***
Вернувшись в хижину, где было сухо и тепло, Эсма принялась стягивать промокшие вещи. Перспектива заболеть её не прельщала, поэтому нужно было поскорее высушить одежду. ― Чёртов придурок! ― выругалась Эсма, бросая вещи у костра. ― Ловелас хренов… Осмотревшись, она вздохнула. Расхаживать по хижине голышом было неуместно, да и не слишком приятно. Благо в ночь, когда их смыло за борт, на Эсме был плащ, который она использовала в качестве одеяла. Вот и сейчас он пригодился как нельзя кстати. Завернувшись в плащ, Эсма уселась перед костром, наслаждаясь теплом, которое от него исходило. Лёгкий запах дыма напоминал о тех далёких временах, когда она была ещё ребёнком, а треск костра убаюкивал словно колыбельная. Именно в миг, когда Эсма позволила себе успокоиться, в хижину вошёл Баин. Он молча подошёл ближе к огню и присел рядом с Эсмой. ― Слушай, я хотел извиниться. Ты права ― я вёл себя как идиот. Только… Только я ведь не нарочно. Думаешь, я не осознаю, что это из-за меня мы тут застряли? Осознаю… И очень виню себя за это. Но больше всего меня злит то, что я не могу исправить ситуацию. Поверь, если б это было в моих силах, то я бы вплавь отправился туда, где мог бы найти помощь, но я не могу. Когда я начинаю думать об этом, то меня переполняет злость и отчаяние, и, чтобы не поддаться унынию, я стараюсь отрешиться от всего. Возможно, я делаю это не самыми лучшими способами, но поверь… Все мои нелепые поступки вовсе не от того, что я не в себе, а от того, что я чувствую перед тобой вину за то, что ты оказалась здесь. Договорив, Баин взглянул на Эсму. Она сидела и по-прежнему смотрела на пламя костра. Не одарила его ни малейшим вниманием. Даже не пошевелилась. Эсма умудрялась порой вести себя настолько спокойно, что было сложно понять, какие эмоции испытывала, и это жутко раздражало. ― Что, обиделась? Теперь разговаривать со мной не станешь? ― Нет, ― отозвалась она. ― Просто я внимательно тебя слушаю. И будь уверен, я тебя услышала. ― Серьёзно? И что я сказал? ― Ты сказал, что чувствуешь свою вину передо мной, и ещё много приятных вещей. ― Эсма взглянула на Баина и улыбнулась. ― Однако должна признать, что иногда среди твоих слов я слышала фразу «Я осёл»! ― Да, именно это я и пытался сказать, ― рассмеялся он. ― Только ты всегда можешь понять, что я хочу сказать, даже если я говорю совсем другое. ― Я правда понимаю, что тебе непросто, ― вздохнула Эсма. ― Хотя… Возможно, ты прав и я поглощена всеми этими переживаниями. Наверное, глупо переживать за то, на что не можешь повлиять. Просто… Мне было бы легче, если б я знала, что Махидевран и Мустафа под чьей-то защитой. Ведь если их найдут, то конец будет печальный. За похищение шехзаде Махидевран непременно казнят, и никто… никто за неё не вступится, ведь там, откуда она родом, женщины не имеют никаких прав. Тем более ― женщины Султана. ― Здорово, наверное, быть Султаном, ― произнёс Баин после недолгого молчания. ― Рядом куча красоток, и все они хотят твоего внимания… Ай! ― Потерев ушибленное плечо, он взглянул на Эсму. ― Ты чего дерёшься? ― Это не я, ― пожала плечами Эсма. ― Это твои наложницы. Наверняка пытаются привлечь твоё внимание! ― Ты что, ревнуешь? Не переживай! Ты в моём гареме была бы любимой наложницей! ― Баин, ты о себе слишком высокого мнения, ― рассмеялась Эсма. ― Я бы никогда не стала наложницей. Во-первых, принадлежать кому-то это не по мне. ― А во-вторых? ― Во-вторых, я никогда не делюсь тем, что считаю своим! Поверь, своего мужчину я бы ни с кем делить не стала. Моё ― это только моё. ― Так ты не только ревнивица, но ещё и собственница! Прям как Трандуил со своими бусами! Покачав головой, Эсма взглянула на Баина. Похоже, он неисправим. Только что был серьёзным, а теперь ― опять шуточки. Впрочем, если это помогало ему чувствовать себя уверенным в её компании, то пусть шутит. Хватало того, что она торчала на острове. Мужика с упавшей самооценкой ей уже не вынести. Уж лучше шут, чем нытик. ― Я оставила тебе поесть. ― Эсма поднялась с места. ― Пойду спать. Поздно уже. Да… Просто чтоб ты знал. Ты действительно мне небезразличен. ― Так значит, у меня есть шанс? ― осведомился Баин. ― Да. В том случае, если завтра на горизонте появится корабль. Доброй ночи, Баин! Проводив Эсму взглядом, Баин усмехнулся. Она не искала лёгких путей и любила трудности. Что же… Он тоже не собирался сдаваться. Не важно, будет ли завтра на горизонте корабль, ― он всё равно добьётся того, чтобы Эсма принадлежала ему. Неясно, что сыграло роль: судьба, везение или уверенность Баина, ― но на следующее утро, когда пленники острова вышли на берег, первое, что они увидели ― корабль на горизонте.***
Эребор Неторопливо прогуливаясь по саду, Махидевран посматривала в сторону играющих детей. Бегая по садовым тропинкам, Есения звонко смеялась, время от времени оглядываясь на Мустафу. Он, в свою очередь, упорно пытался догнать девчонку, которая не уставала его дразнить. Она то замедляла бег, а то и вовсе останавливалась, но стоило Мустафе приблизиться, как Есения вновь ускользала от него. Наблюдая за игрой, Махидевран невольно улыбалась. С тех пор, как она перебралась в Эребор, их с Мустафой жизнь изменилась. Пока Мустафа тренировался, она занималась с Есенией, а когда дети были в школе, Махидевран проводила время с Дис. В лице принцессы Эребора ей удалось обрести подругу. Дис была доброй, милой и заботливой, чем походила на Хатидже, но в то же время ― бойкая, боевая. В отличие от Хатидже Султан, Дис не сидела в своих покоях. Она постоянно была чем-то занята: проверка на кухне, закупка продуктов, забота о слугах. Всем этим и многим другим Дис занималась сама. Совсем как Валиде Султан, только вот заботилась она не только о тех, кто жил на территории дворца. ― Решили прогуляться? Оглянувшись, Махидевран увидела, что в её сторону неспешно шёл Торин. Теперь, когда она обосновалась в Эреборе, они часто встречались, и каждая встреча была волнительнее предыдущей. Махидевран понимала, что король Эребора сумел затронуть её сердце, и это пугало. Неудача в чувствах с Сулейманом пошатнула веру в себя. Она не смогла стать для Султана одной из многих ― так что уж говорить о том, чтобы стать одной единственной для Торина? Нет… Этому не суждено сбыться. Он король, а она никто. У неё нет ни роду, ни дома, ни приданого. Всё, что она имела, всё, что у неё было, принадлежало не ей. ― Торин, ― едва склонив голову, Махидевран постаралась улыбнуться. ― Не ожидала вас сегодня так рано увидеть. Дис говорила, что у вас встреча с эльфийским владыкой. ― Она уже закончилась, ― отозвался Торин. ― Мы с эльфийским владыкой друг друга взаимно не переносим, поэтому стараемся поскорее покончить с делами и разойтись. ― До сих пор не могу привыкнуть к тому, что тут с женщинами обращаются иначе, ― произнесла Махидевран. ― В моей стране со мной о государственных делах и говорить бы не стали. ― Ну и зря. ― Торин пристально посмотрел на Махидевран. ― Уверен, что из вас вышла бы прекрасная королева. Вы добрая, сострадательная, заботливая. ― Вы меня смущаете. ― Она опустила взгляд. ― И потом всего этого мало. Чтобы быть королевой, необходимо иметь короля. ― Это не так. Такой, как вы, король не нужен. Вам нужен тот, кто будет вас оберегать и любить, при этом не покушаясь на вашу свободу, ваше мнение и прочее, чем вы так дорожите. Слушая Торина, Махидевран ощущала нарастающее волнение. Её отчего-то смущали слова, что говорил Торин, но больше ― его голос. Такой чарующий, завораживающий. Каждое слово словно что-то разжигало в груди. Что-то, от чего каждый вздох становился обжигающим. ― У меня такое чувство, что вы, мой король, намеренно смущаете меня при каждой встрече. ― Отнюдь, ― отозвался Торин, беря Махидевран за руку и оставляя на её ладони невесомый поцелуй. ― Я не пытаюсь вас смутить, но не стану скрывать, что преследую цель очаровать вас. ― Что? ― удивилась Махидевран. ― Очаровать меня? ― В её голосе скользнуло недоумение. ― Но зачем? ― Ответ может показаться странным, но… Я воин. Воин, который не привык проигрывать. Я сумел победить врагов, смог отвоевать родину. Единственное, в чём я до сих пор терплю поражение ― это борьба за ваше внимание. ― Я всё ещё не понимаю. ― Махидевран взглянула на Торина. ― Вы завоевать меня хотите? Как трофей? ― Как вы могли такое подумать? Вы вовсе не трофей. Вы та, перед которой я готов принять и признать поражение. Та, перед кем я готов покорно склонить голову, назвав вас… ― Дядя! Вздрогнув от неожиданности, Махидевран выдернула руку из ладони Торина и обернулась. В их сторону бодро шагал Кили. Он… Интересно, он слышал их разговор? Даже если нет, то уж наверняка видел, как она и Торин стояли рядом. Видел, как Торин держал её за руку. О Аллах… Стыдно-то как! Что теперь о ней подумают? Наверняка сочтут её доступной женщиной. Да-да! Доступной женщиной, которая пытается соблазнить короля. ― Я… Я должна посмотреть, где дети, ― выдохнула Махидевран, стараясь не смотреть на Торина. Чуть приподняв юбку платья, она спешно зашагала прочь, мысленно моля Аллаха, чтоб Торин не попросил вернуться. Не сможет… Просто не сумеет она сейчас быть рядом с ним и сохранять спокойствие. Не теперь. Не после всех тех слов.***
Появление Кили было равносильно хрусту сухой ветки на охоте. В тот миг, когда он буквально раскрыл перед Махидевран сердце, можно сказать, признался в чувствах, явился Кили и всё испортил! И что в итоге? Махидевран, словно грациозная лань, умчалась прочь, а он, как дурак, остался один и без ответа на свои чувства. ― Кили. ― Торин взглянул на племянника, мысленно радуясь, что взглядом испепелить невозможно. ― Ну-ка подь сюда! ― Зачем? ― насторожился Кили, останавливаясь от него шагах в десяти. ― Идём, я тебе сейчас объясню. ― Я тебя и отсюда хорошо слышу, ― отозвался Кили, предчувствуя взбучку. ― Ты издеваешься?! ― возмутился Торин. ― Значит, когда его не звали, он чуть ли не бежал в мою сторону, а теперь его и палкой с места не сдвинешь. Ты… Ты хоть знаешь, чего сейчас натворил? ― Испортил ваше свидание? Торин стремительно добрался до Кили и, сцапав его за ухо, произнёс: ― Ещё одна подобная шутка, и… ― Я понял, ― поспешил произнести Кили. ― У вас был важный разговор о детях, об их обучении и прочем, а я вас прервал. Больше подобного не повторится. Да я бы и сейчас не влез, но ты ведь сам сказал, что, как только Фили объявится, сразу же доложить тебе. ― Фили вернулся? ― Торин отпустил Кили и похлопал его по плечу. ― Какого же Барлога ты впустую трындишь? Быстро за мной.