Та ночь повторилась снова. Нет, не на следующий день. Он пришел через неделю. Также неслышно пробрался в мою спальню, снова закрыл глаза повязкой и сцепил кисти, чтобы я не коснулась его, чтобы не оставила следов выдающих его присутствие. Он ласкал и издевался, заставлял стонать его имя, вынуждал извиваться под ним, терзал губы, которые потом ещё долго пульсировали. Но он никогда не выдавал себя: нежность и грубость в одном лице, сладость поцелуев и болезненная горечь от укусов.
Я пыталась сопротивляться, но проигрывала. Тело первым переставало слушаться меня, желая чувствовать его прикосновения. Разум заставлял верить, что это именно тот человек, которого я действительно желаю. Убеждение работало, я отдавала себя без остатка, продолжая оставаться в неведение.
Утром я не показывала тревоги, продолжая ярко улыбаться Ви, шутить и забавляться с ним. С Тэхёном тоже вела себя как обычно: мы не можем не зацепить друг друга, словно это происходит на автомате. Но смешнее то, что мы продолжаем потом нормально общаться. Да, всё становится запутаннее. Однако я не намерена так просто отступать, ничего ещё не решено.
— Наён, опять в облаках витаешь? — чуть усмехнулся Хосок, демонстративно размахивая рукой возле моего лица.
— Немного задумалась, а ты меня с верной мысли сбил, — обиженно хмыкаю, покосившись на довольного друга.
— Если мысль была верная, значит, она ещё вернётся, — уверенно произнёс парень, подбадривая и веселя меня.
— Выкрутился, — улыбаюсь ему, поражаясь его находчивости.
— Красивый, добрый, ещё и умный, не парень, а идеал, — засмеялся он, закончив перечислять свои плюсы с высоко поднятой головой.
— Идеальный парень, зайди ко мне в кабинет, — устало выдохнув, строго произнесла директор. Она наблюдала за нами со стороны и слышала наш разговор, и я не до конца уверена, хорошо это или плохо. Хосок, услышав её голос, скривился, поджимая немного плечи, словно нашкодивший ребёнок.
— Наён, оставляю бар на тебя. Я скоро вернусь, — сделав глубокий вдох и выдох, Чон с улыбкой повернулся к начальнице. Не сказала бы, что ему это нравилось, но и сбегать Хосок не собирался. Да и какой смысл сбегать от старшей сестры?
— Мы снова с вами встретились, — лукаво произнёс мужчина из-за барной стойки, привлекая моё внимание к себе.
— Я вам уже говорила, что о компании не знаю и помогать с близнецами не собираюсь, — устало, но сдержанно повторяю фразу, которую озвучиваю не в первый раз. Но, видимо, до этого мужчины не доходит. Каждый раз, когда он приходит, то начинает разговор о компании, в которой работают братья Ким. Он помнит, как встретил меня в кабинете Тэхёна, и теперь никак не отстанет. «Ещё тогда он не понравился мне», — с недовольством смотрю на посетителя, что с нахальной улыбкой продолжает пялиться на меня.
— Мне всего-то нужна ваша маленькая помощь, — принялся он за старое. — Вы ведь не знаете всей правды о близнецах, поэтому и отказываетесь.
— Я не вмешиваюсь в их бизнес, меня не касаются ваши обиды и разборки. И если вы не собираетесь ничего заказывать, прошу вас уйти, — спокойно предупреждаю клиента. Он ехидно хмыкает и делает заказ, попутно продолжая давить на меня своими мутными рассказами. Был бы здесь Хосок, смогла бы уйти. «Хо, вернись поскорее, мне нужна твоя помощь», — грустно молюсь о его возвращении, посматривая в сторону кабинета директора.
— А вы умнее и сильнее его предыдущих игрушек, — словно невзначай произнёс мужчина, принимая свой заказ из моих рук. «Просто продолжай игнорировать», — говорю себе, делая дыхательное упражнение, чтобы успокоиться. — Так много кукол подчиняются одной ниточке, за которую умело дергает Тэхён. Но, видимо, для вас он выделил другую, более прочную и невидимую, — загадочно ухмыляется мужчина, рассматривая в прозрачном стакане кусочки льда.
«О чем он говорит? И о ком он говорит?» — я на секунду поддалась уловкам, но быстро взяла себя в руки. «Нет, не стоит доверять таким людям. Сразу видно, что он пытается испортить репутацию братьев».
— Сдачи не надо, ещё увидимся, Наён, — лживо улыбнулся мужчина, поднимаясь с места. Посмотрев куда-то в сторону и, будто, заметив опасность для себя, он ушел.
— Как дела? Нормально справилась? — по-доброму поинтересовался Хосок, заходя за барную стойку. — Кого высматриваешь? — спросил он, следя за направлением моего взгляда.
— Никого, просто один странный клиент приходил. Пытаюсь удостовериться, что он точно ушел, — мягко улыбаюсь, стараясь успокоить слегка удивленного друга.
— К тебе кто-то пристаёт? — сощурив глаза, недовольно произнёс Хосок. — Только скажи, и я объясню ему, что в стенах этого здания ты только моя, — гордо фыркнул парень, становясь в защитную позу: скрестив руки на груди.
— Мистер собственник, поумерьте свой пыл, — сдерживая смех, пытаюсь говорить строго и холодно.
— Что, переигрываю? — уточнил Хосок, неловко улыбаясь и демонстрируя ряд белых зубов.
— Совсем немного, — показывая двумя пальцами его процент «немного», начинаю смеяться. Хосок быстро подхватывает настроение и, уже опустив руки, смеётся вместе со мной. — А зачем тебя вызывала директор Чон? — поуспокоившись, спрашиваю друга. Он делает глубокий вдох, убирает капельки с уголков глаз, а после как-то таинственно смотрит на меня.
— Сестра планирует открыть ещё один клуб в другом городе, и соответственно ей нужен туда свой человек, — начинает издалека Чон, понемногу теряя прежнюю радость в голосе. — Она хочет, чтобы я был директором… Но мне это не интересно: бумаги, проверки, поставщики. Чувствую, буду уставать от этого. Хотя с другой стороны, сестра права, мне нужно заняться чем-то более серьезным, чем разливание алкоголя по стаканам.
— И что ты решил? — с опаской спрашиваю, чувствуя некую пустоту, будто сама лишаюсь чего-то важного.
— Я сказал, что подумаю. У меня больше месяца, чтобы дать ответ, — с печальной улыбкой ответил Хосок. Он переживает, и я вижу это волнение в его чистых глазах, которые так часто излучали радость, согревая и поддерживая меня.
— Чтобы ты не решил, мы останемся друзьями, — искренне говорю, старательно демонстрируя улыбку. «Я тоже хочу поддержать тебя, Хосок. Я на твоей стороне».
— Конечно останемся, ты так просто от меня не отделаешься, — пригрозил он, счастливо улыбаясь. Широкая ладонь чуть растрепала мои волосы, но и прическа Чона пострадала, хотя и не сразу: пришлось постараться, чтобы достать до его головы.
***
Когда утро начинается со странного сообщения от отца со словами: «Я люблю вас», начинаешь немного переживать: чувствуешь, будто кто-то пытается подсказать важную вещь. Я проснулась на удивление рано, во мне было море положительных эмоций, которые я поспешила перенести на холст, совсем забывая за завтрак. Но только я закончила рисовать, как на телефон пришло ещё одно оповещение. Не придавая ему особого значения, спокойно нажимаю на значок экрана, чтобы увидеть весь текст.
«Папа: — Наён, наша малышка, я обещаю, всё наладится. Когда-нибудь ты поймёшь и примешь моё решение, поверь, мне тоже было тяжело принимать его. Прости, что не был рядом, прости, что и сейчас буду не с тобой. Прости…»
Прочитав сообщение, взволнованно набираю номер телефона папы, но он не отвечает. «Что происходит?» — беспокоюсь, снова нажимая на кнопку вызова. Не услышав ответа, печатаю смс.
«Я: — Папа, что случилось? Ты меня пугаешь. Ответь на звонок».
Но и на сообщение нет никакой реакции. Меня начинает трусить. В голову лезут странные мысли. «Вдруг с ним что-то случилось. Вдруг, он чем-то серьёзно болен и сейчас лежит в больнице. А что если у него сейчас операция», — паника всё сильнее охватывает сознание, хожу из стороны в сторону, не в силах найти себе места. Нервно стучу телефоном по ладони и, сама того не понимая, решаю поехать в больницу к маме. «Я должна с ней увидеться. Должна поделиться…» — единственные мысли, что хоть как-то отвлекали меня от сообщения отца.
***
— Госпожа Кан, что вы здесь делаете? — удивленно спрашивает врач, что длительное время присматривает за мамой.
— Пришла увидеться с мамой, с ней всё хорошо? — по обычаю спрашиваю. Но что-то не так, мужчина ненадолго отводит взгляд, будто собираясь сообщить важные новости. — Доктор? — встревожено произношу, надеясь, что мне сейчас просто кажется; что он устал, поэтому ведет себя по-другому. Но нет, его взгляд наполнен сожалением. Сердце пропускает удар, после чего уходит в пятки. Я быстро разворачиваюсь и бегу по направлению к палате, в которой лежит мама.
— Госпожа Кан, — зовёт врач, но я не слышу его. Я никого не слышу. Пробегаю мимо людей, чуть ли не сбивая их с ног.
Дрожащей рукой берусь за ручку двери и с силой открываю её. Тёмная комната встречает тишиной. Больше нет того звука приборов, что монотонно отвечал мне, когда я разговаривала с мамой. Неуверенные шаги шорохом отражаются от стен. В ушах звенит. Пусто. Её нет. — Где моя мама? — с застывшим страхом в глазах, поворачиваюсь к двери. Доктор опускает голову, не произнося ни слова. Мне и не нужны слова, я всё поняла, но не хочу принимать. Пальцами касаюсь застеленной кровати, после чего обессиленно падаю рядом с ней. Слёзы без остановки стекают по щекам, а горло режет от боли и крика, что рвется наружу. — Почему?! Мама…!
