Протокол отката 9

К космодрому они подлетели вплотную — все было готово к отлету. Еще с неба Борис заметил не меньше десятка челноков. Перекусить им все же дали. Подходя к столу, Борис заметил полного старика с седыми кучерявыми волосами, с которым Таня оживленно беседовала на немецком. Этот язык был ему мало известен (весь мат в совершенстве и простейшие фразы, нужные при ограблении/взятии в плен), поэтому тему беседы он так и не уловил. — Неужто это знаменитый Борис Холодов? — Старик с интересом рассматривал сибиряка. — Зовите меня Альбертом. Тот самый. На этом Борис слегка разнервничался, вспомнив все Альянсовские стереотипы о водке и медведях, он зделал максимально тупое лицо и изрек: — Колдун… а сделай из нее самогонный аппарат, — он указал на Таню. Через пару секунд трое осознали сказанное и разразились дружным хохотом. Даже персонал покатился со смеху, хоть и не так явно. Однако сигнал тревоги прекратил цирк в исполнении русского артиста. Судя по тому, как все переполошились, на них напали. — Похоже, пора смываться, — сказала Таня, по-быстрому уплетая свой ужин. Борис не то что не отстал, он намного опередил подругу. Ученый смотрел на них, как на варваров, но при этом неумело пытался им подражать. Со стороны троица выглядела весьма комично, но зрителей не было: все уже заняли свои места в обороне. Лишь один из местных полковников прокашлявшись сказал, что пора занимать челноки. Серое лицо не выражало никаких эмоций, не иначе, псионик и его обработал. По пути, они успели заметить, что на базу напали китайцы. Кресла были мягкими, Борис к таким не привык. Скафандр, видимо, придется мерить уже в космосе. Угадав его мысли, Таня пояснила: — Его там и будут делать. Базу беспилотники уже развернули. — И ввязались в драку, — послышалось из соседнего отсека. Голос был знакомым, хоть и отдавал металлом. — Еременко? — Я, — отозвался голос из соседнего отсека. — Ты выжил? — Не знаю как, но я теперь в проекте «Авангард». Был, пока не захватили. Отлично. Одного из лучших его бойцов сделали киборгом. Скорее всего, промыли мозги или заменили на электронику, что более вероятно. — Мы набрали добровольцев из восстановленных киборгов, — виновато пояснил ученый. — А мы скоро стартуем? — тихо спросил Борис у Тани, на что Еременко сказал: — Прибытие через полчаса. Прибытие? Быть того не может. Ни тебе толчка ни давления. Ну и слух у киборгов, выходит, сплетни не врут. Посадка прошла в том же духе. Экзоскелет Бориса был похож на форму киборгов. Только шапки-конуса не было, вместо нее сделали полусферический шлем. Автомат пришлось заменить на гаусс карабин. Хорошо, хоть не пришлось переучиваться — все детали были примерно там же, где и в огнестрельном оружии. Первая прогулка по Марсу Бориса очень сильно впечатлила — здесь бегалось намного легче, даже несмотря на тяжелый скафандр. Вид открывался просто бесподобный: множество созвездий поражали, не говоря уже о красивом ландшафте. Отойдя от культурного шока, он сел за руль мотоцикла, который, как оказалось, был подготовлен к поездкам по Марсу. Они оказались в наиболее умеренном климате — чуть прохладней, чем в Сибири зимой, только кислорода маловато. — Гони туда, — показала Таня. Ей достался утяжеленный комбез штурмового специалиста, который, к слову, ничуть не скрывал ее прелестей, хоть и казался мешковатым. Борис разогнался и взлетел по плоской скале, пролетев над пропастью, под радостный визг девушки. Все же, игнорируя предупреждения Бориса, она не удержалась и вскрыла подарок от безумного сапера, пока сибиряк спал — по его внутренним часам до подъема еще пара часов, ибо местный распорядок, стараниями Псионика, их не касался. Помимо увесистой — три кило, не меньше — связки динамита (кто б сомневался), в свертке из парашютного полотна была металлическая коробочка, больше походившая на футляр для очков, которую девушка сразу же открыла. Она усмехнулась. — Ваня-Ваня, ты в своем духе. Помимо двух одинаковых колец из сомнительного сплава (с Ивана станется и из Урана выплавить, причем, без всякой заботы по поводу радиации) в коробочке лежала записка. Иван решил начать с сути, опуская формальности: «Хорошо вам погулять. Свечки для торта передал, сами разберетесь. Не забудьте старика позвать. И да, Тань, вискаря для Бори не жалей, а то ходит вечно хмурый. Будет упираться, прояви настойчивость, разрешаю привязать к стулу и влить через воронку. Люблю-целую, Борю особенно (не ревнуй, я по-дружески)». Она невольно рассмеялась. При последней их встрече он обещал вспороть ей брюхо, нафаршировать динамитом и сбросить с «кирова» вместо бомбы. Хотя что взять с человека, носящего диагноз: «шизофрения в тяжелой форме», подкрепленный многочисненными травмами головы, вызвавшими диссоциативное расстройство личности. И это при непреодолимой тяге к использованию взрывчатки по любому поводу, равно как и без оного. Борис заворочался, пытаясь ухватить Таню, которой в кровати уже не было. Проснувшись от осознания этого факта, сибиряк недовольно заворчал, но все же дождался, пока девушка уберет сверток, прежде чем рывком, словно дикий медведь, повалить ее на себя. Такая альтернатива утренним занятиям по ОФП нравилась им куда больше. После обеда объявили начало подготовки к операции.

***

Борис не стал глушить мотоцикл, когда отряд остановился. Они подобрались к мертвой зоне. Теперь оставалась лишь пешая разведка, поскольку любые радары превратились в бесполезную груду проводов. С Борисом и Таней отправили пятерку штурмовых специалистов и двоих гвардейцев с адаптированной версией «стингеров». Вместо излюбленных «хамви» им достались советские «луноходы» на базе автомобиля Лаз 969. Опять же улучшенные вездеходы, способные изолировать экипаж от внешних излучений. А ведь радиация там зашкаливала. База Эпсилон была расположена в огромном кратере, неподалеку от северного полюса планеты. Назвали его просто: Обвалившийся кратер. Это название вызвало у Бориса улыбку. А еще он вспомнил, что где-то здесь В кратере был непроницаемый туман, так что пришлось прибегнуть к запрещенным технологиям. К пси радарам. Пришлось подражать тем, кто чуть не уничтожил этот мир. Закрепив радары на машинах, группа выдвинулась по покатой части кратера в самое его жерло. Борис хмурился, крепя лазер в форме подствольника к своей винтовке. Его зверь почуял неладное.