На грани любви и ненависти

Лицо Дэймона находилось совсем близко от моего. Он осторожно отдернул свою руку от меня и посмотрел взглядом, полным жалости и сожаления. Губы вытянулись в скорбную, но по-прежнему обаятельную улыбку. Я благодарно кивнула, не зная, что сказать. Я крепко сжала руку Генри, по-прежнему смотрящему на крест. - Милый, пошли домой, - промолвила я мальчику, взглянув на него. Затем оглянулась на Дэймона. – Спасибо тебе, Дэймон. Мы, пожалуй, пойдем. Но только мы сделали шаг, как он перехватил меня за руку. - Подожди, куда вы торопитесь? Давайте я вас подвезу или… - Дэймон, - перебила его я, - нам не нужна еще одна порция жалости. То есть не то, что не нужна, просто она не поможет. - Елена, я не просто хочу выразить тебе сожаление. Если бы я этого хотел, я бы просто подошел и сказал. Вот что вы собираетесь делать сейчас? Неожиданный вопрос поверг меня в замешательство. Мы с Генри одновременно обменялись взглядами, полными недоумения. - Эмм… Пойдем домой и выпьем чаю, - медленно вымолвила я. - Ага. И, по-твоему, это поможет? – горько усмехнулся Дэймон, опустив взгляд на Генри. Мальчик впервые за этот день улыбнулся. - Ладно. Что ты предлагаешь? - Просто доверься мне, - Дэймон снова взял меня за руку, но я отдернула ее. - Как я могу тебе довериться еще раз, Дэймон?! – решительно окликнула его я. – Ты ничего не забыл? - Ох, ну сколько еще можно просить у тебя прощения, Елена? – Дэймон закатил глаза. – Если нужно что-то конкретно, ты только скажи, я выполню! - Зачем ты нас преследуешь? Ответь, и я доверюсь, возможно. Дэймон раздражительно выдохнул и подошел ближе. Говорить он старался как можно более убедительно, смотря мне прямо в глаза: - Ты же знаешь. Генри – тоже мой сын, мое семя. И это не просто ради какой-то обязанности за него. Как только я увидел его, я понял – не могу бросить Генри. Я не говорю ничего про тебя, ты прекрасно воспитала сына. Но меня терзает совесть за те годы, которые я провел в незнании. Теперь хочу искупить вину больше перед самим собой, чем перед кем-либо. ¬¬¬ Я поразилась речью Дэймона. Он говорил искренне и открыто, и при этом чувствовалось, что заранее он не готовился. Иногда Дэймон щурил глаза и напрягал лоб, пытаясь подобрать точное и необидное слово для меня. Когда Дэймон закончил, он выжидающе продолжил смотреть мне в глаза. Долгий взгляд пробудил во мне непонятные чувства. Нахлынули воспоминания: поиск его среди коридора, любовь, показавшаяся взаимной, его слова, оказавшиеся выученными на зубок – все былые чувства Дэймона оказались ложными. А что сейчас? Мне снова Дэймон показался искренним, но вдруг я снова ошибаюсь? И тут мне подал подсказку Генри, стоящий ранее с грустной физиономией на лице: - Ма-а-ам, давай пойдем с Дэймоном? – дернул меня за руку сын. Я томно вздохнула, показывая свое безразличие и усталость. Но, на самом деле, на душе была тревога. Стоит ли поверить ему? Говорят, дети чувствуют человека, вычисляют, кто добрый, а кто злой. По всему виду Генри было видно, что Дэймон нравится ему. Марк рассказывал мне, что мальчик безумно радовался времяпровождению с Дэймоном, новым подаркам от него. Марк… Я заморгала глазами, чтобы не дать слезе пролиться. - Ладно, пошли, куда ты там хотел, - холодно промолвила я. Эта фраза вызвала у обоих бурю эмоций. Генри запрыгал от радости, Дэймон широко улыбнулся, и они обнялись. - Давай пять, Генри, мы уломали твою мамку! – крикнул сыну Дэймон и вытянул вертикально руку ладонью вперед. Мальчик убрал выбившуюся прядь волос за ухо и хлопнул по ладони Дэймона своей. В их глазах блестели искры веселья, что очень неожиданно увидеть после недавних похорон. Мне ничего не оставалось делать, как улыбнуться в ответ и последовать за ними до машины Дэймона. *** Мы шли по парку втроем, оставив машину неподалеку. Погода была, лично для меня, просто идеальной для прогулки: было не жарко, но в то же время не холодно, чтобы надевать теплые куртки. Гуляющие обходились ветровками и тонкими кофтами, просто надевали их на плечи и носили нараспашку. Оставался последний месяц лета, и это чувствовалось. Не было палящего солнца, из-за которого в полдень почти никто не выходил из дома. Солнце лишь пускало лучи света на землю и давало ощущение теплоты людям, но никак не жар и удушающий зной. Шорты и майки уступили места джинсам и кофтам. Но мне было так даже комфортнее. Людей было не слишком много в парке: постоянные гуляющие с собаками и детьми, выходящие на улицу каждый день. Я не всматривалась в их лица, не следила за ними. Мне было важно, что задумал Дэймон и как дела у Генри. Мой мальчик свободно шел вместе с нами, прыгуче ступая на землю и временами убегая к деревьям, чтобы поймать белку. - Я так понял, моего братца не было? Я осмотрел всех в толпе, но не увидел Стефана… - Да, похоже на то. Я тоже его не увидела. Душу терзали сомнения. Почему он не пришел? Неужели Марк не настолько был ему дорог, чтобы выкроить час памяти о нем? Я продолжала тревожиться за Стефана, и скучала по нему. Может, с ним что-то случилось? Дэймон заметил мои внутренние вопросы и тревоги, и продолжил разговор, осторожно подбирая слова: - Не отвечает? - Нет, - призналась я, - даже на СМС ничего не пишет. Я совсем ничего не понимаю. Некоторое время мы молчали. Генри вдруг увидел знакомых ребят с детского сада и попросился у нас поиграть с ними. Конечно, мы согласились. - Только далеко не убегайте! – крикнула напоследок я Генри. Тот кивнул головой и устремился к ребятам, тоже гуляющим с родителями. Мы с Дэймоном решили присесть на лавку, как и другие. - Дэймон, ты же наверняка что-то знаешь! – я не выдержала и решительно это промолвила, уставившись на него. Тот недоуменно покачал головой, отклоняясь от моего придирчивого взгляда. Я пыталась понять, знает ли он что-то? - Стефан же твой брат! - И что? Мы с ним с детства не ладим. Я даже не знаю, где он живет. Дэймон опускал глаза в пол, будто что-то скрывал и не хотел говорить. Я уловила его движения и настойчиво повторяла вопрос, но уже в более дружеском тоне. Тогда Дэймон стал повторять свои отговорки, смотря прямо в глаза. Он будто испепелял своими серыми глазами, и я в конец запуталась. Вдруг он схватил мою руку. Дэймон заметил мое кольцо на безымянном пальце. Сама я начинала привыкать к нему и даже не ощущала его на себе. Он покрутил кольцо пальцами влево-вправо, а затем опустил руку на место, будто ничего и не было. - Стефан сделал мне предложение, - опередила я Дэймона. Я знала, что он спросит. В его глазах читалось неподдельное изумление. - И ты согласилась? - Почему ты удивлен? – я не понимала причину его удивления. Он видел, что мы встречались с ним, были вместе. Но между его густых бровей выступили маленькие морщинки, означавшие настороженность. - Не-е-ет, я не удивлен, - протянул он, выпрямляясь на лавке, - просто неожиданно для меня. - Для меня это тоже было неожиданностью, - мне захотелось улыбнуться ему, и я улыбнулась. Мне показалось, что Дэймон напрягся и занервничал, пораженный новостью. Ревность? Вряд ли. Я сильно сомневалась, что он мне симпатизирует. Не знаю, как это стало возможно, но мне было легко с ним разговаривать. За какой-то час, что мы здесь гуляем, напряжение спало, и мы разговаривали, будто только познакомились, и ничего в прошлом не было. После новости о свадьбе Дэймон предпочел сменить тему разговора, и мы просто болтали обо всем на свете. О том, что он делал после выпускного, как начал бизнес и разбогател. Дэймон поинтересовался и моими прошлыми событиями. Я не хотела говорить, просила не спрашивать, но он настаивал. Его откровение было достойно уважения, и я решилась на ответное признание. Тогда я выложила все, что лежало на душе: переезд, тяжелые времена с работой и ребенком, смерть Джены, работа в кафе… А остальное он знал. Дэймон внимательно и проникновенно слушал меня, временами морща лоб и покусывая нижнюю губу. - Прости меня… еще раз, - снова попросил он прощения с искренним сожалением. - Ах, Дэймон, я уже почти простила, - призналась я. После разговора с ним я уже не воспринимала прошлые обиды с такой болью, как раньше. Скорее, ошибки молодости, не более. - Почти? – придрался Дэймон к слову, подняв одну бровь. Мы просто рассмеялись друг другу в лицо, не подразумевая никакой обиды. Вскоре, к нам подбежал Генри, и мы начали играть в бадминтон. В машине у Дэймона оказались мячи, ракетки, но мы решили поиграть именно в эту игру. Я никогда не играла в бадминтон, и Генри тоже, но ведь учиться никогда не поздно! Весело подбрасывая воланчик и замахиваясь ракеткой, мы по очереди делали броски друг другу. Сначала у меня ничего не получалось, я никак не могла сделать нормальный бросок: то воланчик падал в сторону, то отскакивал и даже не взлетал в небо, но после многочисленных попыток и поддержки Генри и Дэймона, у меня все получилось. Моему сыну тоже было нелегко, но он шутливо подбрасывал воланчик рукой, или делал резкие взмахи ракетки, так что сам чуть не падал. Игра развеселила нас: мы радостно бежали за воланчиком, пытаясь отбросить его ракеткой, следили глазами за тем, куда он упадет. При наших неудачах мы начинали смеяться, словно сумасшедшие – я никогда так не веселилась.