some kind of crap

Юнги глубже вдыхает сигаретный дым, что медленно затягивает его в затуманенный, замыленный мир. Сигарета подрагивает в трясущихся пальцах, а голову тем временем окутывает опьянение от сложного решения. Юнги жмурится, чтобы пиксели не резали глаза так сильно своей чёткой идеальностью, и тяжело выдыхает, выпуская изо рта тонкую белесую струю, смешанную с углекислым газом. Юнги ещё раз пробегается взглядом по тексту, написанному неким Ким Намджуном, и откидывается на стуле, запрокидывая голову и разглядывая трещины на влажной заплесневелой штукатурке потолка. От неожиданного чувства волнения, что накатывает каждый раз перед принятием сложных решений, Юнги нервно теребит небольшое серебряное колечко в носу. Очередной вдох и выдох. Будут ли плюсы для Юнги, если он согласится? Намджуну о нём явно рассказал Сокджин: тот вечно норовил найти для Юнги как можно больше подработок, объясняя это тем, что много денег не бывает. Чисто в теории Юнги был с ним согласен. Но проблема, как раз-таки, заключалась именно в том, что по факту Юнги согласен не был. Он не хотел впускать в свою жизнь никаких Ким Намджунов, не хотел никому помогать решать их проблемы. Будь эти проблемы хоть миллион раз увлекательными. И пусть мысли о поставленной перед ним загадке будут щекотать ему мозги ближайшие недели, не будет ли лучшим отказаться? И не сближаться ни с кем снова? Юнги тяжело выдыхает и взлохмачивает тёмные волосы на затылке. Сигарета уже дотлевает, искрясь красным угольком почти у фильтра. Горло немного свербит от горечи, а во рту скапливается слюна с мерзким привкусом. Юнги собирается отказать, но вместо этого направляет в ответ мейл с указанием места и времени встречи. Тушит сигарету о прожженный край стола и бросает окурок в пустую пачку из-под чипсов, валяющуюся рядом. В этот момент экран его телефона загорается, оповещая о входящем звонке. Юнги фыркает, когда видит имя Сокджина, но всё равно берёт трубку, несмотря на своё нежелание разговаривать сейчас с кем бы то ни было. — Намджун тебе написал? — спрашивает он в лоб вместо приветствия. Юнги злобно пыхтит и не даёт внятного ответа. — Я так и знал, что это твоих рук дело. — Этому журналисту нужна помощь опытного хакера, — оправдывается Сокджин, но интонация в его голосе больше смахивает на хвастовство. — Я не знаю других, кроме тебя. — С чего ты решил, что я соглашусь в этот раз? — Юнги невольно тянется за новой сигаретой, чтобы успокоить нарастающее раздражение: Сокджин всегда действовал на него подобным образом. — Потому что я вдавался в подробности, — самодовольство так и льётся из него. — Найти девушку, о которой никто ничего не слышал вот уже двадцать лет. По присылаемым от неё или её убийцы ежегодно подаркам… мне кажется, что это достойно внимания. Вместо ответа Юнги лишь хмыкает и щёлкает зажигалкой, прикуривая новую сигарету. — Подожди, — в голосе Сокджина слышится неверие. — Ты уже согласился? — Увидимся, — бросает на прощание Юнги и сбрасывает звонок. Пока он отводит телефон от уха он мельком успевает услышать недовольные крики Сокджина из динамика. Но всё это неважно сейчас. Юнги подвигает пепельницу к себе поближе и зарывается в дебри интернета, чтобы выяснить как можно больше информации о журналисте Ким Намджуне.