Наследник Певерелл

*06.09.1991 11:32. Кабинет главного целителя, Больница Св.Мунго* - Целитель Сметвик! – начал было Фадж. - Мастер-целитель! – поправил его Гиппократ. - Вы уверены, что сможете сохранить за собой это звание?! Рассказать одиннадцатилетнему ребёнку о крестражах! Вы с ума сошли?! Просто я не вижу ни одной причины, по которой Вы решились на разглашение государственной тайны! Для этого надо быть или безумцем, или самоубийцей, но на второго Вы НЕ ПОХОЖИ! – с хрипом втянув воздух, Министр Магии рухнул в кресло, с которого вскочил во время короткого, но от этого не менее эмоционального монолога. Целитель, с легкой усмешкой на устах, смотрел то на Фаджа, то на Дамблдора, что снова пришли к нему на разговор, и прикидывал в уме варианты ответа. Дамблдор внимательно смотрел на главного целителя св. Мунго, и немного сожалел, что читать мысли этого человека нет никакой возможности. Точнее она была, но это было бы нападением, а ссориться с этим человеком директор определенно не хотел. - Альбус, ну скажите ему… - устало взмолился министр. Директор только тяжело вздохнул и поджал губы, укоризненно глядя на целителя. Ухмылка наползала на лицо Сметвика непроизвольно, но он её подавлял. Спустя ещё секунд сорок, когда одышка Фаджа прошла, мастер-целитель спросил: - Закончили? – увидев тяжелый взгляд собеседников, он позволил себе небольшую улыбку и продолжил – Во-первых, Вам министр, надо бы обследоваться и подправить здоровье. Не советую тянуть с этим дольше двух месяцев. Во-вторых, я не рассказывал ВСЕГО о крестражах. Я лишь сказал ему, цитирую: «Внутри твоего шрама жила частичка Волдеморта, и всё сильнее пыталась тебе вредить. Теперь она обезврежена, но успела нанести тебе несколько незаметных травм. Поэтому дней пять-семь восстановления, и ты будешь здоров.» И это ВСЁ. Больше он не знает ничего по этому поводу. У вас есть ещё вопросы? - И он ничего не знает о… - Нет. Более того, я сказал ему что это – тайна. - Ну да – саркастично сказал Министр – Ребёнок знает и держит тайну. Смешн… - РЕБЁНОК – выразительно сказал целитель – возможно и не сдержит тайну, а Гарри Поттер, во время беседы, показался мне достаточно взрослым для этого. Даже слишком взрослым – Сметвик кинул выразительный взгляд на директора – Ещё вопросы остались? - Ммм – Фадж закусил губу, и немного нахмурился, а затем приглушенно сказал – Вопросов нет. - У Вас, директор? - Нет – Альбус мотнул головой и в его бороде зазвенели колокольчики – Вопросов у меня к Вам нет. - Хорошо… - Гиппократ выдохнул как пловец перед прыжком, и глубоко вдохнул – А вот у меня ЕСТЬ ВОПРОСЫ. Поправьте меня, Альбус, если я ошибаюсь, но нам с министром Бэгнолд и Аластором Муди – Вы говорили, что Вы ЛИЧНО оставили малыша Гарри в БЕЗОПАСНОМ месте у РОДСТВЕННИКОВ. Тогда объясните мне вот что… Первое! Если Вы осматривали Гарри, после столкновения с «величайшим» темным магом ХХ века, и не сообщили о крестраже в Отдел Тайн, то даже Вас легко можно приговорить к Поцелую Дементора. – от таких заявлений брови Фаджа поползли вверх, но Дамблдор сохранял ледяное спокойствие – И нет, я не верю, что крестраж можно было не заметить, если Вы проверяли ребёнка на темную магию и проклятья. Если же Вы его не обследовали на тьму, или и вовсе не осматривали, то это ПРЕСТУПНАЯ ХАЛАТНОСТЬ. - Гиппо… - начал было директор, но его перебили. - Я ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛ, АЛЬБУС! Второе! Если то место, где Гарри жил все эти годы безопасное, то скажите на милость, что такое по-Вашему НЕ безопасное место?! – целитель быстро вдохнул и продолжил – Следы недоедания, частого недосыпа, нескольких обморожений, НЕХВАТКИ МАГИИ, десятков открытых и закрытых переломов, два неизлеченных сотрясения мозга и одно НОЖЕВОЕ РАНЕНИЕ в брюшную полость. Да не всякий ВЗРОСЛЫЙ АВРОР такое ПЕРЕЖИВЕТ! Не говоря уже о сохранности рассудка! - А-А-Альбус – заикаясь выдавил Фадж, глядя на побледневшее лицо директора Хогвартса, но тот молча сидел, сжавшись, точно стальная пружина. - К чести мистера Поттера, скажу то, что он не озлобился на весь мир, не ненавидит всех взрослых, и даже испытывает толику уважения. Он слегка замкнут, но не лишен искренности. Его мысли ясны и чисты, но только до тех пор, пока не упоминаются его травмы. Стоит только спросить об условиях получения, и он едва ли не в позу эмбриона скручивается, отнекиваясь, что ничего не помнит. Мысли мутнеют, но даже тех картинок что там есть, хватает, чтобы понять насколько это было ужасно. Впрочем, я бы посмотрел на любого другого человека, прошедшего нечто подобное, и получившего напоминание об этом. - Вы читали его мысли? – дрожащим голосом осведомился Министр. - Статус подмастерья менталистики и Мастера-целителя дают мне такое право, как и официальное удостоверение от нашего Министерства от 12го июля 1976го года. – кивнув, ответил Сметвик – Альбус? Вы ещё с нами? Если да, то расскажите, почему мне не следует нарушить врачебную тайну, опубликовав мой отчет о диагностике Гарри Поттера. Только представьте эту сенсацию: «Гарри Поттер и жизнь с магглами. Насилие, травмы, ненависть», или «Мальчик-которого-избивали-всё-детство», или «Гарри Поттер, который не знал, что он маг»! Как Вам?! - Я совершил ужасную ошибку… - тихо прохрипел Дамблдор. - Ну что ж… Вы хотя бы поняли это. – снисходительно промолвил целитель – Но мне интересно знать, как Вы планируете это заминать? - За-заминать? – нервное заикание Министра Магии уже сходило на нет, но, по-видимому, усугублялось каждым откровением Гиппократа. - Конечно. Мне не нужен директор Хогвартса во врагах. Как и я ему. Поэтому я предлагаю разойтись по-тихому. Единственное – мне нужны гарантии улучшения жизни мистера Г. Дж. Поттера. Итак, Ваши варианты? - Не знаю… - директор дернул палочкой, и стеклянный графин на столе наполнил стакан водой. Волшебник осушил стакан и чуть менее хрипло продолжил – Я совершил ужасную ошибку в отношении мистера Поттера и теперь… - Вы ведь стали его опекуном, Альбус, не правда ли? - Да, Гиппократ. – директор не видел смысла утаивать этот факт. - Передайте мне временно эти полномочия, и попробуйте подыскать мальчику такого опекуна, который будет действительно о нём заботиться, и чья кандидатура устроит Гарри и меня. – твердо сказал Сметвик. - А Вы, Гиппократ, будете молчать об этом ужасе в таком случае? – спросил Фадж. - Простите, Корнелиус, но Вы-то тут при чем? – удивился мастер-целитель. - Честно? У меня две причины. Меня шокировал Ваш рассказ о его травмах. И я не хочу, чтобы меня, как Вы недавно выразились, «попросту смела толпа людей, которые его едва ли не обожествляют, а то, что от меня останется, можно будет убрать одним Эванеско». - Шкурный интерес и сочувствие… Почему второе кажется мне тут менее важным? – иронично спросил Сметвик. - Вы же понимаете, что мои соперники быстро напечатают нечто вроде «Куда смотрел Фадж?», и министром я быть перестану. А в то что я ему сочувствую… Можете верить, или нет – дело Ваше. - Дело не в этом… Ай, неважно! – махнул рукой Гиппократ – Директор? В этот момент Дамблдор действительно выглядел на сотню лет. Он сжался в кресле, и дрожал мелкой дрожью, точно старик, которого разбил паралич. Лицо уже не было маской доброго дедушки, и искорки-бесята не игрались в глубинах его голубых глаз. Только СИЛА, что стабильными мощными потоками исходила от него, давала понять, что чародей всё ещё в порядке, хоть и сильно потрясен. Смотря на это всё, целитель Сметвик достал палочку, и плавно вывел в воздухе сложную фигуру, подобную двадцатигранной звезде. Фигура загудела, налилась голубым свечением и полетела в Альбуса. Директор дернулся, и перестал дрожать. Его спина стала ровнее, и сам он перестал выглядеть как воплощенное отчаяние и печаль. - Успокоительное? – робко спросил Фадж. - Угу. Самое сильное, что я знаю. – подтвердил целитель. - Спасибо, Гиппократ – немного дрожащим голосом произнес директор. - Не за что. Вы раскаиваетесь – это хорошо, но это не должно убить Вас. - Понимаю. И, да, я согласен на Ваше предложение. Какой срок выполнения? - Неделя до Рождественских каникул. А вообще, чем раньше, тем лучше. -Позвольте удалиться? - Конечно. Всего хорошего – сказал Гиппократ. - До свидания – добавил Фадж. Мысленная команда на вызов Фоукса, вспышка пламени, ещё одна, и Дамблдор уже на пороге своего кабинета в Хогвартсе. Охранные чары опознали хозяина, и тугой кокон пут, что удерживали его, не давая шевельнуться, исчез. Директор нажал на ручку, вошел, и закрыл за собой дверь, привалившись к ней спиной. Ноги подогнулись, и он медленно съехал на пол, а по его щекам побежали дорожки слёз. - Что я наделал? – прошептал он – Бедный, бедный Гарри. Я же хотел… Я… ужасный человек… Надеюсь, смогу всё исправить… В кои-то веки феникс был с ним согласен. *** *06.09.1991 14:47. Палата № 14, Больница Св.Мунго* - Кха-кха – раздался вежливый, немного скрипучий кашель. - Гибруд? – удивился разбуженный Гарри. Пускай после операции он и чувствовал себя гораздо лучше, но непонятная слабость всё ещё проявляла себя, пускай и редкими отрывками. Из-за этого мальчика тянуло в сон едва ли не постоянно, хотя поначалу он остерегался засыпать. А вот мастер-целитель заметил это, и спросил, почему юноша бодрствует от рассвета и до заката. Узнав причину, мужчина немного посмеялся, и сказал не переживать, потому что «Сон – это лучшее лекарство». Гарри не был уверен в этом утверждении: странные, нереальные сны порой закрадывались в его голову, пугая не на шутку. Ночи в неизвестных местах тут и там, переполненные криками, стонами тяжело раненых, безумным смехом и вспышками заклятий. А ещё были подземелья, давящие на сознание не низкими потолками, а могучими потоками магии, столь отвратительной, что хотелось сбежать от неё как можно дальше. Что самое странное, по возвращении из этих снов, испуга не было, если не вспоминать, что там было. Вот и Гарри ни единой чертой лица не выдал своего страха и кошмаров. - Это я, мистер Поттер. – отвесил полупоклон гоблин. - Простите, но что Вы здесь делаете? - Пришел узнать о состоянии Вашего здоровья. Отчитаться лично о изменениях на счетах за месяц, раз уж Вы не в Хогвартсе. Ну и ещё по паре причин. Так что Вы скажете о здоровье? - Ну, мне уже лучше. Здесь очень вкусно кормят, но от некоторых зелий просто… выворачивает. – сознался Гарри. - Понимаю, но увы, эти зелья необходимы для Вашего же лечения. Кстати о зельях. Согласно распоряжению Вашего деда – Карлуса Поттера – на отдельно созданном медицинском счету постоянно должна находиться сумма в размере 250 000 галлеонов. В случае, если эта сумма по какой-то причине уменьшается, 50% ежемесячной прибыли направляется на восполнение этого счета. Ваше лечение уже обошлось в 2371 галлеон, 5 сиклей и 3 кната, и в последующем будет стоить приблизительно девять с половиной тысяч галлеонов, так как МАЦ ещё не выставила счет за услуги своих специалистов. Кстати, если Вам интересно, то Вы чеком расплатились за зелье, компенсирующее Ваши проблемы с развитием. Так вот, за это зелье деньги тоже были списаны с медицинского счета… - Простите, что перебиваю, но у меня немного… кхм, туман в голове. Не могли бы Вы перейти к сути? - Понимаю… Хорошо. В общем не пугайтесь, но из-за указаний Вашего деда, и моих манипуляций с финансами, ну там вывод денег из малоприбыльного бизнеса, перепродажа акций… В общем, вместо дохода в приблизительно тысячу сто галлеонов, в этом месяце получилось только восемьсот тридцать два. А на основной счет упало только четыреста шестнадцать монет. – гоблин немного потупил глаза, будто пристыженный такой маленькой суммой. - Эм… Ну в следующем месяце ситуация должна стать лучше, я прав? – немного неуверенно спросил Гарри. - Да, – гоблин заметно оживился, затем вскочил в кресло, что стояло рядом с изголовьем кровати, и принялся рассказывать – если мои расчеты верны, то в следующем месяце доход вырастет до 1150 – 1300 галлеонов. Ну или 575 – 650 галлеонов на основной счет. К Рождеству, если получится наращивать активы в том же темпе, ожидается приблизительно две тысячи галлеонов в месяц. У меня вот получилось ещё 5% акций «Пророка» купить, и 1% акций «Нимбуса». Правда они на момент приобретений уже закрыли финансовый месяц, поэтому и получилась такая… - гоблин почесал затылок – просадка. - Понимаю… - кивнул Гарри. - Хорошо. По финансам мы закончили, но не до конца. Вам нужна новая палочка – прежняя ведь взорвалась. Так что, когда целитель Сметвик Вас выпишет, и до возвращения в Хогвартс, нам нужно посетить Олливандера. Я буду с Вами, чтобы быть уверенным в… грамотном расходе средств. Странное объяснение гоблина смутило юного волшебника, но он решил не показывать этого, а просто запомнить и быть внимательнее. «Возможно, удастся понять подоплеку.» - Хорошо. Буду рад Вашей помощи, Гибруд. Дверь открылась, и внутрь палаты вошел Гиппократ Сметвик, сверкающий, точно новенький галлеон. В белом медицинском халате, с нашивкой в виде посоха Асклепия на спине, и на нагрудном кармане. Иногда, во время осмотров, Гарри казалось, что змея движется, но стоило присмотреться, и она оказывалась абсолютно статичной. В целом, если бы не эта нашивка, мастера-целителя можно было бы посчитать самым обычным маггловским врачом. В руках он нес две толстые папки с бумагами, одну из которых он, даже не здороваясь, протянул гоблину. Тот её взял и открыл, почти мгновенно углубившись в чтение. Тем временем, мастер-целитель устроился в кресле, по другую сторону кровати, открыл свою папку с бумагами, и наконец поздоровался: - Здравствуй, Гарри. - Здравствуйте, целитель Сметвик. А с… - мальчик замялся, не зная, как сформулировать вопрос, дабы не обидеть мужчину. - Благодарю за беспокойство, – произнес гоблин, не отрываясь от бумаг – но мы уже виделись с Гиппократом сегодня. Без его разрешения к Вам в палату, мистер Поттер, не попасть. Так… На чем я… Аспект шесть в северо-зап… - Подтверждаю – улыбнулся целитель ещё шире – Ну что, как самочувствие? Нигде не болит, не колет? - Нет… - А шрам? - Тоже нет. И крови тоже нет, как в первый день. - Отлично. Тогда я приступлю к диагностике, если ты не возражаешь. - Конечно, конечно – сказал Гарри и убрал одеяло с себя, а затем, выровнявшись, лег. - Киэлнари маллэрум потент… *** *13.09.1991 08:41. Палата № 14, Больница Св.Мунго* - ... магнар валланти тоберис массиалон – палочка целителя Сметвика описала полный круг, и легонько ткнулась в грудь мальчика, прямо напротив сердца, а затем медленно отдалилась, будто вытаскивая наружу эти шесть серых светящихся шаров – Ну вот. Цвет ровный, никаких перекосов и дисбаланса. Ты абсолютно здоров, Гарри, с чем я тебя и поздравляю. – палочка исчезла в рукаве, а мужчина слегка развел руки, будто хотел обнять мальчика. - Спасибо, целитель Сметвик – от внимания Гарри не укрылся намек Гиппократа, но он слегка вздрогнул, и, улыбаясь, отступил на шаг, закидывая себе на плечи рюкзак – Ну что ж… Тогда прощаемся? - Пожалуй… - по-доброму усмехнулся маг – И постарайся не попадать ко мне на работу как можно дольше. - Конечно, постараюсь! И спасибо Вам - если бы не Ваши книги по простейшей колдомедицине, я бы не знаю, что и делал со скуки… - Всегда пожалуйста. Кто знает, может со временем ты станешь целителем, Гарри. - Всё может быть. С этими словами он улыбнулся, и быстро обежал глазами палату, в которой провёл больше недели. Белого цвета стены, глубокие и мягкие кремовые кресла, в меру жесткая кровать, мягкое бежевое покрытие на полу, по которому так приятно ходить босыми ногами, и деревянный прикроватный шкафчик, выступающий так же в роли небольшого столика. «Ничего не забыл. Хо-ро-шо» - подумал Гарри, и толкнув заколдованную дверь наружу, вышел в общий коридор, который, спустя тридцать шагов, вывел его в приёмный холл, мимо зала аппараций, каминов и стойки дежурного. Там Поттера уже ждали: Гибруд, который едва завидев клиента, спрыгнул с кресла, и Морриган, которую впускали в палату, лишь на час ежедневно, чтобы юный волшебник не так сильно скучал по питомице. Последняя, кстати, стоило мальчику подойти немного ближе, вспорхнула ему на плечо, и он понял, что птица ещё подросла и набрала веса, став теперь двухкилограммовой. Он погладил её по голове, а затем слегка распушил перья, на что ворон недовольно тихо каркнул. - Готовы? – потирая когтистые руки, спросил гоблин, пока они шли в зал аппараций. - Порт-ключ в Косой Переулок? – ответил вопросом на вопрос юноша, но тут же исправился – Конечно готов. - Тогда беритесь – сказал гоблин, доставая из кошеля на поясе массивный золотой браслет. Стоило только коснуться украшения, как Гибруда и Гарри мягко потянуло вверх и в сторону, а затем так же мягко поставило немного в стороне, от ступенек Гринготтса, безо всяких спецэффектов, наподобие синего свечения или безумно вращающегося мира вокруг. Недоуменно осмотревшись, мальчик спросил: - Что это было? - Порт-ключ для беременных. Целитель Сметвик настоял использовать сегодня только такие ключи, дабы не дестабилизировать Вашу магию. – ответил гоблин, пряча браслет, и поправляя пояс, который держал простые черные штаны, в которые была заправлена его белая рубашка. - А чем он отличается, кроме более мягкого действия? - Хм… Нужен искусный маг, чтобы создать подобный порт-ключ. Ну и принципы работы этого заклинания немного иные, хоть результат тот же, что и у обычной версии. Так… - он немного потоптался на месте, а затем повернулся на девяносто градусов – Лавка Олливандера там. Пошли… И он засеменил вперед, обходя редких магов, идущих навстречу. Поттер поспешил за ним, и не прошло и пяти минут, как они, миновав кафе Фортескью, подошли к лавке палочковых дел мастера. Ни внешне, ни внутри лавка не изменилась, как и подозревал Гарри: толстый слой пыли на всё тех же коробках, одинокий табурет, простая деревянная стойка, и столбы коробок с палочками находились там же, где и в прошлый раз, во время посещения этого места. - Иду-иду – раздался голос Олливандера из глубины магазина, при этом что-то щелкнуло, и зазвенело, точно гитарная струна – Ещё секунду! Вот так… - раздался звук, который возникает, когда пламя гудит, вырываясь толстым потоком, затем тихий свист, и всё стихло. Послышалось бормотание старика, хлопок в ладоши, и наконец, в конце стеллажей с палочками загорелись два серебристых огонька глаз Гаррика Олливандера, которые начали быстро приближаться. Наконец, он предстал перед взором двоих посетителей в весьма непривычном для большинства людей виде: в сером фартуке поверх брюк и серой майки, покрытом пятнами и сажей, седые волосы растрепаны, на лице пятно гари, худосочные руки видны и покрыты ожогами, а в пальцах зажата ещё дымящаяся палочка. - Простите за мой вид – я всю ночь провозился с ней. – он приподнял палочку, чтобы собеседники могли рассмотреть её получше – Вяз и перо Феникса, десять с половиной дюймов, немного своевольная, но очень хороша для трансфигурации. А вы… - он будто впервые адекватно взглянул на посетителей - за чем пожаловали, мистер Поттер, и… - Меня зовут Гибруд – я поверенный Рода Поттер. – опередил вопрос гоблин, блеснув клыками в полутьме. - Приятно познакомиться – кивнул Олливандер. - Взаимно – как-то вызывающе произнес Гибруд. - Так зачем пожаловали, уважаемые? – возвратился к вопросу мастер палочек. - Моя… - начал было Гарри, но его перебил поверенный. - Палочка мистера Поттера, вследствие конфликта магических потоков мальчика и Хогвартса, взорвалась. Вам это должно быть известно из «Пророка». - Так это была палочка мистера Поттера? Там этой детали не было… А могу ли я обследовать остатки? - С этим вопросом прошу обратиться к министру Фаджу. – отрезал зеленокожий. - Хорошо… - маг покосился на гоблина, а затем перевёл взгляд на Гарри – Вот ведь задача… Мы и в прошлый раз перерыли половину моей лавки, чтобы подобрать нечто достойное и подходящее… Придется пробовать остальную половину – схохмил маг, и, улыбнувшись, ушел вглубь своего магазина. *** - Два часа! – ужаснулся Гарри, взглянув на свои часы, когда они с гоблином покинули лавку – Мы провели там два часа, и ушли ни с чем! Ну как это так?! - Вы удивлены? – осклабился гоблин. - Да. А Вы – нет? - Как говорит мой дед, Драгибурр: «Газзур блавнак, кирдраг могул брадиград» , что можно перевести как «Меньше удивления – здоровее нервы». А теперь, я предлагаю пойти к Фортескью. Раз нам не помог Олливандер, то придется наведаться к Джимми Кидделлу. И они пошли. Осеннее солнце пригревало, и в целом погода была на удивление хорошей, как для лондонской осени – ни тебе туч на небе, ни дождя с туманом. Собственно, поэтому Флориан Фортескью всё ещё не убрал летнюю площадку, пускай она и пустовала в это время дня. Да и вообще, не сказать, что это кафе-мороженое, в котором так часто сидел Гарри, было наполнено людьми – двое мужчин сидели в глубине зала; и какая-то семья, состоящая из отца, матери и двоих дочерей-близняшек лет семи, - вот и все посетители заведения в этот предобеденный час. - Мистер Поттер! – раздался приветливый голос владельца кафе, когда они уселись за столик, возле окна наружу – Рад Вас видеть! Гибруд? Вот уж не ждал. Чем обязан? - Да вот зашли к тебе подкрепиться. – ответил первым гоблин – Мне мой обычный напиток и ванильного два шарика. - А Вам, мистер Поттер? – Флориан взглянул на мальчика. - Травяной чай и «Фруктовый рай» - быстро нашелся Гарри, вспомнив что ему больше всего нравилось из меню. - Пару минут – произнес мужчина и быстрым шагом удалился на кухню. Гоблин порылся в своём кошеле и, спустя секунд сорок поисков и тихого бормотания на гоббледуке, вытащил оттуда маленькую бутылочку, полную темно-фиолетового зелья. Поставив её на стол, он вернулся к перебору вещей в своем, явно расширенном магией, отделении пояса. Гарри тем временем, закрыл глаза, и пытался ещё раз всё обдумать. Он подозревал, что у Олливандера необходимой палочки может не оказаться – ведь даже первую искали долго. «Да и была она очень уж уникальной. Кроме того, нет никаких гарантий, что у Кидделла найдется что-то подходящее. И что тогда? Сподобится ли Гибруд найти магазин палочек, не прибегая к посещению Темной Аллеи? Насколько мне известно, в Косом Переулке, больше нет лавок, где продают палочки. А не это ли его план – вручить мне какую-то конкретную палочку? Он знал с моих слов, что я долго подбирал палочку, и напросился со мной на покупку новой. Но какая ему выгода? Проклясть палочку очень сложно так, чтобы она не перестала работать, и не чувствовалась проклятой. Ладно, зайдем издалека…» - Гибруд? – тихо спросил Гарри. - Да? – гоблин взглянул на собеседника, и вернулся к инвентаризации сумки. - А что если мы не найдём подходящей палочки у Кидделла? Что тогда? - Я думал об этом. И честно говоря, есть возможность сходить за этим на Темную Аллею. – Поттер слегка напрягся, но невозмутимый Гибруд продолжил, даже не отрываясь от сумки – Однако, я бы не хотел туда идти без крайней нужды, и поэтому вспомнил, где ещё мы можем купить палочку. - И где же? – приподнял одну бровь юноша. - «Джером и Джорах» в магическом Йорке. В отличии, от Косого Переулка, магический Йорк не находится в Йорке маггловском. Это полностью магическое поселение на юге от Скарборо. Не спрашивайте почему так получилось – не знаю я. Но что мне точно известно – это то, что Йорк – самый крупный магический порт Англии. Там находится крупнейший в Западной Европе рынок ингредиентов для зельеварения и питомник магических животных. Кроме того, там находится школа морских магов «Нордер», выпускающая лучших британских специалистов в деле хождения под парусом. - «Джером и Джорах» говорите? Это случайно не та… - Да, мистер Поттер. Это та фирма, 25% акций которой принадлежит Вам. Поэтому, можно ожидать неплохую скидку, если нам придется купить у них палочку. – пояснил гоблин. - Логично. Спустя полминуты Флориан принес им заказ, и, узнав, не желают ли клиенты чего-нибудь ещё, удалился за барную стойку. Гибруд, обнюхав свой напиток – белую с зелёными прожилками жидкость – вылил туда зелье, которое он достал парой минут ранее. Фиолетовый эликсир быстро растворился в напитке, и гоблин залпом осушил стакан. После этого действа Гарри облегчённо выдохнул, а гоблин, моргавший будто после дрёмы, удивленно взглянул на юного колдуна. Спустя секунду его темные глаза приобрели некую нотку понимания и насмешки. - Вы боялись, что придется выпить? – улыбаясь во все свои 32 клыка, спросил тот. - Ага – поежился Поттер, и слегка содрогнулся, будто от отвращения – Так меня уже достали эти мерзкие зелья – сил нет. - Ну, предположим не все зелья столь невкусные, как были те, которые вам предписали. – произнес Гибруд. - Может и не все, но мне кажется, что ещё немного, и моим кошмаром стало бы то, как я пью всё новые и новые «лечебные» флакончики. - Хах. Понимаю. Я, когда молодой был, помогал дядьке своему. А он у меня укротитель виверн. Вот меня и цапнула австралийская бордовая. Серьёзных ран не оставила, но отравила очень сильно. Три недели меня лечили, да такими отварами, что я ещё лет десять боялся даже травяные настои пить – как-то меланхолично поведал гоблин. - Простите, Гибруд, но Вы сказали, когда были молодым? Разве Вы уже стары? - Девятый десяток пошел – чай не юнец уже. – усмехнулся тот. - Вам больше восьмидесяти? – от удивления у Гарри даже голос немного охрип. - Ну, знаете – Гибруд наморщил брови. – Я догадываюсь, что Вы о нашей культуре и жизни знаете исчезающе мало, так что прощу эти промахи Вам. Но – он поднял вверх указательный палец, подчеркивая важность своих слов – чуть позже я напишу список, и Вы прочтете все книги, которые я в нем укажу, дабы впредь Вы не смогли оскорбить гоблина. Разве что намеренно! – и снова усмехнувшись своей хищной улыбкой, доверенный начал поедать своё мороженое. Гарри оставалось лишь виновато кивнуть головой, и приступить к трапезе, радуясь теплым, почти обжигающим, лучам солнца, проникающим сквозь высокое окно. *** Джимми Кидделл, этот низкий и немного полный мужчина с добрыми светлыми глазами, и блестящей лысиной в темных волосах, поводил вокруг Гарри своей волшебной палочкой, и, взглянув на серо-черный шар, появившийся из её кончика, с сожалением вздохнул: - Увы, мистер Поттер, нет смысла подбирать Вам палочку в моей лавке. Мои палочки потише, да и послабее, а значит не подойдут Вам, и не смогут войти в резонанс с вашим ядром и магией. Простите … - он виновато потупился в пол. - Ничего страшного – заверил Гарри, внутренне радуясь, что хоть здесь не пришлось брать в руки все волшебные палочки, которые только были. – Всего хорошего! - И вам тоже! – ответил мужчина. - До встречи! – произнес гоблин, выходя за своим подопечным. - А ведь я так и думал! – произнес Гарри, когда они отошли от лавки на десяток метров – Вот только почему Олливандер не мог сделать так же? - Вам ответить подробно, или кратко? – проскрежетал Гибруд, поднимаясь по ступеням Гринготтса. Гоблины на входе стукнули алебардами об пол, и огромные входные двери бесшумно распахнулись, впуская усмехающегося поверенного и юного волшебника. Тут же на входе, Гибруд поймал за рукав проходившего мимо собрата, и что-то пробухтел на гоббледуке. Тот кивнул, и, едва ли не бегом, скрылся за маленькой дверкой в стене. Посмотрев это действо, Поттер взглянул по сторонам, на неизменный холл банка, его невозмутимых зеленокожих работников, на высокий потолок с витражным куполом, и, наконец решившись, ответил: - Подробно, если можно. - Можно. Отчего же нельзя? – пребывавший в благодушном настроении гоблин, тоже свернул в сторону незаметной дверки, находящейся в противоположной стене, и, поманив мальчика за собой, продолжил – Что вы знаете о создании волшебных палочек? - Практически ничего. - Вполне обычное явление, мистер Поттер. Дело в том, что это ремесло – специфический вид артефакторики. Артефакторика, в свою очередь – далеко не самая популярная профессия, ввиду сложности и тонкости обучения. Каждый артефактор видит и чувствует зачарованные изделия по-своему, из-за чего у неподготовленного волшебника могут уйти недели и годы на то, чтобы открыть в себе своё личное осязание, и стать чем-то большим, чем простой ученик. Впрочем, это может случиться и в течении пары часов, но слишком уж мала вероятность этого. Изготовление волшебных палочек мало того, что требует высокого навыка артефакторики, пускай и весьма специфичной, так и очень и очень высокого умения чувствовать магическую древеснину, и сердцевину, объединяя которые и можно получить волшебную палочку. Гаррик Олливандер – Интуит. Он на подсознательном уровне чувствует подобные нюансы, но, к сожалению, малопригоден для истинного магонаучного подхода, вследствие чего он весьма приблизительно представляет, что кому подойдет. Из-за этого он и дает в руки клиенту палочки, дабы «почувствовать» их уровень синергии. В свою очередь, Джимми Кидделл больше полагается заклинательную часть своей профессии, не обладая подсознательным ощущением. Он может понять, подойдет ли человеку палочка, но вот синергию древесина-сердцевина не улавливает. Поэтому его палочки условно слабее тех же у Олливандера. - Ох … - сдавлено выдохнул мальчик, переваривая полученную информацию. - Как много лень отбирает у людей… - немного невнятно произнес Гибруд, отпирая небольшим серебряным ключом дверь в свой кабинет. - Лень, сэр? – переспросил Гарри. - Именно. Ведь артефакторов, да и прочих подобных им становится всё меньше. Волшебникам лень развиваться, лень мыслить, и, как следствие, они деградируют. А ещё жадность, да… Зачем годами оттачивать мастерство артефакторики, если даже недоучка, едва закончивший Хогвартс может варить зелья по сиклю за порцию, или накладывать уборочные заклятия на министерские кабинеты. – медленно, будто смакуя каждое горькое слово, сказал гоблин, махнув рукой на кресло. - Простите, но… разве не гоблины - жадный народ? – усевшись, поинтересовался юноша. - Хм… Жадность в вашем языке – слишком обширное понятие. Гоблины жадны к деньгам, к самоцветам, артефактам и дорогим металлам. Но мы не жадны помочь ближнему. У нас нет нищих, нет бездомных и нет сирот. Если ты работаешь – будет тебе на еду и жильё. Если ты учишься или творишь – тоже. А бездельники долго не живут, да… Мы презираем лень. Ненавидим её в каждом проявлении, и в то же время – знаем цену отдыха. Мы любим отдых и комфорт, и понимаем их важность. Зачем нужен гоблин, который вытащит из шахты сто самоцветов за сутки и умрет, если он может вытаскивать по одному самоцвету раз в три дня целых пятьдесят лет? Вот только это касается не одного гоблина – весь наш народ живет и трудится по такому принципу уже тысячи лет. Думайте, мистер Поттер, думайте. – произнес гоблин, подходя к выходу, с зажатой в руке табакеркой – И помните – ни одно слово, сказанное мною только что, не должно стать достоянием общественности в ближайшие несколько лет. Я скоро вернусь. Ждите. Думайте. С этими словами он вышел, оставив за собой запертую дверь и звенящую тишину мечущихся в голове мыслей. *** В Йорк они прибыли вечером, когда последние лучи солнца озаряли небо на западе, и серые сумерки вовсю царствовали там, куда не добивал свет уличных фонарей. Одинокие фигуры волшебников и волшебниц проходящих мимо портальной площадки освещались мягким желтым светом магических светильников. Лица чародеев оборачивались в сторону находящихся на площадке, но ближе никто не подходил, так как связываться с явно матерящимся на гоббледуке зеленокожим коротышкой не рисковали. «Портключ для беременных и тяжелораненых на трансгресионную площадь №4 Йорка», как гласила бирка на серебряном обруче, был явно сделан неправильно, пускай его создания и пришлось ждать почти час. Вначале мягкая хватка портключа потянула Гарри и Гибруда точно так же, как и из больницы св. Мунго утром, но под конец, когда вокруг уже была архитектура магического Йорка, в последнюю секунду перемещения, магия взбрыкнула. Имея высокую скорость реакции, гоблин успел сгрупироваться, и просто сделал несколько кувырков, но юный Поттер таких навыков не имел и болезненно приложился спиной и головой о стену, потеряв при этом сознание и осев наземь у всё той же стены. Вскочив на ноги, Гибруд тут же активировал экстренный амулет связи с целителем Сметвиком. Сигнал о бедствии пошел, и спустя секунду, небольшой кулон, выданный Гиппократом, загудел, мерно светясь зелёным светом – сообщение получено. Не прошло и минуты, как с негромким хлопком мужчина материализовался как был в больнице – в халате, с папкой в одной руке, и небольшим чемоданчиком в другой, прихваченном впопыхах. Встретившись взглядом с гоблином, мужчина молниеносно развернулся, и, достав палочку, начал зачитывать диагностическое заклятие. Зубодробительная формула, заученная до уровня рефлексов, как и необходимые взмахи палочкой, легко воспроизводилась целителем, не мешая визуальному осмотру пациента и мыслительному процессу. Наконец, привычный мальчику ещё из Мунго, толчок в грудь, и шесть серых светящихся шаров проявляются над бессознательным телом. Один из них, находящийся прямо напротив головы, на полтона светлее своих собратьев, и в нем едва заметно пульсирует розовая жилка. Увидев это, целитель громко и облегченно выдохнул, а затем пояснил недоумевающему гоблину: - Всего лишь ушиб. Сейчас волью ему отвар черной рябины, и через пару секунд будет как новенький. Приманив заклинанием упомянутый отвар из чемоданчика, целитель бережно открыл рот Гарри, и влил туда приблизительно столовую ложку бордового лекарства, которое незамедлительно впиталось прямо в язык. Подождав ещё секунд тридцать, Гиппократ направил палочку на мальчика, и произнес: - Эннервэйт. Прозрачный луч коснулся груди Поттера, и он открыл глаза, жадно глотая воздух ртом. Несфокусированный взгляд его метался с гоблина на целителя и обратно. - Тише, тише – мягко похлопал его по коленке Сметвик – Ты в Йорке. Помнишь? Как тебя зовут, скажи мне? - Гарри меня зовут. Гарри Джеймс Поттер. Целитель Сметвик, а что Вы..? – попытался спросить юный волшебник. - Я его вызвал по амулету – ответил на недосказанный вопрос Гибруд. – Лучше было перестраховаться. Мда… Говоря о перестраховке – тот же умник, который делал этот портключ, делал и обратный. И как нам быть? - Ночной Рыцарь закажете себе. – предложил мастер-целитель – Правда заплатите им три галлеона за дополнительный комфорт, чтоб ещё раз не приложило о стену. Ведь это портключ так сработал, я правильно понял? - ДА, баштук багдарард . – начал яриться гоблин – Этот регбрадру дашвараг , долбанный колдунишка Джеймсон… Я же его тупую головешку оторву, кишки выпущу, и на вертел их накручу. Буду стоять и как свинью над огнем кедкедрер, кедкедрер, кедкедрер… - Тише – Сметвик положил руку на плечо коротышке – Не нервируйте Гарри – не стоит ему знать ещё особенности ваших анатомических познаний. Гоблин, слегка умерив свой пыл, хмуро взглянул на широко улыбающегося Гарри. Отвел взгляд, и снова уставился на него, на этот раз удивленно. Взглянул на целителя, и ещё раз на юношу. Наконец, кашлянув, он произнес слегка осипшим голосом: - Что смешного-то? -Да так… Я не претендую на звание знатока гоббледука, но от себя пару «кедкедрер» добавил бы! – выдавил из себя Поттер, пытаясь не рассмеяться. Тем временем целитель Сметвик закрыл свой чемоданчик, запахнул халат, и широко улыбаясь сказал: - Засим откланяюсь – работы полно. И, Гибруд… - Да? - От меня тоже пару «кедкедрер» передайте – сказал целитель. Возмущенный вопль сердитого гоблина утонул в гулком хохоте Гиппократа, как и хлопок аппарации. *** Лавка под вывеской «Джером и Джорах», выглядела как обыкновенное кирпичное здание, чей фасад был украшен элементами искусной резьбы по дереву. Высокое стекло витрины демонстрировало три палочки из разных древесин, которые покоились на сапфирового цвета подушке с окантовкой в виде золотой нити. Дверь из темного дерева открылась без скрипа и задела колокольчик, серебряные переливы которого всколыхнули воздух внутри. К лавке они подошли спустя десять минут после отбытия Гиппократа. Вначале, Гибруд несколько минут во весь голос выражал на гоббледуке своё недовольство личностными характеристиками целителя, и, судя по всему, характеризировал оного, как крайне неприятного представителя человеческого рода. Потом будто сдулся, и охрипшим голосом объявил, что пора идти. От такой резкой перемены Гарри снова едва смог подавить рвущийся наружу смех. Улицы магического Йорка выглядели немного иначе, чем привычный Косой Переулок, и все они будто бы стекались к одной точке – к порту. Если возле портальной площадки изредка ходили люди, и открыт был едва ли один из десяти магазинов, то возле порта волшебники ходили толпами, а свет горел в каждой лавке. Гибруд пояснил, что жизнь в порту Йорка не стихает ни на секунду, а ночь и день тут значения не имеют. И вправду, пышущая жизнью толпа выглядела так, как будто никакого вечера не наступило, и вся её разнородная масса куда-то двигалась. Начиная от простых гуляк, пьяных в стельку и заканчивая грузчиками, которые при помощи магии несли куда-то разных размеров коробки: от крошечных, до таких, что перекрывали половину улицы. Всё вокруг было даже интереснее, чем Косой Переулок, в день первого посещения. Скрипели двери и снасти, гудела толпа, пахло рыбой и морем, что-то громко ухало, будто великан ронял свой молот наземь, и даже неизвестно откуда появившийся Морриган громко каркал. Ворон стих, только когда внешний шум отрезала темная дверь лавки «Джером и Джорах», закрывшаяся за спиной двух посетителей, которые тут же принялись осматривать комнату, в которою попали. Пол из плотных досок, потемневших от времени, светло-синие шторы на окнах, небольшой тканевый диван коричневого цвета, желтые обои с белыми полосками – все эти несочетаемые вещи удивительно гармонировали друг с другом, и с журнальным столиком из красного дерева, и с такой же стойкой. - Мы уже закрываемся, господа – мягко сказал юноша, сидевший за стойкой, и читающий какой-то объемный фолиант. Он поднял голову и взглянул на вошедших, как и они оценивающе взглянули на него самого. Белые, чуть вьющиеся волосы до плеч, яркие голубые глаза, немного резковатые, но вместе с тем хрупкие черты лица, бледные искусанные губы и белая, точно снег, кожа. Он был одет в светло-серый джемпер, и темно-синие штаны. Его взгляд быстро бегал по деталям одежды вошедших, и казался каким-то пронзительно-холодным. - Неужели? – ехидно спросил гоблин, приподняв одну бровь – Даже для акционеров? - Оу – смутился парень – Сейчас я деда позову. Он дернулся было к двери, ведущей куда-то вглубь здания, но она распахнулась, и он, чуть отшатнувшись, шагнул снова вперед, перехватывая какую-то темноволосую девушку, которую тут же затащил обратно в коридор, и едва слышным шепотом попросил: - Эмили, любовь моя, позови деда. Скажи, что акционеры пришли. - Дед будет злиться, но это твои проблемы – хохотнула она, и, вновь мелькнув в проеме, исчезла. - Присаживайтесь – предложил он, обернувшись. - Мы постоим. – оскалился Гибруд. Спустя где-то минуту напряженного молчания, из коридора послышался металлический стук. После этого дверь распахнулась, и в комнату вошел высокий мужчина, с седыми короткими волосами, в сером рабочем халате, три четверти лица которого закрывала маска, не имевшая прорезей для рта, или носа. Только правая верхняя часть вместе с темно-зеленым глазом и лбом не были прикрыты. На левой части лица маска поднималась до самих волос, и только глаз с розовой радужкой, был виден в аккуратной прорези. Мужчина мазнул взглядом по посетителям, и отрывисто сказал: - На сегодня свободны. Ты и она. – голос его звучал как-то металлически – И только попробуйте не вернуться до полуночи. - Джером? – спросил Гибруд, когда седовласый закрыл дверь. - Гибруд! Рад тебя видеть. – сказал Джером как-то отстраненно – Чем обязан? И кто это с тобой? - Это Гарри Джеймс Поттер, внук Карлуса Поттера. - Внук Карлуса?! Да что ж ты молчал-то? – он было явно обрадован подобным, и пожал руку Гарри – Меня зовут Альберт Джеро́м, хотя меня все кличут Джеро́м. - Очень приятно познакомиться, сэр. – как-то вяло ответил Гарри. - Твой дед, мальчик, сильно выручил меня двадцать лет назад, и я Поттерам по гроб жизни обязан. Так чем я могу вам помочь? – металлический звук голоса мужчины был немного пугающим, но, в целом, доброжелательным. - У меня палочка взорвалась. Новая нужна… - признался юный Поттер. - Палочку? Ну это мигом. А что, Олливандер, этот старый хрыч, уже ни на что не способен? – в голосе седовласого улавливался едва заметный акцент. - У него не нашлось ещё одной подходящей палочки. Так и будем языками трепать, или делом займемся? - Такой мелкий, а такой торопыга – пробасил Джером, а Гарри наконец взглянул вниз, и заметил, что вместо левой ноги у старика металлический протез, похожий на птичью лапу, который, видимо, и звенел при ходьбе. - За торопыгу получишь нож во вторую ногу! – прорычал гоблин. - Не кипятись – не чайник. – ответил ему мужчина, открывая дверь в коридор – Направо и вниз, прошу. Спустившись по спиральной лестнице все трое оказались в помещении до боли похожем на лавку Олливандера: те же стеллажи с коробками, да вот только свет вокруг белый, и даже немного синий. На бетонном полу была вырезана сложная фигура из нескольких кругов, заключенных друг в друге, трех треугольников и пары сотен рун. Всё это светилось яркой синевой, и казалось, будто вот-вот воспламенится. - Вставай в центральный круг. – махнул рукой Джером – Стал? Хорошо. Закрой глаза. Представь, что у тебя забрали какую-то вещь, и ты очень хочешь её вернуть. Представил? Секунду… Вот! А теперь вытяни руку вперёд и притяни эту вещь. Не напрягайся, подумай. Просто представь, что вещь летит к тебе и ты её вот-вот поймаешь. Синие мушки плясали перед закрытыми глазами Гарри. Сложная фигура рябила и искривлялась, будто марево в жаркий летний день. Глаза не разрешали открывать, и мальчик боялся это сделать. Наконец послышался тяжелый удар метала о метал. Вслед за ним – ещё один. «Глаза не разрешали открывать». Ещё удар, ещё и ещё. Наконец, с треском и лязгом стальной сейф, с кусками кирпичной кладки на нем, прилетел и грохнулся возле фигуры на полу. От такого шума мальчик таки открыл глаза, и едва ли не крикнул от испуга, но сейф остановился, и Поттер лишь тихонько ойкнул. - Ну и ну… Мать бы его так и эдак... - протянул седовласый – В этом сейфе хранятся самые старые и дорогие палочки, которые вообще делала наша семья. А ты силен – из стены его сквозь защиту вытащить. Это даже не мощь магическая, а дурь молодецкая… Ну и ну… Он приложил палец к дверце сейфа, и та, засветившись ровным золотым светом исчезла, а в руки Гарри прыгнула темная палочка, с интересными и очень правильными узелками по всей длине. Глаза мастера палочек расширились, а гоблин сокрушенно покрутил головой. - Еб твою мать, Гибруд, обрубок ты гоблина, ты кого мне, мать твою, прита… - разорался Джером, но гоблин достал какой-то амулет, и они с седовласым скрылись под серым непрозрачным куполом, из-под которого не доносилось ни звука. Гарри только и мог, что стоять, и недоуменно смотреть то на палочку, то на купол, где скрылись двое взрослых. *** Уже находясь в номере «Дырявого Котла», забравшись в постель, Гарри вновь и вновь прокручивал события дня, а особенно его последней части: странную вспышку ярости, а затем извинения этого странного мужчины Джерома, и продажу палочки «за спасибо»; поездку на втором этаже Ночного Рыцаря, необычайную приветливость старого Тома в поздний час… Всё это было слишком странным, и будто систематичным, но картина была не целостной. Не хватало чего-то важного... Гарри взмахнул палочкой вновь, и, как и впервые, в магазине Джерома, вокруг начали падать снежинки, которые без следа таяли, не долетая до пола комнаты. Спустя пару секунд снежинки исчезли, и юноша положил палочку в футляр, с которым она продавалась, рядом со свитком пергамента. На нем, судя по всему, была написана информация об этой палочке – всё, что знал её создатель – прадед Джерома. Решив отложить прочтение этой несомненно интересной информации на завтра, Гарри выключил ночник, и мгновенно уснул. *** В личных помещениях под банком Гринготтс грел свои ноги у камина Гибруд. Отблески пламени освещали комнату причудливыми переливами теней и всполохов. В одной руке гоблин держал бокал, полный бурбона, а в другой – пергамент с древним знаком: треугольник со вписанными кругом и прямой. Немного покачивая головой, он вновь и вновь перечитывал все инструкции относительно юного Поттера. Одно радовало – ЕЙ совсем не с руки вредить мальчику. Ещё раз пробежав взглядом по выученным строчкам, он промолвил: - Дело сделано. Серебристыми всполохами рассыпался пергамент, разлетелся клочьями тьмы. На ладони гоблина блеснуло золотое кольцо с крупным изумрудом, которое он тут же надел на палец. Расплывшись в широкой улыбке, почти оскале, гоблин умостился в кресле поудобнее. «Какое выгодное дело – помогать любимчикам столь могущественных сил» - подумал он – «Везёт пацану… Ох везёт…»