Интересно...

— И где ты был? — с порога на меня набрасывается Клер. Я игнорирую. Мокрые волосы облепляют лицо, с куртки течёт, кроссовки хлюпают. Я тихо прохожу мимо раздосадованной подруги в ванную. Закрываю дверь и кричу: — Я иду на свидание, поможешь меня одеть? — С Джуном, да? Так и думала, — отвечает он. Я принимаю ванну, мою волосы, обливаю себя какими-то цветочными духами. Не обливаю, конечно, но слово «душусь» меня смущает. По-женски оборачиваю в полотенце всё туловище и, благоухая и сияя, выхожу из ванной комнаты. Меня в охапку хватает мой Ангелок и тащит в комнату; там на кровати уже лежит подобранная по случаю и погоде одежда, искусственные грудь и попа, парочка коробочек с косметикой и, самое главное, резинки для волос. Прости меня, Джун, я буду слишком красивой девушкой сегодня. Мы молча одеваем меня, потом Клер заплетает мне волосы и делает макияж. Выгляжу я действительно чудесно, золотые ручки Ангелочка знают своё дело. Мы заканчиваем как раз вовремя. Раздаётся «бз-з-з» моего телефона. Я забыл сохранить его номер? Вот чёрт! — Алло, Мила? — Привет, Джун. — Я выхожу. Где тебя встречать? — Ты же знаешь, где живёт Клер? Встреть меня около её дома. — Почему? — Мне удобно там, скажем так, — я игриво подмигнул, снова забыв, что меня не видно. — Хорошо. — Тогда до встречи. — До встречи, — гудки. — Тебе он хоть нравится? Или ты просто от нечего делать идёшь? — Откуда у него мой номер? — вопросом на вопрос ответил я. — Я дала. — Спасибо. — Ты ответишь мне? — Нет, — я достаю зонтик и беру первую попавшуюся сумочку. — Нет! Эта не подойдёт. Возьми эту, — Клер подала мне ещё одну сумочку. — Хорошо, — я накинул пальтишко, в котором хожу в школу и, чмокнув Ангелочка в лоб, вышел на лестничную клетку. — Привет, — пробормотал я. Джун выглядел, вроде, как обычно, но казался более привлекательным. Я не сразу заметил, что оправа очков сменилась на более тонкую и отливающую чем-то бронзовым. — П-привет, — смущенно пробормотал он в ответ, — Ты сегодня очень красивая. — Спасибо, — пришла моя очередь смущаться. — Куда пойдём? — Можно было об этом подумать заранее. Сейчас, наверное, все дешёвые кафешки закрыты. — Можно и недешёвую. У меня денег достаточно. — Не стоит. Лучше поищем что-нибудь, что работает допоздна. — Хорошо. Мы идём на большую улицу, вдоль которой и разместились многие кафе и рестораны. А также пара торговых центров. Средоточие всего развлекательно-торгового, в общем. Обычно, кафешки во дворах закрываются ещё в восемь. Сейчас восьми ещё нет, но заходить в кафе на часок практически бессмысленно. Особенно если учесть, что мы на свидании. — Слушай, есть одно кафе неподалёку. Оно работает до десяти. Может туда зайдём? — о, нет. Ничего страшного, чтобы пойти туда нет, но я не хочу гостем заходить в кафе, в котором работаю. Но если других идей не предвидится, то ладно. — Я пойду туда, куда ты поведёшь. — Хорошо. Тогда пошли. Оно недалеко. По дороге Джун расспрашивал меня, как я провёл выходные, и мне ничего не оставалось, кроме как врать. Вчера я работал весь день, а сегодня справлялся с октябрьской меланхолией, вызванной отменённым свиданием. И если на счёт второго врать не обязательно, то насчёт субботы стоило бы. В итоге лучшее, что я смог сказать, это то, что мы с родителями куда-то поездили и бла-бла-бла. Мы как раз дошли до кафешки на этом моменте, поэтому я мог заткнуться и не нести чушь. Нас встретила одна из незнакомых мне официанток, чему я очень обрадовался. Но за барной стойкой стоял Ник, и это пугало. Мы сели за столик в углу, нам принесли меню, всё как надо. Линда, так звали девушку с пронзительно-зелёными глазами и синими волосами, работающую здесь официанткой, отошла, давая нам время выбрать, что заказать. — Что-нибудь хочешь? — спросил Джун, откладывая меню в сторону. Я ещё раз пробегаю по заголовкам глазами. Да, я уже всё это пробовал, но нужно найти что-то невероятное, чего я бы хотел именно сейчас, на свидании с июньским солнышком… — Думаю, я хочу рагу. Да, вот это, в сливочном соусе. — Со свининой? — Да, я люблю свинину, — Джун улыбнулся мне, после чего подозвал Мэри, чтобы она уже приняла наш заказ. — Чай на двоих желаете? — спросила она, когда повторила наш заказ. — О напитках мы и не подумали, да? — Лимонад «Персик-груша» в графине, пожалуйста. Ты ведь не против? — выпалил я. — Конечно, не против. Тогда его, пожалуйста. — Хорошо. Спасибо за заказ, — она удалилась. Джун нежно, мило и при этом требовательно смотрел на меня. Мне хотелось то ли раствориться, то ли провалиться. Без сомнений, я был смущён. — Почему именно этот вкус? — спросил Джун, настойчиво продолжая смотреть на меня. Почему вдруг я чувствую себя таким укрощённым? Кто ты, и куда дел моего вечно смущающегося Джуна? — Он такой же солнечный, как и ты, — смущённо бормочу я, и Джун улыбается шире. — Вот как… — воздух застывает и всё давит на меня сильнее, доводя до полуобморочного состояния. Джун смеётся, и я не замечаю, как проходят секунды, пялясь на его веснушчатую улыбку. Он бессовестно очарователен, и я бессовестно влюблён в это очарование. Я знаю, это всё из-за контраста. Джеремия холодный, но самый изумительный, в нём чувств не больше, чем в камне, из которого изваяли самое прекрасное лицо с идеально отточенными линиями. Джун же теплый, искренний, и настоящий. Он живой, в отличие от каменной куклы моей мечты. Нам принесли лимонад, потом и блюда. Мы молчали. Линда украдкой посматривала на меня, проходя мимо, и меня это настораживало. Я, конечно, красавица, но не настолько, чтобы на меня и девушки заглядывались. Или она смотрит с презрением? Я не знаю. Сейчас меня больше заботит, почему Джун молчит. — Хочешь попробовать? — почему-то шепчу я, протягивая вилку с кусками картошки, моркови и свинины. — Нет, — усмехаясь отвечает Джун. Заметив моё непонимание, он спешит объясниться, — Я бы с радостью, но мне нельзя молочные продукты. Аллергия на лактозу, или типа того, — я пожимаю плечами и печально улыбаюсь, кладя вилку обратно, — Но никто не запрещает тебе поесть у меня, — его вилка с какими-то овощами поднимается с тарелки и движется ко мне. Я открываю рот, губами убираю еду с вилки. Лишь когда я смотрю на покрасневшего Джуна, я понимаю, какую глупость сделал, и тоже краснею, — Вкусно? — вопрос проносится будто в соседней галактике за толстой пеленой ватного воздуха. — Да, очень, — я не знаю, что со мной. Мне жарко, но я не горю, мне хочется чего-то, но чего-то чистого и светлого. Никогда такого не чувствовал. Когда мы доели наши блюда, мой кавалер предложил заказать десерты и чай. Когда и десерты подошли к концу, мы попросили счёт. Линда нам принесла папочку с чеком, и ушла обратно восвояси. Когда вернулась, деньги уже аккуратно лежали внутри. Она пересчитала их, осмотрела нас, и ушла. Просидели мы тут до закрытия, когда Линда начала выгонять засидевшихся гостей, вроде нас. В итоге мы вышли вместе с ней и Ником. Эти двое выглядят, как настоящая парочка. Не знал бы я Ника, подумал бы, что действительно парочка. Они шли, высокий он и она пониже, приобнявшись, болтая о том, как прошла смена. Рядом шли мы с Джуном, и мы вообще не выглядели как парочка, хотя возвращались со свидания. Я видимо заблудился в своих мыслях, потому что не заметил, как Линда оказалась прямо передо мной. — Джун и Мила, верно? — мы кивнули, оба не понимая, что от нас требуется, — Если вы и дальше будете лить сопли друг на друга, я разлучу вас. Ибо вы ну совсем не похожи на парочку.