Sanctify

Не думаю, что буду прикреплять песни к каждой главе, хотя я исправно стараюсь. На этот раз у мена парочка новых треков, под которые была написана эта часть: Yonaka - Creature Lola Blanc - Angry Too ***       Лухан тяжело вздыхает, склонившись над небольшим блокнотом, значительно похудевшим из-за кучи вырванных листов. Смятые клочки бумаги валяются на полу за креслом и слегка гуляют по паркету, подгоняемые потоком воздуха сильно работающей сплит системы. Они скрыты густым полумраком комнаты: единственный источник света — горящий экран монитора. Мужчина напряженно просматривает собственные хаотичные записи, написанные корявым почерком, и практически у каждого слова карандашом ставит бледный символ знака вопроса. Рядом с блокнотом пальцы настойчиво отстукивают какой-то ритм, но Лухан его совсем не слышит, занятый собственными размышлениями. Глаза пробегаются еще раз по прыгающим буквам, и Лу устало откидывается в кресле. Он на автомате прикусывает металлический кончик карандаша, и тот слегка холодит нежную кожу губ.       Пальцы скользят по поверхности стола, сбивая ритм, и освободившаяся рука тут же хватает компьютерную мышь. Ладонь ведет устройство слегка вперед, передвигая стрелку на знак плэй. Лухан решает просмотреть запись еще раз. Ему нужно найти ответы на все свои скопившиеся вопросы, но каждый раз, когда секунды видео начинают идти заново, их становится еще больше. Однако это единственное, что у него было, поэтому приходилось работать с чем есть.       Легкий щелчок, и запись с камеры видеонаблюдения спортивного зала включилась вновь. Расположение линзы слегка неудобное: нужный ему тренировочный КУБ перекрыт наполовину еще одним точно таким же. Ситуацию не спасала прозрачность стеклянных стен, ведь рядом с Четвертым в этот момент занимался еще один кадет, и его симуляция вечно отвлекала Лухана. Мужчина не сводил с Бэкхена сосредоточенного взгляда, отмечая каждое его движение, каждое действие. Первые полчаса он мечется внутри, убегает от голограммы, врезается в стены. Выглядит Четвертый неуклюже и даже забавно. Лу все-таки не смог сдержать смешка, когда в первый раз увидел зашуганного Бёна, который резко упал на колени, закрывая руками голову, чтобы ненастоящее лезвие не смогло его задеть.       Однако с сорок второй минуты что-то происходит. Почему-то симуляция перезапускается, хотя вокруг никого не было, чтобы изменить настройки. И как раз-таки после этого все меняется. Лухан даже с такого расстояния видит огромные глаза Бэкхена, перед криком. И орет он явно по-настоящему, в шоке хватаясь за живот. Мужчине даже становится его жалко, и смотреть на это тяжело и неприятно, будто на самом деле он видит сцену убийства. Дальше не лучше: Бён убьет человека. Реального, живого, дышащего. Однако сейчас вторые две характеристики уже не подходят. Лухан хмурится, ловя себя на неприятных мыслях о смерти, и заставляет мозг переключиться. Он понимает, что Четвертый явно под влиянием чего-то: об этом сулит изменившийся внешний вид, поведение, издаваемые парнем звуки. Однако что именно спровоцировало эти изменения? Лухан смотрит на список вопросов: Боль? Страх? Адреналин? Нарушенная симуляция? Проснувшиеся силы?..       Мужчина зачеркивает постепенно каждый пункт, задерживаясь на последнем. «Если все дело в проснувшихся силах, то что это такое?» ─ думает Лухан, закусив губу. Прокручивая в голове каждого встретившегося ему кадета и вспоминая его способности, он приходит к выводу, что никогда не видел ничего подобного. Лу поднимает глаза к монитору, замечая, что Бэкхена крупно трясет. У него белеют волосы и кожа, идут кровавые слезы, он кричит. Это состояние напоминает ему истерику или вспышку агрессии. Руки сами тянутся к блокноту, вырывая оттуда еще один лист. На чистой бумаге тут же появляются крупные буквы, складывающиеся в два слова: «истерия» и «вспышка». После точки автоматически появляются знаки вопроса и тяжелый вздох.       Кульминацией события становится не смерть коллеги, а приход Шестьдесят Первого в КУБ. Парень возникает совершенно внезапно, пробравшись незаметно сквозь толпу и появившись на пороге стеклянной комнаты. Лухан склоняет голову, пристально наблюдая за происходящим на мониторе. Бэкхен в абсолютном неадеквате только что лишил жизни человека голыми руками, и логичным исходом было бы нападение еще и на Пака. И вот Четвертый медленно поднимается на ноги и стремительно бросается в сторону Чанеля. Бросается, чтобы нанести удар или укус , чтобы повиснуть у того на шее. Лу стучит по столу кончиком карандаша, слегка придвигаясь ближе к экрану. Бэкхен сотрясается в рыданиях, стискивая Шестьдесят Первого в объятиях до хруста костей. Его руки с такой силой сжимают ткань чужой футболки, что короткие ногти вот-вот проткнут ткань. «Как необычно», — думает Лухан, смотря дальше. Он не глядя ведет грифелем по бумаге, зачеркивая слово «вспышка». Это определенно точно «истерия».       И дальше запись вновь повторила то, от чего у мужчины вскипает мозг. Каким-то образом они загораются оба. Просто вспыхивают, как спички, и за секунду огонь распространяется от головы до тонкой подошвы кроссовок. Они как ни в чем не бывало продолжают стоять в том же положении, объятые пламенем. Словно вокруг ничего нет. Камера снимает их сбоку, и Лухан видит, как Бён улыбается. Парни быстро теряют сознание из-за высокой температуры и к ним никто не может подойти еще около получаса из-за полыхающего огня вокруг. Но потом тот просто исчезает, словно впитывается обратно в кожу, не оставив никаких следов. И лишь стоило пламени погаснуть, как вокруг началась суматоха: кадеты переполошились, крича и толкаясь, зовя преподавателей. Лухан поморщился и нажал на паузу, чтобы прекратить эту какофонию звуков.       Мужчина откинулся в кресле, прикрывая глаза. Прокрутив в голове картинки событий еще раз, Лу пришел к выводу, что дальше он бессилен. «Где Сехун?» — высветилась в голове нетерпеливая мысль. Лухан закатал рукав черной водолазки, чтобы взглянуть на наручные часы. «Что-то долго его нет, » — беспокойно думает он, оборачиваясь на дверь. Словно по заказу, среди собственных хаотичных мыслей появились оттенки чужого учащенного сердцебиения и короткая фраза, наполненная волнением: «Я иду».        Лухан улыбнулся, в очередной раз радуясь своей способности к телепатии. Это существенно облегчало ему жизнь. «Беги быстрее, я заждался», — четко формирует фразу Лу и посылает в голову собеседника.        Через пять минут щелкает металлическая ручка, и открывшаяся дверь пропускает внутрь человека. Лухан даже отсюда слышит его сбившееся дыхание и тяжелый шаг. — Я принес её, Хен, — сообщает Девяносто Четвертый, задыхаясь. Он бросает на стол увесистую книгу, до этого надежно спрятанную в складках кофты в руках. — Моя умница! — радостно восклицает Лу, тут же протягивая пальцы к кожаному переплету, — Ты долго, я уже начал волноваться.  — Возникли проблемы по дороге, — тихо отвечает Сехун. — Ммм,       Мужчина завороженно перелистывает страницы, чувствуя, как от переизбытка эмоций покалывают кончики пальцев. Он даже не рассчитывал, что О справится. Но подросток смог и принес ему ценнейшую книгу, хранящую в себе знания о всех существующих способностях. Лухан мысленно хлопал в ладоши, планируя отыскать там ответы по поводу Бэкхена. Лу тут же погрузился в книгу, растворяясь в чтении. И вот он уже добрался до красного раздела, где пояснялись все тепловые и световые силы, как страницы, подхваченные потоком ветра, начали стремительно перелистываться, и книга с шумом захлопнулась. — Ничего не забыл? — насупившись, тянет Девяносто Четвертый. — Что? — растерянно начинает Лухан, но тут же теряется в потоке чужих мыслей и расслабленно смеется, — Как же я мог забыть, — он улыбается, — Иди сюда.       Мужчина мягко манит пальцами ближе к себе, заставляя подростка наклониться. Лицо Сехуна тут же опаляет горячее дыхание, и тягучий голос шепчет:  — Я совсем не поблагодарил своего Сехунни за проделанную работу, — мурлычет Лухан, — Какая благодарность тебя устроит? Может, это? Он сжимает пальцами подбородок О и едва ощутимо касается губами острой скулы. — Недостаточно? Мужчина спускается ближе к подбородку, продолжая дразнить. — Можешь не нервничать, я уже прочитал все в твоих мыслях, — Лу усмехается.       Не видя смысла дальше оттягивать момент, Лухан нежно прихватывает верхнюю губу Сехуна, сминая в мягком поцелуе. Он не совершает никаких движений, лишь уверенно прижимается. Однако Девяносто Четвертого явно не устроил такой исход событий. Когда О начал активно ему отвечать и проявлять инициативу, Лу тут же отстранился, прижимая палец к губам напротив. — Тише, молодой человек, еще рано, — он мягко стер подушечкой с влажной кожи остатки слюны, — Позже получишь все, что захочешь. Сехун тут же нахмурился и попытался укусить его за палец, на что Лухан звонко рассмеялся, восклицая вслух: «Какой капризный ребенок!» — Ну, Хен, — обиженно тянет Девяносто Четвертый, — Больше ни с чем тебе помогать не буду, никаких больше краденых книг.  — Все, садись где-нибудь и не мешайся, — мужчина вновь целиком обратился к книге. Открывая твердую обложку, он бросил: — Можешь сесть на диван сзади, если хочешь. Рядом с собой могу посадить только на подлокотнике, если сядешь на колени, то перекроешь мне весь обзор.  — Еще бы на пол предложил сесть, — угрюмо произнес Сехун, складывая на груди руки и усаживаясь рядом на подлокотник. — Для тебя я даже пол освобожу, — отстранено отвечает Лу, не глядя поглаживая чужое бедро, — Все, тише. Лухан сразу открыл нужный отдел, помеченный красной полоской сверху. Книга написана вручную, и разделы были отмечены разноцветными мазками краски в начале каждой страницы. — Огонь, электричество, кипение воды…— шептал себе под нос мужчина, ища что-то отдаленно похожее.       Он мысленно вспоминал все, что произошло с Четвертым. Из явных признаков: кашель блестящими сгустками (Лухан подсмотрел отчеты из больничного крыла), мерцающая пыль на скулах, посветлевшие глаза, волосы, кожа. «Посветлевшие… свет!» — как яркая лампочка вспыхнула идея. Зашуршали страницы, пока Лухан не увидел заветное: «Силовая специализация — Свет». Глаза двинулись вдоль ровных строчек, и мужчина тут же заметил сходства в теряющих насыщенный оттенок частях тела и долго просыпающихся способностях. Однако на этом совпадения заканчивались. Не было объяснения странному поведению, болезненному состоянию и прочим вещам, окружающим Четвертого. — Ну что там? — нетерпеливо раздается из за спины, — В чем проблема с этим психом Четвертым? — То есть Чанель для тебя милый Хен, а его дружок псих? — Лухан издает смешок, сжимая пальцами хрустящую страницу, — Ревнуешь?  — Еще чего, этот Бён реальный псих! — Сехун облокачивается на кресло, из-за чего спинка слегка скрипит, — Постоянно ревет, всего боится, в больницу как к себе домой ходит! Он здесь уже несколько месяцев, а до сих пор демонстративно страдает! Мог бы уже привыкнуть,  — То есть он псих, потому что ведет себя как обычный человек? Ничего странного в нем не вижу, — Лухан осекается, цепляясь взглядом за стоп-кадр на мониторе, — Точнее раньше не видел, и это никак не связано с его эмоциональным состоянием. Я думаю дело в его силах, что-то идет не так. — Что у него за сила в итоге? — Разбираюсь пока, еще не понятно,  — Ммм,       Лу снова погружается в чтение, активно листая страницы. Из теплового спектра ничего не подходит, и мужчина не понимает, в чем дело. Он переворачивает хрустящую бумагу снова и снова, так и не находя ответа. Лухан начинает злиться, и это замечает Сехун. Легким и незаметным взмахом пальцев он вырывает страницы из-под рук своего преподавателя. Их сносит ощутимым потоком ветра, книга падает со стола корешком на пол, и из переплета выпадает плотно скрученный кусок бумаги. Лу в ярости оборачивается на Девяносто Четвертого, чтобы высказать ему все, что он о нем думает, пока О не указывает на выпавший предмет.       Сехун вскакивает с подлокотника, чтобы поднять и клочок, и книгу. Через несколько секунд они уже снова лежат на столе. Лухан тянется пальцами к свертку и осторожно разворачивает тонкую бумагу. В паре мест она немного надрывается, и каждый раз Лухан морщится от рвущегося звука. В развернутом состоянии это оказалась еще одна страница из этой книги, с жирным красным мазком вверху страницы. Алые подтеки акварели зрительно перекрывали текст в некоторых местах.       Мужчина боится читать, видя яркий черный заголовок, явно написанный дрожащей рукой: «Силовая специализация — Свет. Особая подгруппа. Рабочее название: Свет «Мертвой звезды».       Лухан хмурится из-за странного названия и читает дальше: « Силой «Мертвой звезды» способен овладеть лишь мужчина с нулевым резус-фактором крови. На данный момент зарегистрировано 43 человека с нулевым резус фактором в мире, так называемой «золотой кровью». Когда в мужчине просыпается сила, его организм начинает вырабатывать специальные клетки — фотоциты, которые позволяют его коже, волосам и другим частям тела принимать светлый оттенок и излучать свет. Сравнимо с биолюминесценцией у животных на уровне биологии. Однако из-за того, что резус фактор нулевой, в организме происходит сбой, задевающий нервную систему, и отсюда происходит изменение поведения. Могут случаться вспышки агрессии, панические атаки, неконтролируемый смех и прочие эмоциональные состояния.       Особенность силы в том, что она не может проснуться самостоятельно, и если не знать, как помочь обладателю способности, то это приведет к летальному исходу от переизбытка мерцающего вещества в крови. В теле буду образовываться различного вида тромбы, замедляющие работу организма.       Эта способность названа в честь космического явления. Мертвая звезда — феномен, когда обычная звезда начинает резко увеличивать свою светимость. Она становится больше в размере на несколько порядков, прежде чем взорваться и сгореть. Мощная волна взрыва убивает все в округе, но так же дает жизнь новым звездам. Так и обладатель этой силы в предсмертной агонии способен либо отнять жизнь, либо подарить её. Во время агонии внешний вид и способности мужчины гиперболизируются, из-за чего может белеть кожа и увеличиваться физическая сила в несколько раз. Так же сила не может раскрыться в человеке, до «сгорания» звезды. Для этого необходим обладатель теплового спектра силы класса В: огонь. Он должен буквально поджечь обладателя световой способности, чтобы его кожа прогрелась до критического состояния и освободила скопившуюся энергию. До этого периода у людей с этими силами может наблюдаться: необъяснимая тяга друг к другу и эмоциональная привязанность. Скачки температур и ослабленный иммунитет.       Из мифологии известен данный случай на примере Создателя и его Возлюбленной. Девушка обладала силой мертвой звезды, а он был живым воплощением огня. Создатель видел в ней родственную душу, тянулся к ней всем существом. Она охлаждала его пыл, он согревал ее ледяное сердце. Однако Создатель так и не мог помочь своей Возлюбленной и не знал как: она погибла от переизбытка мерцающих частиц в организме, буквально задохнулась от светящегося комка в горле.       После смерти девушки Создатель по всему миру наделил младенцев одного года рождения определенными способностями, посчитав их своими детьми. Эта традиция продолжается, и по сей день появляются особые младенцы. Однако силу мертвой звезды Создатель оставил лишь представителям мужского пола, чтобы ни одна женщина не познала муки этих способностей. Звезда всегда зарождалась только в одном мужчине на каждое столетие. Для активизации его сил необходим любой человек со способностью огня в чистом виде».       Лухан отложил от себя лист, устало откинувшись в кресле. Он облокотился виском на холодное плечо Сехуна и прикрыл глаза. — Хён, что ты там прочитал?       Лу продолжал молчать, анализируя прочитанное. В голове крутились мысли: «Это объясняет многое, включая нестабильное поведение.Получается Бэкхен ― алмаз, появляющийся раз в столетие. И одновременно с этим запредельно сложный и уникальный случай». Лухан схватил карандаш, составляя короткую записку о том, что за Бёном нужно более тщательное наблюдение, увеличение дозы препарата в полтора раза и самый квалифицированный наставник среди преподавательского состава класса С, из тех, кто работает с буйными и отморозками. ― Держи, прочитай сам, ― мужчина протянул бумагу с описанием сил Четвертого за спину, передавая ее в другую пару рук, ― У них была вся информация с самого начала, но почему никто ничего не делал? ― хмурился Лу, сжимая пальцами подбородок. ― Зачем было доводить ситуацию до истерии? ― в голове прочно прикрепилось придуманное описание. ― А? ― оторвался от листа Девяносто Четвертый. ― Да так, ― Лухан повел плечом, ― Мысли вслух. ― Что это все значит, Хен? ― спросил О, останавливаясь на середине текста. ― Это значит, Сехунни, что у нас большие проблемы. ― Почему? ― В корпусе находится неуправляемое живое оружие, в любой момент готовое уничтожить все на своем пути. ― И нет способов с ним справиться? Ответ Лухана прервал громкий и настойчивый стук. Из-за двери раздалось: «Господин Лу, у меня к вам парочка вопросов.» ― Быстро прячься! ― шикнул мужчина на О. ― Куда? ― Девяносто Четвертый растерянно мотал головой. ― Под стол! Сейчас же!       Лухан резко отъехал от стола, скрипя пластиковыми колесиками. Мужчина больно дернул подростка за запястье, вынуждая с грохотом упасть со стула на пол и залезть под его рабочее место. Сехун болезненно скривил лицо и зашипел: во время быстрой смены положения он успел удариться затылком и спиной о край столешницы. Девяносто Четвертый никак не мог найти себе место под столом и усесться из-за кучи спутанных проводов, что неприятно впивались в нежную кожу ладоней и коленей. ― Тише, ― Лу встретился с ним глазами и демонстративно приложил палец к пухлым губам. Он снизил голос до шепота, ― Все будет хорошо, не бойся.       Громко провернувшаяся ручка двери нарушила нежный обмен взглядов. Лухан от неожиданности дернулся и придвинул стул обратно, чтобы Сехуна никто не смог увидеть. Почувствовав теплоту чужого дыхания на своем бедре, он инстинктивно свел колени, заключив между ними голову О. Сначала Лу смутился из-за этого неуместного действия, но приближающиеся за спиной шаги заставили его еще сильнее сжать ноги, не то, что отпустить. До того времени, как еще один человек подошел к столу, Лухан успел подумать о том, что так он сможет контролировать Се и не дать тому подслушать весь разговор. По крайней мере мужчина надеялся на это. ― Господин Лу, ― раздался низкий голос. Рядом с Луханом появился высокий человек в деловом костюме. ― Господин Чхве Хеншик, ― учтивое приветствие в ответ, ― О чем вы хотели со мной поговорить? ― У меня информация на счет кадета Четвертого, «Бэкхен? ― напряженно подумал Хань, хмурясь, ― А если он пришел рассказать о том, что написано в книге? Маловероятно». ― Какие-то новости? ― Совет решил действовать по плану 2В, переключите на камеру шесть прямо сейчас. «2В? Еще слишком рано для этого!» ― Лухан сделал над собой усилие, чтобы не выдать собственный шок. ― «Они ведь даже не разобрались в ситуации!» Он решил продублировать свое негодование в более безучастной форме: ― Почему Совет изменил решение? Я точно помню, что дата плана 2В была не ранее, чем через месяц. ― Ситуация, произошедшая сегодня во время боевой подготовки, ускорила это событие. Ну же, переключите на камеру шесть и взгляните сами, ― Чхве кивнул, указывая подбородком на монитор. ― Если вы настаиваете, ― выдавил из себя Лу.       Мужчина вновь ведет мышку вперед, скользя по матовому коврику. Несколько кликов приблизили Лухана к картинке, что вбирала в себя линза шестой камеры. Экран озарился ярким холодным светом, демонстрируя операционную палату. Три человека в стерильных халатах и масках склонились над бессознательным телом. Лу сразу понял, что на столе лежит Бэкхен. Четвертый спал лицом вниз и в таком положении казался еще более хрупким. Бён практически целиком накрыт светло-голубой пленкой, исключая небольшую дыру, открывающую затылок. Хирург будто ждал, когда получит зрителя в виде Лухана: в ладони сверкнул скальпель, тут же опустившийся острым краем к основанию роста волос. Рука не спеша скользила вниз, оставляя за собой длинный вертикальный порез. И кровь, стремительно выступавшая следом тут же промакивалась медсестрами. Лу с комом в горле наблюдает за происходящим, ведь ему искренне жаль мальчишку. Мужчина сдерживался изо всех сил, чтобы не отвернуться от экрана. Он хотел, но не мог: пара испытывающих глаз ловила каждое движение и прожигала левую половину лица.       Лухан напряженно прикусил кончик большого пальца, когда медсестра передала хирургу небольшую баночку. Красная крышечка с нее быстро исчезла, и длинные щипцы утонули внутри. Врач вытащил на свет что-то тонкое синего цвета. Металлические кончики сжимали нечто явно живое, и оно резво извивается острым хвостом вокруг хирургического инструмента. Лу не глядя изменил настройки, чтобы приблизить это странное существо, напомнившее преподавателю что-то среднее между скелетом небольшой рыбки и змеей.       Лухан знал, что план 2В подразумевает под собой операционное вмешательство с вживлением «препарата», который ускорит потерю памяти и стабилизацию психического состояния. Но он думал, что это будет чип или что-то подобное, а не живой червь. Мужчина поморщился, когда синее нечто крепко вплелось между позвонками шеи Бэкхена и едва не срослось с ними. ― Что это такое? ― Лу не мог сдержать любопытства. ― Препарат, ― сухо ответил Хеншик. ― Совет знает о том, что используется на пациентах? ― Лухан повернулся к Чхве, чтобы дать испытывающий взгляд. ― Препарат был одобрен Советом, ― глаза напротив аналогично сузились, ― Я слышу в Ваших словах недовольство, господин Лу, или мне показалось? ― Вам показалось, ― произнес преподаватель, едва разжимая зубы, ― На счет препарата: я так понимаю, что это последняя разработка? Какие последствия после операции? ― Набор побочных эффектов тот же, что и был, ― скучающим тоном сказал Хеншик, ― Может быть, слегка стал более подробным. ― Поделитесь? ― Безусловно, ― Чхве демонстративно откашлялся, ― Тошнота, рвота, головные боли, галлюцинации и обмороки. ― Нет, я не об этом, ― Лухан отмахнулся от этого набора слов, ― Я имею ввиду потерю памяти. Полная, частичная? Какие-то особенности? Да и к тому же я не верю, что операция была так необходима из-за вспышки сил Четвертого. Логично было бы понаблюдать за объектом какие-то время, но я чувствую, что появились другие причины для плана 2В. ― Ничего не напоминает?       Хеншик опустил ладонь во внутренний карман пиджака и через секунду небрежно выбросил на стол несколько пустых упаковок из-под таблеток. Они шумно прокатились по деревянной поверхности и врезались в клавиатуру. У самого края блистера Лу увидел две последние розовые таблетки. Они были невероятно маленькими и круглыми, нежного глянцевого цвета. Лухан тяжело сглотнул вязкую слюну, без объяснения понимая, что к чему. Однако Чхве решил подтвердить его догадки: ― Да, это то, о чем вы подумали, господин Лу, ― Хеншик брезгливо стер невидимую пыль с ткани пиджака, ― Это успокоительное, которое принимал кадет Четвертый. Мы нашли упаковки лекарства под матрасом в его спальне. Очевидно, что оно было украдено им из медицинского отсека. Однако действие этих таблеток не дает раскрыться препарату, которое подмешивается в еду номерам. Эти розовые малыши не позволяли терять память в нужной тенденции. Четвертый продолжал помнить слишком много в сравнении с другими кадетами, он отставал от графика. Это мешало ему отбросить эмоции и раскрыть в полной мере свои способности и привело к вспышке. Это мешало стать ему полноценным бойцом. Вот причина, по которой Совет решился на план 2В раньше времени. Хань сильнее сжал колени под столом, надеясь, что Сехун не услышал часть монолога про подмешивание в еду лекарств. ― Я думал, что операция подразумевает вживление чипа, так что это такое? Вы не ответили на вопрос, ― Лухан добавил в голос стальные нотки, чтобы звучать убедительней. ― Вы умный человек, господин Лу, ― безучастно продолжил Чхве, ― Этот препарат создан за счет паразитов, выращенных на основе голубой сыворотки. Той, что обычно вводится буйным в шприцах. Серьезная вещь, ядреная. Благодаря этому препарату Четвертый забудет абсолютно все и всех, за исключением последнего лица, что он видел до потери сознания. Естественно, наука не стоит на месте, и потеря памяти не повлияет на наличие каких-то навыков: от бытовых до боевых. Он также сможет есть, одеваться, считать, держать удар, как обычный человек, однако не будет никаких эмоционально окрашенных воспоминаний. Никаких родственников, друзей, любви, знакомых. Никаких депрессий на фоне расставаний, ничего. ― Вы хотите сказать, что Бэкхен, ― Лу осекся, ― Всмысле Четвертый, не будет помнить ни одного человека, кроме Шестьдесят Первого? Какой в этом смысл? ― На счет Шестьдесят Первого, ― Хеншик потер подбородок, ― Это ошибка Совета. Вместо него должен был быть кто-то из преподавательского состава. В этом случае мы могли бы безоговорочно держать под контролем Четвертого и его потенциал силы, но теперь уже ситуацию не изменить. Доверие будет лишь к последнему человеку. ― Как Совет собрался объяснять остальным практически полную потерю памяти? ― О, не волнуйтесь, господин Лу. Вспышка силы сделала всю работу за нас: никто ведь не знает, как по-настоящему работают способности Четвертого. Так что проблем с этим быть не должно, любой незнающий воспримет эту новость, как чистую монету, ― Чхве улыбнулся, ― Что-то я задержался у Вас, ― Да, что Вы, господин Чхве, вы нисколько не помешали мне, ― Хань искривил губы в ответной улыбке. ― Я не могу больше смущать Вашего гостя под столом, ― фыркнул мужчина, разворачиваясь.       Лу слышал его отдаляющиеся шаги в полном молчании. Он был шокирован тем, что Сехуна так легко раскрыли. Преподаватель дернулся, когда услышал громкий звук резко дернувшейся ручки. ― В следующий, когда соберетесь красть секретные материалы, делайте это сами. Девяносто Четвертый оставил слишком много следов, ― дверь скрипнула, ― Хеншик, подожди! ― не сдерживаясь, выкрикнул Лухан и выглянул из-за высокой спинки кресла, ― Что ты собираешься сделать? Мне готовиться к худшему? ― его глаза тревожно блестели в полумраке. ― Ничего, Хань, ― тихо ответил Чхве, так же опуская формальность, ― Верни книгу до полуночи, завтра будет плановая проверка архива, ― мужчина занес ногу вперед. ― Стой! ― еще раз остановил его Лу, ― Спасибо, Хеншик кивнул, не поворачиваясь, и хлопнул дверью. ― Черт, ― устало выдохнул преподаватель, откидываясь в кресле.       Сехун слегка откатил его кресло назад, чтобы у него была возможность вылезти и выпрямить спину. Однако увидев отрешенное состояние Лухана, не нашел в себе силы подняться и остался сидеть на полу у ног. Подросток мягко устроился подбородком на его колене и приобнял руками тонкую голень. ― Хен, ― аккуратно позвал О, преданно, как щенок, заглядывая в глаза Лу.       От тихого зова у Ханя прояснился взгляд, и он резко вскинулся, наклоняясь к Девяносто Четвертому. Мужчина клюнул мягким поцелуем его в нос и сжал ладони вокруг слегка пухлых щек. ― Прости меня, Се, ― произнес Лухан, ― Прости, что тебе пришлось сидеть под столом и испытать такой стресс. Я больше никогда не буду тебя просить о чем-то подобном! Никогда, слышишь! Книгу я верну сам, ― он кивал на каждую следующую фразу, ― Все в порядке, ― перебил его Сехун, ― Я даже почувствовал себя кем-то вроде шпиона. Это круто! ― Дурачок, ― фыркнул Лу, ― Это нисколько не круто, если бы Хеншик сегодня не был в духе, то ты бы отправился в карцер на неделю, а я бы предстал перед судом Совета. Но все обошлось, так что не будем думать о плохом. С книгой я разберусь, и теперь нам с тобой нужно придумать, как рассказать обо всем Бэкхену. ― Позволь мне сделать это, ― предложил Девяносто Четвертый, ― Я справлюсь! ― Не знаю, не хочу опять заставлять тебя решать мои проблемы, ― Твои проблемы и мои тоже! ― воскликнул О, ― Хен, я люблю тебя! ― неожиданно выдал Сехун, тут же обливаясь красноватым румянцем. Лухан мягко улыбнулся, погладив большим пальцем щеку подростка и оставив признание без ответа.