Эйгон
Улыбка сама расцвела на его губах, когда очередная рыбешка клюнула. Десятая за день - значит, он-таки выиграл заключенное с Уткой пари. Ты больше не сможешь шутить о никудышных королевских руках, Дак. Лишь одного слова было достаточно, чтобы стереть сияющую улыбку с его лица. Он уже почти мог слышать недовольство Коннингтона: Эйгону следовало тренироваться с мечом или учить высокий валирийский, а не тратить время на бесполезные занятия вроде рыбалки. Как мне все это осточертело. Его отношение к Железному Трону с годами претерпело значительные изменения. Когда Гриф был ребенком, он вообще не знал о том, кем является, и ему не было дела ни до Вестероса, ни до Великих домов. В десять, когда Коннингтон наконец раскрыл его настоящее происхождение, мальчик был растерян и крайне напуган. Он жил в мире, окруженном ложью, но это был единственный мир, который он знал, и поэтому — Гриф всячески старался удержать его. Мальчик не хотел быть принцем. К тому времени, как ему исполнилось четырнадцать, Гриф, то ли руководствуясь своими убеждениями, то ли попросту не имея выбора, наконец принял правду. Он - Эйгон Таргариен, шестой этого имени. Сын Элии Мартелл и Рейгара Таргариена, законный наследник Железного Трона и всего, что с ним связано. Он планировал вернуть себе то, что отобрал Узурпатор, используя для достижения своих целей Золотых Мечей и войско дотракийцев. Но четыре года спустя, когда ему почти исполнилось восемнадцать, он продолжал жить жизнью Юного Грифа из Тироша. Его дядя Визерис разрушил все планы, связанные с дотракийским кхаласаром. А тетя Дейенерис была счастлива со своими мужем и сыном где-то в Дотракийских степях и определенно не была заинтересована в возвращении какого-то железного стула за Узким Морем. У самого Эйгона все еще были Золотые Мечи и поддержка Иллирио, но разве этого достаточно для завоевания Семи Королевств? Со всеми этими провалами и задержками Гриф начал сомневаться в том, сможет ли вернуть Железный Трон. Время шло, а цель его ни на йоту не приближалась. Несмотря на все свои знания о Семи Королевствах, лично он никогда там не был. Как Эйгон сможет править государством, если даже не видел его воочию? Наверняка за Узким морем он будет чувствовать себя не в своей тарелке. Неужели это то, чего я хочу? Да, Эйгон был сыном принца и принцессы, но он не мог не думать о том, что жизнь короля не для него. Слишком много обязанностей, слишком много опасностей, слишком много правил. Он даже не мог выбрать женщину, с которой хотел бы связать свою жизнь! Я не могу вечно разрываться между Грифом и Эйгоном. Это безумие. Возможно, нам уже давно пора сдаться. Мир не ограничивался одним Вестеросом. Он бы мог путешествовать на Робкой Деве, стать настоящим наемником из Золотых Мечей, навестить Дейенерис или посетить Асшай. Найти кого-нибудь, кто разделил бы с ним всю жизнь, позабыть о Железном Троне и, наконец, перестать бояться за свою жизнь. Почему он не мог жить так, как сам того хочет? Я должен поговорить с Коннингтоном. Мужчина, несомненно, будет злиться и не сдастся без боя, но он сможет понять. Он сможет жить так же беззаботно, как и Эйгон. — Гриф! Отец хочет видеть тебя! — позвала его Лемора. Пришло время. Он схватил свой улов и побежал к Коннингтону, едва ли не столкнувшись лицом к лицу с Леморой. — Ты, Гриф, выглядишь подозрительно веселым сегодня. Случилось что-то хорошее? — Нет, но скоро случится, — с улыбкой произнес он, прежде чем поцеловать септу в щеку. Коннингтон ждал его в их общей каюте, держа в руках пергамент. — Я хотел поговорить с тобой, — Эйгон понимал, что нужно как можно скорее раскрыть свои планы приемному отцу, иначе решимость грозила покинуть его навечно. — Это может подождать. У меня отличные новости. Твоя кузина хочет встретиться с тобой. — Что?! Какая кузина? — Арианна Мартелл. Дорн послал ее на переговоры с нами. — Чего они хотят? — Эйгон совершенно потерял нить разговора. — Чего хотят?! Ты действительно не понимаешь?! — Нет. — Дорн собирается поддержать тебя. Возможно, это займет время, но нам наконец подарят шанс свергнуть Узурпатора, — Эйгон буквально видел, как Коннингтон строит планы в своей голове. Снова это «мы». Нервный смех так и рвался наружу. Как только он решил остаться Грифом, на пути снова встал Эйгон. Боги ненавидят меня.Арья
— Леди Арья, сколько еще вы собираетесь лежать в кровати? — она слышала голос септы Мордейн, но попросту отказывалась открыть глаза. — Думаете, вся процессия будет целый день ждать, пока вы не подготовитесь? Они могут оставить меня здесь. Мне плевать, — подумала Арья, старательно делая вид, что спит. — Леди Арья, если вы сейчас же не подниметесь с кровати, я позову вашего отца! — Делай, что хочешь, старуха, - сквозь зубы прошипела Старк. — О Боги! — задыхаясь от возмущения, произнесла женщина. — Я сейчас же позову лорда Эддарда. Арья бросила подушку в закрытую дверь, когда септа стремительно вышла из комнаты. Затем она села у изголовья кровати, морально готовясь к очередному спору с отцом. Она решила сделать свое, по-видимому, последнее путешествие и для отца, и для всех остальных настолько невыносимым, насколько вообще способна. — Лорд Эддард, клянусь, из этой девчонки невозможно и леди сделать, чего уж говорить о королеве! — Арья слышала, как септа жалуется по другую сторону двери. — Я знаю, — вздохнул отец. — Я поговорю с Арьей. Лорд Эддард вошел, даже не постучавшись. Арья видела, насколько усталым он был и какое отчаяние отражалось на его лице, но ей было наплевать. Она перестала сочувствовать и отцу, и всем окружающим с того момента, как приняла свою незавидную участь. Иногда ей хотелось, чтобы каждый на этом свете был так же несчастлив, как и она. — Арья, мне стоит насильно вытащить тебя из комнаты? — спокойно начал лорд Старк. — Тебе не привыкать, — выплюнула Арья. — Твоя мать сказала мне, что говорила с тобой и ты все прекрасно поняла. — Не то чтобы у меня был выбор. Если бы она отказалась отправиться в Королевскую Гавань, если бы отвергла короля, то скорее всего Роберт Баратеон уничтожил бы ее семью. И хотя она чувствовала, что ее презрение к родителям росло с каждым днем, Арья не могла позволить этому жирдяю навредить ее братьям и сестре. Даже Сансе. Мать сказала ей, что отец продумывает план о восстании, и сначала девочка поверила словам леди Старк. Но спустя несколько дней Арья отбросила эту надежду. Отец еще никогда не был так близок к королю. Каждый раз, когда она жаловалась на септу Мордейн, отец принимал сторону старухи. Зачем ему заставлять ее получать необходимое для королевы образование, если не желал, чтобы Арья ею становилась? Он отчитывал ее всякий раз, если девочка смела делать то, что в Винтерфелле для нее было привычным. Да слова о восстании, очевидно, являлись ложью. — Ты все усложняешь, Арья. — Ну и отлично. Может быть, тогда король поймет, что королева из меня никакая. — Хотелось бы мне, чтоб так и было, — еле слышно прошептал отец. Лжец. — Хватит, Арья. Ты не можешь продолжать так вечно. Твоя жизнь будет похожа на пытку. Она уже как пытка. Ей запрещали делать все, что она любила, потому что это неподобающе для королевы. — Мне нужно одеться, — наконец уступила она. Отец кивнул и вышел из комнаты, позволив септе войти. Старуха всем естеством выражала торжество: она вновь победила. Арья же могла только хмуриться, пока ей расчесывали волосы и помогали надеть платье. На сегодняшний день септа выбрала идиотское платье из желтого шелка с золотыми кружевами — слишком пышное, чтобы двигаться. Значит, ей снова придется ехать в этой дрянной повозке вместе с Сансой. Попытки собраться заняли целую вечность. И она смогла покинуть комнату, только когда септа решила, что девочка выглядит достаточно привлекательно. Король улыбнулся, увидев ее. На этот раз он выглядел трезвым. Но это ни на унцию не уменьшало ее отвращения к мужчине. — Миледи, я приготовил для вас подарок. — Подарок? — неуверенно спросила Арья. Какой бы ни была подачка жирного короля, вряд ли она могла произвести на Старк приятное впечатление. Наверное, очередное идиотское платье. Хотя это не имеет значения: ни один подарок не заставит ее принять Роберта Баратеона. — Я слышал, вам, моя леди, нравится ездить верхом. Думаю, вы, как королева, достойны лучшего скакуна, — король был излишне самоуверен. Я не хочу быть вашей королевой. Внезапно все потеряло значение. Ярость застилала ей глаза, будто бы Арья вновь вернулась в Винтерфелл. Резкое желание сорвать идиотское платье и пнуть жирного короля, чтобы он наконец понял, что она не Лианна Старк, накрыло с головой. Но девочка не могла так поступить. Это бы лишь в очередной раз вызвало недовольство отца и септы. Однако в голову закралась другая идея. — Вы невероятно добры, Ваша Светлость, — Арья собрала все свое самообладание в кулак, чтобы произнести эти слова. — Могу ли я присоединиться к процессии? Поездка в повозке навевает на меня скуку, — она сделала все возможное, чтобы выдавить улыбку. — Ха! Вы настоящая северная леди, — король нахмурился. — Но я живу, чтобы исполнять ваши желания, миледи. Когда процессия двинулась, Арья ехала рядом с королем. Отец слабо улыбнулся ей, заняв свое место в колонне. Арья тут же отвернулась от человека, бывшего когда-то едва ли не самым близким. Толстый король говорил о войнах, которые вел. Находясь рядом с Трезубцем, он с неприятной улыбкой акцентировал внимание на битве с Рейгаром Таргариеном. Арья же старалась поддерживать его бессмысленные разговоры, наверняка чувствуя себя, как Санса. Спустя два часа после того, как они выдвинулись в путь, толстый король наконец устал от пустой болтовни и медленного темпа Арьи. Он извинился и двинулся во главу колонны, оставив девочку под охраной Меррина Транта. Белый меч же не обращал на нее особого внимания, будто ее и вовсе не существовало. Рыцаря куда больше интересовала жена одного из торговцев. Лучшего шанса не будет. Поскольку она путешествовала с королем, никого из людей ее отца не было рядом. Она ехала вдалеке от придворных, а простые люди не обращали на нее внимания. Если не получится сейчас, то я сдаюсь, — обещание, данное самой себе. Глубоко вздохнув, она сильнее потянула за поводья и начала уводить лошадь от общей колонны. Она не обернулась даже тогда, когда услышала крики. Ей нужно было как можно скорее убежать с этих открытых и бескрайних просторов в лес. Знаний о землях, в которых она путешествовала, не было никаких, но Арья представила, что находится в Волчье лесу, и поскакала дальше. Время текло сквозь пальцы: как долго она ехала и была ли за ней погоня — ни на один из вопросов Арья не могла ответить. Она немного сбавила темп и оглянулась: за ней вроде никто не гнался. И все-таки жирный король был прав насчет кое-чего: конь был превосходным скакуном. Но даже он не являлся гарантом безопасности. на секунду задумавшись, Арья резко остановилась. Единственный звук, который раздавался в округе, — ее тяжелое дыхание. Ноги болели, идиотское желтое платье оказалось непригодным для езды верхом. Руки кровоточили из-за того, как истерично она дергала за поводья во время пути. Она не знала, сможет ли ехать дальше. Спустившись с лошади, Арья ударила животное по бедру, а затем пошла в противоположном от коня направлении, надеясь спрятаться в кустах. Что мне теперь делать? Ей удалось сбежать, но куда она могла пойти? Тело болело, она невероятно устала и не имела ни еды, ни золота. У нее даже не было ножа, чтобы в случае чего защитить себя. И все же лучше умереть, чем выйти замуж за толстого короля-извращенца. Наткнувшись на небольшой ручей, Арья промыла израненные руки и перевязала их кусками желтого шелка. Ей показалось, что цвет ее одежды слишком яркий, поэтому она, как могла, замарала грязью все платье. Когда начало темнеть, она все еще бесцельно бродила по лесу Речных земель. Хотя Арье не хотелось бы этого признавать, но она потерялась. По крайней мере, меня все еще не нашли. Она сидела под корнями дерева, обнимая свои колени. С каждой минутой становилось холоднее. Завтра, когда солнце встанет, я отправлюсь на юг. В Дорн. Она бы хотела отправиться на север, к Стене, чтобы найти Джона и извиниться перед ним, но это первое место, где ее будут искать. Арья попыталась заснуть, но даже малейшие шорохи тревожили ее. Страх, что люди короля найдут ее, не давал ей нормально дышать. Темно-синее небо едва начало светлеть, когда она услышала голоса. В одном из них Арья немедленно признала Меррина Транта. — Маленькая сука убежала, а мы должны всю ночь искать ее, — мужчина был в ярости. — Она невеста короля. — Я не понимаю, почему он настолько одержим ей. У него может быть любая женщина, которую он пожелает, а он выбрал эту маленькую волчицу. — Говорят, она похожа на леди Лианну. — Она похожа на тощего мальчишку. Возможно, король и лорд Ренли похожи между собой больше, чем мы думали, — Трант захохотал от собственной шутки. — Если король услышит вас… — Он не услышит меня. Он слишком занят, выкрикивая гребанные приказы с проклятого трона в замке Дарри, — выплюнул Трэнт. — Если он так хочет эту мелкую шлюху, то пусть сам и ищет. Арья задержала дыхание и бесшумно, едва наступая на носки, двинулась в противоположную от голосов сторону. Она была настолько сосредоточенна на гвардейцах, что не услышала, как позади нее оказался кто-то, пока не стало слишком поздно. Попытка обернуться потерпела фиаско: тень схватила ее и заткнула рот перчаткой. Черт! Это точно разбойник. Человек, посланный королем, уже давно бы позвал белых плащей. Я не собираюсь из королевского плена попадать в руки разбойника. Она собрала последние силы и приготовилась к бою.Джон
Когда Арья ударила локтем по его ребрам, Джон приложил море усилий, чтобы не издать ни звука. Два королевских стражника все еще были слишком близко. А еще он понял всю прелесть перчаток, когда тащил сопротивляющуюся Арью прочь от того проклятого места. Не будь их, Арья бы вырвала его пальцы своими зубами. Роберт Баратеон должен благодарить меня за это. Арья с легкостью могла бы заколоть его ножом во время свадебного пира. — Маленькая сестрица, это я, — прошептал он, убедившись, что рядом никого нет. Арья в момент размякла и перестала сопротивляться. Он отпустил ее, после чего девочка повернулась к нему. Облегчение на ее лице быстро сменилось суровостью. Она изо всех сил ударила брата в живот. — Ты напугал меня, идиот, — прошептала сестра, пока Джон пытался восстановить дыхание. — Я не хотел… Слезы начали капать с ее глаз прежде, чем он успел закончить. Арья обняла его, и Сноу на мгновение прижал ее к себе. Затем Джон аккуратно приподнял ее подбородок, заставив сестру взглянуть на него. — Ты, наверное, очень устала, но мы должны идти. Арья кивнула. — Как ты здесь оказался? — Тебя ищут десятки солдат. Давай поговорим об этом позже, — Джону все еще было стыдно от того, как он поступил с Бендженом Старком и братьями Ночного Дозора. — Для начала переоденься — ты можешь замерзнуть, — он протянул ей сумку, которую передал Бран. Арья порвала вконец испорченное платье, оставив куски ткани висеть на ближайшем кусте. Она взяла его левую ладонь. То, что Арья увидела, заставило ее вздрогнуть: рука, которую она укусила. Девочка хотела что-то сказать, но он приложил палец к своим губам. Количество преследователей увеличится, как только наступит утро, — они не могли так бездарно тратить время. Они продолжали красться по лесу и несколько раз почти наткнулись на ищущих ее солдат. Тем не менее, будь то удача или же их предельная осторожность, они смогли добраться до места, где Джон оставил лошадей. Да они счастливчики, раз сумели дойти незамеченными. — Я могу отрезать твои волосы? — спросил он Арью после того, как они добрались до лошадей. — Просто они ищут девочку, а не мальчика, — поспешил он объяснить. — Я, по-твоему, что, похожа на Сансу? — упоминание их сестры вызвало мимолетное молчание. — Я сделаю все, чтобы убедиться, что жирный король не найдет меня. — Ты никогда не изменишься, — он позволил себе улыбнуться впервые с тех пор, как покинул Винтерфелл. Джон взял свой кинжал и осторожно стал резать сестре волосы. Никогда прежде он не делал ничего подобного, поэтому прическа Арьи была до смешного неровной. Он бы и посмеялся над ней, будь более подходящее время. — Все, теперь ты мой младший брат, — Джон взлохматил остатки ее волос. — Пока мы не доберемся до Эссоса, ты будешь Арри. — Мы отправимся в Вольные Города? — лицо сестрицы выражало неподдельный страх. — Король не найдет нас там. Надеюсь. — И где ближайший порт? — Солеварни. Дорога туда должна занять не больше недели. Они забрались на лошадей и поехали по хорошо проторенной тропе — это был самый быстрый способ добраться до порта. Кроме того, Арью искали в лесу, а не на дороге. Их первое путешествие было невероятно тихим. Арья едва поглядывала на него. По непонятной причине Джон не мог заставить себя спросить ее, в чем дело. В конце дня они устроили ночлег прямо на обочине, решив не разводить костер. Арья молча уставилась перед собой. Усевшись рядом с сестрой, Джон все-таки осмелился с ней заговорить. — Что случилось, маленькая сестрица? Сожалеешь, что сбежала? — Что? — Арья немедленно подняла голову. — Нет, просто… — она замолчала, закусив нижнюю губу. — Король будет мстить за то, что я сделала? — Единственное, что он знает, — ты заблудилась, катаясь по лесу, — Джон пытался звучать как можно убедительнее. Этот вопрос беспокоил и его. — Если произойдет что-то ужасное, это будет моя вина. — Тогда мы сообщники, — даже легкая улыбка давалась ему плохо. — Я уверен, что с ними все будет в порядке. Если же нет, мы до конца жизни будет испытывать непреодолимое чувство вины. Арья кивнула, но выражение ее лица не изменилось. — Мне жаль, Джон. — Из-за чего? — Из-за того, что я сказала в тот день. Это неправда. «Я ненавижу тебя». — Я понимаю, — на самом деле он невероятно нуждался в ее извинениях: они принесли ему ни с чем не сравнимое облегчение. — Я была зла. — Ты имела право злиться. Я чуть было не нарушил данное тебе обещание. — Нет, — она покачала головой. — Ты здесь. И из-за меня теперь ты не сможешь вернуться ни на Север, ни в Винтерфелл. — Мое место не там, Арья. — Там я был лишь досадным недоразумением.— Может быть, Эссос — более подходящее место для меня. — Для нас. Я же никогда не хотела быть леди. — Ты права, маленькая сестрица. Арья недовольно повернулась к нему. — Разве я не твой младший брат Арри? — Ах да. Я совсем забыл, маленький братец. Они засмеялись, на мгновение позабыв, что впереди их ждет непредсказуемая жизнь беглецов.***
— Сомневаюсь, что здесь тебя кто-нибудь узнает, но все равно лучше надень шарф. Арья сделала, как он сказал, и они отправились на поиски места, где могли бы продать лошадей. Ответственная за все женщина недоверчиво посмотрела на них, прежде чем предложить вполне справедливую сумму за животных. Спорить с ней было бесполезно, поэтому он почти сразу согласился. — Думаю, мы можем позволить себе горячую еду перед тем, как искать корабль, Арри. — Ты слишком странно произносишь мое имя, — запротестовала девочка. — Мне просто непривычно, маленький братец. Ему до сих пор было сложно так называть Арью, хотя он сам и предложил этот вариант. Когда они вошли в трактир, то застали громкий скандал. Здешние люди горячо обсуждали что-то. Джон с Арьей сели как можно дальше от шумихи, только поняв, в чем дело. — Король проклят. В этом нет никаких сомнений, — произнес старик. — Что ты имеешь в виду? — Да ладно, две исчезнувшие невесты-волчицы да предательница-львица. — Говорят, маленькую девчонку съел волк. — Я слышал, что это был медведь. — Мне кажется, она просто сбежала, — выдвинула свое предположение хозяйка. — Будь я на ее месте, я бы так и поступила. — Он король. — Он жирный, любит спиртное и шлюх. Девочке было не больше двенадцати. — Тем не менее, она благородная леди. Все леди мечтают стать королевой. — Возможно, ее похитил Таргариен. Некоторые говорят, что она возрожденная Лианна Старк. Джон покачал головой, увидев, что Арья нахмурилась. — Похитил Таргариен? — фыркнул рыцарь. — Да ладно, они все уже мертвы. Как и девочка. Королю следует принять это. Спор продолжался даже после того, как он закончили есть. Джон задавался вопросом, что сделают эти люди, если узнают, что сбежавшая невеста находится прямо перед их носом. Будет лучше, если ответ на свой вопрос я никогда не узнаю. Они отправились в порт и купили два билета на корабль, отплывающий в Браавос. «Дочь Титана», по словам мужчины, доставит их в бывший оплот беглых рабов в разы быстрее любого другого корабля. — Я забыла спросить, — начала Арья. Они ждали отбытия на палубе. — Как ты нашел меня в лесу? — А, это. Я следовал за процессией с того момента, как вы прошли Перешеек, — он замолчал. — Я ждал, когда ты сотворишь что-нибудь подобное, даруя мне возможность. На мгновение он подумал, что Арья смирилась со своей судьбой и не станет бунтовать против короля. Эта мысль ввергла его в панику, потому что он не мог придумать другого способа спасти ее. — То есть ты последовал за мной, когда я отбилась от колонны? — Думаю, я был первым, кто заметил это. Но я потерял тебя, когда остановился, чтобы спрятать лошадей. Наверное, нам обоим повезло. — А где ты взял лошадей, золото, еду? Ты…? — Украл? О боги, нет. — Хотя воровство едва ли было хуже похищения невесты короля. — Думаешь, я один люблю тебя настолько, чтобы бросить вызов короне? — последнюю часть предложения он прошептал. — Это Робб дал мне все. Кроме одежды. Это уже подарок Брана. — Я часто брала его штаны, когда мы тренировались в Богороще, — она слабо улыбнулась и провела пальцами по ткани, будто впервые трогая ее. — Хотела бы я поблагодарить их. И в этот момент Джон понял, что Арья так же хорошо, как и он сам, знала, что они больше никогда не увидят ни Робба, ни Брана, ни Рикона, ни Сансу, ни их отца, ни Волчий лес, ни Винтерфелл. Он никогда не узнает, кто его мать. Они говорили о том, что смогут сделать или увидеть в Вольных Городах. Но неважно, насколько увлекательными будут их приключения, они не заменят того, что осталось позади. Того, что они знали и во что верили. И во всем виноват Роберт Баратеон. — Толстый король когда-нибудь умрет, — повторил он слова Робба. Туманная, но наполненная надеждой фраза. Джон и Арья больше не принадлежали Вестеросу. Их жизнь — жизнь отверженных — стала непредсказуемой. Но она —единственное, что они имели. — Но до этого дня мы будем одни. — Мы не одни. Джон взял ее руку, и они улыбнулись друг другу. Капитан выкрикнул несколько приказов — корабль начал двигаться. Прежде чем они поняли это, берег стал постепенно отдаляться. Этот вид поселил глубокую тоску в его сердце. Наверное, Арья чувствовала то же самое — с каждой секундой она все сильнее сжимала его руку. — Я рад, что ты со мной, — слова, отчасти пронизанные горечью, прозвучали одновременно.