Fanfiction

      – И что ты хочешь? – обычно в такие моменты герои оказываются жутко пьяными на полу, прижатыми силой тяжести гнилого мира, а ещё у них фразы уверенные, хоть и произнесённые неровно. Заплетающимся языком сложно передать суть, которую долгое время хочешь донести до собеседника, пьяным Миранчукам можно даже не пытаться, но в них на троих – полный ноль алкоголя, поэтому разговор зажатый, скованный рамками, что чужды пьяным людям.       Федя жалеет, что сейчас не может крепко бахнуть стопочку или закурить кальян.       Антон хмурится. Ему это совершенно не идёт, и Леша корчит брату рожу. Он единственный спокойный тут человек, возможно, даже не боящийся того, во что может вылиться и что ты хочешь?       – Я? – моргая, с насмешкой переспрашивает Федор. – Хочу, чтобы ты не задавал глупых вопросов.       – Это не глупый вопрос, – настаивает уже Леша. Он сидит за братом, спрятавшись и уткнувшись тому куда-то в плечо. В полумраке его едва ли видно, лишь тень и хриплый голос, постоянно заставляющий Федю дрожать. Смолов не видит лица ни одного из них, а из-за схожести голосов начинает казаться, что Леши здесь и не было.       Если бы Леши здесь не было, это было бы уже ненормально, хотя, конечно, их диалог минут тридцать пять назад перетек в нечто этакое, и нападающий не уверен, что нападает здесь он.       Антон напирает, словно понимает его больше, чем знает о нем. Мужчина об этом думать не хочет, но, кажется, сердцебиение младшего он слышит за метр. От этого рычать хочется, благо, не на стену лезть.       В итоге Федя двигается ближе, чтобы прийти к выводу, что это был шум его собственного сердца, который вызывает непосредственная близость.       И разве ты, Смолов, не жуткий школьник?       У Антона руки холодные-холодные, он ногой не чеканит от нервов и дышит размеренно. У него алкоголя в крови ни капли, чтобы сделать нечто необдуманное. Он наоборот старается обо всем позаботиться на шаг вперед. Это шло бы им на пользу, если бы тема не свернула на Смолончуков.       В компании это всегда весело. В компании тебя вовремя остановят, не упрекнут, просто помогут, а сейчас он без Тарасова и Баринова чувствует себя котенком, который от мамы-кошки отстал и в итоге потерялся, а теперь озирается по сторонам и не знает, куда шаг сделать, чтобы не вляпаться во что-нибудь.       В Смолончуков, например, к которым всем сердцем привязался. И боится в глаза теперь смотреть.       – Господи, похожие, вы невозможны, – делает вывод Смолов. Он все также держит ладонь у Антона на запястье, только того это вряд ли напрягает хоть на одну четвертую, как Федю, поэтому мужчина старается сделать всё невзначай и убрать руку, не одернув, словно ошпарился. – Что во фразе: «посидите и почитайте это со мной» было непонятно? Вы читать вообще умеете?       – Нет, мы ушли после четвёртого, – язвит Антон, за его спиной хмыкает Леша и двигается ближе, оказываясь вплотную с братом, и на узкой кровати Тарасова это выглядит достаточно… мило, не горячо. Смолов едва ли понимает, отчего у него дыхание перехватило и губы обсохли, но все равно считает это милым.       Могут ли вообще вызывать желание две растрепанные мордашки с торчащими в разные стороны волосами, одному из них на голову кто-то явно вылил варенье, потому что иначе слипшиеся напрочь кудри сложно объяснить? Вот эти штаны с медвежатами и футболка потрепанная, которую в Инстаграм Антон вряд ли когда-нибудь покажет, ведь образу плохого мальчика, забывшего английский алфавит, он в таком прикиде вряд ли будет соответствовать.       Это абсолютно не соответствует и образу красивой блондинки, что долгое время у Смолова в голове держался, пока он пытался смириться с тем, что по-детски запал на двух одинаково плохих мальчишек, которые с ним вряд ли когда-нибудь будут, а узнают его настоящие мысли – ещё и посмеются с него.       Федор портить отношения с новыми друзьями не хочет, не хочет быть снова дальше от них, поэтому, почти что выкидывая Диму из их общего номера, он полностью берет ответственность на то, чтобы раньше утра те отсюда не вышли. Не потому, что у тех в номере ошивается Тарасов и наверняка сейчас с ноутбука Антоновского веселится полным ходом, а просто так ему хочется.       Хотя ноутбук Антона лучше проверить до того, как он возьмет его себе в лапки. Вспомнить хотя бы историю, как на весь рабочий стол стоял шипперский фотошоп не самого деликатного содержания. Проще было бы поступить более второсортно и поставить заезженный обычный мужской член, но ведь это Дима Тарасов, он не ищет лёгких путей. Конечно, как активному пользователю инстаграма, на этого человека не нужно было уже даже показывать пальцем, чтобы понять, кто является главным распространителем шипперских коллажей в команде.       – Братан, тогда нам нужно будет, чтобы читал кто-то один, – Леша брату в плечо подбородком тыкается и улыбается без капли стеснения. – Я сразу пас.       – Кто предложил, тот и читает, – скороговоркой проговорил младший, победно отбивая брату «пять», и оба повернулись к Феде, ожидая реакции. Тот неуверенно пожал плечами.       – Тогда надо выбрать хотя бы вместе. Чтобы всем это было интересно. Нам троим, – выдохнул Смолов.       – Доверимся твоему вкусу, – Антон подмигнул ему. – Самый настоящий девичник устроим, да?       Ни Леша, ни Федя не стали ему отвечать. Смолов уже во всю листал сайт в поисках чего-то приличного или хотя бы того, что он ещё не читал.       За последние дни мужчина пришёл к выводу, что от навязчивых мыслей он не отделается, пока не попробует. Раньше он глушил алкоголем, забывался на гонках, а теперь всё должно быть честно, – он перешёл в новый топ-клуб и должен соответствовать этому статусу.       Пробовать было опасно, но можно было хотя бы попробовать пробить почву для начала. Судя по всему, негативно близнецы ни к фанфикшену, ни к чему-то нетрадиционному старались не относиться. По-крайней мере, Смолов был уверен, что к нетрадиционному Миранчуки не относились.       Никогда не поздно начать?       Смолову вряд ли бы когда-нибудь могло представиться на миг, что он сможет так легко с этим смириться. В принципе, он вообще никогда о таком не задумывался, не то, чтобы просто начать относиться к этому спокойно. Если бы он начал думать об этом чуть раньше, до встречи с Миранчуками, то реакция была бы негативной.       Поменяли ли его отношение фанфики? Определённо.       Нет худа без добра, и вскоре Смолов пришёл к выводу, что фанфики не делали его геем, лишь заставили задуматься. Без фанфиков он бы не представлял себе утро с Антоном или тихие завтраки с Лешей.       Про интимную часть хотелось умалчивать.       – Ты там долго? Глаза уже поди разбежались, – Леша начинал канючить, что означало дурной знак. Обычно главным задирой и нытиком одновременно становился Антон, играя за двоих, поэтому Федя остановился на каком-то самом простом варианте, обычном драббле, чтобы хотя бы их удовольствие не растянулось до утренней тренировки.       – Да всё-всё, сейчас будет, – неопределённо махнул свободной рукой Фёдор, но не смог удержать равновесие второй, чуть не уронив телефон, благо, он бы летел не экраном на пол. – Готовы?       Миранчуки синхронно кивнули. В свете, исходящем от экрана, было видно больше, чем в сумраке, Леша уж теперь он точно мог наблюдать. Тот уже во всю развалился на брате, не убирая никуда головы с плеча. Феде бы удивиться, что Тоха никак не возмущается, но, видимо, привыкший, раз даже не зашипел привычно. Похожие вообще были крайне тактильными, особенно с друг другом, и если Феде сказать, что они спят в обнимку, то Смолов вряд ли удивится этому.       – Если это Смолончук с кем-то одним из нас, а не Смолончуки… – начал Леша, пригрозив пальцем, правда, его достаточно быстро перебили, только уловив суть:       – Нет-нет, стандартные Смолончуки.

« Обычно самые скучные дни оказываются по итогу самыми веселыми. Никто иной, как Фёдор Смолов, знал об этом не понаслышке, поскольку все его дни так или иначе отличались друг от друга. Банально или жутко романтично, но дело было не в деньгах, как ими обычно сыпят другие футболисты, желая скрасить свою жизнь. Все мечтают найти свою половинку как можно раньше, хотя отметкой, когда она уже должна быть, считают почему-то тридцать лет, и Федя небезосновательно радовался тому, что его половинка была удвоенной. »

      – Лопыреву поделили на две части, – перебивая, заржал Антон, после чего отбил Лехе пять. Они оба откровенно веселились, даже не стали скрывать это из уважения к старшему товарищу, что читал со всем присущим ему чувством, толком и расстановкой.       – Молчите, ради бога, только молчите.

Два дня назад

      Леша в недоумении глазел на брата, тот глазел в ответ, не позволяя себе дать слабину даже на один раз проморгаться. У них не было какого-то негласного соревнования или спора, хотя в последнее время их стало чуточку больше, не говоря о том, что иногда Антон хотел придушить своего старшего. В этот раз во взгляде и того, и другого читалось: «Дебил тот, кто моргнет первым».       Леша в последнее время заигрывался, придумал что-то сам себе и проигрывал всухую. Не желая считаться проигравшим, вновь играл с Антоном, подмигивал, чересчур двусмысленно прикасался. Вскоре по команде поползли слухи, что Антон – Миранчук, а Леша – Мирангек.       – Ты хочешь сделать что?       – Поговорить со Смоловым и прощупать почву, – пожал плечами младший Миранчук, откладывая книгу, он невзначай провёл по коленке брата. – Может быть, он и не против.       – Вот как это называется, оказывается. А напоить ты его не хочешь или на сумочку развести, Тох? Он что, телка по-твоему, чтобы мы прощупывали почву? – Леша ни капли не доверял методам брата, считая, что нужно идти напролом, а если не получится, то сделать два шага назад.       Господи, у них лучший друг – Тарасов, мало ли какие перлы они на троих придумывают, а Федя, если что, поймёт, не маленький ведь уже, тоже умеет играть жёстко. Правда, Леша не верил в то, что их напролом может не пройти.       – Бля, да Тара говорит, что это стопроцентно, – в сотый раз повторил Леша.       Причину не верить Тарасову вряд ли бы кто-то мог назвать, но смысла доверять и позориться тоже не было. Тарасов, конечно, старший товарищ, но его приколы могут и веселить, и приносить вред, как про Костенко очень много писали статей после палевных сюрпризов Димы.       Они верили Диме по интуиции, желая, чтобы его слова оказались правдой, но если Леша готов был пожертвовать всем, то Антону нужно было всё обдумать, хотя, вообще, обычно все происходило наоборот.       Миранчуки явно поменялись ролями.       Леша основывался на принципах: «когда ты встречаешь любовь, ты сразу же теряешь от неё голову». Поэтому, наверное, у него и не складывалось долгих, да хотя бы крепких, отношений с прошлыми пассиями. Тогда он не чувствовал, что готов пойти на безумный поступок или сделать три шага вперёд вместо одного. С Федей хотелось есть запрещенное мороженое, потому что Феде нравится. Хотелось просыпаться на час позже и не успевать приготовиться к вылету толком.       Антон жил в мыслях: «чтобы не ошибиться ещё раз, нужно тщательно все обдумывать». У Антона опыта в делах любовных было больше. У Антона пассий было до кучи, но Федя – не очередная пассия, а вполне обдуманный шаг, на который им с братом пришлось решиться. Младшему не хотелось разрушить то, что он тщательно строил, пока брат пестрил идеями.       Смолов объединял их своим присутствием, Смолов давал им почву для размышлений случайными фразами, Смолов своим присутствием перевернул весь мир, демонстрируя ослепительную улыбку и горящие глаза.       Видеть разбитого Федора вместо горящих глаз – сплошная боль, и случайно брошенная фраза, вылетевшая скороговоркой, пока Леша не понял, что ляпнул что-то большее. Он демонстративно подавился, заглушая концовку: «Тебя всегда ждут в Локомотиве, нам бы было приятно бы...».       Быть вместе. Нам бы было приятно быть вместе. Антон его мысли, кажется, давно читать научился, раз понял все чуть раньше.       Это было приятно и для одного, и для другого. Если бы они снова остались одни, то наверняка бы перессорились в пух и прах, только с Федей у них была мотивация стать лучше, быть одним целым, стараться завоевать доверие.       – Ты уверен, что после очередной твоей девчонки он готов на пробив почвы? Не боишься, что та побежит плакаться в Инстаграм? – хмыкая, надавил на больное Леша. Антон сморщился. Брат знал, когда что-то нужно сказать, а когда лучше промолчать, но на его счёт молчать так и не научился, думая, что близнецы не должны обижаться на мелочи. – Или Федя не шлюха и поэтому может тебе писать?       Его определённо нужно ткнуть носом в рану, но не перебарщивать.       – Перебор, – закатил глаза и отвернулся от близнеца Антон.       – Понял, извини. Считай, что это один-один, – примирительно поднял лапки второй. – Будем прощупывать почву, значит.       Важно вовремя остановиться. Леша тонкими пальцами ухватился за чужой подбородок, поворачивая к себе, и уткнулся лбом в лоб, соприкасаясь носами, но не желая начинать. Рано, пока что слишком рано. Сейчас обоим хватает двусмысленного флирта и милых объятий. Никогда же не поздно начать?

Снова

      – Да ну, ерунда какая-то. Вообще смысла не уловил, все жутко мило. Без истории, короче, фанфик, просто мы с тобой, – не определившись в своих ощущениях от услышанного на сто процентов, нахмурился Антон. Леша испуганно сжал его ладонь, просто почувствовав, что брат не договорились до конца. Что-то должно было быть после «мы с тобой», но тот умолчал. – Вот был такой фанфик классный, где ты психиатр Лехи, а его удалили.       – Yessir, все детективы и мифические персонажи классные, – мечтательно произнес Леша. – Ещё классный тот, где мы вампиры… А, точно, таких же несколько. Ну они все классные.       – Ну да, – рассмеялся Смолов раньше, чем пошутил. – Мифических существ вы любите, иначе откуда у вас такие телки?       Антон, уловив панч, несильно хлопнул по чужой коленке, чудом вывернувшись, чтобы не упасть в пропасть между кроватями. Мягкий ковёр на полу – это, конечно, классно, но вы когда-нибудь пробовали лбом биться об угол кровати?       Они все также сидели на разных кроватях, хотя Антон порывался встать и заглянуть мужчине через плечо. Мало того, что он плохо воспринимал текст на слух, в отличие от чуткого Лехи с хорошим слухом, так ещё и рассказчик из Феди оказался тем ещё первоклассником. Он спотыкался, краснел, быстро сбивался и пытался пропустить некоторые строчки, поэтому Миранчукам пришлось уламывать Федю прочитать слишком уж неловкие отрывки.       Это уже мало походило на планы «прощупать почву», больше на желание чисто поиздеваться.       – Дай сюда телефон, я сейчас выберу и читать сам буду, – у Феди большого выбора не оставалось, кроме как подчиниться, и телефон оказался в холодных руках Антона, что несколько ожесточенно принялся водить пальцем по экрану.       Не отдай он телефон, – Антон смог бы что-нибудь заподозрить, например, что фанфики имеют для него большее значение, чем он показывает на самом деле. Настолько большое, будто он даже показывать не хочет, что у него есть профиль на фикбуке и множество уже прочитанных фанфиков.       А так он может отмазаться, что это по приколу. Ему плевать, кто и что может там подумать, поскольку это все не имеет значения, пока он может открыто признаться в этом кому-то ещё.       Это не интернет-зависимость.       – Ну что, приступим? – как маэстро на празднике жизни, мысленно потер лапки Миранчук, крепко удерживая телефон в руках. Те нещадно дрожали, совсем уж ненароком тот мог бы выпасть, правда, Антону этого очень не хотелось.       Леша заглянул ему через плечо, сразу же придерживая чужую руку своей, зная, что иногда у Антона такое случается.       От Феди не укрылось, каким взглядом Леша прошелся по Антону, внимательно вглядываясь в чужое лицо, а после – изучающим по экрану. Леша медленно поднял на него голову, шокированно смотрел мужчине в глаза, пытаясь оправдаться самому себе за несправедливый шок, после чего плюнул на попытки и спросил излюбленным методом:       – Господи, Смол, это же плётки и унижение. Ты это читал до нашего прихода, – напрямую. Полный провал.