Другая страна

— Боже, что там такое? — воскликнул я, услышав в прихожей и на лестнице топот множества ног и гневные возгласы нашей хозяйки. — Это отряд уголовной полиции Бейкер-стрит, — серьезно ответил Шерлок Холмс. Артур Конан Дойл. Этюд в багровых тонах Перевод Н. Треневой

      Шерлок решил, если уж теперь он обладает новой информацией, было бы неплохо перепроверить своих связных, вдруг кто-нибудь слышали о «Королевском Флористе». Скорее всего, это принесёт разочарование, учитывая, что ему нельзя совершить обход лично, а множество его не слишком благородных знакомых чаще всего ненадёжно отвечают на звонки и сообщения, но опять же, времени у Шерлока было вагон. Он не особо продвинулся, когда от Донован пришло письмо с фотографиями с телефона.       Шерлок принялся просматривать их без особого интереса, но затем сел прямо и пролистал их снова, более медленно, потом развернул их на весь экран и прошёлся по снимкам ещё раз. Он позвонил Лестрейду.       — Ваша жертва жаловалась на преследователя?       — Что? — спросил Лестрейд в замешательстве. — Нет, нам об этом неизвестно, а её лучшая подруга в отпуске, и мы пока не можем с ней связаться. Жертва пробыла здесь недолго, приехала из провинции, а её родители были против её переезда, поэтому она, должно быть, не говорила им.       — На фотографиях одни и те же места — дом, работа, станции метро. Её преследовал сталкер, но она не знала, как он выглядит, поэтому делала снимки каждый раз перед выходом на улицу, надеясь понять, кто он. Один и тот же мужчина есть на четырёх фото, кроме того, на последнем снимке он пытался изменить свою внешность — у него козлиная бородка, очевидно фальшивая. Я пришлю тебе пять фотографий, дай знать, если не сможешь найти мужчину, однако полагаю, вы разберётесь, так как это всего лишь вопрос просмотра снимков по кругу.       — Спасибо, — ошеломлённо сказал Лестрейд, и Шерлок повесил трубку. Пока он разговаривал, пришло три сообщения, но ни одного стоящего. За работу.       Слышал ты звонишь и заказываешь чёрные цветы, но это всё, что я знаю к сожалению       Слышал чувак обращался к ним как-то раз, чтобы свалить из страны, но я не знаю где он сейчас, он же свалил из страны       — Я слышал, что эта кодла связана с русскими, — проговорил тихий мужской голос в телефоне. — Больше я ничего не знаю. Стараюсь держаться подальше от русских.       Возможно, я что-то слышал, но лучше поговорить лично       Последнее пришло от Билла Уиггинса. Шерлок фыркнул. Заглядывать в обиталище Уиггинса — последнее из того, что он хотел делать прямо сейчас, даже если бы мог.       Что ещё, что же ещё. Шерлок повесил карту на стену и принялся добавлять цветные булавки, отмечая места, где люди слышали о цветочном магазине, но не согласно реальному геоположению, а согласно преступной территории, чью географию мог видеть только он. Кому потенциально мог перейти дорогу цветочный магазин? Шерлока неплохо накрыло — кофеин-никотин-шоколад — и он так увлёкся, что даже не расслышал шаги на лестнице, пока они не оказались прямо напротив.       — Я не хочу ужинать, уходите, — крикнул он.       — Хорошо, потому что я ничего не принёс, — сказал Джон.       Шерлок вздрогнул так сильно, что уронил булавку, которую держал. Он быстро поднял её, разозлившись на себя, а потом, не сумев вспомнить, куда хотел её воткнуть, положил её обратно на стол, и затем убрал руки в карманы, чтобы скрыть дрожь.       — Тогда зачем ты здесь?       Джон непринуждённо вошёл и присел на край дивана с таким видом, словно ненадолго заскочил.       — Подумал заглянуть по пути домой, посмотреть, как твои дела.       Бейкер-стрит никоим образом не находилась на пути Джона домой.       — Мои анализы на наркотики — чистые. Молли ведь говорила тебе?       — Да, — Шерлок поднял брови — «Очевидно. Что дальше?», и Джон продолжил, — она сказала, ты настаивал на образце сыворотки.       — Да. Хотел, чтобы не оставалось сомнений в происхождении.       — А что насчёт происхождения следа от укола? Хотел, чтобы сомнения были на этот счёт?       Шерлок, который полжизни врал насчёт приёма наркотиков, впал в ярость, когда его заподозрили во лжи, когда он в кои-то веки говорил правду.       — Сам посмотри, — он скинул пиджак и быстро расстегнул правую манжету, больше не беспокоясь за дрожь в пальцах — слишком много кофе, вот и всё. Шерлок с опозданием вспомнил, что расчесал ранку на руке, но это не имело значения. — Один след, вот видишь, небольшой синяк, потому что она не могла найти вену, но одним синяком больше, одним меньше, что с того? — Шерлок думал, что Джон вздрогнет от этих слов, но тот не стал, и из-за этого Шерлок действительно разозлился. Он нащупал вторую манжету, но рукав не задирался, и в приступе внезапной ярости Шерлок потянулся к пуговицам рубашки, расстёгивая их с ледяной точностью, которая прошла только, когда перед глазами побелело от злости. Он бросил рубашку на пол и вытянул обе руки. — Доволен? Даже ты можешь сказать, что они старые. Запястья? Ладони? Ты достаточно хорошо видишь мою шею, думаешь, я настолько самоуверен? Вот, — он скинул туфли, стащил носки и расстегнул брюки. Если бы раздеться потребовал Джон, Шерлок бы умер от стыда, но раздеваться самому, заставляя Джона смотреть — в этом заключалась его власть, и он не стыдился, напротив, доминировал в своём гневе. — Видишь кожу между пальцев? Нужен свет поярче? — Шерлок отпнул брюки и встал в одних трусах, подняв подбородок и широко раскинув руки, обнажив все подходящие вены на своём теле.       Джон не выглядел потрясённым, хотя и сжал нижнюю челюсть с хорошо знакомым Шерлоку выражением. Он встал и подошёл, осмотрев Шерлока по-врачебному, будто проверяя на опасные родинки, обошёл его кругом, чтобы изучить тыльную сторону коленей. Он замер в нескольких дюймах, и Шерлок, внезапно ощутив себя продрогшим и беззащитным, тяжело сглотнул.       — Что насчёт бедренных вен? — спросил Джон.       Шерлок насторожился. В самом деле, Джон ведь не предлагал снять бельё? Его охватил жар, несмотря на мурашки, поднимающиеся по рукам.       — Это рискованно, — рядом артерия и нерв, — сказал Джон. Чтобы продемонстрировать, он вытянул руки и взял Шерлока за бёдра, коснувшись большими пальцами складки между бедром и пахом. Шерлок снова сглотнул и снова, — громко в тишине комнаты. Он почувствовал, как его вытянутые руки начали трястись. Кончики пальцев Джона касались открытой кожи и голых боков. Шерлок ощущал его прикосновения, словно ожоги: теперь это должно быть кончики пальцев, в таких местах его тела, которых Джон никогда не касался раньше. К своему сильнейшему унижению, Шерлок почувствовал, как его член набухает между большими пальцами Джона.       — Но в этом весь ты, не так ли? Риск, — Джон отпустил его и отступил, подняв глаза вверх. Шерлок попался. Джон встретился с ним взглядом, и Шерлок знал, что все его чувства были написаны на лице: тоска, ужас, и сильнейшее болезненное возбуждение. Джон замер и на один застывший миг задержал взгляд на его глазах. Шерлок отчаянно хотел сказать что-нибудь, но понятия не имел, что сорвётся с языка, если открыть рот.       Лицо Джона приняло выражение, которое Шерлок не мог прочитать: сожаление? Стыд? Осуждение? Не уходи, — с болью подумал он, — останься, поговори со мной, прикоснись ко мне снова, умоляю, — но Джон коротко кивнул и прочистил горло.       — Хорошо, — сказал он странно охрипшим голосом. — Увидишься с Молли в то же время на следующей неделе, — а потом довольно напряжённо развернулся и вышел за дверь.       Шерлок будто к месту прирос, когда слушал удаляющиеся шаги. Джон, целующий его, — это было чересчур и сокрушительно. Шерлок, оставленный с таким сильным вожделением, находящимся так далеко за рамками понимания, что он не мог даже посмотреть прямо на свой член. Это было по-другому. Желание, которое он испытывал сейчас, было весьма конкретным и низменно простым: он хотел, чтобы руки Джона оказались на нём опять, не только на бёдрах, а повсюду, по всей коже, всё ещё не отмеченной его пальцами, на его… Боже. Теперь Шерлока всего трясло. Руки и ноги замёрзли, но член разгорячился и пульсировал. Казалось, прикосновение Джона щёлкнуло переключатель, освободив накопившуюся за годы жажду, и теперь Шерлок не мог думать больше ни о чём. Он должен был — оттолкнуть её, заставить прекратиться, и вернуться к работе, но — он так возбудился, так отчаянно желал. Шерлок положил одну руку на стол, а другой неуверенно коснулся паха. Перед глазами полыхнуло, а колени подогнулись. О боже о боже боже —       Отдалённо Шерлок услышал, как миссис Хадсон открыла дверь внизу, и, подскочив от ужаса, выпрямился. Ему хватило ума подхватить рубашку и брюки, прежде чем кинуться в ванную, с облегчением закрыть дверь и включить воду: вот, он в безопасности, ему просто нужен холодный душ — даже притом, что думая об этом, он знал, что это не поможет. Шерлок грубо сорвал трусы, ненавидя себя за слабость, даже когда из-за проехавшейся по твёрдому члену ткани, он яростно задышал и сжал раковину. Он обхватил член и согнулся, погрузив зубы в предплечье, а затем, дёрнув кулаком раз, два, кончил мощным взрывом постыдного удовольствия, и когда колени подогнулись, Шерлок заглушил крик собственной рукой.       Он дрожал под душем, пока не кончилась горячая вода, а затем грубо обтёр себя мочалкой, ехидно смакуя боль саднящей кожи. Глупо, глупо, глупо: Джон не хочет его в этом смысле и никогда не захочет, поцелуй произошёл только для того, чтобы шокировать, и больше ни для чего, не думай об этом, не думай.       В том, чтобы быть чистым и сухим, надев мягчайшую пижаму и халат, заключался определённый уровень комфорта. Когда Шерлок снова вошёл в гостиную, миссис Хадсон уже разожгла огонь и оставила тарелку супа, накрыв её, чтобы та не остыла. Шерлок испытал благодарность за камин. Он не позволял себе вспоминать времена, когда это Джон согревал его, кормил и укрывал одеялом, если он засыпал. Не думай об этом.       Суп Шерлок проигнорировал и вернулся к работе.       На следующий день Шерлок так злобно язвил с миссис Хадсон, что даже её терпение лопнуло, и она вылетела из дома, хлопнув дверью для проформы. Разумеется, именно в этот момент у него осталась последняя шоколадка, и кончился кофе. Шерлок зарычал, сжав волосы в кулаках. Его наполняла ненависть к собственной жизни: мысль о том, чтобы выдержать ещё пять минут, не говоря уже о часах, месяцах, днях, была такой нестерпимой, что Шерлока охватил внезапный порыв начать биться головой о холодильник, пока всё это просто не прекратится. Он швырнул плитку шоколада в окно, зная, что та отскочит невредимой, однако потом она уехала под диван. Шерлок сделал глубокий вдох, оглядываясь по сторонам отыскивая, что бы такое пнуть.       Раздался звонок в дверь.       Слава богу, подумал Шерлок, сбегая по лестнице, если ему действительно повезёт, это клиент, но сейчас даже возможность указать Свидетелям Иеговы на ошибочность их верований казалась отличной. Что угодно казалось.       За дверью ждала ни клиентка, ни Свидетельница Иеговы, а посылка. Возиться с курьером было слишком скучно, так что Шерлок забрал свою посылку и вернулся к себе, по пути взломав замок миссис Хадсон и стащив кофе. Со временем он возместит. Вернувшись домой, Шерлок потратил несколько минут, изучая посылку на предмет зацепок, просто чтобы продлить удовольствие от незнания, что внутри, но осмотр ничего не дал: плоская упаковка, отправленная из Ярда. Какие-то следственные материалы? От полиции он не получал никаких сообщений на этот счёт. Она была тяжёлой, не гремела… о, какая скука. Шерлок сорвал бумагу и обнаружил, что это книга. «Непотопляемый». Серьёзно?       Шерлок распахнул обложку и увидел подпись (левша, католическая школа, хороший маникюр, упорная) аккуратным женским почерком. Большое спасибо за ваше содействие. С нетерпением ожидаю совместной работы вновь и надеюсь, что эта история поможет скоротать время до тех пор. С благодарностью, Кейт Макдугалл.       Шерлок рассматривал надпись словно потенциально опасное место преступления. Детективка-инспекторка Макдугалл проявляла искренность? Поддразнивала? Говорила, что знает, что он общался с Эйми Листер, чтобы проследить за его дальнейшими действиями? Шерлок поднял глаза, чтобы спросить Джона, потом вспомнил, прикусил губу и сжимал её зубами, пока не ощутил вкус крови. Глупец. Он пролистал страницы — книга была длинной — и проверил форзац в конце, но там ничего не оказалось. Хммм. Наконец он решил, что это не имеет значения. Может быть, все предположения были правдой, а может и нет, он справится с любым из них.       Он ничего не пнул, в конце концов.       — Приветик, — сказала Салли Донован. Шерлок задался вопросом — это её привычное телефонное приветствие, или ей не удалось выбрать обращение из-за их недавнего прекращения войны. — В общем, ты был прав насчёт тех фото. Когда мы спросили начальника жертвы напрямую, он вспомнил, что она жаловалась на получение странных записок, но подумал, что она пыталась избежать ночных смен. Мы увеличили лицо парня, показали его соседям, и действительно кто-то вспомнила его, и что лучше всего, он расплатился кредиткой.       — Отлично поработали, — сказал Шерлок, прислонившись к окну, чтобы зажечь ещё одну сигарету. На улице шёл редкий мокрый снег, и Шерлок старался высовываться как можно меньше. По крайней мере, с сигаретой в одной руке и телефоном в другой он не мог повредить кожу на руках, или то, что от неё осталось после сегодняшнего.       — Ага. Ты тоже. Так вот, слушай, о том, что ты говорил вчера… я хотела кое-что спросить у тебя.       Брови Шерлока взлетели вверх, как и от её вкрадчивого тона, так и от самих слов. Боже, во что он ввязался?       — Да, — отозвался он самым обескураженным голосом, на который был способен.       — Это… У меня есть племянница, дочь моего брата. Он служил в Афганистане и, в общем, он умер, а с её матерью мы не ладим. Она связалась с другим парнем, пока мой брат был там… неважно, с тех пор она связалась ещё с несколькими, и у неё есть ещё пара детишек, так что, да. Мы не ладим. Но моя племянница умная, действительно умная, не такая как я, она умная как ты. И она заняла место в местной олимпиаде по грамматике, но это… это хорошо, но на самом деле я хочу, чтобы она перевелась оттуда в нормальную школу и переехала из того района и квартиры, где обитает её мать со своим бойфрендом-неудачником, понимаешь?       Такого Шерлок ожидал в последнюю очередь.       — Чего ради ты считаешь, что я разбираюсь в школах?       Тон Донован стал раздражённым, из-за чего Шерлок тут же почувствовал себя более комфортно.       — Потому что ты единственный по-настоящему умный человек, из всех, кого я знаю, и потому что… потому что такие люди как ты всегда знают других таких же как ты, которые находятся в, ну не знаю, в советах управляющих школами и всяком таком.       Шерлок открыл рот, чтобы сказать, что Донован слишком переоценивает его социальные связи, но затем осёкся. Майкрофт, разумеется, был в точности тем, кто знает подобных людей, а кроме того, разве не на Рождестве было что-то о совете управляющих, какой-то разговор, который он пропустил мимо ушей… погодите.       — Разумеется, ты права, — сказал он, затягиваясь ещё раз. — Но для начала мне нужно провести с ней немного времени, посмотреть, что бы ей подошло лучше и так далее. Как правило, я слишком занят, но так уж получилось, у меня есть и полно времени, и непредвиденная нужда в ком-то, кто будет бегать по моим поручениям.       Повисла смущённая тишина.       — Ты говоришь, что хочешь нанять мою племянницу в качестве своей помощницы? — Донован звучала скептически. — Ты понимаешь, что она ребёнка. И вряд ли это уместно —       — Разумеется, я понимаю, что она ребёнка, ты ведь сама сказала. А, кроме того, здесь будет миссис Хадсон. — Будем надеяться, — она всё ещё не разговаривала с ним. — Слушай, я под домашним арестом и у меня закончился кофе. И шоколад. Мне просто нужна кто-то, кто будет бегать по магазинам, а я таким образом смогу убедиться в точности твоей оценки её интеллекта. — Более-менее правдиво.       — Что ж, она не сможет приходить до школы, — медленно проговорила Донован, — но если там будет миссис Хадсон… Поверить не могу, что говорю это, но, возможно, она будет в большей безопасности с тобой, чем с собственной матерью.       — Отлично. Она может прийти завтра? У меня действительно кончился кофе.       — Ладно, хорошо, напишу ей сейчас. И, Холмс, если ты впутаешь её в неприятности…       Очевидно, им придётся расставить точки над и.       — Я даже себя не могу впутать в неприятности. Если что-то и произойдёт, я оставлю это для личного пользования.       — Что ж, ладно, — скрепя сердце ответила она и разъединилась.       На следующий день Шерлок так глубоко увяз в громком споре с Майкрофтом о своём продолжающемся аресте («Поверить не могу, ты ждёшь, что я стану преследовать неуловимого преступного гения, будучи запертым в своей квартире, это нелепо», «Шерлок, ты не можешь действительно ожидать, что тебе разрешат шляться по Лондону ad libitum (лат. «по собственному усмотрению» - прим. пер.), после того, как ты застрелил безоружного. До тех пор, пока ты не решишь это дело, и мы не сможем использовать его для содействия помилованию, ты должен держаться незаметно, как невидимка»), что совершенно пропустил звонок в дверь, и, как обычно, на него ответила миссис Хадсон.       Шерлок только нажал кнопку отбоя так сильно, что обгрызенный палец оставил капельку крови на экране, как в дверях появилась миссис Хадсон:       — Шерлок, дорогой, к тебе пришла юная леди.       Шерлок уже оценивал невозмутимую девушку в плохо сидящей форме и дешёвом пальто: кожа на несколько оттенков светлее, чем у Донован, неуложенные волосы, вьющиеся и сухие на концах, — мать белая, не позаботилась узнать, как ухаживать за волосами дочери. Он не видел никаких прямых свидетельств её исключительного ума.       — Да, я ждал её, — сказал он. — Как вас зовут?       — Майя Гоббс.       Гоббс — не Донован, — или сводные брат с сестрой, или… нет, Донован дала понять, что родители девочки не были женаты.       — Гоббс. Как философ?       — Не знаю, — ответила девочка. Её лицо осталось бесстрастным, но Шерлок заметил, как что-то блеснуло в её темных глазах: ей не нравилось признавать, что она чего-то не знает.       — Что ж, ваша тётя сказала, вы ходили в дрянную школу, — сказал он. — Меня зовут Шерлок Холмс. Мне нужна исполнительница поручений, так как я под домашним арестом, потому что убил человека, но только из-за того, что он заслужил это, так что вам не о чем беспокоиться. Возьмётесь за такую работу?       — Ох, Шерлок, в самом деле, — сказала миссис Хадсон с негодованием. — Не обращай на него внимания, он просто любит болтать. Давай, я принесу чая?       — На это нет времени, мисс Гоббс уходит прямо сейчас.       — Она только пришла после школы —       — Я не возражаю, — вставила Гоббс. — Я пойду сейчас. Можно оставить здесь ранец?       — Отлично. Ступайте, миссис Хадсон, теперь вы сможете устроить настоящий маленький пир к её возвращению. Ладно, я хочу, чтобы вы пошли сюда, — Шерлок развернул к Майе свой ноутбук с «Королевским Флористом» на экране. — Мне нужно, чтобы вы отправились туда, купили цветы и огляделись.       — Какие цветы?       — Любые, какие нравятся, цветы роли не играют. Я хочу знать, не похоже ли, что там происходит что-то ещё. Подождите других покупателей, чтобы подслушать их, узнайте, говорят ли они о чём-то кроме цветов, присмотритесь к чему-нибудь подозрительному, такого рода вещи. Не будьте очевидной. Вернитесь обратно с докладом, когда закончите. Вот деньги на цветы, нужны деньги на проезд в метро?       У Гоббс оказался проездной, и после минутного изучения сайта, чтобы запомнить адрес, она ушла. Шерлок остался один, и ему оставалось только ждать, что и в лучшие времена было не лучшим занятием, а эти времена определённо не были лучшими. Он целыми днями убегал от собственных мыслей, как лиса от псов. Шерлок прикинул, сколько ей понадобится времени, чтобы добраться и вернуться, раздражённо застонал, нарезал несколько кругов, наконец рухнул в кресло и заставил себя взять первую попавшуюся под руку книгу, ей оказался — «Непотопляемый».       Он прочитал две главы, когда раздался сигнал сообщений:       Возвращаюсь обратно. Фотки у вас на мыле.       На мыле? Откуда у Гоббс его… погодите. Фотографии? Шерлок открыл входящие, открыл новое сообщение со школьного домена, и ощутил, как взлетели брови. К письму был прикреплён массив эскизов изображений. Шерлок прокрутил их, всё сильней не веря своим глазам: разве он не просил не привлекать внимания?       Когда в дверь позвонили на этот раз, Шерлок сбежал так быстро, что миссис Хадсон даже не добралась до собственной двери.       — Как ты сделала фотографии? Кто-нибудь тебя видел? Я разве не говорил не быть очевидной?       — Никто меня не видел, — ответила Гоббс, немного нахмурившись. — Вы не хотите поставить их в воду? И у меня ваша сдача —       — Не бери в голову, положи цветы в кухню, я вручу их миссис Хадсон позже. Что значит, никто тебя не видел?       — Я сняла их на свой телефон, — сказала Гоббс, со своего рода сочувственным презрением. — Это легко, ты просто — вот, я вам покажу. Присядете там?       Шерлок нахмурившись уселся за письменный стол, а Гоббс вытащила свой телефон.       — На улице я просто шла, делая вид, что переписываюсь… — она прогулялась до дивана, опустив глаза в телефон, оживлённо набирая большими пальцами, — и я подождала пару пожилых леди, чтобы зайти с ними в магазин, как вы и говорили, так что, когда я вошла, все были заняты, а я прикидывалась будто делаю селфи, согласно договорённостям, — она вытянула руку с телефоном, позируя рядом со смайликом из пулевых отверстий, поджав губы и подняв брови в нелепом выражении, которое Шерлок видел у сотен молоденьких девушек, делающих селфи по всему Лондону. Затем она подошла к нему и протянула телефон. Шерлок промотал десять фотографий хмурого себя за столом.       — Это… это действительно неплохо, — сказал он, против воли впечатлённый. Забыть о сети бездомных, — ему необходима сеть девочек-подросток. Как до этого не додумался Майкрофт? Банальное самолюбование стало бы идеальным прикрытием для наблюдения.       — Ку-ку, — приветливо сказала миссис Хадсон, принеся поднос, нагруженный печеньями и пирожными. — Я принесла перекусить! С твоим поручением всё в порядке?       — Да, разумеется, — рассеянно отозвался Шерлок. — Просто поставьте это на журнальный столик, всё замечательно, спасибо.       Гоббс встала, но вместо того, чтобы двинуться к подносу, она глянула на кухню, а затем неуверенно на Шерлока. Что она хотела?       — Ох, точно! — он вскочил, схватил большой букет жёлтых цветов и протянул их миссис Хадсон. — Это для вас. Чтобы возместить то, что я, эээ, слегка докучаю вам последнее время.       Лицо миссис Хадсон так перекосило от удивления, что на мгновение Шерлок подумал, что у неё случился инсульт — как жутко неудобно это могло бы быть — но затем её глаза наполнились слезами.       — О, Шерлок! Как мило с твоей стороны! Я никогда… ох… я просто поставлю их в вазу, да? — она одарила его дрогнувшей плаксивой улыбкой, похлопала по плечу и отошла, громко шмыгая.       Гоббс и Шерлок обменялись взглядом.       — Возможно, мне стоит делать это чаще, — сказал он.       — Я пойду, — начала с жаром Гоббс, но Шерлок взмахом руки остановил её.       — Позже, давай сейчас взглянем на фотографии — ах, давай, выпей чая.       Гоббс взяла тарелку и чашку, пока Шерлок, впервые за месяцы, расчищал завалы на столе со стороны Джона. Затем Майя рассказывала ему о снимках:       — Это улица, через дорогу, магазины на другой стороне — я не могла просто так пробраться на задворки, но я там ничего не увидела — это два парня в магазине, показались обычными, но за ними был мужчина с акцентом. Я слышала, как он говорил. Он ни разу не вышел вперёд, так что у меня получилась только одна фотография с ним, вот, через дверь. Затем он говорил с другим парнем — думаю, с водителем грузовика доставки — на другом языке, но не знаю на каком.       — Можешь сказать что за акцент?       — Нет. Простите. Хотя они были белыми.       — Русские?       — Ээ… не уверена. Возможно?       Шерлок максимально увеличил изображение, но это превратило неясный профиль в бесполезное размытие. На секунду он подумал, что нечто в этом мужчине кажется знакомым, но затем потерял нить.       — Хмм. Хорошо, считай тебя взяли. Теперь мне нужно, чтобы ты сходила по магазинам — на этот раз не на расследование, а просто за покупками. У меня есть список. О, и ещё — возьми ключи, чтобы не беспокоить миссис Хадсон.       Шерлок провёл время, перепроверяя всё, что нарыл на «Королевского Флориста», помимо фотографий сотрудников, которые сделала Гоббс, но ничего нового не обнаружил. По крайней мере, у него будут свежие запасы шоколада, чтобы подпитывать трудоспособность. В конце концов, он услышал появление Гоббс внизу, а затем её напевание, пока она поднималась по лестнице.       — Прекрати бубнить, — сказал он раздражённо.       Бубнёж прекратился, словно он щёлкнул выключателем.       — Я взяла всё, кроме сигарет, надо чтоб было восемнадцать, — сказала она. — Мне всё разложить?       — Да, хорошо.       Майя вновь принялась напевать, раскладывая покупки, какую-то песню одной из групп с мальчишками с нелепыми причёсками, невероятно раздражающе, но она скоро уйдёт, так что Шерлок решил не одёргивать её. Когда Гоббс закончила, то принесла сдачу и чеки, и сказала:       — Могу я прийти завтра? Это суббота, я могу —       — Нет, какое-то время ты не понадобишься. Я напишу тебе. Вот, — он вытащил бумажник.       — Это за сегодня. Если мне понадобится, чтобы ты вернулась в цветочный магазин, сможешь зайти туда сразу после школы, а потом прийти сюда?       — Да, конечно, но до этого вам ничего не понадобится?       — Нет. Мы закончили, Гоббс, ступай.       Гоббс взяла свою сумку и отбыла с явной неохотой, а Шерлок отправился на кухню, чтобы заварить кофе. Он понял, что его заела жуткая песня «One Direction» и застонал: он должен, должен найти Мориарти, чтобы избавиться от домашнего ареста. С другой стороны, у Шерлока был шоколад, кофе, кое-что новое, на чём можно сосредоточиться, и впервые с Нового года тишина в пустой квартире действительно ощущалась как облегчение.