Если разложить разбросанные кусочки, То мы вместе соберем нашу историю.
Закончив с утренними сборами в ванной, Джисон возвращается в свою комнату к шкафу с одеждой и находит голубой тонкий свитер, и решает не изменять любимым светлым узким джинсам, игнорируя белые, прекрасно подходящие к нежно-голубому оттенку свитера. С кухни доносится приятный аромат бекона и жареных яиц, а желудок начинает непреклонно напоминать о себе, поэтому Джисон наспех сушит волосы и одевается, а через пару минут уже спускается на первый этаж, очарованный запахом еды. — Доброе утро! Ты сегодня рано, — на кухне мама уже вовсю накрывает на стол, а отец сидит с газетой в руках и поправляет очки на переносице, не обращая внимания на сына. — Да, у меня есть дела. — Садись кушать, уже всё готово. Джисон присаживается за стол напротив отца и вдыхает полной грудью аромат свежих круассанов с вишней, купленных в пекарне неподалёку от их дома. — Надеюсь, ты летишь в школу так рано не для того, чтобы исправлять неизвестные родителям долги, — бодро произносит отец, на секунду отвлекаясь от чтения. У Джисона от неожиданности или же от шока челюсть резко опускается вниз, а мама бросает нервный взгляд в сторону отца. — Ты кушай, сынок, не обращай внимания. У отца с утра день не задался. Джисон шумно сглатывает, пытаясь сообразить, в чём накосячил, раз уж сам глава семейства обратил на него своё драгоценное внимание. — Тебя подвести? Мне сегодня нужно по работе, и мне не трудно тебя подкинуть. — Нет, мам, я лучше пешком. Джисон насильно впихивает в себя круассан с вишней, который не кажется таким уж вкусным, и запивает стаканом апельсинового сока, после чего, поблагодарив женщину за завтрак, выбегает на улицу. Что он снова сделал не так, чтобы заслужить утренних шуточек отца? Он ведь редко появляется дома, чтобы иметь возможность упрекать Джисона в несуществующих грехах! Джисон встряхивает головой и думает о том, что идея выйти из дома пораньше оказалась очень даже необходимой для сохранения каких-никаких нервных клеток. Вставив наушники в уши, парень направляется в сторону школы. Он почему-то уверен в том, что старший перед репетицией заглянет на их склад. И он почему-то уверен, что не сможет отложить мучающий его разговор на более позднее время. Пройдя школьное крыльцо и войдя внутрь помещения, Джисон удивлённо сводит брови на переносице, потому что в его расписании нет первого урока, а он ведь даже не додумался вчера об этом побеспокоиться, чтобы сегодня прийти вовремя. Хорошо, что ему есть где скоротать время до учебного времени. Джисон круто разворачивается на месте в сторону склада и невольно замечает, что ещё слишком рано и никто не пришёл, и это заставляет заволноваться, а ещё нервно вздрогнуть, потому что Джисон тут же натыкается на мысли о старшем. Им предстоит сложный разговор, эмоциональный и давящий на и без того хрупкую джисонову психику. И как к такому подготовиться морально, Джисон без понятия, ровно так же, как и зачем он здесь, когда так страшно даже подумать, о чём они с Джемином будут разговаривать. Может, не нужно? Джисона устраивает такой порядок вещей, и он попробует распутаться сам и привести свои мысли в идеальный порядок. Джемин ведь даже не намекал на то, что между ними что-то есть, или же намекал? Стоит ли вообще заводить разговор про отношения? Джисон не уверен, и ему хочется обратно домой, спрятаться под тёплым уютным одеялом и просто заснуть. Чёрт, и о чём он вообще думал, когда рано уходил из дома? За размышлениями Джисон и не замечает, что давно дошёл до нужной двери, и стоит возле неё, сколько? Минуты две, или больше? У него ведь ещё есть время уйти — просто на улицу, в парк, куда угодно, кроме дома, и провести время там, и Джисон снова собирается развернуться в нужном направлении, но за лестницей слышатся шаги. Если его здесь поймает кто-то из сотрудников, у него будут проблемы. Джисон тихо хватается за ручку и заходит внутрь склада, стараясь так же беззвучно закрыть за собой старую скрипучую дверь. Шаги всё ближе, но Джисон успевает прикрыть, и начинает тяжело дышать, потому что от страха адреналин успел распространиться по венам и всему телу до потемнения в глазах. Он усаживается на пол, опёршись спиной о дерево, и пытается перевести дыхание и замедлить сердечный ритм. Кто вообще может находиться в школе в такое время? Джисон медленно и неуклюже поднимается, всё ещё ощущая быструю пульсацию в области висков, и подходит к стулу, небрежно затем присаживаясь. Он чувствует волнение из-за внезапно накатившего предчувствия, будто кто-то сейчас войдёт на склад — даже не кто-то, а конкретно один человек. И через несколько мгновений слышит скрип открывающейся двери в комбинации со спокойными размеренными шагами, а затем ощущает ладонь на своём плече, но взгляд не поднимает. — Доброе утро. Джисон силится открыть рот, чтобы ответить хоть что-то, но голос почему-то отказывается слушаться, поэтому он только приветственно кивает, так и не подняв взгляд. — Что здесь делаешь? Снова тишина. Джисон отчаянно хочет сказать хотя бы слово или набор букв, но у него получается только прохрипеть что-то непонятное. И как он, спрашивается, решил начать серьёзный и важный для него разговор, если не может проронить ни слова? Бессмыслица какая-то, и как исправить ситуацию младший не имеет ни малейшего понятия. Джемину, очевидно, надоедает картина, которая предстаёт перед ним прямо сейчас, и он нежно хватается пальцами за джисонов подбородок, пытаясь добиться зрительного контакта. — Что случилось? Джисон шумно вздыхает, но взгляда больше не отводит, и пытается наконец что-то сделать, чтобы не казаться стеной: — Я… мы… что между нами? — он резко отводит взгляд в сторону, нервно сглатывая. Чёрт, почему ему так сложно просто поговорить с Джемином о том, что гложет и что требует разъяснений? Старший молчит долгое время и поглаживает большими пальцами остро очерченную линию челюсти Джисона. Его взгляд с нечитаемого сменяется на задумчивый, из-за чего младший содрогается от мурашек, представляя возможные варианты его ответа. — А что ты хотел бы, чтобы между нами было? Чёрт. Почему он спрашивает о таком Джисона, когда именно Джисон хотел об этом спросить? — Об этом я и хотел поговорить, — младший пытается игнорировать дрожащий голос, и договорить то, что начал. — Мы просто дружим или есть что-то большее? Мы гуляли вместе, ты кормил меня мороженым, помогал мне с уроками, готовил для меня еду, а на последней встрече ты… — поцеловал меня. Ну же, Джисон, просто скажи это. — проводил меня до дома, а потом мы переписывались, но я не уверен в том, что для тебя эта переписка значит столько же, сколько для меня. Ты всегда загадочен и твои действия нельзя предугадать. Ты нечитаем, поэтому я часто не могу понять тебя. Но, знаешь, что разочаровывает больше всего? — Джисон делает паузу, глубоко вздыхая. — То, что я пытаюсь быть с тобой открытым, но ты не делаешь того же взамен. Эта переписка, как мне показалось, была достаточно откровенной, и должна была помочь мне лучше понять тебя, но из-за неё я только больше запутался в своих чувствах в отношении тебя. Я хочу сказать, что взаимодействия людей строятся на взаимной честности и открытости, и я очень надеюсь, что ты прислушаешься к моим словам, и мы сможем нормально всё обсудить, потому что я устал от загадок, и у нас осталось не так много времени. Пожалуйста, пойми меня, — Джисон всхлипывает, снова слыша в ответ только долгую, томительную тишину. А чего он ещё ожидал? Откровения в ответ? Чистосердечного признания, что старший — замкнутый и скрытный человек? Или, быть может, понимания? Перед ним снова этот загадочный взгляд. Поэтому младший пытается ещё раз: — Ты вчера писал мне такие вещи, а сегодня опять смотришь как на незнакомца. Никакой реакции. Все слова как будто испарились в воздухе, так и не дойдя до адресата. Джисон круто разворачивается на месте, скидывая чужую руку со своего плеча, и направляется к выходу. Зря он сегодня решил прийти в школу пораньше и заглянуть на склад. Зря проснулся раньше будильника, волнуемый вчерашней перепиской. Это не имело никакого значения для Джемина — теперь понятно, почему он ничего не говорит. Всё сразу встаёт на свои места. — Джисон, постой… — слышится неуверенно и довольно тихо со стороны старшего, но Джисон слышит и выжидающе поворачивает голову, сталкиваясь взглядами с Джемином. — Мне тяжело открываться людям из-за одного отказа, пережитого в детстве. И тяжело показывать свои чувства и эмоции потому, что мне страшно, что люди не поймут их или поймут неправильно. — Мы знакомы уже год. Неужели ты не смог довериться мне за это время? Неужели ты всё ещё не понимаешь, что друзья нужны для того, чтобы вместе переживать счастливые и трудные времена, чтобы понимать и поддерживать друг друга? Настоящие друзья искренни и честны, они доверяют друг другу и не боятся, что их поймут неправильно. А считаешь ли ты меня другом? Джисон с минуту оценивает лицо Джемина на предмет выражения эмоций, но снова и снова натыкается на пустоту и извечную загадочность. Понял ли старший вообще, что до него пытались только что донести? Видимо, не очень. Вот и поговорили. До Пака поздно доходит, что они должны были говорить о своих отношениях и неопределённости в них, но не о Джемине. Он так и не выяснил мучающие ответы, и только испортил всё, что у них было. А может, и не было ничего? Может, младший об этом напридумал сам себе? Выбежав в школьный коридор, Джисон отчётливо ощущает разрастающуюся внутри боль, сдавливающую грудную клетку, отчего становится тяжелее дышать. Неужели опять? Неужели опять его накрывает ощущение того, что он — абсолютный неудачник? Почему он всегда натыкается на не тех людей? Джемин растерянно смотрит вслед, но не решается сдвинуться с места, потому что Джисоном сейчас управляют эмоции. И эти эмоции не позволят мирно и спокойно поговорить. Джисону нужно остыть. Определённо. Джемин устало прикрывает глаза и прокручивает в голове снова и снова слова младшего. А что, если он чересчур старается оградить себя от окружающих, беспокоясь о том, что кто-то всё же опять попытается сделать ему больно, как было тогда, с девочкой, что ему нравилась? Что, если он настолько боится снова испытать боль, что неосознанно закрывается от всех, включая самых близких? Что, если своей потребностью в спокойствии и безопасности он отталкивает дорогих ему людей? Кусочки пазлов разлетаются по сторонам, и Джемин совсем не уверен в том, что сможет самостоятельно собрать их заново. Ему нужна помощь. Джисон. Как же глупо получилось, чёрт возьми.Часть 16.
5 июля 2020 г. в 08:00
Джисон просыпается раньше будильника и взволнованно собирается на учёбу: ему немного стыдно за те откровенные сообщения, которыми он окидывал вечером Джемина, и сейчас это не кажется ему таким уж хорошим предложением. А что, если он поспешил с выводами, и зря писал так искренне? Но ведь Джемин ничего по этому поводу ему не ответил — не отмахнулся, не посмеялся и вообще никак не отреагировал… или всё же в его сообщениях есть скрытые ответы? А может, он вообще не пытался скрыть в них никакого ответа, может, Джисон лишь придумывает, и сам нервничает на пустом месте. Он даже сам не знает, какой вариант бы оказался для него на данный момент предпочтительнее, однако первый — означающий, что Джемин всё же вложил какой-то смысл в свои сообщения — откровенно говоря, смущает.
Джисон волнуется — да, чёрт возьми, он не может найти себе места в собственной комнате! — ходит из стороны в сторону и прикрывает пылающие красным щёки бледными руками. Как он теперь посмотрит в глаза Джемину?
Со стороны может показаться, что ничего, за что ему было бы стыдно, он вчера не писал, и, возможно, так и есть на самом деле, но Джисон впервые писал откровенность кому-то. Джемину! Человеку, который одним только взглядом способен вызвать тахикардию у Джисона, и одной только мыслью о нём — неконтролируемую панику, особенно в подобной ситуации.
Джисону стыдно. Может быть, ему не стоило вчера писать первым? Может, это была плохая идея, и он действительно торопится? Джисон ведь даже не уверен в том, что между ними происходит — они вроде как друзья, но ходили на свидание; Джемин вроде как его друг, но поцеловал его. Джемин приходил к нему домой и готовил еду, когда Джисон валялся с температурой в своей кровати, и они вместе смотрели фильм. У них была целая куча совместных посиделок на их складе, а ещё Джемин угостил его самым лучшим мороженым.
Джисон думал, что разобрался в понятиях вроде «дружба» и «любовь», но сейчас запутывается только сильнее.
С другой стороны, а стал бы Джемин закидывать его не менее смущающими ответами, если бы не был уверен в том, что между ними?
Чёрт, легче не становится. Кажется, он сходит с ума, потому что глупо биться над очевидными вещами: Джемин ему нравится, и Джемин поцеловал его, а потом у них случилась переписка, причём отнюдь не простодружеская. Но что, если Джемин так выражает свою странную дружбу? Господи, как разучиться думать?
Джисон скрещивает руки на груди и откидывает голову назад, прикрывая глаза. До подъёма родителей есть десять минут, а это значит, что у него есть десять минут, чтобы успокоиться и перестать надумывать. Они с Джемином встретятся в школе, и Джисон всё у него выяснит при встрече. Пусть это и будет гораздо более волнительно, но Джисону необходимо распутаться, пока окончательно не потерял здравый разум. Если они поговорят об этом, то обоим ведь станет легче, правда?
Джисон рвано выдыхает и бежит в ванную, надеясь на то, что холодная вода и запах любимого геля для душа вернут ему спокойствие и порядок мыслей.
Оказавшись возле зеркала рядом с душевой кабиной, Джисон на секунду окидывает взглядом собственное отражение, отчаянно пытающееся спрятать ком волнения в карих глазах.
Вдох через нос, выдох через рот. Джисон со всем справится. Хватит переживать по пустякам.
Кивнув самому себе, Джисон внешне уверенно заходит в кабинку и включает воду, а затем включает тихую, успокаивающую мелодию и, чувствуя
не менее успокаивающий арбузный аромат, наконец обретает контроль над эмоциями.