрел на Билла, беспокойно разглядывающего его лицо. - Не бери в голову, - он помолчал немного. - Просто этот день... Он возвращает меня в прошлое, с которым я уже так давно пытаюсь смириться. Иногда мне кажется, что вот сейчас я проснусь, и все будет по-другому... Все, кроме брата, - Том увидел улыбку, которую не смог не отразить на своем лице. - Каким бы придурком он ни был. - Эй! - Билл притворно-обиженно пихнул Тома в бок. - Кроме того, подготовка альбома и тура действительно выматывают. Быть звездой тяжело, да, Билли? Билл опустил голову, но не успел ничего ответить. Том, отставив бокал, обнял его. - Ладно, прости меня, малыш, слышишь? Не буду больше говорить об этом. Билл отвернулся в сторону, скрывая внезапно покрасневшие глаза. С минуту он справлялся с подступившим к горлу комком. - Я люблю тебя, Том. - Я знаю. Я тоже люблю тебя, младший. - Ой, мальчики, это так мило, - раздался женский голосок. Близнецы разомкнули объятия. Том поспешил вернуть свой бокал, чтобы скорее сделать глоток. - Мне жаль вас прерывать, но мы скоро возвращаемся, а у нас еще есть сюрприз для вас двоих. Так что идите к нам! - Идем, Джэсс, - Билл старательно отводил от девушки глаза, чтобы та не поняла, насколько важный момент она прервала. С другой стороны, он был ей за это благодарен - не хватало еще разреветься на плече у брата. Такие моменты не раз случались в их жизни. Томас, пожалуй, единственный человек, которому он доверял свои слезы. А иногда и сам видел, как старший, сжимая зубы и отворачиваясь, глотал свою боль. Том редко позволял брату увидеть себя таким. Мужчины не плачут. А звезды тем более. Но ведь не многие знают, каково это - быть ими. Концертная эйфория быстро стирала все воспоминания о долгих часах работы, а слой косметики - следы недосыпа. Сейчас, когда они были свободны от звукозаписывающих компаний, договоров и контрактов, стало легче, и только самые близкие друзья могли в счастливых глазах близнецов увидеть грусть от таящихся в них секретов.***
Несколькими часами позже, в одном из любимых клубов близнецов, неподалеку от веселой компании светловолосая девушка нервно разглядывала толпу, ища кого-то взглядом. Ее колготки были порваны, а на коленях красовались синяки, по лицу расползлись дорожки от слез, смешанные с тушью. Она судорожно прижимала к груди маленькую сумочку. Девушка вздрогнула от неожиданного прикосновения к ее плечу, резко обернулась, натыкаясь на взгляд невысокого мужчины, одетого в черную кенгуруху. Лицо скрывала кепка, и рассмотреть его возможно было только вблизи. Он сильно сдавил плечо девушки, от чего та сморщилась и предприняла бесполезную попытку высвободиться. - Принесла? - спросил мужчина, грубо оттолкнув девушку. Она кивнула, непослушными пальцами пытаясь открыть сумочку. - Не здесь, идиотка! - он накрыл ее руку своей, а потом потянул к выходу во внутренний двор клуба.***
Огромное помещение делилось на два зала, в обоих была танцевальная зона и находящиеся в углублениях столики с кожаными диванчиками, что позволяло компаниям уединяться от беснующейся на танцполе толпы. Весь клуб был выдержан в шоколадно-бежевых тонах, и, надо заметить, пахло здесь всегда сладкими пряностями. На барных стойках периодически устраивались целые шоу. Длинноногие Go-Go показывали все, на что способны, а привыкшие к такому зрелищу бармены то и дело подыгрывали им. Здесь всегда было жарко, но отнюдь не от температурного режима, а всегда исправная аппаратура, освещение и музыка словно уносили в космос любого, кто ступал на танцпол. Взрывной хохот целой компании молодых людей в очередной раз превзошел по громкости клубную музыку. Билл, пытаясь не расплескать мартини, сотрясался от смеха: - Все, прекрати, Хью, я больше не могу ржать. - А я ей говорю, ты ниже нагнись... - не унимался молодой человек. Компания снова разразилась хохотом. - Идемте танцевать! - крикнула Джессика, стреляя глазами в старшего близнеца. - У нас вся ночь впереди, - Том приподнял бокал, отвечая на предложение девушки. - А я сейчас хочу, - Джесс подошла к Томасу и грациозно уселась ему на колени. Тут же раздались свист и улюлюканье друзей. Девушка забрала из рук молодого человека бокал и медленно сделала из него глоток. Томас обнял ее за талию и позволил Джессике запечатлеть на своих губах легкий поцелуй. - Ладно, как хочешь, но за тобой танец. Много танцев, - она еще раз чмокнула Тома и, вернув ему бокал, потянула остальных в толпу танцующих. Том смотрел на людей. В неоновом свете и под мигающим стробоскопом все казалось нереальным, как в замедленной съемке. Движения тел завораживали. Мокрая одежда прилипала к коже, от резких движений срывались капли с волос танцующих. Почти все они были с закрытыми глазами и улыбались, тяжело дыша. Кто-то вплотную прижимался к партнеру, и создавалось впечатление, что для них сейчас нет никого вокруг, они были растворены друг в друге. Это были уже не танцы, это был практически секс. Том усмехнулся своим мыслям, рассматривая следующую пару, как вдруг наткнулся на заинтересованный взгляд брата. Билл танцевал в окружении девушек - он был безупречен в своей красоте. Гладкая кожа искрилась капельками пота, еле заметные тени на веках в таком освещении делали глаза еще более выразительными, а на губах Билла играла полуулыбка. Каждая деталь его гардероба, казавшаяся нелепой по отдельности, создавала на нем законченный элегантный образ, подчеркивая его высокий рост и худобу, которая так шла этому человеку. На длинных пальцах красовались перстни, один из них, с увесистым черным камнем, явно был привезен из Милана, потому как Том раньше его не видел. Билл приподнял бровь, как бы спрашивая: "И что тебя так рассмешило?". Том быстрым взглядом провел по Биллу, с ног до головы, на что тот, закусив губу, показал брату средний палец. Томас рассмеялся и вдруг зацепился взглядом за странную пару около бара. Девушка выглядела испуганной, а человек в кепке явно угрожал ей. Билл без остатка отдавался ритму, ему было хорошо здесь и сейчас: не было забот, не было слова "должен". Телом он был в танце, но сознанием все больше погружался в сидящего неподалеку человека. На Томе были серые джинсы и черная футболка, обтягивающая его атлетические плечи. Волосы собраны в пучок, кроме одной пряди, убранной за ухо. Небольшая щетина придавала старшему более мужественный вид, нежели у самого Билла. Из них двоих по-настоящему мужчиной можно было назвать Тома, в то время как младший скорее был похож на точеную фарфоровую куклу. В них было столько различий, что ещё поразительнее было их безусловное сходство. Билл любовался братом, рассматривая каждое его движение. Улыбка на лице Тома исчезла, он смотрел в сторону, и, казалось, прислушивался к тому, что нашептывает ему собеседник, но Томас сидел один. Билли проследил за его взглядом. Он смотрел на двух людей, выбивающихся из общего контингента. Парень грубо взял девушку за руку и повел прочь. Пара скрылась, но ,обернувшись обратно, Билл обнаружил, что и Тома нет на месте.***
Внутренний двор представлял собой небольшое пространство, огражденное с трех сторон стенами домов. Здесь были лавочки, мусорные баки, баскетбольное кольцо и довольно изящный уличный фонарь. Если становилось жарко или просто хотелось покурить на воздухе, можно было выйти сюда. Несмотря на ночное время, все еще было душно; в воздухе пахло летом и мегаполисом. Том почувствовал, как мурашки пробежали по спине. Он почти перестал дышать, чтобы не делать резких движений. В нескольких метрах от него стояла та самая светловолосая девушка, она обеими руками держала пистолет, направленный на тяжело дышащего человека в кепке. Девушка заметно дрожала. - Ты заплатишь, за все заплатишь, - почти плакала она. - А тебе, я смотрю, жить надоело? - едко спросил мужчина. – Что бы ты сейчас ни сделала, тебя найдут, и, клянусь, сроком ты не отделаешься. Том осторожно подходил к паре, так, чтобы девушка не выстрелила, испугавшись неожиданного свидетеля. Он медленно поднял руки, показывая, что у него ничего нет. - Привет, - тихо произнес Том. - Мне кажется, тебе нужна помощь? - Он смотрел в ее глаза, истерично бегающие от одного человека к другому. - Я хочу помочь, только опусти оружие. - Нет! - крикнула она, и по щекам полились слезы. - Я убью его! Ненавижу! Мразь! - Сссука, - зашипел мужчина. - Я верю тебе, - Том сделал еще один осторожный шаг. - Нет, не подходи! - Девушка вздрогнула, и пистолет в ее руках опасно пошатнулся. - Что он сделал? - раздался еще один голос. У Тома буквально зашевелились волосы, потому что это был самый родной голос в его жизни. Он почувствовал, как сзади к нему приближается Билл. Страх сковал сердце: его брат находился в одном замкнутом пространстве с истеричной дамой, в руках которой было огнестрельное оружие. Страх за его жизнь усиливался осознанием того, что теперь точно вся эта сцена будет иметь трагическую развязку, если не для жизни мужчины в кепке, то для самих братьев точно. - Он изнасиловал тебя? - Билл, не надо, - не оборачиваясь, прошептал Том. - Нееееет, тут другое, - не обращая внимания на слова брата, Билл, не торопясь, обошел замершую девушку и остановился с другой стороны от пары, лицом к лицу с Томом, в глазах которого уже плескалась боль. - Он тебя на наркоту подсадил, верно? Девушка испуганно посмотрела на Билла. - Она сама просила, - рыкнул мужчина. - Заткнись, иначе я выстрелю! - Послушай, Лора… Тебя ведь так зовут? - Том попытался снова отвлечь девушку на себя. - Ты хочешь, чтобы он страдал, но выстрелив, ты покончишь с его страданиями окончательно. Есть другой способ... - Он тебе жизнь поломал. Посмотри на себя, кем ты стала? - перебил младший. - Ты ведь готова мать родную продать за дозу... Оооооо, твой ребенок... - Билл свел брови от страшной догадки. - Из-за него ты больше не видишь свою малышку. Девушка начала задыхаться от душивших ее слез, глаза казались неестественно расширенными. Она пыталась понять, что происходит. Руки дрожали от истерики и тяжести пистолета, который по-прежнему был направлен на мужчину. - Лора, если ты убьешь его, то уже никогда не вернешь дочь! - Том обращался к девушке, но смотрел теперь только на брата. - Сколько раз он предлагал тебе угостить девочку порошком? - голос Билла стал тише, он почти шептал, а глаза в свете фонаря заблестели. "Билл, не надо!" - одними губами произнес Томас. Младший отвернулся, сглатывая подступивший к горлу ком, потом снова обратился к девушке: - Сколько раз он грозился, что она пойдет по твоим стопам? Как думаешь, он или его дружки остановятся? - Не надо, я прошу тебя! Лора недоуменно повернулась к Тому - она не поняла, кому была брошена эта мольба. Томас пристально смотрел на брата. Повисла тишина на фоне мерного шума ночного города и хриплых всхлипов девушки. Близнецы всматривались друг в друга, и Лоре на мгновение показалось, что волосы ее потревожил ветер. Еще секунда, и она вздрогнула от мигнувшего фонаря. Воздух стал таким густым, что она начала ощущать его в своих легких. - Уходи отсюда, Том, - горько сказал младший, из последних сил стараясь держаться спокойно. - Не смей мне приказывать, - прошептал Томас. Он впился ногтями в свои ладони, чтобы унять желание броситься на брата и влепить ему пощечину, а потом увести прочь. - Я не приказываю, я прошу. Как брата прошу. Билл медленно сжал кулаки. Он смотрел в лицо, так похожее на свое, и видел в нем столько эмоций, что сердце сжалось в колючий комок и стало холодеть, словно камень. Больше всего на свете ему хотелось сейчас танцевать там, в клубе, и смотреть на улыбающегося близнеца. Подойти и сесть рядом, выпить самый крепкий коктейль и забыть все, вплоть до имени. Все, кроме этих глаз, кроме этого человека. Билл почувствовал, как пульс начинает убыстряться, по телу прошлись волны, словно электрического разряда. Он увидел, что дыхание Тома стало быстрее и глубже, по шее скатилась капелька пота, а в глазах отразился испуг. - Что происходит? - крикнул мужчина, о котором близнецы уже и позабыли. Как будто очнувшись, они вдруг увидели, что ветер гоняет по асфальту и земле бумагу, фонарь то и дело мигает, и резко стало холодно. Музыка, доносившаяся из клуба, зазвучала так глухо, что, казалось, в уши вдеты защитные беруши. Воздух стал наэлектризованным и неприятно покалывал кожу всех четверых. Лора испуганно заметалась, опустив, наконец, пистолет, позабыв о том, на кого направляла оружие. - Что ты творишь? - Закричал Томас. - Неужели ты так просто можешь толкнуть человека на это? Что ты чувствуешь? Тебе не больно? Посмотри на меня! - Он кричал все громче, ощущая себя скорее как во сне. Билл стиснул зубы. Он напряг все свои мышцы и зажмурился, костяшки пальцев побелели, так больно было пропускать через себя сказанные братом слова. Он заставил себя снова посмотреть на Тома. - Да, Томас, могу! - зашипел младший, исподлобья глядя на брата. - Ты ничего не знаешь? - голос его сорвался на крик. - ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ! Оглушительный треск стекла и посыпавшиеся осколки буквально сбили Лору и ее неприятеля с ног. Они повалились на землю, закрывая руками головы. На мгновение им показалось, что взорвалась бомба. Братья по-прежнему стояли друг напротив друга, сжимая кулаки и тяжело дыша. Они смотрели друг другу в глаза. Мимолетная ненависть сменялась болью, непониманием и отчаянием. Томас вздрогнул от раздавшегося женского смеха.Он всмотрелся куда-то за спину брата, где как будто из воздуха появилась женщина. Красивая, стройная, высокая, с ярким макияжем и не по погоде одетая. В удлиненном черном плаще и кожаных сапожках выше колен она выглядела потрясающе. Каштановые волосы были собраны в высокий хвост, глаза ее игриво рассматривали Тома. Она вплотную подошла к даже не оглянувшемуся Биллу, и рукой обняла его, слегка придушив за горло. - Развлекаетесь, мальчики? - женщина прикоснулась губами к уху Билла. Он не отреагировал, продолжая как завороженный смотреть на брата. - Отойди от него, тварь! - Том сделал шаг вперед, но его как будто кто-то придержал за плечи. Он обернулся. Рядом стоял человек лет сорока, ухоженный, с пронзительным серым взглядом. Он был одет явно не для клуба: светлые брюки, бирюзовая рубашка навыпуск. Он был спокоен, медленно оглядел всех присутствующих, задержавшись взглядом на притихших на земле людях. Женщина фыркнула, увидев появившегося мужчину, и плотнее прижалась к спине Билла. - А ты, еще раз назовешь меня тварью... - оскалилась она на Тома. - Тварь! - перебил ее старший. - Прекрати, Том! - Билл вцепился пальцами в руку женщины. - Нет! Не прекращу! Билл в одно мгновение вырвался из цепких объятий и кинулся на брата. Том успел перехватить его руку, приготовленную для удара. Он силой оттолкнул Билла от себя, не собираясь драться. Обоим было понятно, что в драке победит Том, но захлестнувшая Билла обида подстегивала его, и он снова замахнулся на старшего. На этот раз красивый новенький перстень на пальце Билла прошелся точно по губе Томаса, раздирая ее в кровь. Все происходило быстро. Но только не для сероглазого мужчины, который, обреченно вздохнув, посмотрел на хрустнувшие под ногами братьев осколки стекла, потом поднял руку и сделал ею движение в сторону. Под хихиканье женщины близнецы буквально отлетели друг от друга на несколько метров. По подбородку Тома текла кровь, и оба тяжело дышали. Воцарилась тишина, нарушаемая только медленным стуком каблуков - это женщина снова подходила к Биллу. Как и в прошлый раз, она обхватила его за горло, локтем заставляя приподнять голову. Младший подчинился. Женщина прикусила мочку его уха и улыбнулась Тому. После чего они просто исчезли - женщина и Билл. Последнее, что успел увидеть Том - это вину и мольбу в глазах брата. - Иди, Томас. Уходи отсюда. Я приберу, - тихо произнес мужчина, присаживаясь на корточки перед ошалевшей парочкой. Он осторожно забрал из рук девушки оружие, затем прикоснулся пальцами к ее виску. Том дотронулся до своей губы, и заторможено посмотрел на пальцы с капельками крови на них. - Иди, - повторил мужчина, оглядываясь на старшего. 13 июля 2001 года. Гамбург. - Только не долго, мальчики. И умоляю, осторожнее там! - Хорошо, мам! - хором ответили ребята, сидевшие в деревянной лодочке. Они помахали стоявшим на берегу маме и отчиму, и Том взялся за весла. У него были темно-русые волосы выше плеч и еще по-детски миловидное личико. Билли с такого же цвета торчащими вверх прядками и таким же, скорее девичьим, лицом, устроился напротив брата. Он широко улыбался, щурясь от солнца. Мальчишки плыли по озеру, огибая заросший кустарником мыс. Их целью был противоположный скалистый берег, где огромные горячие камни выстроили целый архипелаг. Там ребята собирались купаться, а после понежиться под солнцем на тех же самых валунах. - Твоя очередь, - Том аккуратно встал со своего места и протянул руку брату, помогая ему подняться. Билл залез рукой в карман своих шорт и достал из него сложенный листок бумаги. - Держи, - он протянул его Тому, усаживаясь за весла. - Что это? Новые стихи? - Угу. Томас потерял равновесие в покачнувшейся лодке, но, устояв, поспешил сесть на сиденье. Он принялся читать написанный ручкой текст с несколькими перечеркнутыми строчками. Билл всматривался в сосредоточенное лицо брата. Сердце его колотилось от волнения, он покусывал нижнюю губу в ожидании вердикта. Это был очередной текст для песни. Стихи давались Биллу легко еще с пяти лет, и все они первым, а порой и единственным делом отправлялись в руки близнеца. Том после прочтения всегда говорил то, что чувствовал, не притворяясь и не лукавя относительно переживаний Билла, вылитых на бумагу. Поэтому так важно было услышать, что скажет его близнец. Том дочитал, задумчиво поглаживая листочек. - Неплохо, Билл, - он посмотрел на брата, который уже заметно выбивался из сил, работая веслами. - "Неплохо" не значит хорошо. Верно? - он наклонил голову набок, ожидая дальнейших комментариев. - Знаешь, я тут думал, - Том сделал паузу, подбирая слова, чтобы не обидеть брата. - Ты, наверное, тоже задумывался об этом. Твои стихи, они крутые, они полны тебя самого, но... этого недостаточно. Ты понимаешь, о чем я? - он заглянул в глаза замершему Биллу. Младший отвернулся, и этого было достаточно, чтобы Том, отложив листок на скамейку, поднялся с места и опустился на колени перед братом. Он накрыл руку Билла своей ладонью, прося повернуться к нему. Билл, молча, боролся с неприятным ощущением в горле, он старательно рассматривал рябь на воде, лишь бы не смотреть на своего близнеца. - Билли, ты прости меня, - Том сжал худенькое колено. - У тебя все еще впереди, у нас впереди, я ведь не оставлю тебя. Вечно буду твоим старшим. - Томас увидел мелькнувшую улыбку и облегченно выдохнул. - Ты талантлив, с этим никто не поспорит, даже я, - он улыбнулся сам. - А мастерство придет с опытом, ты только пиши! На последних словах легкий ветерок взъерошил волосы мальчиков, и они одновременно обернулись на лавочку, с которой уже вспорхнул исписанный листок и грациозно перемахнул через бортик лодки. Он опустился на воду в нескольких метрах от близнецов. Том, не задумываясь, скинул с себя футболку. - Томас, не надо! Черт с ним! - попытался остановить его Билл, но старший уже прыгнул в воду. На несколько долгих мгновений, на которые Билл задержал дыхание, Том скрылся под водой. Вынырнув, он поплыл за листком, а когда достиг цели, перевернулся на спину, чтобы удобнее было держать его на весу. - Ну и стоило оно того? - Билл помог брату взобраться обратно в лодку, едва удерживая в ней равновесие. Он взял насквозь мокрый лист и помахал им перед Томом, чтобы тому было хорошо видно полностью смазанный текст. Младший начал смеяться, и через минуту оба мальчика, хватаясь за животы, заливались звонким смехом.***
Затащив лодку повыше на пологие камни, ребята поспешили в воду. Она была прохладная и чистая. Они брызгались, прыгали с камней, лежали на поверхности воды, наслаждаясь солнцем. Том украдкой поглядывал на брата, думая, не перегнул ли он палку. Его брат - его отражение - он был гораздо талантливее самого Тома, и он умел вести за собой. Но как ни старайся, ничего серьезного из этого не выходило. Они были детьми и воспринимали их как детей, а им хотелось больше, чем кивков и снисходительных улыбок "больших" дядей при прочтении стихов Билла, и тем более при прослушивании уже готовых песен. Том в два счета подбирал нужные аккорды на гитаре, чтобы слова Билла зазвучали во всех красках. Мальчики дополняли друг друга и наслаждались этой возможностью, подаренной им судьбой. Хотя оба чувствовали, что этого недостаточно, и почему-то оба молчали. До сегодняшнего дня. Билли, набрав в легкие побольше воздуха, нырнул в воду, и Том, не задумываясь, последовал его примеру. Вода была настолько прозрачная, а летнее солнце настолько яркое, что, несмотря на глубину, было видно песчаное дно, усеянное разнообразными гладкими камушками. Том помотал головой в поисках брата и увидел, как тот, улыбаясь, плывет к нему. Худой, угловатый, но такой красивый и такой искренний. Балансируя под водой, Томас дождался, когда Билл доплывет до него. Он протянул ему руку, чтобы вместе вынырнуть на поверхность. Билл первый взобрался на камни, осторожно, чтобы не соскользнуть и не пораниться. Он обернулся, чтобы помочь брату и увидел, как Томас, стоящий по пояс в воде, пытается вытянуть ногу, кажется, застрявшую между камней. - Черт, больно, - Том старался дотянуться рукой до чего-нибудь, на что можно было бы опереться. - Подожди, я помогу, - Билли начал снова спускаться, приготовившись нырнуть, чтобы руками вытащить ногу брата, но не успел он подойти и на метр, как Томас, поскользнувшись второй ногой, с испугом в глазах полетел спиной под воду. - ТОМ! Больно ударившись сначала локтем, а потом и головой об камни, Том несколько секунд приходил в себя. Приглушенный крик брата полностью вывел его из состояния ступора. Не соображая до конца, что происходит, он вдохнул, мгновенно почувствовав ожог в носу и горле от залившейся воды. Том попытался оттолкнуться руками от камней, чтобы вынырнуть, но зажатая нога не позволила этого сделать, он истерично начал работать руками. Паника уже захлестывала его вместе с водой. Крик Билла становился все отчаяннее, голос срывался в истерике. Том почувствовал, как брат пытается вытащить его ногу. Захлебываясь и сам, Билл продолжал звать на помощь. Он цеплялся за Тома, пытаясь его поднять, но руки соскальзывали, сам он падал, разбивая колени. Выбиваясь из сил, старший продолжал попытки подняться. Заполнив легкие водой, исцарапав спину о камни, он бился до тех пор, пока огонь в груди не стал утихать. Силы полностью покидали его. Уже как во сне Том слышал крик ужаса и отчаяния, он все еще чувствовал на себе попытки брата вытащить его. Стало больно от звука почти охрипшего голоса, его маленький брат кричал и плакал, это раздирало душу. Ему так захотелось обнять и успокоить Билла, сказать, что все хорошо. Но он больше не мог бороться с желанием прикрыть глаза и уснуть. Том в последний раз посмотрел на искрящиеся сквозь поверхность воды блики солнца, и они тут же поплыли перед глазами. Стало темно и тихо. Чувство беспокойства обычно не дает заснуть. Оно заставляет сердце биться быстрее обычного, поднимая температуру тела выше нормы, или наоборот понижает её, обнося всю кожу противным липким потом. В голове возникают мысли, от которых невозможно избавиться, как ни старайся. Попытки уговорить себя, что все будет в порядке, не оказывают должного эффекта, а наоборот волнуют душу еще больше. Чувство беспокойства за брата не покидало, и Том, переборов себя и желание спать, снова приоткрыл глаза. Он увидел силуэт женщины, нечеткий, словно во сне. Она постепенно становилась похожей на маму. Мама наклонялась к нему и целовала, она плакала и улыбалась одновременно. Пахло каким-то лекарством, а еще где-то очень далеко звучала сирена, все голоса казались далекими. И среди этих голосов Том слышал плач. "Билли, я здесь, я рядом! Я же обещал тебе! Перестань плакать, ты разрываешь мне сердце. Я никуда не..."***
Том попытался глубоко вдохнуть. Боль пронзила грудь, но вожделенный воздух все же наполнил легкие. Во рту было сухо, и хотелось пить. Сознание медленно возвращалось, и Томас мысленно стал обследовать себя. Тело болело, особенно лодыжка - она, кажется, была перевязана, и не было сил пошевелиться. В носу стоял неприятный терпкий запах лекарств. А еще было очень тепло. От того, кто крепко обнимал Тома, положив руку ему на живот и уткнувшись в плечо. Только осознав это, старший почувствовал дыхание на своей коже. Приложив усилия, Том приоткрыл глаза. Он уже догадывался, где находится. В палате было темно, но из приоткрытых жалюзи на окне, выходящем в коридор, сюда проникал свет. Здесь были стол с какими-то приборами, пара стульев, шкаф купе, дверь -должно быть, в туалет, а на стене висел плазменный телевизор. Кровать, на которой лежали сам Том и прильнувший к нему брат, едва ли уместила бы двух взрослых людей, даже в обнимку. Томас слегка повернул голову к Биллу, не желая его тревожить, но младший даже сквозь сон отреагировал бы на любое движение близнеца. Он тут же приподнял голову, всматриваясь в брата. - Том, что? Плохо? - Билл широко раскрытыми глазами смотрел на Тома, ожидая ответа. Старший сглотнул, чтобы прогнать ком, подкатившийся к горлу. Он попытался улыбнуться, но и это вышло с трудом. Он отрицательно мотнул головой. - Пить хочется, - не узнал старший свой хриплый голос. - Сейчас, - Билли потянулся за кружкой, стоящей на столике. Он аккуратно одной рукой поднес ее ко рту брата, второй приподнял ему голову. - Вот так, только потихоньку. Томас сделал несколько жадных глотков и снова лег на мягкую подушку. Хотелось погрузиться в сон, но крутившиеся в голове вопросы не давали покоя. Он хотел спросить, что произошло, и как они очутились в больнице, но Билл опередил его. - Томми, как ты себя чувствуешь? - он убрал со лба брата прядку волос. - Терпимо. Наверное, - Том говорил очень тихо - каждое слово вызывало боль в горле. - А где мама? - Они домой уехали после часовых убеждений врача, что все в порядке, и что ты проспишь до утра. Собирались и меня увезти, но я... - Билл смущенно опустил голову. Том улыбнулся. Он и сам под страхом смертной казни не оставил бы брата одного в больнице. - В общем, им пришлось меня оставить. А тебя завтра отпустят, только несколько дней придется соблюдать постельный режим. И это... там целый список лекарств всяких. Нам обоим. - Обоим? - приподнялся Том. - Угу. Мне, типа, успокоительное. - Черт, Билл, прости меня, - старший подался к брату, но сил удержаться на локтях не было, и Билл, увидев это, сам обнял Тома. Он уложил брата обратно на спину и опустил голову ему на плечо. - Главное, ты жив. Все остальное мелочи, - Билли помолчал с минуту. - Спи, тебе нужен сон, а я буду рядом. Обещаю.***
Тому снилась палата, выше окон залитая водой. Он лежал на поверхности, тихо покачиваясь и разглядывая белый, идеально гладкий потолок, на котором красивым почерком вырисовывался текст. Томас хорошо знал эти строки, они были его самыми любимыми из всех, что писал его брат. Он собирался произнести их вслух, но не услышал своего голоса, только губы шевелились. Зато разговор кого-то другого Том слышал сквозь толщу воды. Он перевернулся, приготовившись опуститься под воду и посмотреть кто там, но вместо этого почувствовал под головой мягкую подушку, а в руке зажатый край простыни. Вода исчезла, и голоса стали отчетливее. - Протяни руку, Билли. Больно не будет, - произнес тихий женский голос. Она была высокой, с длинными темными волосами. Но как это часто бывает во сне, лица не рассмотреть, и весь ее силуэт расплывался, как бы Том ни старался сосредоточиться. Стоящий напротив женщины Билл, поколебавшись, протянул ей руку. Она обвила пальцами его тонкое запястье и резко перевернула сцепленные руки. Билли ойкнул и выдернул худенькую ручку, вцепившись в свое запястье. - Вот и все, малыш, - медовым голосом произнесла женщина, и провела пальцами по щеке мальчика. - Отныне и навсегда. Палата заполнилась туманом. И женщина, и Билл растворились в нем. А в следующее мгновение, когда Том открыл глаза, он абсолютно четко увидел все ту же палату, но сейчас она была залита солнечным светом. Старший лежал на боку, а со спины его обнимал Билл. Он не спал - Том понял это по его дыханию. Он осторожно повернулся к нему. Глаза младшего были красными, что говорило о бессонной ночи, но он улыбался. - Привет, - Билл сел на кровати по-турецки. - Как ты себя чувствуешь? Пить хочешь? - Нет, не хочу, - Томас приподнялся на локтях, все еще ощущая слабость во всем теле. - И я в порядке, а как ты? Билли пожал плечами. - Нормально. Это ведь не я вчера решил со смертью поиграть, - он усмехнулся, но усмешка получилась грустной. - Звучит, как обвинение. - Ну, ты напугал меня, и я, как мне кажется, имею право обвинить тебя в этом, - младший театрально сложил руки на груди. - Ты приговариваешься к пожизненному заключению рядом со мной. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Томас заулыбался, чем вызвал ответную улыбку близнеца. - Идет. Дверь приоткрылась, и в палату зашел мужчина в белом халате. В руках у него был поднос с лекарствами, электронным градусником и чем-то еще, незнакомым мальчикам. Он дружелюбно улыбнулся ребятам, и, поставив поднос на стол, протянул руку Тому. - Здравствуй, Том. Я доктор Миллер, заведующий клиникой. С Биллом мы уже познакомились, - он подмигнул младшему. - Доброе утро, - хрипло отозвался Том. Доктор кивнул, положив руку мальчику на грудь, деликатно заставляя его лечь обратно. - Вижу, тебе гораздо лучше. Но давай договоримся, я отпущу тебя сегодня домой, но при одном условии, - он серьезно посмотрел Тому в глаза, убедившись, что тот его внимательно слушает. - В ближайшие пару дней ты не станешь напрягать свои легкие, горло и голосовые связки. Это значит, что ты будешь как можно меньше говорить, - доктор посмотрел на Билла. - Думаю, просить о полном молчании бесполезно, - он улыбнулся младшему. - Во-вторых, ты будешь есть и пить только то, что я скажу, включая лекарства, список которых я передам вашим родителям. И самое главное, мальчики, - Миллер поочередно посмотрел на близнецов. - Никаких эмоциональных всплесков в ближайшие дни, это касается обоих. Читайте книжки, смотрите какие-нибудь выученные наизусть фильмы, исключите пока контакты с друзьями. Ну и наконец, Тому придется полежать в постели пару-тройку дней. Тем более, что у тебя растянута лодыжка, и ходить пока будет больно. Все это, разумеется, я повторю и вашим родителям. Том хотел сказать, что все понял, но вовремя остановился и просто кивнул головой. - Никаких вечеринок, алкоголя и рок-н-ролла? - Билл с притворным ужасом посмотрел на доктора Миллера. - И девочек тоже, Билл! - рассмеялся тот. - Кстати, ваша мама уже звонила, она скоро приедет. Так что сейчас я померяю температуру, дам тебе, Том, кое-что, чтобы ты чувствовал себя еще лучше, и вас еще успеют покормить вкусным завтраком. Мальчикам определенно нравился этот человек: он был улыбчив, добр, и, в отличие от других врачей, которые когда-либо прикасались к Тому, у доктора Миллера были теплые руки. - Я хочу, чтобы ты понял, Томас: то, что с тобой случилось, это очень серьезно. Все обошлось, и для твоего здоровья нет опасений, но тебе нужно поберечь себя, чтобы они вдруг не возникли. Том снова кивнул и тут же почувствовал, как его руку сжимает ладошка брата. - Я присмотрю за ним, - пообещал Билл. - Что это? - Доктор наклонился ближе к мальчикам и взял руку младшего в свою, рассматривая запястье. У Тома побежали мурашки по спине, он вдруг вспомнил свой сон, и женщину, державшую его близнеца за это самое запястье. Только сейчас Билл увидел, что там красуется небольшая красная отметина в виде браслета. Ему захотелось выдернуть руку, но Билл прекрасно понимал, что это привлечет еще больше внимания к пятну. - Ничего, - спокойно ответил мальчик. - Я натер руку жестким браслетом, - сказал он первое, что пришло в голову. - Я не заметил его вчера. Больно? - Доктор Миллер осторожно надавил на отметину. - Нет. Я ничего не чувствую. Просто синяк. - Ну хорошо, - сдался мужчина, - передам с медсестрой мазь, заберешь ее с собой, будешь мазать, пока не пройдет. Она же поможет избавиться и от полученных вчера ссадин, - он погладил Тома по плечу. - А мне пора идти, через пару минут к вам зайдет медсестра. Я сам или кто-то из моих подчиненных будет приезжать к вам домой по мере необходимости. - Он протянул руку сначала Тому. - Берегите себя, молодые люди. И присматривайте друг за другом. - Доктор пожал руку Билли. Когда дверь за доктором Миллером закрылась, Том повернулся к брату, он потянулся за его рукой, но Билл быстро спрыгнул с кровати и направился к шкафу. - Что у тебя с рукой? - Я же сказал, это браслет. - Нет у тебя такого браслета, и вчера действительно ничего не было. - Том наблюдал за действиями брата, который доставал из шкафа свою одежду. - Ты просто не обращал внимания. Держи, - младший кинул на кровать шорты и футболку Тома, в которых он был вчера на озере. - Почему тебя это так взволновало, Том? Это просто синяк. Посмотри на свою спину и локти, на них места живого нет. Томас пожал плечами, не зная, что ответить. Не рассказывать же ему свой бредовый сон. А Билл, уже натянувший на себя свою одежду, снова подошел к кровати. - Давай я помогу тебе одеться.***
- Я принесла вам какао, - фрау Каулитц зашла в комнату Тома, держа в руках две кружки с ароматным напитком. Том сидел на своей кровати, облокотившись спиной на подушки. Билл устроился в кресле, на коленях у него лежала тетрадка. Он задумчиво посмотрел на вошедшую маму. Фрау Каулитц поднесла кружку сначала младшему из близнецов, запечатлев на его щеке поцелуй. - Держи, зайчонок, - она ласково посмотрела на сына, затем подошла к кровати Тома. - И тебе, мой хороший, - но вместо того, чтобы отдать кружку Тому, она поставила ее на прикроватную тумбочку, и, усевшись на краешек кровати, крепко обняла старшего. - Маааам, - тихо позвал ее Том. - Тшшш, не говори ничего, - она поцеловала его в лоб. - Я так люблю вас. Так сильно люблю вас! Она немного отстранилась, провела рукой по волосам мальчика. Билли смотрел на маму и брата и боялся пошевелиться. Сердце сжалось в маленький узелок, и он боялся, что если моргнет, то из глаз покатятся слезы. А перехватив взгляд Тома, Билли понял, что тот чувствует абсолютно то же самое. - Ладно, котята, я не буду вам мешать. Отдыхайте, - Фрау Каулитц еще раз поцеловала Тома и вышла из комнаты. Мальчики молчали, не зная, что сказать, а Томас мысленно благодарил случай за необходимость как можно меньше говорить. Билл покрутил в руках тетрадку и, наконец, решившись, медленно встал и протянул ее Тому. Он залез к нему на кровать и поудобнее устроился на подушках. - Когда ты успел? - прошептал Том. - Сегодня. Читай. Несколько следующих минут Томас снова и снова пробегал глазами по строчкам. Он то переставал дышать, то поспешно глотал воздух. По телу пробегали мурашки, и целая буря эмоций рождалась в его груди. Тому казалось, что он читает стихи отнюдь не двенадцатилетнего ребенка. Он повернулся к брату и с широко раскрытыми глазами стал разглядывать лицо Билла. - Билл, это, - он не мог подобрать слов, - тут столько всего. В смысле... Я... - Тебе понравилось? Том продолжал смотреть на брата, не понимая, зачем тот задал этот вопрос. Он чувствует Тома, каждую клетку его души, и нет необходимости произносить ответ вслух. - Билли, - прошептал Том, - это потрясающе. Это нужно показать Дэвиду. Младший кивнул, забирая из рук Тома тетрадь. Он положил ее на тумбочку и снова повернулся к брату. - Уже. - Что уже? - Уже показали. Гордон отвез текст в студию Дэвида. - Билл сделал паузу, рассматривая Тома, ожидающего продолжения. - И он сказал, что готов записать с нами альбом. Томас открыл рот, вглядываясь в брата. Он пытался осознать сказанное Биллом, но информация была слишком хорошей, чтобы быть правдой и аккуратненько уложиться в голове. Он хотел что-нибудь произнести, но слов не было. - Спасибо, Томми, - произнес младший. Реакция брата была ему понятна: - За что? Билл пожал плечами и улыбнулся. - За то, что ты есть у меня, а я у тебя. И теперь у нас все будет круто. Том заулыбался в ответ, глаза мальчиков сияли, и казалось, что это начало чего-то нового в их жизни, чего-то важного.***
Ночью Тома разбудило гадкое чувство тревоги. Он услышал тихий всхлип, и сердце его забилось чаще. Не шевелясь и не открывая глаз, Том понял, что его брат сидит на полу за его спиной, облокотившись о кровать. Телом он чувствовал его позу, согнутые в коленях ноги, опущенную голову, а нутром ощущал, как ему плохо. Как грудь раздирает чувство страха, а горло сдавливает ком. Тома затошнило. Во рту появился привкус крови. Старший понял, что Билли кусает свою губу, чтобы сдержать слезы. Но рваное дыхание и тихие всхлипы он удержать все же не мог. Даже на расстоянии они всегда чувствовали, когда сдругим что-то не так, они читали мысли друг друга и разговаривали глазами, но то, что происходило сейчас с Томом, говорило о слишком серьезном состоянии его близнеца. Старший вспомнил предупреждение доктора Миллера об эмоциональных потрясениях. Он открыл глаза и, подождав еще минуту, начал тихо говорить. - Билл, кто была та женщина? Младший вздрогнул. Спиной ощущая брата, который продолжал лежать не оборачиваясь, он опустил голову еще ниже к коленям. - Какая женщина? - Ты знаешь какая. Сначала я думал, что мне приснилось. Но потом вспомнил, что видел ее и тогда на озере. И этот синяк на твоей руке. Что она тебе сделала? Расскажи мне. -Не было никакой женщины. Тебе приснилось. -Не ври мне, младший. Ты знаешь, это бесполезно. - Том перевернулся на другой бок и придвинулся ближе к краю, где находился близнец. Билли покачал головой, и Том положил руку ему на плечо, легонько сжав его. - Расскажи мне. Да, Билли знал, что обманывать брата бесполезно, но и сказать правду он не мог, оставалось молчать. Билл снова помотал головой и шмыгнул носом. - Не было никого... - Билл, посмотри на меня, - Том потянул его за плечо, но младший не отреагировал. - Посмотри! Томас опустился рядом с братом на пол, не обращая внимания на побежавшие от ночной прохлады мурашки. А Билл тут же отвернулся от него, чтобы не встречаться глазами. Никогда еще Тому не становилось так страшно. Он не понимал, что происходит, но хуже всего было то, что брат отказывался объяснить случившееся. Он легонько дотронулся до руки Билла, стискивающей худенькое колено, потом смелее обхватил ее за запястье и потянул на себя. Младший не сразу понял, зачем Том делает это, но, когда осознал, резко выдернул руку, испуганными глазами уставившись на брата. С минуту они, молча, смотрели друг другу в глаза, пока по щеке младшего не потекла удравшая без спроса слеза. - Билли, да что с тобой? Что произошло? Младший посмотрел на свою тетрадь, с вечера оставленную на прикроватной тумбочке Тома. Тот перехватил его взгляд. - Песня? - спросил Том. - Что с ней не так? Она ведь твоя, верно? То есть, я не сомневаюсь в этом, это что-то невероятное, но я точно знаю, что написал ее ты. Так в чем проблема? В том, что у тебя внезапно вышел шедевр? - Том осекся, по спине его пробежал холодок. Перед глазами пробежали кадры из фильмов и сцены из прочитанных фантастических книг. Но он тут же улыбнулся сам себе и этой глупости. - Ты что, душу дьяволу продал? - заговорщическим шепотом спросил Томас, но, увидев блеснувшие глаза и сдвинутые брови брата, нервно сглотнул. Билли провел языком по пересохшим губам. Он смотрел на реакцию брата на его же собственную шутку и инстинктивно тер запястье. Том перевел взгляд на руку младшего и снова попытался взять ее в свою. На этот раз Билл не сопротивлялся. Он смотрел на то, как брат осторожно рассматривает отметину, бережно держа запястье в своих теплых ладошках. Как сон, который внезапно вспоминаешь посреди дня, Том вспомнил ту самую женщину в палате: он вдруг почувствовал запах ее духов, услышал ее голос. Это все-таки было явью, и именно за эту руку она держала его близнеца, и ему было больно. А потом было долгожданное предложение Дэвида... - Билл, кто она? - Я не могу сказать, - на щеке младшего пролегла дорожка от еще одной слезинки. - Разве у нас когда-нибудь были секреты друг от друга? Билли снова отрицательно помотал головой. - Томми, я не могу, я не должен. - Не должен? - Том немного повысил голос. - Не должен говорить? Тебе что-то будет за это? Младший, да объясни же мне, наконец! - он больно сжал руку брата. На мгновение Тому показалось, что зрачки Билла расширились во всю радужку, а запястье стало горячим. Он отпрянул от брата, испуганно всматриваясь в него. Билл и сам отсел немного подальше. Сдерживаясь, чтобы не разреветься окончательно, он обнял свои колени и начал раскачиваться. - Что ты наделал? - хрипло прошептал Томас. Складывая обрывки своих воспоминаний воедино, он начинал верить в то, что казалось полным бредом. И то, что происходило сейчас с его близнецом, значило, что случилось нечто по-настоящему страшное, и, кажется, непоправимое. - Билл! КТО ОНА ТАКАЯ?! - Она демон, Том! - выдохнул младший и закрыл лицо руками. - Что же ты натворил?! - Томас медленно отползал дальше от брата. - Что ты наделал?! Твоя жажда стать популярным так велика? Все из-за песен? Билли замер на мгновение. Он отнял руки от заплаканного лица и посмотрел прямо в презирающие его глаза. - Да, я хотел этого. Все ради нас с тобой, ради нашего будущего. - Будущего? А что взамен? - Не кричи, Том, родители услышат. - Я спросил, что взамен? - Том встал с пола. - Это не важно. Старший рванулся к брату и одним резким движением поднял его, больно сжав предплечья. Билли уставился на него испуганными глазами. Ему не раз доставались пинки и подзатыльники от более сильного брата, но сейчас он чувствовал настоящую злость, исходящую от близнеца. - Мне больно, - попытался высвободиться он. - Отвечай! - Том с силой тряхнул младшего. Билл, для обоих неожиданно сильно, оттолкнул брата от себя, затем, воспользовавшись замешательством Тома, выбежал из комнаты. Старший остался один. Он глубоко дышал и растеряно рассматривал все, что попадалось на глаза. Сердце билось так сильно, что, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. А может это просто очередной сон? Не бывает на самом деле никаких демонов. Ему все снится. Тогда почему тошнота подступает так явно, и голова начинает кружиться? Том сел на краешек кровати, опустив голову и обхватив ее руками. Его любимый брат заключил сделку с дьяволом ради таланта. Глупый, какой же он глупый! Он родился уже талантливым. Что теперь будет с ним? Что теперь будет с ними? Сердце больно сжалось; по венам побежала кровь, разбавленная веществом, от которого было больно всему телу. Том старался дышать ровно и глубоко, но тошнота не уходила, а мысли тугим жгутом сдавливали мозг. Как такое вообще могло случиться? Как, должно быть, ему страшно? Томас резко поднял голову. Его маленькому брату плохо и страшно, а Том своими руками сделал ему еще и больно. Он сглотнул, пытаясь прокрутить в голове всю сцену, произошедшую между ними несколько минут назад. Чувство вины стало закрадываться в душу, и Томас прикрыл глаза, придумывая, что делать дальше. Еще несколько минут он сидел, не решаясь пойти к Биллу. Он прислушивался к тишине спящего дома, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук. Но все было тихо. Наконец встав, он на цыпочках вышел из комнаты и прошел по коридору к двери Билла. Тихонько открыл ее и заглянул внутрь. Глаза уже давно привыкли к темноте, и он увидел брата, лежавшего на кровати, подтянув к себе колени. Томас зашел в комнату, закрыв плотнее дверь. Он взял с кресла аккуратно сложенное покрывало и накрыл им своего близнеца. Постояв с минуту, раздумывая, он и сам забрался под теплую ткань, придвинувшись к спине Билла. Младший никак не реагировал на действия брата. Том обнял его точно так же, как Билл обнимал Тома в больнице. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем старший почувствовал, как брат, расслабляясь, отпустил колени. Еще через какое-то время Билли заговорил. - Я не стал таким, как они. Нет, - тихо начал он, отрицательно покачав головой и всхлипнув. - Но я как бы у них на служении. Иногда мне придется выполнять указания. Помогать людям сделать выбор. Неправильный выбор, Том, - он помолчал немного. - Люди, сделавшие неправильный выбор, попадают к таким, как та женщина, которую ты видел. Ее зовут Хлоя. Она не человек. И, в конце концов, эти люди тоже могут стать такими же как она. - А ты сам? - Я? Тоже. Наверное… Потом, когда умру. У меня нет определенного срока. В смысле, я буду жить своей жизнью, и умру так, как суждено. Но сейчас я имею некоторое влияние на людей. Только на слабых духом, или стоящих перед выбором. Тебя, например, мыть за меня посуду каждый день мне не заставить, - Билли грустно улыбнулся, и Том почувствовал это. - А если ты не станешь выполнять их указания? Что тогда? Билл немного повернул голову к брату. - Тогда, Томми, произойдет страшное. Я не хочу об этом…. Томас крепче прижал к себе близнеца, уткнувшись ему в шею. - Я не дам тебя в обиду, - прошептал он, сжимая зубы. - Я знаю, - грустно отозвался младший. Еще он знал, что не смог бы заснуть сегодня, если бы рядом не было Тома и если бы он не смог рассказать ему правду. И, уже погружаясь в сон, стал инстинктивно высвобождаться из объятий брата, оказавшихся вдруг неприятными. Где-то на поверхности сознания промелькнуло, что стало слишком жарко. Это тело Томаса горело от температуры. Сон как рукой сняло. Билл сел на кровати и положил руку на лоб брата - он был горячим. Слишком горячим. - Томми, - позвал он, легонько теребя его за плечо. Старший не просыпался. Билл соскочил с кровати и немедля побежал в комнату родителей.***
Несколько следующих дней Томас выслушивал нотации от фрау Каулитц и еще больше от доктора Миллера, который грозился забрать его в больницу. Том лежал в постели, периодически проваливаясь в глубокий сон, когда температура снова поднималась. Каждый раз, просыпаясь, он думал, что все сказанное его близнецом было не более чем бредом. Но встречаясь глазами с братом, который все это время не отходил от него ни на шаг, Том понимал - это не сон. Они смотрели друг на друга, и в душах их был одинаковый хаос из страха за брата, растерянности и любви. И когда они смеялись, только двое видели в уголках сияющих глаз застывшую боль. Отныне и навсегда.