Два Четыре Шесть

Чонгук очнулся привязанным к стулу. Голова жутко болела, а зрение не могло сфокусироваться. Когда всё наконец более менее пришло в норму, Чонгук огляделся. Он сидел рядом с кроватью, на которой лежал спящий Чимин. Парень был привязан к кровати лицом вниз. — Чимина, Чимина, очнись. Брат, очнись пожалуйста. Волнение и страх за их жизни внутри Чонгука росли в геометрической прогрессии. Он осмотрел комнату и вновь вернулся к Паку. Чон попытался освободиться, но попытки его были тщетны. — Чимини, прошу, проснись. Всё плохо, всё очень плохо. Нам конец, понимаешь. Наверное он убьёт нас… Стоп. Мозг Чонгука начал работать: «Если Чимин на кровати, то… Блять, блять, блять. Этот мудак хочет изнасиловать его. Сука. Что мне делать? Что же мне делать?» Чонгук яростно дёргал руками до такой степени, что пошла кровь. Парень опустил голову в отчаянии. — Я ничего не могу сделать. Дверь открылась, и в комнату вошёл Хосок с каким-то парнем. — Сколько можно дрыхнуть? Разбуди-ка его. Парень молча подошёл к Чонгуку и ударил его. На скуле моментально появился синяк. — Сука. Чонгук зашипел и посмотрел на Хосока. — Доброе утречко, соня. Как тебе спалось? Шея не затекла? — Мудак, отпусти моего брата, я же здесь. — Ох, Чонгуки, на тебе свет клином не сошёлся. Твоего братика я хочу трахнуть уже наверное около двух месяцев. Забыл, как ты спасал его от меня в баре? Но да ладно. Давай разбудим братика? Чон подошёл к Чимину и погладил его по щеке, а затем ударил. Парень распахнул глаза и тут же зажмурился от боли. — И тебе доброе утро, какие же вы все сони, в мать наверное, я ведь вот не соня. Чонгук настороженно посмотрел на Хосока, но потом перекинул взгляд на Чимина, тот в ответ посмотрел на брата и попытался улыбнуться, но не получилось. Рыжеволосый моргнул, и слёзы упали на мягкую подушку. — Итак, семья, у меня для вас новости. Во-первых, Чонгуки, мы с тобой браться по папе. Глаза Чонгука расширились от удивления и непонимания. — Во-вторых, папы больше нет. Хосок разразился смехом, а потом вдруг стал грустным. — Так печально, — парень сел на край кровати и начал гладить Чимина по спине, отчего тот дёрнулся и прикусил губу.— Он вас так любил, а меня нет. Он так любил Чимина, хоть Чимин ему и не сын вовсе. Знаете, что он сказал перед тем, как я пустил ему пулю в лоб? Ой да, не знаете же. В общем, я рассказал ему свои планы, а он мне вот что сказал: «Ты можешь убить меня, но прошу, не трогай моих сыновей, не убивай моих мальчиков, не насилуй Чимина. Они не виноваты». — Сука, ты долбаный псих, отпусти нас сейчас же. Тебе в психушку надо. Слёзы навернулись на глаза Чонгука. Чимин прокручивал всё, что сейчас сказал Хосок. Он убил отца, они с Чонгуком братья, Хосок изнасилует Чимина и убьёт их. — Заткни ему пасть и проваливай. — Слушаюсь. Парень подошёл к Чонгуку и заклеил ему рот строительным скотчем. Попытки сопротивления были тщетны. Чимину было страшно, ему было очень страшно за себя и за брата. Хосок встал и подошёл к Чонгуку. Он схватил младшего за волосы и запрокинул ему голову, приблизившись к уху, Хосок прошептал: «А сейчас, милый, ты будешь смотреть, как я буду трахать твоего брата». Чон-старший подошёл к Чимину и пробежался пальцами от шеи до задницы. — Я мог бы сказать тебе: «Не бойся, Чимини, всё будет хорошо», но нет. Бойся, Чимин, будет больно, очень больно. Слёзы потекли по щекам Пака, а внутри всё сжалось от страха. — Пожалуйста, Хосок, не надо, не делай этого. Слёзы текли по щекам Чонгука. Он плакал от безысходности, от того, что находится в двух метрах от брата и не может помочь. — Нет, сладкий, надо. Хосок запустил руки под Чимина и расстегнул ширинку. Чон начал стягивать с Пака джинсы под всхлипы последнего. Из-за того, что ноги были разведены, дальше брюки не спускались. Хосок отвязал одну ногу. Воспользовавшись моментом, Чимин пнул старшего в живот, от чего тот сложился пополам. — Ах ты маленькая сучка. Он начал подходить к Чимину, но тот пытался пнуть его ещё раз. Чон схватил ногу Пака и вывернул её. Парень вскрикнул от боли и уткнулся в подушки, пряча слёзы. Чонгук зажмурился. Ему было больно смотреть как страдает его брат. Воспользовавшись моментом, Хосок стянул штанину и вновь привязал ногу Чимина. Чон не хотел рисковать и поэтому на второй ноге просто спустил штанину. После этого, Хосок залез на кровать и сел между ног Чимина. Старший замахнулся, и со всей силы ладонь опустилась на мягкую попку Чимина. Парень вновь вскрикнул от боли, а Хосок раз за разом наносил удары.

***

— Шуга, мы рады, что ты вернулся. Юнги кипел от злости и страха. Он не знал где Чимин, что с Чимином и жив ли он вообще сейчас. — Вы уёбки. Где блять сейчас находится этот мудозвон и что он собирается делать с Чимином и Чонгуком? Все переглянулись, но ответить не решались. — Если с Чимином что-то случится, я лично сверну шею каждому из вас, так что если вам дорога своя никчёмная жизнь, я жду. — Хосок он отвез их в свою квартиру в центре Сеула. Он собирался изнасиловать Чимина на глазах Чонгука, а потом убить их. А после, после он хотел взорвать ту бомбу, что приготовил ещё ты. Небоскрёб взорвётся и погибнут сотни людей. Руки Юнги вновь затряслись. Изнасиловать и убить его Чимина, а потом взорвать небоскрёб. — Адрес, немедленно!

***

Чимин кусает губы до крови, подушку, лишь бы кричать тише. Хосоку надоело измываться над задом Чимина, да и терпеть он уже был не в силах. Чон порвал трусы, что были на Чимине. Рыжеволосый вздрогнул и уткнулся в подушку, а Чонгук зажмурился, он не хотел видеть этот кошмар, он боялся смотреть на лицо Чимина. Недолго думая Хосок спустил штаны, облизал руку, провёл ею по члену и приставил к анусу Чимина. Пак задёргался и заплакал сильнее чем прежде. — Нет, прошу, не надо, пожалуйста. Умоляю, Хосок, умоляю. — Чимини, мне очень лестно, что ты меня так умоляешь, но прости. Потерпи, будет очень больно. Чонгук дёрнул руками ещё раз, и ещё раз, и ещё. Кровь стекала по пальцам и капала на пол. Чон всё бы сейчас сделал, чтобы лишиться слуха. От слов брата сердце разрывалось на мелкие кусочки, а после сгорало. Чимин сжал простынь в руках, готовясь к кошмару. Он понимал, что к этому не подготовишься, но убеждал себя. Хосок ворвался сразу почти на всю длину. Рыжеволосый почувствовал, как кровь стекала на простынь. Слёзы потекли из глаз Чимина ручьём, а крик, вырвавшийся из груди пролетел наверное по всему Сеулу. Этот крик боли заставил Чонгука распахнуть глаза. Он увидел, как Хосок вбивает его брата в кровать, а тот вскрикивает с каждым толчком и плачет, плачет и плачет. У Чонгука слёзы так же полились рекой, он прикусил губу так, что кровь потекла ручьём. Хосок начал ускоряться, а Чимин уже просто скулил от боли, а не кричал. Через пару толчков Чон излился внутрь Чимина и слез с него. Чонгук увидел пустой взгляд брата, направленный куда-то в стену. — Как же я мечтал об этом. Жаль, конечно, что Юнги первым насладился этим мальчиком, но всё же это было прекрасно. Слёзы падали на подушку одна за другой. Чимин совсем не двигался. Чонгук испугался, что он умер, хотя так и было. Чимин умер внутри. Его просто уничтожили. Единственное, что выдавало, что тело Чимина живо, это слёзы. — Знаешь, Чонгуки, — Хосок подошёл к Чимину и начал отвязывать его. — Я хотел сначала трахнуть эту милашку и убить на твоих глазах, но сейчас я решил по-другому. Вы умрёте вместе, как любящие друг друга братья. Старший подошёл к шкафу и открыл его. Внутри была бомба. Глаза Чонгука вновь расширились от удивления и страха. — Надеюсь, вам было весело, братики, ведь мне было очень. Хосок нажал на кнопку, и пошёл отсчёт в пять минут. — Сладких вечных снов, родня. Чон усмехнулся и направился к двери, которая только что распахнулась. — Юнги, откуда ты узнал, где я? Мин оглядел комнату. Он увидел Чимина без штанов, лежащего на кровати и не двигающегося, и Юн понял, что опоздал. Злость и боль накрыла его и он набросился на Хосока. Он начали драться жёстко и насмерть. Чимин повернулся и увидел Юнги. Слёзы хлынули из глаз с новой силой. — Хён! Мин отвлёкся и увидел, что Чимин, его Чимин жив. Воспользовавшись моментом, Хосок достал нож и вонзил его в живот Юнги. А тем временем на бомбе уже оставалось три минуты. Чонгук, наблюдавший за бомбой пытался привлечь внимание, но никто не замечал. Юнги схватился за рану, а глаза Чимина расширились в ужасе. — НЕТ! ЮНГИ, НЕТ! Парень попытался слезть с кровати, но вывернутая лодыжка подвела его и он упал. — Эх, хён. Из-за этой милашки, ты умрёшь, а ведь спасти ты его не сумел, скоро это всё полетит на воздух. Знаешь, а это всё-таки романтично — умереть с любимым в один день. Ну, что ж. Удачи. Чимин стеклянным взглядом смотрел на Юнги, истекающего кровью. — Нет… Парень повернулся на Чонгука, который яростно махал в сторону бомбы. Чимин перевёл взгляд на неё. На циферблате осталось две минуты. — Стоять, это полиция, руки вверх. Лицо Хосока вмиг стало злым. — Ах ты падла. Копов привёл. Мы все тогда сдохнем здесь. Чон уверенным шагом пошёл на полицейских. — Огонь! Чимин наблюдал за тем, как его насильник падает и вокруг него растекается лужа крови. — Юнги, ты… — Чимина, — Мин улыбнулся.—Бомба. Помнишь, что означает мою любовь к тебе? Юнги закашлял. Он зажимал рану сильнее. — Чимина, ты помнишь? Слёзы катились из глаз Чимина. Парень уверенно закивал. — Те цифры — это ключ деактивации, это пароль, он отключит бомбу. Чимина, я люблю тебя, быстрее. Рыжеволосый, превозмогая боль в заднице и ноге, встал и поковылял к бомбе. Он опустился на колени и осмотрел. — Так, так, хорошо. Парень вытер слёзы и взглянул на Юнги, тот кивнул с улыбкой. Осталась одна минута. Чимин вздохнул и начал вводить. — Ноль, два, четыре, шесть. Отсчёт остановился на 00:48. Чимин выдохнул и с улыбкой повернулся на Юнги, но тот уже лежал без сознания. Полицейские и врачи подбежали к ним. Мина увезли, Чимина укрыли и повели в машину, Чонгука развязали и повели следом. — Скажите. Юнги, он, он жив? Юнги? Мой Юнги жив? — Успокойтесь, всё будет хорошо, мы вам поможем. Слёзы текли по лицу Чимина. — Я люблю тебя, Юнги. Пожалуйста, не умирай, я люблю тебя.