Наследник Певерелл

Утро первого августа началось для Гарри Поттера ещё до того, как он успел это понять. Многолетняя привычка вставать в семь утра дала небольшой сбой, и пробуждение мальчика произошло в 7:12. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, если учесть то, что происходило с ним ночью. Сразу же после пробуждения, не узнав привычного интерьера своего чулана, юный волшебник спросил сам себя: - Где это я? – и тут же, чисто механически, сам себе ответил – Ах да, бар «Дырявый Котёл», Лондон, комната 13. -Кар! – ответил Морриган с подоконника, разбуженный своим хозяином. - И я о том, Мор. Пора вставать. – с этими словами, он подскочил с кровати и, порывшись пару минут в своей новой одежде, начал одеваться. Мальчик не сумел качественно отдохнуть за эту ночь, но и заставить себя спать было выше его сил. Он ожидал, что придёт головная боль, или мысли будут путаться, но этого не произошло. Вспомнив, о наставлениях Патриции Примпернель, он достал термос с зельем и, налив полный стакан, выпил. На вкус это было нечто, напоминавшее молочный кисель, но оставляющее после себя солоноватый привкус на языке и сухость в ротовой полости. Натянув на себя новые джинсы и футболку, Гарри пошёл в ванную, умыться и попить хоть немного воды, чтобы исчезла сухость во рту. Только во время этих процедур он отметил, что мыслит как-то механически. Его мысли не были тягучими, но каждая из них сопровождалась некоторым усилием, похожим на щелчок шестерёнки часов. Возвратившись в комнату, он увидел весьма странную картину – кормушка ворона перевёрнута, корма и воды, ни в ней, ни под ней нет, а сам Морриган скачет вокруг, поглядывая на хозяина. Так что Гарри вновь посетил ванную, набирая воды для птицы, а затем, добавил в смежное отделение корм. Ворон что-то коротко проклокотал, и набросился на пищу. «Молодой организм» - подумал Поттер, перекладывая свои книги из рюкзака в кейс, отдельно от гардероба. Закончив это нехитрое дело, он взял фолиант «Справочник чистокровных волшебников» и погрузился в чтение, предварительно выставив будильник на восемь часов утра, чтобы не пропустить завтрак. Из того, что юный волшебник успел прочитать до завтрака, он выяснил несколько очень интересных для себя вещей. Во-первых: волшебников, что являются частью волшебных семей и чьи корни тянутся вглубь веков, объединяют в Рода. Во-вторых: очень важным фактором в силе, наследственности и даже личности волшебника является чистота крови. Эта чистота есть ничто иное, как соблюдение передачи генов сильного волшебника его потомкам, и для её сохранения выполняется ряд правил. Однако, это весьма странные правила с множеством факторов, предпосылок, исключений и с двойственной трактовкой. Волшебники, чей Род старше десяти поколений, в случае соблюдения соответствующих правил, входят в список Старшей Знати или Старших Родов. Эти Рода ещё называют Священные 28, ибо именно столько Старших Родов существовало на момент написания книги в 30-х годах ХХ века. Абботы, Бёрки, Блэки, Брустверы, Булстроуды, Гринграссы, Лонгботтомы, Краучи, Кэрроу, Лестрейнджи, Макмилланы, Малфои, Гонты, Нотты, Олливандеры, Паркинсоны, Пруэтты, Розье, Роули, Селвины, Слагхорны, Трэверсы, Уизли, Флинты, Фоули, Шафики, Эйвери и Яксли – это список Старших. Однако, был список и Младших Родов, а также, Переходные и Исчезнувшие Рода. Так, например, Певереллы, Слизерины, Гриффиндоры, а также Оуксворты и Честеры считались прервавшимися «по мечу», а «по прялке», они вошли в состав других родов, и лишь Магия могла признать кого-либо новым Лордом Рода, его Главой. Поттеры, считались Переходным Родом, ибо, на момент написания книги, оставалось родиться лишь одному поколению юных Поттеров, до признания Рода одним из Старших. Насколько Гарри понял, это должен был быть его дед. Более того, Поттеры должны были занять место Уизли в Священных 28, так как те были подписаны, как «номинально Старший Род. Предатели Крови». В тот момент, когда он это уяснил для себя, он нашёл чуть дальше в книге те самые правила сохранения чистоты крови, а также такое понятие, как Статус крови. Ребёнок любых двух волшебников, имел право называться чистокровным, а дитя волшебника и маггла – полукровкой. Обладающие магией, дети магглов – магглорождённые, или же, грязнокровки, а дети волшебников, магией не владеющие – сквибы. Однако, чтобы иметь право называться Наследником Рода или стать Главой, нужно, чтобы оба родителя были чистокровными магами в пятом поколении для Старшей Знати, и в третьем – для Младшей. Или нужно быть последним в Роду, хотя даже так это не гарантия наследования Рода. Или же, чтобы один родитель был просто магом любой степени чистокровности, а другой – магом в пятом поколении с чистой кровью. В таком случае, первый – это Новая кровь Рода. Однако, Ритуал Новой крови можно проводить один раз в пять поколений в конкретной ветви Рода. Иными словами, представитель Рода, и его кузина, или кузен из того же Рода могут ввести в род Новую кровь, а вот если братья или сёстры – родные, то только один может провести Ритуал введения. И даже в этом случае, есть свои исключения. От такой запутанной информации мозг Гарри, казалось, вот-вот заискрится. Несмотря на то, что это были основные правила поддержания чистоты крови, количество исключений просто зашкаливало. В конце концов, найдя отсылку на книгу «Liber de sanguine», мальчик достал её и открыл. Эта книга была списком Родов: Старших и Младших, а также содержала их подробные генеалогические древа, начиная с 1750-го года и до года выпуска книги, то есть 1950-го. В этой книге, Род Поттеров уже был Старшим, а Род Уизли – номинально Младшим. Исходя из приписок и ссылок, от начала начертанного древа, Новой крови в Роду не было, а ближайшие родственники из других родов были: бабушка Гарри – Дорея Поттер (в девичестве Блэк), прабабушка Пруэтт (по роду Поттер) и прабабушка Малфой (по роду Блэк). После этого он отложил «Liber de sanguine» и вернулся к «Справочнику чистокровных волшебников», откуда успел узнать только, что все Старшие Рода имеют свои Родовые камни и источники магии, а если нет источника, то и Роду не быть Старшим до нахождения такового и постройки на этом месте мэнора с Родовым камнем. Когда Гарри принялся читать, что такое камень Рода, зазвенел будильник, всполошив Морригана, который не так давно закончил летать по комнате и присел на хозяйское плечо. Отключив звон, мальчик с удивлением отметил, что ни еды, ни воды в кормушке снова нет. Он посмотрел на питомца. Если бы клювом можно было ухмыляться, то в тот момент ворон наверняка бы так и сделал. Юному волшебнику только и оставалось, что тяжело вздохнуть, и пойти набрать ещё воды, а птица тем временем перелетела на подоконник. Сыпнув немного корма, Поттер спрятал упаковку обратно в кейс, и собирался уже уходить, как услышал: -Кар-кар! Кар! – ворон недоуменно рассматривал количество предложенной ему еды. - Ничего не мало! Не переедай! Хочешь есть – поищи себе сам, а то растолстеешь и летать не сможешь. – сердито ответил Гарри птице. - Кар! – перья Морригана встали торчком, а затем он выпорхнул в окно. «Ну и ладно. Потом разберёмся» - подумал Гарри, спускаясь вниз по лестнице. Ему сейчас было не до разбирательств с птицей, ибо количество информации явно нагрузило его мозг, не оправившийся от недосыпа. Главное, что кошелёк с чековой книгой и золотом на поясе, палочка в кобуре на предплечье, а «Справочник» - в рюкзаке за спиной. -Доброе утро! – Том стоял за стойкой и, беззубо улыбаясь, как всегда протирал стаканы – Завтрак подавать? - Доброе! А что на завтрак? – спросил Гарри, отвлекаясь от своих мыслей. - Овсянка, яйцо вкрутую, парочка тостов, масло, джем и чай. Вместо чая могу подать кофе или апельсиновый сок. -Мне сок, пожалуйста. – сказал Гарри отходя от стойки. Он присел за ближайший столик и окинул взглядом бар. В углу сидел какой-то колдун, чьё лицо скрывала тень глубокого капюшона, куривший трубку и читавший какую-то газету. Дым, однако, исчезал, едва вылетев из глубин капюшона. Кроме него, через два столика сидела молодая беловолосая ведьма и поглощала тосты с джемом, совмещая это с чтением журнала Ведьмополитен. Тем временем, Том направив палочку на столик позади себя, выписывал её кончиком замысловатые фигуры. Спустя несколько секунд по окончанию этого действа, тарелка с овсянкой и яйцом, солонка, стакан апельсинового сока, блюдце с джемом и тостами, маслёнка и столовые приборы, замотанные в салфетку, прилетели и беззвучно приземлились на стол перед мальчиком. - Приятного аппетита. – сказал Том и, отложив палочку, продолжил протирать чистый стакан. В 8:43 Гарри закончил с завтраком, поблагодарил хозяина бара, и заплатив остаток денег за номер до конца лета, вышел в Косой переулок. Найти нужный кирпич удалось лишь с пятого раза, но это никак не повлияло на настроение Поттера, сытого и отдохнувшего. В планах мальчика было направиться в сторону почты, то есть, повернуться спиной к Гринготтсу. Однако, взглянув на белокаменные стены банка, он вспомнил, что ему нужно наведаться к Патриции, так что прогулка к почте откладывалась на неопределённый срок. - Доброе утро, Патриция! – сказал Гарри, аккуратно притворяя за собой дверь. Патриция Примпернель, переставляющая что-то под прилавком, подняла голову на вошедшего, и Поттер увидел, что её глаза – красные, будто она плакала всю ночь. - Доброе, Гарри. Не смотри ты так на глаза. Это экспериментальное зелье не удалось… В один момент превратилось в пар и ударило по глазам. – Триша улыбнулась, будто рассказывала не про опасный эксперимент, а про котёнка-проказника. - Оно… болит? - Нет! Говорю же, не переживай. Глаза не слезятся и не болят – только покраснели. А эффект должен сам пропасть – могу только хуже сделать. И вообще! Хватит обо мне. Ты за зельями пришёл, так ведь? -Да… И спросить, какие физические упражнения выполнять? – Гарри было стыдно признавать, но по этой части он был полным профаном. - Та-а-ак. Сейчас расскажу, вот только… Где-то здесь у меня были твои эликсиры – она вновь нагнулась, скрывшись за прилавком в поисках нужных флаконов, а затем извлекла два, наполненных жемчужной жидкостью – Вот они. Один пей сейчас, второй после ужина. Держи… Поттеру не оставалось ничего, кроме как выдернуть пробку и выпить зелье. По вкусовым качествам это было сравнимо с листьями латука, но очень пересоленными и вымоченными в лимонном соку, и это заставляло поморщиться, что Гарри и сделал. Увидев его лицо Патриция не смогла удержаться от смешка, который объяснила так: -Это мой личный рецепт. Я помню, как презентовала его, в качестве выпускной работы. По свойствам и взаимоотношению компонентов к цене, комиссия была в восторге, но когда их председатель попробовал это зелье на вкус… Это выражение лица было непередаваемо! А потом он разразился такими словами, что многие боцманы могли бы запросто пополнить свой запас нецензурной лексики – Патриция опять рассмеялась, но на этот раз к ней присоединился и её юный клиент. За этим последовал долгий разговор, совмещавший в себе рассказ Гарри о его ночи, советы от Триши, по поводу физических нагрузок, а именно: бега, отжиманий и подтягиваний и лекцию о правильном питании. Освободился юный волшебник лишь в половине двенадцатого, когда к Патриции пришли клиенты, и он смог сослаться на неотложные дела. В таком долгом общении были, конечно, свои прелести, но минусов, на взгляд мальчика, было больше. Ему казалось, что слушай он её весёлое щебетание немного дольше, и ему бы грозила нешуточная мигрень. С другой стороны, можно было понять, что профессия зельевара требовала определённого уединения, а это шло в разрез с неуёмной энергией и общительностью этой женщины. С такими помыслами Гарри отправился по маршруту Торговый центр «Совы» - «Лавка доктора Фойерверкуса» - Издательский дом «Обскурус» - «Всё для квиддича» - Магическая Почта, отделение №2. В целом, прогулка Гарри удалась, и более-менее соответствовала его представлениям об этих местах. Правда, в торговом центре «Совы» случился казус, стоило только войти. Не зря в этом здании с широким фасадом салатового цвета были занавешены тканью все окна первого этажа… Дело было в том, что едва Поттер открыл входные двери, как все совы и сипухи, что содержались в затемнённом помещении вблизи от двери (а таких было порядка пятидесяти), в едином порыве ухнули, недовольные ярким уличным светом. От неожиданности мальчик отпрыгнул назад, и зашёл лишь через минуту, чтобы услышать, как хохочет господин Илопс. В целом, ничем иным данная лавка не запомнилась Гарри. А вот на выходе ему на плечо спикировал Морриган, да так и остался с ним до конца прогулки. «Лавка доктора Фойерверкуса» напоминала Гарри цирк, где основная часть представления – огненное шоу. Там всё взрывалось, хлопало, шипело, а в глазах рябило всеми цветами радуги. Из соображений безопасности, никаких покупок юный волшебник там не делал, и не планировал. А вот издательский дом «Обскурус» был полной противоположностью «Лавки». Огромные станки, высотой по четыре метра каждый, втягивали в себя пергамент и булькали чернилами, выкидывая странные синие книги в небольшие ящики с частотой одна книга за три минуты. Ничего особенного ни в оформлении здания, ни в интерьере не было, так что и в этом месте Гарри не стал задерживаться. В магазине «Всё для квиддича» тоже не было потрачено ни одной лишней секунды. С первого взгляда на колдофото и оживленные постеры с пятёрками* игроков на мётлах, до Поттера дошло, что квиддич это магический спорт. Так что, купив книгу «Квиддич сквозь века», Гарри покинул эту лавку до тех пор, пока он не разберётся в хитросплетениях правил. Иначе, нечего даже соваться в лавку, где он не понимает, что и для чего сделано. Так что, дав себе зарок прочитать книгу до конца лета, юный волшебник твердым шагом направился к почте. В помещении почты, несмотря на относительную пустоту Косого Переулка, бурлила деятельность. Так, например, картонные ящики левитировали на небольшой подставке в углу, и их по одному забирало какое-то существо, ростом с ребёнка, но замотанное в белую простынь, на манер тоги, и с огромными остроконечными ушами. Оно исчезало и появлялось, по-видимому, доставляя посылки. В то же время, в другом углу, на насесте ухали десятки сов, к которым волшебники подходили, приматывали им к лапам письма, и птицы взлетали, отправляясь на поиски адресатов. Рядом с совами находилась широкая стойка, за которой трое волшебников принимали и отдавали письма, не забывая при этом подшучивать друг над другом. Из праздного любопытства и вежливости, Гарри отстоял очередь перед кассой №1 и спросил о существе, занимавшемся доставками. - Ты из магглорождённых, что ли? Впервые видишь домового эльфа? – спросил тучный маг. - Нет, просто мои родители-маги погибли, и меня воспитывали магглы. А что это за эльфы, не расскажете? – поинтересовался Поттер. - Не расскажу. Времени нет, не видишь какая очередь, парень? – недовольно вещал маг, но затем, успокоился и добавил – Если действительно интересует, спроси у Флориана Фортескью. Он силён в истории, и не прочь побеседовать иной раз. Гарри поблагодарил мужчину, и незамедлительно покинул здание почты – очень уж ему не нравилось обращение «парень». Позже, он конечно корил себя за то, что не рассмотрел всё до конца, но переступать через себя, и возвращаться не хотелось. Однако, он прислушался к голосу своей интуиции и воспользовался советом работника почты – обратился к Флориану Фортескью. Откровенно говоря, первой потребностью, которую он удовлетворил, был голод физический, и лишь после второй порции мороженого, Поттер возвратился к голоду информационному, и ни разу не пожалел. Владелец кафе-мороженого был потрясающим рассказчиком, но имел один минус. Он был слишком увлечен тем, что рассказывает. По мнению Гарри, всю историю можно было сократить в два раза, исключив из неё лишние имена и побочные обстоятельства, не имеющие прямого влияния на события. Флориан поведал, что задолго до Мерлина, первые маги столкнулись с паразитами, что охотно поедали остаточную энергию от заклятий. Затем, уже в Х веке н. э., мастер трансфигурации и химерологии Омверт Стаб создал при помощи материализации существ, с которыми заключил договор. Эти самые существа и были первыми домовыми эльфами, и служили хозяину в обмен на определённую энергию, бесполезную для волшебников, которая была там, где сохранялись остатки заклинаний. Таким образом, домовик привязан к хозяину, ибо из магии волшебника, домовик получает свою пищу, а без волшебника он или умрёт, или будет привязан к определённому источнику магии. Источник магии - это место, где магия струится, и при определённой сноровке, ею можно управлять, не используя свой внутренний резерв. Для домовых эльфов проблемы в таком существовании две: они безвольны, а питание из источника, это будто попытка есть мясо трубочкой для коктейля. Получив всю эту информацию, Поттер поблагодарил Флориана, и заказал ещё порцию мороженого, а сам углубился в чтение «Справочника чистокровных волшебников». Так и проходило время Гарри в Косом Переулке: подъём в семь утра, зелье, пробежка, отжимания, чтение, завтрак, прогулка в гости к Патриции или во «Флориш и Блоттс», лекции по истории от мистера Фортескью, изучение книг по теме Рода и аристократии магического мира, сиеста, снова чтение и отжимания, ужин, небольшая прогулка и сон. Его жизнь впервые была настолько стабильной, что он впал в своеобразный транс, и так бы и пребывал в нем, если бы в один день не случилось сразу несколько весьма занятных событий. Днём этим стало двадцатое августа. Во-первых, в этот день он смог отжаться от пола дюжину раз, а начинал он с девяти. Во-вторых, неожиданно для себя Гарри обнаружил, что прочитал все три книги, рекомендованные гоблином, а именно «Справочник чистокровных волшебников», «Liber de sanguine» и «История крови и магии». В последней из трёх были описаны легенды, истории и общая информация о Дарах Родов. Так, Певереллы были одарены в боевой магии, некромантии и артефакторике, Гринграссы имели некую связь с растениями, а также являлись непревзойденными генеалогами, Поттеры были известны сильной артефакторикой, а Блэки – Темной и боевой магией. Нотты изредка были сильными магами Крови, Род Муди был одарен контролем над огнем, Трэверсы были могущественными магами пространства, а Бёрки – потомственные разрушители проклятий. Суть этой одарённости была в том, что если поддерживать чистоту крови, то эти самые Дары будут проявляться, усиливая их владельцев, как например Поттеров, в создании заряжённых магией вещей - артефактов. А вот Блэки легче изучали и тратили меньше энергии на Тёмную и боевую магию соответственно. Вот только вместе с Дарами иногда передавались и проклятья. Яркий пример – Проклятие одного наследника у Малфоев, которые уже двести лет рожали по одному мальчику и по несколько девочек, или же Проклятие Безумия, что ярко вспыхивало в некоторых Блэках. Третья необычная вещь случилась с Гарри много позже первых двух, а именно в послеобеденный час, но перед тем пришлось посетить Гринготтс, так что, целости повествования ради, воспользуемся хронологическим порядком. Сильное впечатление оказал на юного Поттера гоблинский банк в тот день. Величие банка изнутри чувствовалось, конечно, и раньше, но холл, лишённый людей, весь звенел тишиной, будто собор. Даже шаги и дыхание казались излишними в этом месте, нарушая симфонию тишины и сбивая её ритм. Поэтому, прошествовав до гоблина, что восседал за ближайшей стойкой, мальчик попросил вызвать Гибруда, управляющего счетами Поттеров. Дежурный гоблин без особой радости встал, и проскрежетав что-то на гоббледуке, скрылся за потайной дверью, медленно шагая. По возвращению, рядового служащего банка было не узнать. Широкая улыбка, напоминавшая хищный оскал, в сопровождении елейного голоска почти испугали Гарри, но услышав слова гоблина он немного успокоился: -Что же Вы сразу не сказали, что Вы – Почётный Клиент? – гоблин отвесил полупоклон, хотя обычно представители этой гордой расы не кланялись и Поттер это знал - Прошу следовать за мной, бринмарг… то есть, Старший Мастер золота Гибруд уже ждёт Вас. Промолвив это, коротышка засеменил к двери, призывая жестом пройти в те же двери. Миновав тот же коридор, что и в прошлый раз, Гарри сумел даже запомнить дорогу обратно, или ему так показалось. Без стука влетев в знакомые мальчику кремовые двери, гоблин что-то пророкотал Гибруду, и с молниеносной скоростью скрылся, оставив юного клиента в недоумении. -Доброе утро, Наследник Поттер. Что привело Вас ко мне? – управляющий сидел за столом, и лишь на мгновение, приветствуя вошедшего, оторвал взгляд от кипы бумаг, что лежала перед ним на столе. -Доброе утро, Гибруд. Я прочёл все те книги, что Вы мне посоветовали. Занимательное получилось чтение, я столько о себе не знал! Но скажите прежде, что случилось с тем гоблином, что провожал меня сюда? – спросил Гарри, и услышал смех Гибруда, похожий одновременно и на скрежет метала, и на падение камней в горах. - Он просто понял, что Вы пришли ко мне. А я, благодаря Вам, смог стать одним из списка тридцати шести самых уважаемых гоблинов Лондонского отделения Гринготтса. Вот из-за этого он боится и уважает меня, а значит, и Вас тоже. - А что значит «благодаря мне»? Что я такого сделал? – недоуменно вопрошал мальчик. - Что? Ну, во-первых, - гоблин загнул длинный палец с когтем – Вы – последний представитель Рода из Священных 28. Во-вторых, придя сюда, Вы дали мне возможность разморозить Ваши активы, дабы получать прибыль. В-третьих, размер этих активов, как Вы наверняка знаете из отчётов, больше одного миллиона галлеонов, а это – очень крупный показатель. Ну и пункт четвёртый: гоблин-управляющий, под чьим руководством находятся активы на сумму больше миллиона, хоть бы и на кнат, становится Уважаемым гоблином, и получает прибавку в ранге. Но это уже тонкости нашей культуры – не уверен, что Вас это интересует. Вы хотите что-то спросить? – Гибруд увидел немой вопрос, застывший в изумрудных глазах мальчика напротив. -Позвольте спросить, о каких отчетах Вы говорите? - В каком смысле?.. О ежеквартальных отчетах, которые Вы должны получать, начиная с девятого дня рождения. – непонимание сквозило в глазах гоблина, а затем там зажглась искорка подозрительности – Или Вы хотите заявить, что Вы не получали никаких отчётов? - Простите, сэр, не получал. – от вида собеседника Гарри стало не по себе. - Это… плохое известие, мистер Поттер. Галвитуг онг варуди! – судя по всему, выругался гоблин - Это страшное известие. У вас есть время сейчас? Необходимо разобраться в ситуации, и чем быстрее, тем лучше. – маленькие чёрные глаза гоблина, казалось, стали ещё темнее. - Да. Что мне делать, сэр? - Просто следуйте за мной. – кинул Гибруд, подходя к двери. Снова оказавшись в коридоре, Гарри понял, что ему страшно. Казалось, коротышка впереди просто вспыхнет от злости, или начнёт бросать молнии. Однако, ничего подобного не предвиделось, ибо гоблин со скоростью, непостижимо большой для существа со столь короткими ногами, вел мальчика вперёд. Пройдя сквозь несколько коридоров, освещаемых факелами, кабинетов, где десятки гоблинов что-то писали в громадных учетных книгах и пару неприметных дверей, они оказались в небольшой комнатке, где сидел ещё один гоблин, казавшийся седым как лунь. - Директор Малтуг занят – у него совещание. – гортанный голос гоблина звучал жутко, но безразлично, словно у мертвеца, так что волосы на голове мальчика встали дыбом. - Миркхад амна! До одного из двадцати восьми ни разу не приходили отчёты! – злобно проскрежетал Гибруд. Его собеседник, по-видимому секретарь директора Гринготтса, что-то быстро залопотал на гоббледуке, наполняя воздух горловыми бряцающими звуками. В ответ, Гибруд разразился длинной тирадой всё на том же языке, да так, что секретарь под конец стукнул по столу кулаком, и потопал в кабинет директора. Спустя десяток секунд, их взмахом лапы пригласили внутрь, где за длинным столом из полированного дерева, во главе, восседал на массивном бархатном кресле, лысый гоблин, чьё лицо было покрыто глубокими морщинами. По бокам от него восседали двое похожих на него, но, исходя из их вида, более молодых сотрудников банка. Гарри подошёл, и его усадили в кресло, похожее на директорское. Гибруд уселся по правую руку. - Моё имя – Малтуг Гринготт. Я – праправнук основателя банка, и пятый его директор. У Вас, насколько я понял, есть претензии к работе банка. – говорил директор медленно, немного затягивая гласные и хрипя. - Да, в неко…- начал было говорить Гарри, но его перебили. - Дело в том, директор Малтуг, что мой клиент – Гарольд Джеймс Поттер, Наследник Поттер, ни разу не получал ежеквартальных отчётов, хотя он является единственным членом этого Рода. – с яростью выпалил Гибруд. - И Вы, мистер Поттер, можете поклясться в этом? – глаза-бусины Директора перебежали с подчиненного на клиента. -Могу… - Вы сомневаетесь в словах Наследника Рода из Священных 28?! Унарк волад! - управляющего затрясло от возмущения. - Прошу прощения, мистер Поттер. Не хотел Вас обидеть никоим образом. Это довольно серьёзное обвинение, и мы начнем расследование прямо сейчас. Грумдир! – он обернулся к своему советнику – Приведи сюда ответственного за отправку отчётов. - названный гоблин подскочил и скрылся за дверью. *** Спустя час «бессмысленных и беспощадных», как окрестил их Гарри, переговоров, он и Гибруд снова сидели в кабинете последнего, и пили прохладный лимонад, выступавший в качестве небольшой компенсации «потраченного времени и нервов». Этот час был, пожалуй, самым долгим в жизни мальчика. Всё это время он то и дело слушал перепалку на гоббледуке, смотрел на вызванных гоблинов и повторял, отвечая на вопросы, что не получал ни единого письма из банка. -Мда…- первым нарушил повисшую тишину гоблин – Не думал, что всё так повернётся. Но давайте возвратимся к нашим книззлам. С Вашего позволения – небольшой экзамен. - Давайте – вяло кивнул Поттер. - Расскажите мне про наследственность магической силы у волшебников, в зависимости от Статуса крови. - Тут всё весьма просто, если не вдаваться в тонкости самого процесса. У двух чистокровных как минимум один ребёнок выйдет либо равный им по силе, либо сильнее их. Если один из двух родителей – не введён в Род, то на рождение ребёнка равного, или превосходящего родителей шанс меньше. Если двое родители не чистокровные маги, или отсечены от Рода, то шанс рождения подобного ребёнка низок. Хотя, конечно, бывают исключения. - Великолепно. Кратко, с пониманием сути и уложено в свои слова, а не заученные из книг. Понимание сути – хороший навык, мистер Поттер. И он очень пригодится, когда Вы начнёте «вдаваться в тонкости». Теперь приступим к беседе, что должна была состояться в первую нашу встречу. Я уверен, что Вы знаете, что, будучи последним представителем Рода, Вы должны стать Лордом или по достижению определённого возраста, или, в случае, если сама Магия Вас призовёт. В случае с Родом Поттер, возраст юного Лорда – 14 лет. Но Вы уже сейчас можете стать Главой, для того, чтобы быть лучше защищенным, а также получить небольшую прибавку к силе исполняемой магии. Кроме того, это развяжет Вам руки к непосредственному управлению финансами Рода. Однако, не будучи Лордом, Вы не можете принять никого в Род, или получить прямое управление Источником Рода. Кроме того, становление Лордом, делает Вас совершеннолетним перед законом, что даёт Вам право на колдовство вне стен Хогвартса. - Я это знаю, и хочу спросить Вас. Могу ли я переехать жить в мэнор, принадлежащий моему Роду? – поинтересовался мальчик. -К сожалению, в имуществе Поттеров нет ни одного целого дома. Мэнор разрушен почти до основания, а дом в Годриковой Впадине, где погибли Ваши родители – непригоден для жизни. Остаточные эманации тёмной магии фонят так, что ограничители, поставленные Министерством, едва справлялись первые годы. Да и сейчас, по правде говоря, работают на 85%, так что туда лучше не соваться ещё лет 10. – гоблин тяжело вздохнул, и продолжил - Восстановление мэнора займёт несколько лет и будет стоить немалых денег. Хотя, проход к Родовому камню открыт, можно войти в нужный зал. Более того, Вам придётся там побывать, чтобы стать Главой. Конечно, мы можем обсудить покупку нового дома, но для этого нужно открыть ячейку Главы. Так как Вы не получали отчётов, то сообщаю, что там хранится миллион галлеонов в различных валютах, многие ценности и артефакты. Полный список драгоценностей я пришлю Вам совой через пару дней, если мы сегодня же отправимся к Поттер-мэнору, где Вы станете Главой. А вот список артефактов можно получить сразу по прибытии. - Это… неожиданно. – выдохнул Гарри – Могу я подумать пару минут? - О! Несомненно. Тогда я пока что займусь делами. С этими словами он уткнулся в бумаги, и лишь изредка угукал в ответ своим мыслям. Сложно было сказать почему его одолевали сомнения. Стать Главой это половина пути до Лорда, а это немалое достижение – стать Лордом в 14 лет. Наконец он смог себя убедить, задвинув терзавшую его интуицию на дальнюю полку. Быть может, не сделай он этого, он бы вспомнил тот факт, что становление Главой, это также полдороги к становлению очень завидным женихом для многих чистокровных. Впрочем, что сделано, то сделано, и с полной уверенностью в своих словах Поттер сказал: - Я согласен отправляться прямо сейчас. В ответ, Гибруд достал из стола странного вида цепь, протянул один её конец мальчику и громко произнёс: - Поттер-мэнор! Магия, которой была напитана серебряная цепь, пришла в действие мгновенно. Где-то под сердцем юного Поттера дёрнуло так, что казалось все внутренности вылетят наружу сквозь спину. Его крутило в воздухе, глаза слезились от яркой голубизны и свистящего ветра, и даже гоблина, державшегося за другой край цепи едва можно было увидеть. А затем это закончилось, и двое прибывших попадали на траву в тени высоких сосен, выросших на границе поляны. Сама поляна была пуста, и ни камешка не было видно на ней. Отряхиваясь, двое путешественников встали, и пока Гарри осматривался, Гибруд быстро смотал цепь, спрятал её в карман и достал оттуда серебряный нож. - А где это мы? Я что-то не вижу развалин – поинтересовался Поттер, а затем, заметив нож в руках своего спутника спросил, пятясь назад – Что это Вы делаете?! - Ох… Простите. – гоблин перехватил нож и протянул его рукояткой к собеседнику – На доме кровная защита. Сделайте надрез на ладони, выставьте её перед собой и идите к центру поляны. Только так можно открыть доступ к этому дому. Ещё три года назад можно было бы пройти без Магии Крови, но сейчас Источник законсервировался и ушёл в глубокую защиту. Простите, но Вы должны мне довериться. Сами увидите, о чем я говорю. После такого объяснения юному волшебнику ничего не оставалось, как взять нож и сделать неглубокий порез через всю левую ладонь. Место пореза будто обдали кипятком – по крайней мере, оно так ощущалось. Кровь полилась почти сразу и Гарри, стистнув зубы, выставил руку и пошёл вперёд. Однако, не успел он пройти и трёх шагов, как его рука упёрлась в воздух, заискрившийся и замерцавший как Aurora borealis. Эти цвета прокатились широкой волной, вспыхнули куполом на всю поляну и тут же опали цветными лоскутами, давая обзор на то, что некогда было особняком. Угольно-чёрные стены первого этажа в левом крыле, зияющие провалами окон, остатки фундамента и камни такого же цвета наводили на страшные мысли. О пламени - живом безумии стихии, что бушевала здесь. О противоестественном, ужасном огне, что с одинаковой лёгкостью жег дерево, камень, плоть и саму материю мироздания. О геенне огненной падшей на эту землю, превращая её в филиал Ада. И о смехе, о смертельном холоде бездушного смеха что пробирает до костей, одновременно с воплем ужаса, отчаяния и агонии. Боль пронзила виски Гарри, но он даже не заметил этого под впечатлением от дома и нахлынувших чувств. Он понимал… Нет! Он ВИДЕЛ где именно был первый очаг этого пламени, где начал пылать Поттер-мэнор. - Адское пламя. Ужасное колдовство, тёмное и запретное. Одно применение его может отправить в Азкабан на десяток лет. – философски заметил гоблин, глядя на округлившиеся глаза своего клиента, а затем дёрнул его за руку, не дойдя пяток метров до ближайшего камня – Стойте! Сейчас откроется проход к залу. И в тот же миг камни зашевелились, заскрежетали, испуская тучу пыли. Послышался глухой удар камня о камень, за ним ещё один, и ещё, будто гигант пытался восстать из-под завалов. А затем камни покатились к ним, открывая проход по земле к небольшому участку сохранившейся стены, испещрённой глубокими трещинами, которые, по мере приближения, превратились в строчки рун. Чёрное на сером, едва различимые и чётко видимые одновременно, эти руны завораживали. - Вы знаете о чем здесь идёт речь? – спросил Гарри у своего спутника. - Этот язык мне неведом. Не могу помочь. – сокрушенно помотал головой гоблин. Прямо перед этой стеной и началась лестница, что по широкой левой спирали спускалась под землю. Каменная кладка стен была вся испещрена узорами трещин, а ступеньки были гладкими, будто их при создании плавили прямо в толще камня, а не вырезали. Спустя несколько минут, когда спуск начал казаться мальчику бесконечным, а мерцающие участки стены, заменявшие светильники, уже ослепляли, лестница закончилась, и они оказались в зале, чьи серые стены и потолок были в форме идеальной полусферы диаметром метров двадцать или двадцать пять. Пол, сделанный из камня, по мере приближения к стенам поднимался пятью монолитными скамьями, между которыми были сделаны пропуски. На метровом отдалении от скамеек в сторону центра начиналась выжженная в камне пентаграмма, заключенная в круг и пятиугольник одновременно. Напротив лучей этой звезды и находились упомянутые пропуски, один из которых являлся выходом, где стояли Гарри и Гибруд. В самом центре зала стоял камень. Обычный валун размерами метр на метр, неправильной формы с небольшой плоскостью на вершине. Единственное, что отличало это камень, делая его Родовым, была магия, что белыми потоками тумана стелилась от него по кругу. Сердце мальчика пропустило удар, чувство странного, родственного тепла окутало его, отодвигая на второй план мигрень, что всё усиливалась. В один момент, находясь возле края скамьи гоблин встал и, отвечая на не озвученный вопрос мальчика, сказал: - Дальше мне, мистер Поттер, хода нет. Я не из Рода, и точно знаю, что сделаю шаг – и Магия меня порвёт. Всё что от Вас нужно – это приложить ладонь с порезом к Родовому камню. – для Гарри, стоявшего уже внутри пентаграммы, голос управляющего звучал несколько приглушенно. Магия, что туманом змеилась по полу, звала юного волшебника, и он лишь краем непослушного сознания отметил слова гоблина. Казалось, это песнь сирен звучит прямиком из камня – настолько сильным был зов Рода. И Гарри принял его, откликнулся и встрепенулся всем телом. Он сделал шаг, и безграничный космос окружил его, ещё шаг, и он снова на краю поляны, но в этот раз – Поттер-мэнор цел. Следующий шаг – все его предки выстроились в стройные ряды, причём один из них – полупрозрачен. Предки поют, и воздух дрожит, как полуденное марево. Ещё шаг – и он снова в Ритуальном зале, его ладонь прижата к Родовому камню. Магия Рода поёт тысячей пронизывающих голосов, и дрожит в воздухе, точно гром, угрожая порвать барабанные перепонки и замирая на запредельно высокой ноте, опадает, и вновь растёт, но уже не одна. Боль… Запредельная и всепоглощающая боль паровым молотом звенит в висках, и, точно паровоз, летит вперёд в гонке не на жизнь, а на смерть. Единый момент совмещает в себе четыре события-такта, завершающих песнь. Один – на среднем пальце Наследника появляется кольцо Главы Рода. Два – Гарри и гоблин вылетают из помещения, и мягко приземляются на самой границе защитных чар. Три – туман заполняет взор, и Поттер падает, чтобы прийти в себя уже в банке Гринготтс. Ноль – голоса во тьме перешептываются, но некому их слышать: - Мы мертвы, а он жив… - Но мы должны помочь, Карлус! - ТУТ МЫ БЕССИЛЬНЫ. Пойми, Дорея, эта тьма не к смерти, но к жизни, пускай и пахнет Вечной Госпожой. Отвратительная и противоестественная тьма. Сделаем то, что можем, а не то, что хотим. Даже ценой всей магии нашего ослабевшего Рода нам не разорвать этого паразита, не убив Наследника. Давай за дело… *** Целитель класса D по Международной Классификации, Питер Адам Леви, дежуривший в Гринготтсе в тот день, был сбит с толку, но всё же сообщил Гибруду, а также Главе Рода Поттер, что последний находится в полном порядке, с магической точки зрения. Ни магического истощения, ни пережога каналов – ни одного симптома, характерного для постритуальных откатов магии. - В целом, всё, что Вас мучает – перепад магического фона из-за Источника Рода. Так как Вы не жалуетесь ни на что, то позвольте за сим откланяться. Всего хорошего! – сказал мужчина, улыбаясь во все тридцать два, и скрылся за дверью в коридор. Отставив стакан с водой на край стола, Гарри мазнул взглядом по гоблину, что направлялся в своё кресло, и воззрился на золотое кольцо, что красовалось теперь на среднем пальце. Три небольших рубина на квадратной платформе, соединённые небольшими мерцающими рунами-бороздками, что формируют равносторонний треугольник. - Красивый перстень, уважаемый Глава Рода. Прошу прощения за возникшую ситуацию. – это заговорил Гибруд, взобравшись на кресло, и достав пергаментный конверт, запечатанный красной сургучевой печаткой. – Я не подумал, что Вы с самого детства не были у Родового источника, и Вам может стать плохо при первом контакте. - Что Вы, Гибруд, не извиняйтесь. Я тоже не подумал об этом, хотя читал о данной особенности в «Liber de sanguine». А, Вы не знаете, это от кольца у меня такое чувство, будто я измотан и полон сил одновременно? - Поттеры – сильные артефакторы, и Вы это знаете. На кольце есть несколько зачарований, но такие ощущения дарует отнюдь не кольцо. Активация Камня осушила Ваш резерв магии, но одновременно увеличила его, как и скорость восполнения. Что же касается перстня, то, опережая Ваши вопросы, скажу, что оно предупредит Вас о всевозможных ядах и дополнительных зельях в Вашей еде и питье, а также оно является порталом в Поттер-мэнор, по желанию, точно так же, как и цепь, которой мы воспользовались. Более того, оно приглушает Ваши шаги, и, если мне не изменяет память, даёт небольшую сопротивляемость магии. - Ого! Быть может я слабо разбираюсь в магии и артефактах, но это сильная вещь. – с восторгом в глазах выпалил Гарри. - Вы правы, Наследник Поттер. А теперь, я попрошу Вас – тут он вытащил из ящика стола ярко-синее перо, и взломал печать на конверте в руках, доставая оттуда чистый пергамент – коснуться этого пергамента и пера. Это перо – артефакт, что запишет все ценности, принадлежащие Вам, как Главе Рода. Обычно, Главе принадлежат все ценности, кроме комплекта Лорда. Иногда для Лордов также зарезервированы особые семейные знания, или записи, приоткрывающие правду на какие-либо прецеденты в прошлом. Впрочем, я сомневаюсь, что от Вас сейчас сокрыто слишком много артефактов… В то время, пока гоблин это говорил, Гарри успел провести все требуемые действия, и с некой отстранённостью во взгляде наблюдал за стремительными росчерками пера, что чёрными линиями ложились на пергамент. Мелкие буквы делали прочтение невозможным даже с полуметровой дистанции, а также навевали мысли о внушительности списка. Гибруд же, изменив тему разговора, заговорил о финансах: - … и таким образом, для Вас доступны 1 миллион 68 тысяч 115 галлеонов, три сикля и кнат. Ваши активы это порядка трехсот тысяч галлеонов, составляющих собой 12% акций журнала «Юная ведьма», 5% акций Ежедневного Пророка, 1% акций компании «Нимбус», а также 25% акций компании «Джером и Джорах», производящей волшебные палочки в Йорке. Также доход приносит небольшой склад, арендуемый «Лавкой Фойерверкуса». В итоге, годовой доход, не считая вычета на благотворительность, составляет немногим более 14 тысяч галлеонов. Раз уж мы упомянули благотворительность, то она составляет ровно 1500 галлеонов в год, одна треть из которых идёт на счёт фонда помощи в образовании магглорождённых сирот, а остальное поступает в бюджет лечебницы св. Мунго. У Вас есть вопросы к вышесказанному? Какие-либо пожелания насчёт дальнейшей политики инвестирования? Быть может, Вы желаете приобрести золотые слитки, дабы упрочнить резерв? - Мне кажется, что благоразумно было бы оставить на моих счетах шестьсот десять тысяч галлеонов, а остальное инвестировать по Вашему усмотрению. Если уж прибыли Рода Поттер возросли за годы Вашего управления финансами, то я Вам вынужден доверять. – отвечал Гарри, удивляясь собственной официозности. - Вынуждены? – переспросил гоблин так, будто его сейчас удар хватит. - Ваша репутация говорит сама за себя. Не могли бы мы теперь немного изменить тему разговора? - Да, несомненно. Мне очень приятны Ваши слова и доверие, сэр. Я только запишу, что могу вложить 458 тысяч 115 галлеонов, три сикля и кнат в новые направления… Нимбус или Обскурус? Хотя, быть может, стоит выкупить ещё немного акций Ежедневного Пророка… Управляющий Ноттов удавится от зависти… - последнее гоблин прогудел себе под нос, скрипя пером по странице гроссбуха – Итак, о чем Вы хотели поговорить, уважаемый? - Во-первых, я думаю было бы неплохо восстановить Поттер-мэнор, так что мне было бы интересно и полезно увидеть план сметы на это. Во-вторых, я очень заинтересован в позиции «комплект Главы» из этого списка… *** Солнце, приближавшееся с каждой минутой всё ближе к остроконечным крышам, оранжевыми лучами слепило изумрудные глаза юного Главы Рода, выбравшегося из Гринготтса. На завитке уха у него красовалась декоративная клипса, выполненная из серебра и являющаяся пусть и слабой, но защитой разума Гарри от вторжения. Взмахом руки он сокрыл её от посторонних глаз, и это была её самая важная функция, компенсировавшая относительную слабость предоставляемого «щита». Эту клипсу было не снять и не найти руками, если только её носитель этого не пожелает. Подобным образом уже был сокрыт перстень Главы Рода. На поясе юного волшебника появился второй кошель, исполнявший роль переносной сумочки для самых важных вещей. В нём уже лежал пергамент со списком самых необходимых зелий для личной аптечки, а также список справочников и учебников по всем важным для аристократов умениям, таким как танцы, фехтование, этикет, экономика и прочее. По уверениям Гибруда, не менее важными знаниями были выдающиеся представители того или иного Рода. Сам Гарри начинал понимать, что в его видении магического мира слишком много пропусков, и то, что иные впитали с молоком матери, ему придётся изучать самостоятельно, иногда собирая целое из отрывков информации и недомолвок. В общем, работа физическая, которой ему сполна хватало у Дурслей, ныне сменялась работой интеллектуальной. «Вот уж попал так попал… А ведь ещё с полгода назад, я мечтал оказаться каким-нибудь графом! Вот тянул меня кто за язык?» - с такими мыслями Гарри Поттер шёл мимо магазина мадам Малкин, когда белокурое нечто, выбежав оттуда, едва не сбило его с ног. Это оказался мальчишка в темно-синей мантии, с серебристо-белыми волосами, уложенными гелем, и, на вид, одногодка. Задев Поттера, он тут же остановился, и помог Гарри восстановить равновесие. - Прошу прощения… - манерно сказал мальчик – мне не стоило так бежать сломя голову. Просто эти бесконечные примерки… - он сокрушенно помотал головой, а затем, будто очнувшись ото сна встрепенулся – Прости. Меня Драко зовут. А тебя? - А меня – Гарри. – ответил «пострадавший», встряхнув головой, чтобы убрать чёлку, лезшую в глаза. - Ты – Гарри Поттер! – провозгласил беловолосый, заметив шрам, мелькнувший за волосами. - Тот самый Гарри Поттер, я не ослышался, Драко? – осведомился холодным тоном мужчина, вышедший вслед за Драко, а затем, к удивлению Гарри, протянувший ему руку для пожатия – Лорд Люциус Абраксас Малфой. - Гарри Джеймс Поттер, Глава Рода Поттер. – пожимая руку собеседнику, представился юный волшебник. Когда Гарри увидел, КТО стоит сбоку Люциуса, его глаза округлились, а дыхание участилось. Он буквально не верил тому, что видел. «Ущипните меня – я сплю» - подумал мальчик, прибавив к этой мысли пару непечатных оборотов речи, позаимствованных у дяди Вернона, и тихо выдохнул, не решаясь ничего сказать. - Нарцисса Малфой – представилась Леди, протягивая руку в белой перчатке, которую юный Поттер незамедлительно поцеловал. Её лицо смахивало на фарфоровую маску, но Гарри показалось, ровно на миг, что она легко отбросит эту маску – настолько это безразличие чуждо её натуре и текущему настроению. Вспомнив, что Малфой – Род из 28, Гарри решил проявить своё почтение и манеры, дабы не ударить в грязь лицом. Едва он это решил, как нужные слова сами полились из его уст, хоть и в висках немного загудела кровь. - С превеликим удовольствием могу сказать, леди Малфой, что мы уже встречались раньше, пускай и не были представлены друг другу. Я едва не сбил Вас, а затем упал к Вашим ногам в один и тот же день. Люциус Малфой удивлённо поднял бровь, а затем, взглянув на жену, скривил рот в слабо сдерживаемой улыбке. Фарфор треснул, и на губах леди Малфой тоже скользнула улыбка. - Ничего не хочешь рассказать мне, дорогая? – холодным тоном спросил Малфой, пусть в глазах его и плясали два весёлых огонька. - Хочу рассказать, что умение правильно подать информацию – одно из важнейших умений аристократа. А мистер Поттер, едва не сбивший меня с ног у лавки Примпернель, а затем, часом позже, упавший передо мной на мостовую, владеет этим с младых ногтей. – треск несуществующего фарфора был почти реален для Гарри, и нарастал с каждым словом Нарциссы. Драко недоуменно смотрел на родителей, так редко бывавших в добром настроении. К концу объяснений улыбки четы Малфой были уже во все 32. Люциус сдался первым и захохотал, запрокинув голову с длинными платиновыми волосами. За ним незримые судороги смеха взяли и Нарциссу, что, глубоко вдохнув, выдала на едином дыхании: – Вот уж не думала, что дважды столкнусь со знаменитым Гарри Поттером, не ведая о том! – выдала она, и залилась тёплым смехом, зазвеневшим, точно серебряные колокольчики на ветру. – В один день… Мальчишки и сами заулыбались, глядя на взрослых. У Драко это была почти истерика, ведь он, выросший среди аристократов, не привык к каким бы то ни было проявлениям эмоций, и нынешняя картина была для него сюрреалистичной. Отец, натаскивавший его на жестокость, ни разу не хвалил сына, а после тренировок по фехтованию, так и вовсе оставлял Драко в синяках, без сил и помощи в фехтовальном зале – «Для укрепления силы воли». Мать, что всю жизнь была холодна, точно айсберг, и лишь изредка, когда никого, кроме эльфов не было дома, позволяла себе улыбнуться сыну, и подарить ему немного материнского тепла и любви. Откуда же юному Наследнику Малфой было знать, что его родители выпили по паре капель зелья Эйфории перед походом в Косой Переулок. Тем более неведомо ему было, что его отец на секунду подумал о Гарри, как о любовнике Нарциссы, а она, изучив его за столько лет, прочитала это в его глазах, и без слов высмеяла его. Всё-таки их свадебный обряд не был полноценными Узами, но создавал стабильную эмпатическую связь супругов и, временами, она была почти столь же сильна, как прямое чтение мыслей. Так что слова Главы Рода Поттер стали той самой соломинкой, что переломила спину верблюда, или, в этом случае, холод и отчужденность взрослых. Была у четы Малфой и иная подоплёка. До сего момента Гарри Поттер был величиной неизвестной и сокрытой, но величиной, с которой стоило считаться. Все прочили ему быть Мессией Света, новым светлым Лордом, на смену Дамблдору. Это ведь благодаря ему почил Лорд Волдеморт десять лет назад. Однако теперь, столкнувшись с этим мальчиком, внутреннее чутьё Люциуса подсказывало ему, что на защиту «этого чертова старика» он не встанет. Сладкие речи мальчишки были до боли знакомы Лорду Малфою, что уже слышал нечто подобное, ещё в бытность свою студентом. Именно таким тоном был прельщён Абраксас Малфой много лет назад. Именно так, в кабинете отца, в Малфой-мэноре, говорил Том Реддл. «Дела давно минувших дней! Или паранойя разыгралась…» - мысленно отмахнулся сам от себя Люциус Малфой, и возвратился в реальность, где двое мальчишек явно ждали его реакции или действий. Рассудив, что любое знакомство – потенциально полезное, мужчина прокашлялся и сказал: - Имеются ли у Вас, мистер Поттер, планы на ближайший час? – в меру холода, заинтересованности и теплоты в голосе было именно тем, в чем нуждался Люциус, дабы не показать своей чрезмерной заинтересованности. - Нет, сэр. – Гарри, неизвестно как, понял, что старший Малфой юлит, но виду не подал ни по этому поводу, ни из-за своего удивления, ни из-за повторного прилива крови к вискам. - Тогда я хочу пригласить Вас в ресторан «Роза Ветров», на небольшой ужин. Уверен, нам есть, о чем поговорить. *** Спустя два часа, когда, по мнению Гарри, небольшой ужин стал затягиваться, Лорду Малфою прилетела сова со срочным письмом, и всё семейство удалилось, воспользовавшись камином прямо в зале ресторана. Зелёный огонь Летучего пороха завораживал, и мальчик, хоть и привык видеть подобное, всё равно смотрел, как исчезают во вспышке пламени его новые знакомые со словами «Малфой-мэнор». Допив стакан воды, который Поттер держал в руках, он глубоко вдохнул и выпил зелье от головной боли, заказанное у официанта. Мигрень, что настигла мальчика так невовремя, уже заставила его выпить одно, а сейчас и второе. К огромному сожалению Гарри, ухающие в висках паровые молоты не исчезали, а лишь затихали, будто уходили на второй план, давая возможность хоть как-то связно мыслить. «Ни в жизнь бы не подумал, что умею ТАК разговаривать» - эта сентенция пронеслась в голове мальчика, и он задумался пуще прежнего. Весь ужин, что юный волшебник провёл с семьёй Малфой, он был донельзя учтивым, слова лились из него рекой и облекали его мысли в замысловатые, но вместе с тем понятные для других, формы. По этой причине на лице Нарциссы Малфой появлялось то удивление, то радость, а в один момент, Гарри мог поклясться, что там был написан ужас. Её муж тоже был впечатлен некоторыми мыслями Поттера, хотя держал маску заинтересованности и одновременного безразличия гораздо лучше. Впрочем, когда юноша заявил Люциусу, что даже по его поверхностным наблюдениям, маглорождённые приносят в магический мир немало проблем, на лице аристократа проявилось плохо скрываемое торжество. А когда семейство Малфой узнало, что Гарри жил у маглов, то на лице Люциуса отразилась злость и отвращение, Драко же сидел бледный и лишь нервно сглатывал, слушая рассказы нового товарища. В свою очередь, из рассказов Лорда Малфоя, Поттер понял, что ему пытаются тонко навязать поступление на факультет Слизерин. Более того, были намеки на возможное сотрудничество двух Родов в плане бизнеса. В конце концов, смотря как в изумрудном пламени исчезает семья Малфой, на душе у Гарри осталось чувство, что его новые знакомые полностью удовлетворены знакомством. Интуиция мальчика почти что визжала о том, что им попытаются воспользоваться к собственной выгоде, однако она же подсказывала, что Малфои в этом не преуспеют. Дополнительной страховкой выступит возможная дружба Гарри и Драко. Поскольку Малфой настаивал, что он заплатит за ужин, Гарри не оставалось ничего, кроме как, покинуть ресторан, но не успел он пройти и пары метров, как ему на плечо спикировал Морриган. За недолгое время их сожительства, птица набрала с четверть килограмма и начала летать гораздо быстрее. Быть может не принимай Гарри ежедневно зелья, то он бы рухнул, от такой внезапности, но и он чувствовал себя более уверенно, да и привык немного к подобным приземлениям, случавшимся по два-три раза в день. Мальчик погладил птицу под клювом, и ворон довольно каркнул. Расстались они, только когда пришла пора заходить в Дырявый Котел, и Морриган, привычным рывком, вспорхнул к отливу перед окном комнаты №13. Пройдя мимо баков на заднем дворе, и войдя внутрь, Поттер увидел полный посетителей зал, встретился глазами со старым Томом, и махнул рукой, указывая что уже идёт наверх, и ужинать не будет. Стряпня Тома, конечно, была вкусной, но всё равно не дотягивала до уровня «Розы Ветров», да и мигрень, всё не желавшая уходить, никак не добавляла аппетита. В конце концов, Гарри попросту был сыт. В попытке борьбы с неотступающей головной болью, мальчик, добравшись до номера и помывшись, устроился на кровати с книгой, но уже через десять минут его голова наклонилась в сторону, из ослабевшей руки выпал том «Секреты мысли: копьё и щит», и юноша задремал. *** Проснулся он необычайно рано, в пять утра, если верить новеньким наручным часам с фосфорическими стрелками и простым серым металлическим корпусом с белым циферблатом. Эти самые часы вместе с костюмом-тройкой, магловскими дорогими, но очень удобными перьевыми ручками, запасами чернил к ним и прочими мелочами, были приобретены в тот единственный день, когда Гарри выбрался из мира магического в мир маглов. Ни капли усталости, и удивительная чистота мысли радовали и пугали одновременно. Такое пробуждение уже стало маленькой традицией. Решив, что уснуть снова уже не получится, как и в прошлые дни, он встал с кровати, и направился в ванную – начинать утренний моцион. Последующие чтение и медитация были его частью, наравне с умыванием, чисткой зубов, физической подготовкой и принятием зелья. После этого он тратил пятнадцать минут на общение с вороном и спускался на завтрак. Так было обычно, но не в этот день. Всё то время, между утром двадцать первого августа, когда он начал вдумчиво читать «Секреты мысли: копьё и щит», и нынешним утром первого сентября он корил себя, что не начал с этой великолепной книги по науке окклюменции. Медитации, будучи важнейшим элементом подготовки сознания к защите мыслей, здорово помогали в освоении нового материала, так как освобождали место в голове и облегчали мыслительную деятельность. Именно потому, что так знания усваивались лучше, закончив с медитацией, юноша продолжил изучать учебник по Зельеварению. Эту, несомненно необходимую, дисциплину мира магии, он считал одной из сложнейших, наряду с трансфигурацией, учебник по которой он дочитал тремя днями ранее. Однако не успел он толком настроится на сухие выкладки информации, что регулярно перемежались с красочными описаниями того или иного элемента, как книга закончилась. Он прочитал её от корки до корки, и добавил к мысленным пометкам «Опасаться зелья Живой смерти. Амулетами оно распознаётся слабо, а проблем может доставить слишком много». Собственно, привычка и возможность создавать мыслефайлы, как про себя называл их Гарри, появилась в его жизни вместе с ранними подъёмами, и он твёрдо решил, что как только приедет в Хогвартс – сразу расспросит преподавателей об этом феномене. Сделав об этом повторную заметку, юный Поттер положил в кейс учебник, затем оделся в свой недавно справленный костюм-тройку и огляделся. Все необходимые вещи были сложены в чемодан и рюкзак ещё вчера, лишь пара мелочей, таких как кормушка Морригана, всё ещё не были уложены, так что разобравшись с этим, и вновь оглядевшись, Гарри замер. Все вещи находились на своих местах и даже кровать была застелена так, как была в первый день жизни мальчика в этом пристанище. Его взгляд неосознанно притягивало что-то, и это в конце концов оказался Морриган. Вот только прежде чем мальчик осознал, ему показалось, что на подоконнике сидит некто в полосатой черно-белой футболке и с чёрными длинными волосами. По коже пробежал холодок, Наследник Поттер помотал головой и наваждение пропало. Лишь Морриган, наклонив голову набок, внимательно смотрел чёрными глазами-бусинками на своего владельца. На вопрос о том, знает ли птица, где Кингс-Кросс, ворон утвердительно каркнул, и, получив приказ ждать там, улетел, тихо хлопая крыльями. Мальчик, в свою очередь, осмотрелся снова, и не подметив ничего забытого, вышел с вещами из номера. Спустившись в зал, он застал Тома на привычном месте, забрал специально подготовленный в дорогу контейнер с едой под чарами стазиса, отдал ключ от номера, и попрощался со стариком, к которому уже почти привык. Дождавшись магловского автобуса на остановке неподалёку, он вошёл, заплатил за проезд и сел. «Приблизительное время прибытия на вокзал Кингс-Кросс – 8:40.» - подумалось мальчику, что уже успел изучить расписание этого маршрута. *** Первого сентября, на вокзале Кингс-Кросс, всякий, кто находился на переходе между перронами в период между 8:45 и 9:00 имел шанс увидеть черноволосого мальчика с большими и зелёными, точно весенние листья, глазами. Внимательные граждане, так же могли заметить, что выражение его лица было не похожим на детское, а скорее даже взрослым, ведь выражение вселенской скуки – не то что свойственно мальчикам в подобном возрасте. Однако, если бы магический опекун мальчика находился рядом с ним, как того требовали правила, то его огромная сила магии и неотъемлемые очки-половинки позволили бы ему увидеть девчушку-подростка лет тринадцати, и необычного вида. В обычных магловских джинсах и кроссовках, в чёрно-белой, в поперечную полоску, блузке с длинным рукавом, и с распущенными чёрными волосами до пояса она могла бы сойти за вполне обычную девочку, если бы не её глаза. Бесцветные или, скорее, выцветшие, как бывает у очень старых людей, а на дне этих глаз играло изумрудное пламя…