***
— Нам нужно на восток, скорее всего, мы сейчас где-то у деревушки Яворник. — Брехня. Нас не могло отнести мимо пристани, скорее всего мы проплыли Оксенфурт и сейчас… — Под Оксенфуртом нет таких лесов, тупая белка. Ты тут недавно грабишь и мародеришь, так что помалкивай. — Cuach aep arse! Мне лучше знать, какие и где леса. — Да с чего ты вообще перебрался сюда? Соскучился по мне? Или соседство с Саскией не дает покоя? — Хмыкнул Роше, все еще твердо уверенный, что они у Яворника. — Тч. Тут черных бить проще. — Да неужели. А что же тогда не прямиком в Вызиму? — Я скоя’таэль, а не самоубийца. — Просто ответил Иорвет, все же последовав за темерцем на восток. Шел он медленно, слегка подволакивая ногу и с явной отдышкой. Роше сначала не придал этому значения, но, когда эльф начал отставать, мужчина спросил напрямую. — Что с тобой? Плетешься прямо как "hen asail", — съязвил Вернон, однако бледность Иорвета и его тяжелое дыхание не способствовали веселью. — Все в порядке, dh'oine, я сам о себе позабочусь. — Ну-ка иди сюда, — вопреки словам, мечник сам подошел к шарахнувшемуся было эльфу и довольно грубо задрал тому край одежки. На тряпке, вокруг черного, запекшегося пятна крови, поступали желтые подтеки гноя. Скверно, очень скверно. Роше именно этого и боялся, что часть наконечника откололась и осталась в ране, хотя он и прощупал поверхность еще тогда, когда эльф был без сознания. — Надо достать оттуда эту дрянь. — Сурово произнес мужчина, но Иорвет лишь дернул плечами. — Ты меня не понял, это не совет. Я не собираюсь полпути тащить тебя на себе. Не успел скоя’таэль предпринять хоть что-либо, Роше уже провел молниеносную подсечку, заставляя Иорвета упасть на колени. Можно было его вырубить для пущей надежности, но при общей слабости, темерец боялся переборщить. — Я сам! — шикнул эльф, когда руки мечника потянулись к застежкам одежды. Похоже, скоя’таэль смирился с судьбой, что не могло не радовать. Копаться в боку извивающегося лучника абсолютно не хотелось. Оглядев воспалившуюся рану, Вернон нахмурился еще сильнее. Края явно придется срезать. Иорвет, похоже, и сам понимал это, так что лишь судорожно вздохнул, стискивая пальцами край туники. — Я постараюсь сделать все быстро. Эльф коротко кивнул, кусая губы, и отвернулся, предпочитая не смотреть, как Роше раскаляет нож над небольшим костерком, сооруженным на скорую руку. — Закуси что-нибудь. — Иорвет рвано вздохнул и сунул меж зубов собственную руку. Роше хмыкнул и начал свое дело. Белка сдавленно заскулил, выгнулся, но постарался сохранить положение тела, чтобы не мешать темерцу делать свое дело. Когда мужчина наконец покончил с загноившимися краями, Иорвет был весь в испарине, бледен, словно смерть, а по его руке струились капли крови, собираясь под локтем и падая в складки задранной рубахи. Но он выдержал эту пытку практически беззвучно, лишь иногда мычал что-то нечленораздельное. Впрочем, Роше мог поклясться, что слышал пару-тройку отвратных даже на его взгляд ругательств. — Теперь я попробую вытащить его. — Скоя’таэль сглотнул и кивнул, но вдруг остановил руку мечника и тихо просипел: — Дай мне минутку. Они просидели все пять. Человек, слушая хриплое дыхание, и эльф, который собирал остатки сил. — Покричи, говорят помогает. — Ага, а потом на поляну сбегутся посмотреть все, кому не лень, глупый dh'oine. — Как знаешь. — Роше сильно сомневался, что в этом лесу их кто-либо услышит, ну а волкам и медведям на крики наплевать, их куда скорее привлечет терпкий запах крови. Когда мужчина начал медленно погружать пальцы в горячую плоть, всей выносливости эльфа разом пришел конец. Он дернулся, пытаясь оттолкнуть чужие руки, но Вернон внутренне был готов к этому. Перехватив эльфа поудобнее, он крепко прижал Иорвета к себе, но так, чтобы доступ к ране оставался свободным. Вопреки всему, тот не стал отбиваться, просто уткнулся в плечо человека. Роше, сам не зная зачем, нежно шептал что-то успокаивающее в острое ухо, пока пальцы искали чужеродный предмет в месиве крови и тканей. Иорвет скулил, вгрызаясь в руку, а другой крепко обнимал Роше, словно тот был единственной опорой на границе с забытьем. Наконец, палец мечника задел что-то твердое и явно железное, после чего, половчее ухватившись, мужчина резко дернул предмет на себя. С мерзким чавканьем, обломанный кусок наконечника вышел из раны, удерживаемый пальцами Роше, а Иорвет не сдержался и громко вскрикнул, утыкаясь лицом в шею мужчины и тяжело дыша. — Ну-ну. Все уже закончилось. Сейчас перевяжем тебя и будешь как новенький, — бубнил мужчина, чувствуя, как стремительно намокает ворот его рубахи. Роше было неловко, с другой стороны, как же ему хотелось взглянуть сейчас на лицо скоя’таэля… Желание победило. Чуть отстранившись, он приподнял голову Иорвета за подбородок и застыл. На него глядели с такой отчаянной ненавистью, что она, казалось, опаляла кончики ресниц, однако вид заплаканного, покрасневшего лица того стоил. Черт, Роше даже пожалел, что не может зафиксировать этот миг у себя в памяти навечно. Горделивый эльф с дрожащими губами и заплаканным глазом. Картина, которая согревала бы душу командира Полосок еще долгие годы. — Я ненавижу тебя. — Я тоже.***
После полудня они сделали небольшой привал на солнечной опушке. Иорвет шел теперь медленно, но бледность и отдышка отступали. Роше даже предложил действительно понести эльфа, но за один только намек на это скоя’таэль пригрозил свернуть шею. Шли часы. Начинало смеркаться и на следующей стоянке Вернон был настроен серьезно. — Что, хочешь остаться наедине со мной подольше? Мы так и до зимы никуда не доберемся. — Заткни пасть. Я… — Иорвет привалился к дереву, размеренно и глубоко дыша, правда на вздохе он каждый раз забавно морщился от саднящей боли в боку. — Ничего, после всего того, что я видел, больший урон твоей гордости нанести будет трудно. Скоя’таэль вскинулся, испепеляя Роше взглядом, даже приоткрыл рот, готовясь полаяться снова, но внезапно вся решимость и злость с его лица куда-то испарились, оставив лишь усталое безразличие. Иорвет поник, склонив голову. — Как знаешь, dh'oine. Я в твоей власти. — последняя фраза пустила по телу Роше нервную дрожь, настолько неживой она прозвучала.***
Перехватив ноги сопящего эльфа покрепче, Вернон старался не замечать жаркое дыхание над ухом. И все же… Блять, ну была у командира слабость к таким выходкам, и его любимая шлюха в Оксенфурте об этом прекрасно знала, так и норовя лизнуть, опалить страстным дыханием. Но чтобы по телу бегали мурашки от паршивого скоя’таэля… Роше кашлянул, сетуя про себя на то, что шаперон, как и повязка Иорвета, остался в Понтаре. А этот эльф, знай себе, пригрелся и беззастенчиво дрых на спине командира Полосок, такой легкий и теплый, пахнущий травой, деревом и лесом… К ночи тропинка наконец вывела мужчин к остаткам деревни. Покосившиеся дома, пепелища, завалившиеся заборы. Кругом витало ощущение разрухи и ушедшей жизни. С другой стороны, это лучше, чем ночевать на поляне в глухом лесу. Может быть тут и живность какая-нибудь осталась. Есть хотелось ужасно, а еще… Еще хотелось передернуть за ближайшим сараем из-за этого ебаного остроухого. К слову о нем. Роше не церемонясь скинул эльфа на землю, не утруждая себя тем, чтобы разбудить. Иорвет, пребольно ударившись копчиком, разразился потоком сквернословия, но тут же заткнулся, когда в ближайшем доме раздалась возня. Вернон также заметил это и вскинул меч, благо что его оружие осталось при нем. Из провала лачуг показались два голодных глаза на омерзительном лице. Роше сразу узнал их — гуль. Похоже один, ну или хотелось верить, что один. Отвлеченные монстром, истинной угрозы не заметил ни эльф, ни человек.