***
С тех пор как они прибыли в Дейл, прошло пару недель. Поначалу было тяжело, но после Махидевран стала привыкать к новой жизни. Ей нравилось, что следом не ходили служанки — хотя Эсма и настаивала на их присутствии, — что она в любой момент могла выйти в город и для этого не нужно скрывать лицо и сторониться прохожих. Она больше не была собственностью Султана. Более того, Махидевран осознала, что чувство, которое она принимала за любовь к Сулейману, на самом деле было цепью, которая сковала её, мешая сделать лишний шаг и причиняя невероятную боль. Теперь всё было позади. Теперь она сама себе хозяйка. Махидевран вдруг поняла, что ей даже нравилось самой следить за домом. Она не чуралась заходить на кухню, где в качестве повара была немолодая, но бойкая гномочка, которую Эсма нашла на следующий день, после того как они сняли дом. Эола — так звали гномочку — проживала в Дейле. Будучи одинокой, она не задумываясь согласилась работать. Пожалуй, благодаря ей у Махидевран и началось настоящее общение с обществом. Эсма хоть и была постоянно рядом, но всё же держалась так, словно по-прежнему служила. Эола была почтительна с Махидевран, но держалась свободно. Могла болтать без умолку о том, что творится в Дейле и Эреборе, могла, занимаясь готовкой, распевать песни. Да и не походила она на ту, которой можно командовать. Сказать по правде, Махидевран даже побаивалась кухарку, а та, в свою очередь, относилась к ней как к дочери. За Мустафой Махидевран теперь тоже старалась присматривать сама. Ей даже на минуту было боязно его оставить, ибо страх, что у неё отберут сына, так и не прошёл. Ей было непросто доверить сына кому-то ещё, кроме Эсмы. Впрочем, у её помощницы сейчас не было возможности возиться с шехзаде — Эсма в последнее время была занята. Понимая, что рано или поздно деньги, которые они прихватили с собой, закончатся, она намеревалась найти работу. Именно поэтому она уже несколько дней упорно искала для Махидевран надёжных и расторопных прислужниц, которые смогли бы присматривать за ней в её отсутствие. Вот и сегодня Эсма, с самого утра, ушла по делам, а Махидевран захотела прогуляться с Мустафой по городу. До этого они пару раз гуляли в сопровождении Эсмы, но сегодня решились пойти одни. Махидевран была уверена, что они с сыном не заблудятся. Сперва они ходили по городским улочкам, наполненным торговцами и покупателями, а после вышли за пределы Дейла. Возможно, нужно было подумать о безопасности, но тут было красиво и не так шумно. Казалось, что город совсем близко, и если что, они успеют вернуться. Собирая полевые цветы в букетик, Махидевран с улыбкой наблюдала за сыном, который бегал по тропинке и пытался поймать яркую бабочку. На душе было так легко и хорошо. Она никогда не чувствовала себя такой счастливой и свободной. Можно идти куда хочешь, общаться с кем хочешь — и никто этого не запретит. А главное — тут не встретишь того, кто скажет какую-нибудь гадость или же отдаст приказ возвращаться к себе. — Осторожней, Мустафа, — произнесла Махидевран. — Не упади. — Мама, смотри, гора совсем близко, — Мустафа указал на врата, ведущие в королевство Эребор. — До них ещё идти и идти. Однако мы и от Дейла далеко ушли. Надо возвращаться. Идём, Мустафа. Обернувшись, Махидевран вздрогнула от неожиданности. За её спиной на расстоянии нескольких метров стоял зверь. Он глухо порыкивал и, глядя на жертв, неторопливо приближался. Медленно отступая, Махидевран не сводила взора с хищника. Он отрезал им путь в Дейл, но город гномов… Путь туда был свободен. Нужно было лишь добраться до ворот. — Мустафа, — тихо позвала Махидевран. — Иди к вратам Эребора. К горе. Скорее. Мустафа тоже увидел зверя. Он был так напуган, что не мог сдвинуться с места. Однако когда Махидевран в очередной раз велела бежать, он помчался в сторону горы, громко зовя на помощь, а хищник, увидев, что добыча уходит, бросился следом. Махидевран бежала следом за сыном, изредка оборачиваясь. Она понимала, что вдвоём с Мустафой им не спастись, и молила Аллаха лишь о том, чтобы он уберёг её сына от жуткой участи. Со стороны горы послышался звук трубы, врата распахнулись, и навстречу им выехал отряд. Однако зверь не сдавался. Он догонял. В какой-то момент Махидевран споткнулась и упала на землю. Оглянувшись, она увидела, как хищник в прыжке полетел на неё. Ей удалось рассмотреть беспощадный взгляд, острые зубы. Казалось, что она даже ощутила его дыхание на коже. В миг, когда Махидевран была готова проститься с жизнью и когда зверю до нападения оставалось всего ничего, произошло чудо. Что-то быстрое отбросило хищника в сторону. Мысленно поблагодарив Аллаха за спасение, Махидевран хотела подняться, но страх так сковал тело, что она и пошевелиться не могла. Она лишь посмотрела туда, откуда слышались звуки схватки: огромный чёрный волк перегрызал глотку зверю, что пытался на неё напасть. Волк? Так значит, вот кто её спас. Зачем, интересно? Борьба за добычу? Как только Махидевран подумала об этом, волк развернулся и направился в её сторону. Он казался таким большим. Просто огромным. Зажмурившись от страха, Махидевран услышала, что зверь подошёл совсем близко, а после ощутила, как его влажный нос коснулся руки. — Мама! — крик Мустафы заставил Махидевран вздрогнуть. Волк же спокойно посмотрел в сторону приближающихся всадников, после лизнул её ладонь и быстро умчался. — Мустафа, — Махидевран попыталась приподняться, но острая боль пронзила стопу. Тихо зашипев, она прикусила губу. Какой шайтан надоумил её на прогулку? Сидела бы дома: сама бы была цела и жизнью Мустафы рисковать бы не пришлось. Ведь чуть не погибли! Видимо, Аллах и правда к ним благосклонен. — О, Всевышний, благодарю тебя, что уберёг моего сына, — прошептала Махидевран, оборачиваясь на очередной зов Мустафы. Рядом с ней остановились всадники. Один из них спешился и поспешил подойти. — Вы не ранены? — осведомился дварф, снимая шлем, отчего его длинные светлые волосы рассыпались по плечам. — Всё нормально? — Мой сын? Где мой сын? — Всё хорошо. Он с моим братом. Вы сами в порядке? — дварф протянул руку, помогая Махидевран подняться. Он был ниже ростом, впрочем, это не удивляло. Во-первых, она уже была знакома с Эолой и знала о гномах, а во-вторых, при дворе Сулеймана служили карлики. Да и рост не так уж и важен. Отвага куда важнее, а этот воин, судя по взгляду, был полон мужества. Его светлые волосы местами были заплетены в косы, как и усы. — Я в порядке, — отозвалась Махидевран. — Благодарю вас. Если бы не вы, то боюсь представить, какая бы участь ждала нас с сыном. Могу я узнать имя нашего спасителя? — Фили, — дварф учтиво склонил голову. — Позвольте мне пригласить вас и вашего сына во дворец. Королевский лекарь вас осмотрит, а после мы сопроводим вас домой. — Что вы… Не сто́ит. — Сто́ит, — настоял Фили. — Вы ногу повредили. Хоть вы и не говорите об этом, от меня не укрылось, что каждый раз, когда пытаетесь наступить на неё, сжимаете ладони в кулаки и неестественно улыбаетесь. — Вы проницательны, — не без удивления сказала Махидевран. — И всё же не стоит мне во дворец идти. С чего вдруг королевскому лекарю обо мне заботиться? — С того, что я королевский племянник, — Фили подал ей руку и повёл к своему пони. — Понимаю, что лошадка для вас мала, но, увы, это всё, что я могу предложить. — Благодарю, — Махидевран взглядом поискала сына. Он сидел на пони с молодым темноволосым дварфом. Казалось, Мустафа уже успел прийти в себя: он что-то спрашивал у дварфа, бросая взгляд в сторону. Проследив, куда смотрел сын, Махидевран увидела мёртвого зверя, которого пара воинов собирались убрать подальше. — Это волк? — Нет, это варг, — объяснил Фили, помогая Махидевран усесться на пони и давая команду отряду возвращаться в гору. — Последние годы они тут редко встречаются. Скорее всего, он заплутал в горах, оголодал и вышел ближе к поселению. Хорошо, что вы были недалеко от Эребора. — Да… А тот, второй, который в последнюю минуту помешал варгу до меня добраться. Он волк? — Волк, — подтвердил Фили. — Только бояться его не следует. Это страж Эребора. Не каждому дано его видеть, ибо он является лишь избранным. — Значит, мне повезло? — осведомилась Махидевран. — Вы живы, — заметил Фили. — Разве это не ответ на ваш вопрос?***
Гостевые покои, которые предоставили Махидевран, были просторными и очень уютными. Ей даже на миг показалось, что она вернулась в свою прежнюю жизнь, которая была наполнена роскошью и удобствами. У небольшого камина на мягком пуфе сидел Мустафа. Он уже успел успокоиться и с аппетитом поедал сладости и фрукты, которыми его угощала молодая гномочка. Немолодой дварф с седыми волосами, которого Фили представил как лекаря, тем временем осматривал ногу Махидевран. Он осторожно ощупывал лодыжку и качал головой. — Что там? — тревожно поинтересовалась Махидвевран. Её усадили на мягкую тахту, подложив под больную ногу небольшую подушку. — Ничего серьёзного, леди, — отозвался Оин. — Скорее всего, вы так спешно бежали, что наступили на камень или что-то вроде этого. Обувь-то у вам совсем лёгкая, — он взял туфельку, которая стояла у кушетки, и покрутил её. — Чудна́я какая. Подошва слабовата. В таких гулять тяжело, а уж и бегать — тем более. — Мне просто раньше не приходилось бегать, — произнесла Махидевран. — К тому же я и подумать не могла, что у меня не слишком подходящая обувь для прогулок по вашим дорогам. — Ничего, — Оин ободряюще улыбнулся. — Главное, что вы с сыном живы, а вашу ногу я вылечу. Подождите немного. Я только схожу за нужным лекарством. Когда Оин покинул комнату, Махидевран переключила внимание на Мустафу. Он о чём-то рассказывал гномочке, которая за ним присматривала, а та в ответ улыбалась. Сидя рядом с пуфом, она держала в руках чашу с фруктами. Вся эта картина опять напомнила о дворце Сулеймана. Роскошь, богатства, слуги… Хоть они всего лишь гости в Эреборе, но со стороны казалось, что с ними обращаются как с господами. Мустафа и вовсе похож на принца. Впрочем, принцем он был во дворце Султана. Своим побегом Махидевран лишила его возможности быть шехзаде, наследником престола. Однако она об этом не жалела. Сулейман оказался непостоянен. Если он смог разлюбить её, когда на горизонте появилась другая женщина, то, велика вероятность, он разлюбит сына после появления другого шехзаде. А другие будут. Непременно будут. Так что не нужно им такого будущего. Пусть лучше без права на трон и дворец. Пусть без славы великого Султана. Они вместе — вот что важно. — Сынок, не утомляй девушку, — произнесла Махидевран. — Я не утомляю, — Мустафа покинул своё место и подбежал к матери. Взобравшись на кушетку, он прижался к Махидевран. — Скоро мы уже поедем домой? — Скоро, мой львёнок. Сейчас мою ногу осмотрят — и мы поедем в Дейл. Эсма нас, верно, уже ищет. — Нет, я о другом. Скоро мы вернёмся во дворец к папе? Тяжело вздохнув, Махидевран обняла сына. Она так и не смогла сказать ему, что в Стамбул они больше никогда не вернутся. Да и как это объяснить? Как донести до ребёнка, что папа разлюбил маму и, чтобы она не раздражала его своим видом, не просто повелел прогнать её из дома, но ещё и с сыном разлучить хотел? Нет, Мустафа ещё слишком мал для таких разговоров. Быть может, потом. Когда он станет чуть старше… Тогда-то она всё ему расскажет. — Мы пока не можем туда вернуться. — Почему? — осведомился Мустафа. Махидевран не знала, что отвечать. Впрочем, и не пришлось — в покои вошла гномочка и своим появлением прервала беседу. Она была красива и, судя по наряду, не являлась служанкой. Скорее всего, была госпожой. От неё исходило какое-то приветливое тепло, а во взгляде была искренняя доброта. Этим она напомнила Махидевран сестру Сулеймана — Хатидже. — Здравствуйте! Как вы себя чувствуете? — Благодарю, — отозвалась Махидевран. — Всё хорошо. — Я Дис, — представилась гномочка. — Мать Фили. Он рассказал мне о нападении и о том, что вы просто чудом спаслись. — Так вы королева? — Махидевран попыталась подняться, но Дис не позволила ей этого сделать. — Сидите, прошу вас. Вам сейчас нельзя вставать. И нет — я не королева, — Дис присела на пуф, что стоял недалеко от кушетки, и посмотрела на гостей. — Я сестра короля. Мой брат сейчас занят, но уверена, что чуть позже он придёт навестить вас. — Вы очень добры, — улыбнулась Махидевран. — Только ни к чему это. Вы и так много для нас сделали. — Мы просто знаем, каково это, когда тебе отказывают в помощи, — взгляд Дис на миг потускнел, но тут же прояснился, и она, отмахиваясь от призраков прошлого, улыбнулась и поинтересовалась: — Это ваш сын? — Да, — произнесла Махидевран. — Какое очаровательное дитя, — Дис посмотрела на Мустафу. — Как тебя зовут? — Шехзаде Мустафа! — бойко выпалил тот. — Шехзаде? — В месте, откуда мы родом, так называют принцев, — поспешила пояснить Махидевран, надеясь, что сын не станет вдаваться в подробности, а Дис не продолжит расспросы. Ей совсем не хотелось рассказывать, откуда они, как и почему сюда попали. Она по-прежнему панически боялась, что, прознав о её тайне, найдётся тот, кто вернёт их с Мустафой к Сулейману. Дис же либо поняла, что она не готова к разговору, либо просто решила, что лезть с вопросами бестактно. Она лишь посмотрела на Мустафу и произнесла: — Так ты тоже принц? Тогда я, пожалуй, познакомлю тебя со своими сыновьями. Они, правда, уже взрослые. Воины. Целыми днями только и делают, что улучшают свои боевые навыки. Если захочешь, они и тебя научат. — Судя по всему, у вас замечательные сыновья, — заметив, с каким теплом Дис говорит о сыновьях, Махидевран невольно улыбнулась. — Вы, верно, ими гордитесь. — Вы даже не представляете, насколько, — отозвалась Дис. — Кстати, вы не сказали, как вас зовут. — Махидевран. — У вас необычное имя, — Дис поднялась с места и улыбнулась. — Простите, мне уже, к сожалению, пора. Я приглашаю вас и Мустафу присоединиться к нашему ужину. Сегодня вы переночуете здесь, а завтра вас проводят домой. — Благодарю, но нас ждут дома. Моя помощница будет волноваться, ведь мы ушли, не предупредив её. — Скажите, где вы живёте, и я отправлю вашей помощнице весть, что с вами всё в порядке. Если она пожелает, то может прибыть сюда. — Ох… Я точно и не скажу. Наш дом рядом с рынком, — попыталась объяснить Махидевран. — Он не очень большой, но там красивый сад. — Не волнуйтесь, мой посланник найдёт это место, — заверила Дис. — Теперь отдыхайте. — Спасибо, — Махидевран проводила её взглядом и улыбнулась. Дис действительно походила на Хатидже. Только была старше и, судя по тоске во взгляде, пережила куда больше. Она явно не только в покоях сидела и по саду прогуливалась. Было видно, что Дис несла груз тяжёлых воспоминаний, которые закалили её характер и сделали сильнее. Хорошо было бы с ней подружиться. Наверняка она была бы преданным другом. — Леди, — размышления Махидевран были прерваны появлением Оина. — Надеюсь, вы готовы продолжить лечение? — Готова. И ещё… Оин, прошу, не нужно звать меня леди. Зовите меня Махидевран.