***
Впустую. Всё впустую! А ответы снова где-то там, за невидимой стеной. Не хотелось больше вообще ничего. Разве что убраться подальше от этого балагана. Туда, где можно успокоиться. Я сказался больным и попросил Ольгу Дмитриевну отпустить меня в медпункт. Со скрипом (и далеко не с первого раза) она согласилась. Когда я уходил, народ уже собрался у костра и начал во что-то играть. Тем лучше, не буду портить им праздник своей кислой миной. Дорога до лагеря оказалось быстрой. Значит, или уже начинаю здесь ориентироваться, или даже я не такой кретин, чтобы заблудиться, идя по прямой. Так или иначе, хоть что-то радует. Погружённый в свои мрачные думы, я и сам не заметил, как уже сидел на скамейке, на площади, и смотрел невидящим взором сквозь памятник Генды. Вот уж кто точно знает, что же, чёрт возьми, со мной приключилось. — Бу! Чьи-то загребущие ручонки опустились на мои плечи. Сердце чуть в пятки не бумкнуло. — Ульянка, чтоб тебя! Мне тут для полного счастья только твоей наглой физиономии не хватает. Так я подумал. А потом она спросила: — Чего кислый такой? Как тебе книжица, что я дала? Прочитал?! Ах, да, конечно! Тетрадка, чёрт возьми! — Почти, — быстро соврал я, тут же переходя к главному. К тому, над чем ломал голову весь этот вечер. А может, и все последние несколько дней. — Послушай, где ты её взяла? — А тебе зачем? — Ухмыльнулась она. — Темнишь ведь что-то. По глазам вижу! Тоже мне, Шерлок нашёлся. — Да понравилось сильно, — И это было очень недалеко от истины. — Может, ты знаешь, где ещё взять? — Угу! — Вновь засияла Ульянка. — Может, и знаю. Я продолжил сверлить её самым хмурым взглядом из тех, что имелись в наличии. Наконец, гроза индуктивных катушек сдалась. — Хорошо, хорошо! — проворчала она. — Я её из кружка кибернетиков стащила! В начале смены ещё. Доволен? Думаю, по вмиг изменившемуся выражению морды моего лица она поняла, что скорее всё-таки поражён: — Что такое? — Я полчаса назад с ними разговаривал. Оба заявили, что ни о чём таком и слыхом не слыхивали. — честно признался я. — Ну, знаешь… не всем хватает смелости свою писанину на публику выставлять! В её словах тоже была правда. Но, сдаётся мне, далеко не вся. Что-то наши горе-актёры всё-таки знают и при этом темнят, слишком уж умело кося под дурачков. Они могли бы начать меня расспрашивать — о том, что я вообще имел в виду или как узнал. Это было бы вполне естественно. Могли бы состроить испуганные мины и сказать полушёпотом: «Только ты никому не говори!» Даже если бы только один из них, хоть ненадолго, изменился в лице… это тоже засчитывалось как правильный ответ. Но ни один и ухом не повёл. «Нет», просто «нет». Ох, братья-электроники, вы не так просты, как кажется. — Они точно что-то скрывают! — Ульянка озвучила мою мысль быстрее, чем я смог бы её додумать. — Мы можем пробраться к ним и всё разузнать! Сейчас самое удобное время — как раз, пока никто не пришёл! Ей лишь бы вляпаться, и всё равно, во что. Хотя, здесь наши интересы определённо сходятся: напрямую от этих ребят ответов такими темпами мне не видать. — Ага, — без особой радости отозвался я. — Только ключей-то у меня нет. — А это всё ерунда! — Отмахнулась она. — Пошли. И умчалась в сторону клуба. Ну, делать нечего.***
Я нагнал её как раз возле запертой двери: — И что ты делать собираешься? Взрывать — как тогда, на площади?! — Ты меня совсем за дуру-то не держи! — С небывалой для маленькой девочки силой она схватила меня за руку и потащила куда-то вокруг здания. — Вот! Ульянка гордо указывала на приоткрытую форточку. Правда, там высоковато, да и габариты у меня немного не те, чтобы в домушников играться… Она не стала дожидаться, пока до меня дойдёт: — Я залезу. А ты подсади! — Ну вот, мы с тобой уже, считай, партнёры по преступлению… — Тихо усмехнулся я, присаживаясь и помогая ей вскарабкаться на мои плечи. — Если заметят, точно каюк. Я разогнулся. Ульянка оказалась совсем лёгкая. — Так ведь здорово же! — Кажется, она пыталась уцепиться за форточный проём. Я поднял голову: отсюда открывался довольно интересный вид. — Знаю я, о чём ты там думаешь, извращенец. Ровнее держи! Пришлось подчиниться. И — вуаля! Не прошло полминуты, как она уже оказалась внутри. — Всё нормально? — Да! — отозвалась Ульяна. Я услышал по ту сторону какую-то возню. — Тут детальки на полу кругом… хорошо, я в кедах. Вспомнился не самый приятный инцидент с конструктором «Лего» и пятилетним мной. Ладно! Нет времени придаваться травмам детства — я обежал злосчастную цитадель злобных гениев и пулей взлетел по лестнице… тут же упёршись в по-прежнему закрытую дверь. — Открой! — негромко поскрёбшись, позвал я. — А волшебное слово? — донеслось изнутри ехидное. — Быстро! Послышался долгожданный щелчок, и на пороге показалась нахмурившаяся Ульянка: — Ладно уж, заходи, коль пришёл.***
И вот мы внутри. Это место мало походило на здешнюю обитель зла, но вот, судя по чертежам на стенах да разбросанным тут и там механизмам, на логово начинающего злобного учёного — вполне. И, после всего, здесь наверняка найдётся ещё хоть одна ниточка, ведущая к долгожданным ответам. Подумать только: а ведь всё это время я старался держаться отсюда подальше. Верно говорят — хочешь спрятать что-то хорошо, спрячь это на виду. Свет зажигать мы не стали. Кому охота привлекать лишнее внимание в такой момент? Обходились фонариком, который, как оказалось, заботливо прихватила с собой Ульяна. — А я всегда его беру! — не без гордости подметила она. — Мало ли что! Мы порылись немного на столе, в шкафах, выдвинули все полки, какие только можно. В основном — бесполезный хлам. Винтики, шпунтики, болтики, шестерёнки, электронные платы, куски роботов или ещё чего-то, какие-то чертежи со схемами и формулами, понять которые я не смог бы и при более полном освещении. Не обошлось, конечно, без парочки всеми любимых катушек. Но радость от этой встречи я решил оставить при себе. Нашлось тут и яблоко (вернее, то, что могло им быть), оставленное, наверно, аж с прошлой смены. Фу, мерзость. Со стороны подсобки донеслось звяканье бутылок: похоже, Ульянка тоже зря времени не теряет. — Так! — вмешался я. — У нас тут не собрание клуба анонимных алкоголиков. — Значит, можно! — поправила она меня. — Всё равно нельзя. Иди сюда! Свет, испускаемый луной и звёздами, конечно, был. Да и фонари по всему лагерю стоят не просто так. И всё же без фонарика работать здесь, мягко говоря, не комильфо. — Что? — В дверном проёме показалась недовольная Ульяна. — Через пле… ай, неважно, — отмахнулся я. — Куда ты там собралась? Свет мне верни. Между делом я всё старался нащупать отогнутую половицу или что-нибудь вроде этого, но таких тайников, даже если они имелись, здесь попросту не нашёл. Возможно, мне просто далеко до настоящего детектива. И это ужасно — ведь даже в такой близости от ответов я до сих пор не представляю, ЧТО ищу! Что такого особенного ещё могут скрывать наши умники? Помимо палёной водки, естественно. — Здесь. — Из ступора меня вывела Ульянка. Необычайно короткой фразой, особенно для неё. — Что? Она кивнула на самую нижнюю полку тумбочки, возле которой я и стоял: — Тетрадку, которую я тебе дала. Её я нашла здесь. — Это здорово, но я тут уже всё осмотрел. — И? — не унималась коллега. — Ну, там чертежи какие-то, если б я ещё в них шарил… — А надо! — проворчала она, отпихивая меня в сторону и выуживая на свободу большой кусок ватмана. — Дай мне сюда! Можешь пока заняться полезным делом. И протянула мне фонарь. Ну-ну, удачи, физик-ядерщик. Однако мой скептицизм не остановил Ульянку. Она всё равно раскрыла лист, положила на стол и, придерживая его руками, принялась изучать с дотошностью опытного зубрилы. Институтов она не заканчивала… не знаю, что это ей даст. Всё, что МНЕ было отсюда видно — беспорядочное скопление каких-то квадратиков, прямоугольников, да пометок к ним. — Ну и что там, Эйнштейн? — спросил я, перед этим всё-таки смилостивившись и дав минуту на размышления. — План старого лагеря. И подземелий под ним! — не колеблясь, сказала она. — Но как ты..? — Я читать умею, дурень! — пару раз Ульяна демонстративно ткнула себя по лбу указательным пальцем. Похоже, я сильно недооценил её. Или переоценил себя… Несколько долгих мгновений она выжидающе смотрела на меня. — Что? — Ты ведь знаешь, куда мы теперь пойдём? — радостно протянула маленькая бестия. — Да ну тебя! Бункер? Нет уж, вот спасибо, мне хватило ночных похождений с Шуриком. — Сам же хотел раскрыть секреты наших ботаников… или техников? Неважно! — обиженно ответила та. Ну, в этом она права. — Так ведь мы там уже всё обошли. — Всё, да не всё! — Ульянка ткнула пальцем в какой-то участок карты. — После ямы мы не пошли вперёд и сразу спустились вниз. А там, между прочим, было нечто под названием «лаборатория»! Вот это да. Кто б мог подумать, что ответы всё это время действительно скрывались у нас под носом! Или под ногами? Заброшенная лаборатория, значит. И так ли она заброшена? Сердце заколотилось чаще, а на спине проступил холодный пот. Я понятия не имею, закончится ли эта идея хорошо. Но, как говорится, двум смер… экхм… чему быть, того не миновать!***
Всю дорогу до цели в моём воспалённом мозгу пульсировала мысль: всё, теперь что-нибудь определённо пойдёт не так. Посреди дороги появится Ольга Дмитриевна с отрядом подопечных и всыпет двум вольнодумцам по первое число. Или вдруг откуда ни возьмись вынырнет отряд особого назначения, и нас схватят, едва только мы пересечём запретную зону. Внезапная атака инопланетян, землетрясение, извержение вулкана, день начнётся заново — да что угодно, одна теория бредовее другой! Мы ведь о «Совёнке» говорим, а здесь любая более-менее успешная попытка докопаться до вразумительных объяснений касательно ситуации заведомо обречена на провал и карается трудовой терапией. Наверно, маленькая частичка меня действительно хотела этого, хотела всё бросить и сбежать, не дойдя до победы каких-то двух шагов. Вернуться в лагерь, лечь спать и просто ни о чём не думать: а пошло оно всё! Наверно, узнав, КУДА придётся переться из зоны комфорта, в прошлой жизни я так бы и поступил. Но сегодня ситуация изменилась. При свете дня подобная самоволка нам точно не грозит, да и вожатая, прознав (а уж она-то, зная её, запросто!), чем мы тут занимались в её отсутствие, пятикратно усилит контроль. Тогда начнётся настоящая тюремная жизнь, в то время как ответы — вот они, иди и возьми! Если жизнь в этом лагере чему и научила меня, так это тому, что настоящий пионер всегда готов идти до конца! Какую бы ересь он ни задумал. Полезное, на самом деле, умение. И от того я был ОЧЕНЬ удивлён, когда нам всё-таки удалось добраться до здания старого лагеря без приключений. Более того, мы даже спустились вниз и добрались до искомой дыры в полу. Обошли её. А вот дальше начинается неизвестность. — Страшно?! — первой устоявшуюся тишину оборвала Ульянка. Я держал её под руку, чтобы не думала опять чего учудить. А она светила вперёд, разрежая кромешную тьму светом садящегося фонарика. — А тебе? — Вопрос быстренько вернулся к отправителю. — С чего бы! — усмехнулась она. Да, действительно… В тоннеле воняло сыростью и чем-то ещё. С каждым шагом своды его, казалось, давили на нас всё сильнее. На полу частенько попадались разбросанные то здесь, то там куски арматуры. Вокруг стояла мёртвая тишина. Дорога длилась несколько нескончаемых минут, хотя я мог бы спокойно поклясться, что часов. В конце концов, самым большим опасением для меня стало, что мы так и вернёмся не солоно хлебавши, ибо путь нам преградит завал либо ещё какой тупик. Что ж, пока бог миловал. Луч фонаря мельком выхватил змеящиеся под потолком толстые кабели. Готов поклясться, пять минут назад их ещё не было. …А потом Ульяна сорвалась с места и ринулась вперёд, унося вместе с собой драгоценный источник света. — Куда?! — вырвалось у меня. — Стой! Не хватало ещё потерять здесь маленькую бестию по её собственной глупости. Или самому заплутать… да, второй вариант имеет свои преимущества: так Ольга Дмитриевна меня хотя бы не казнит. — Ну, стою. — К моему великому изумлению, она и впрямь застыла. Застыла, освещая находящуюся перед нами бронированную дверь. — Мы пришли! Куда-то. Эта стальная громадина была очень похожа на уже знакомую нам дверь в бомбоубежище, за одним исключением: рядом висел кодовый замок. Судя по виду, такой же безжизненный, как это место. — А, чёртовы цифры… — обиженно пробурчала Ульянка. — Погоди! — Я поспешил её (а заодно и себя) успокоить. — Если она такая же, как всё остальное здесь, то надо только немного налечь! Не расходимся. Пыхтя, я навалился на проклятую дверь. Не поддаётся! Твою мать. Неужели всё кончено? И это — в такой-то момент! Когда ответы были не где-нибудь, они, возможно, буквально в паре метров от меня! Ненавижу. Ещё Ульяна в ухо сопит… Я не выдерживаю, оборачиваюсь: — Помогла бы, хоть что ли! Вижу луч фонарика метрах в пяти от себя, слышу какую-то возню: — А чем я тут, по-твоему, занимаюсь?! «Рычаг» ищу. Да, это она молодец. В прошлый раз с фомкой как-то попроще было. Надо же! Оказывается, с Ульяной вполне можно работать. Вот уж от кого я ожидал помощи в последнюю очередь. А тут прямо-таки сама тащит, будто эти ответы важны ей даже больше, чем мне. Конечно, на самом деле она просто веселится. Ну и пусть, пока с этого есть польза (или хотя бы нет вреда)! Как говорится, чем бы дитя ни… Я осёкся, мгновенно обрывая свой внутренний монолог. На спине, в который уже раз за сегодня, проступил ледяной пот, а внутри словно что-то оборвалось. Если она там, то кто тогда за моей спиной? Луч света выхватил до боли знакомую фигуру. Позади меня стоял Шурик. Да, этот парень умеет быть тихим... Выглядел он, мягко говоря, потрёпанным. Его некогда ладная форма потеряла всякий лоск, что немудрено: она была сплошь перепачкана алым. А в руке наш старый знакомый держал фомку, такой нужный и, можно даже сказать, незаменимый инструмент. Вот тебе и поиск ответов… похоже, они сами нас нашли.